Диссертация (1173769), страница 38
Текст из файла (страница 38)
А это,в свою очередь, не отвечает требованиям ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод316. Поэтому некоторые ученые настойчиво ратуют заобязательное использование дополнительных средств фиксации судебных заседаний, например, аудио- или видеозаписи317. Очевидно, что в случае прото-Образцов В.А. Курс лекций по криминалистике. – М.: Юристъ, 1996. – С. 114.Фомин М.А. Протокол судебного заседания: «прошу данный вопрос и ответ на негоотразить дословно» // Российская юстиция.
– 2003. – № 11. – С. 22–24.317Например: Подольный Н.А. Аудиозапись исключит фальсификацию протокола судебного заседания. // Российская юстиция. 2002. № 8. – С. 36.315316180колирования «невербальных» следственных действий по сравнению с судебным заседанием существует еще большая вероятность искажения обстоятельств объективной реальности, причем далеко не всегда непредумышленного характера. Вследствие этого предусмотренные законом возможности использования дополнительных средств фиксации различных процессуальных мероприятий приобретают значение действенных гарантий в вопросах объективизациипознания обстоятельств уголовного дела и обеспечения прав и свобод участвующих лиц. Более того, в ряде случаев использование видеозаписи при производстве отдельных следственных действий уже перешло в ранг законодательного предписания. Так, согласно ч.
1.1 ст. 170 УПК РФ применение технических средств фиксации хода и результатов следственного осмотра, освидетельствования, следственного эксперимента и некоторых других следственных действий является обязательным, если следователь принимает решение проводитьэти действия без участия понятых. Аналогичная обязанность предусмотрена ч.3 ст. 170 УПК РФ для следственных действий, проводимых без участия понятых ввиду труднодоступной местности, при отсутствии надлежащих средствсообщения, а также в случаях, если производство следственного действия связано с опасностью для жизни и здоровья людей.По смыслу ч. 8 ст.
166 УПК РФ все дополнительные носители информациио ходе и результатах произведенного следственного действия должны бытьприобщены в качестве приложения к соответствующему протоколу. В дальнейшем они могут рассматриваться исключительно как составные части протокола, не имеющие без него никакой юридической силы и тем более не являющиеся самостоятельными доказательствами. На данное обстоятельство неоднократно обращалось внимание в юридической литературе318.
Таким образом, вслучае производства следственного осмотра, освидетельствования, обыска,Например: Камышин В.А. Иные документы как «свободное» доказательство в уголовном процессе: автореф. дис. … к.ю.н. – Ижевск: Удмуртский госуниверситет, 1998. – С.12; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П.А. Лупинская, Л.А. Воскобитова … С.
463; Савенко О.В. Протоколы следственных действий и судебного заседания как доказательства по уголовному делу … С. 62 и т.д.318181следственного эксперимента и других «невербальных» следственных действийвсе эти дополнительные носители информации, в частности фотографии,аудио- и видеозаписи, могут расцениваться исключительно в контексте ст.
83УПК РФ, причем не иначе как совместно с соответствующим протоколом и вполной зависимости от него. Мы абсолютно согласны с Ю.Н. Соколовым, отмечающим, что самостоятельное закрепление сведений с помощью технических средств при отсутствии протокола в уголовном судопроизводстве ведет кутрате их доказательственного значения319.Вместе с тем анализ современной следственной практики позволяет констатировать иное, на наш взгляд, неверное толкование органами дознания ипредварительного следствия указанных законодательных предписаний.
Проиллюстрируем это следующим примером. В июле 2010 г. сотрудниками органоввнутренних дел по Центральному федеральному округу был проведен комплекс оперативно-розыскных и проверочных мероприятий, направленных нарешение вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении начальника одного из подмосковных отделов Росреестра И.
по факту якобы вымогаемой имвзятки за регистрацию земельного участка. После осуществления оперативногоэксперимента и задержания И. с поличным в его служебном кабинете незамедлительно был произведен осмотр места происшествия. В результате данногоследственного действия сотрудники милиции обнаружили принадлежащий И.портфель, откуда были извлечены денежные средства в российских рублях ииностранной валюте, а также имеющие отношение к делу документы. В ходепроведения осмотра места происшествия использовалась видеозапись.
Причемвпоследствии (уже после возбуждения уголовного дела) видеокассета с этой записью была осмотрена по правилам ст. 177 УПК РФ и приобщена к материаламуголовного дела в качестве вещественного доказательства320. На наш взгляд,Соколов Ю.Н. Информационные технологии как альтернативные средства фиксациипри производстве следственных действий // Российская юстиция.
– 2010. – № 6. – С. 29–31.320Пример взят из личной практики автора, который был приглашен стороной защитыпо данному уголовному делу в качестве специалиста и письменно высказывал свое суждениепо обозначенным вопросам в порядке ч. 3 ст. 80 УПК РФ.319182вполне очевидно, что в данной ситуации (кстати, как и во многих других аналогичных случаях) была допущена грубая процессуальная ошибка, заключающаяся в искусственном создании еще одного нового доказательства по уголовному делу. Видеозапись осмотра места происшествия является всего лишь дополнительным средством фиксации тех сведений, которые были изложены всоответствующем протоколе.
В результате подобных и, на наш взгляд, совершенно недопустимых действий следователей и органов дознания в материалахуголовных дел фактически незаконно появляются новые самостоятельные вещественные доказательства, чем искусственно и абсолютно неправомерно«укрепляется» доказательственная база. Вместо одного доказательства – результата «невербального» следственного действия в деле фигурируют уже дваотдельных доказательства321, которые к тому же являются взаимопроверяемыми и позволяют положительно оценить друг друга на предмет достоверности. Так, оценивая результат (протокол) следственного осмотра, обыска илииного «невербального» следственного действия, суд уже не сомневается в егодоброкачественности, поскольку он полностью подтверждается вещественнымдоказательством (например, видеозаписью), равно как и наоборот.Итоги некоторых наших исследований показывают достаточно широкоераспространение подобной следственной практики, особенно по некоторым категориям уголовных дел, возбуждаемых в связи с реализациями результатовоперативно-розыскной деятельности.
Так, примерно в 27% случаев использования в ходе осмотров, обысков и других «невербальных» следственных действий видеозаписи соответствующая кассета или диск признавались вещественными доказательствами. Причем при выборочном анализе материаловосмотров мест происшествий, проводимых до возбуждения уголовных дел призадержании подозреваемого с поличным (например, по уголовным делам коррупционной направленности), количество таких случаев возрастает примерноНа данное обстоятельство обращает внимание Х.А. Сабитов, полагающий что оновообще может привести к практике отказа от протоколирования, которая на сегодняшнийдень недопустима. См.: Сабиров Х.А. Протоколы следственных и судебных действий как виддоказательств в российском уголовном процессе … С.
123.321183до 62%. В свою очередь, 69% проинтервьюированных нами следователей и 58%судей считают такую практику вполне нормальной и допустимой. Близкие посуществу следственные ошибки описываются и в работах других авторов. Вчастности, А.В. Белоусов отмечает, что в ряде случаев при возникновении спорных ситуаций суд, просматривая видеозаписи следственных действий, в своемрешении ссылается именно на них, а не на протоколы322. С.А. Ожередова, основываясь на результатах анализа уголовных дел, рассмотренных одним из районных судов, также указывает, что в большинстве случаев судьи расцениваютвидеозаписи как допустимые доказательства323. П.В. Козловский пишет о случаях использования в качестве самостоятельных доказательств фототаблиц кпротоколам следственных действий324.Достаточно противоречивые позиции по данному вопросу выражаются врешениях Верховного Суда РФ.
В одном из своих определений Верховный СудРФ прямо указывает: «Вещественные доказательства – видеозаписи следственных действий – подлежат оставлению при деле»325. Однако в другом решенииВерховного Суда РФ изложена прямо противоположная точка зрения: «Припроизводстве следственного действия могут также применяться стенографирование, фотографирование, киносъемка, аудио- и видеозапись, носители которых, в соответствии с частью 8 указанной статьи УПК РФ, являются приложением к протоколу.
В силу положений ст. 74 УПК РФ доказательством по делуявляется именно протокол следственного действия»326.Рассмотренная нами практика в настоящее время находит отклики и поддержку в уголовно-процессуальной и криминалистической литературе. ОднимБелоусов А.В. Процессуальное закрепление доказательств при рассмотрении преступлений. – М.: Юрлитинформ, 2001. – С. 150.323Ожередова С.А. Улика на пленке // СПС «КонсультантПлюс».324Козловский П.В. Виды доказательств в уголовном судопроизводстве: эволюция, регламентация, соотношение … С. 145.325Кассационное определение Верховного Суда РФ от 9 октября г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
