Диссертация (1173769), страница 24
Текст из файла (страница 24)
58 УПК РСФСР 1923 г.213214119которыми понимали формально-логические основания (аргументы) для судебного убеждения.В этой связи хотелось бы отметить, что и некоторые другие уголовно-процессуальные кодексы, в том числе действующие, также не предусматриваютсреди доказательств протоколов следственных и судебных действий. В частности, подобная законодательная конструкция используется в УПК Федеративной Республики Германия215.Однако несмотря на всю слабость теоретической разработанности даннойпроблемы, представляется очевидным одно существенное обстоятельство: российской дореволюционной науке уже был известен механизм формированиядоказательств посредством составления протоколов определенных процессуальных действий.
Под такими протоколами ученые совершенно справедливопонимали подлежащие последующему оглашению в суде письменные уголовно-процессуальные акты, в которых фиксировалась информация, полученная в результате собственных и преимущественно в последующем невосполнимых действий полиции, следователя или иных официальных лиц.Анализ советской процессуальной литературы до- и послевоенного периода не продемонстрировал существенных сдвигов в отношении доказательственной сущности протоколов следственных действий и судебного заседания.Представляется, что внимание к ним со стороны ученых было вынужденным иобуславливалось появлением в ст. 58 действовавшего тогда УПК РСФСР 1923г.216 (в аналогичных статьях УПК других союзных республик) в качестве одногоиз видов (источников) доказательств протоколов осмотров и иных письменныхдокументов.
Поэтому советские специалисты, в отличие от дореволюционных,зачастую вообще не признававших подобного вида доказательств, просто немогли обойти данный факт стороной. На этом их интерес к проблеме, как пра-Бойльке В. Уголовно-процессуальное право ФРГ: учебник. – 6-е изд. – / пер. с нем.Я.М. Плошкиной / под.
ред. Л.В. Майоровой. – Красноярск: РУМЦ ЮО, 2004. – С. 116.216Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: утв. Постановлением ВЦИК от 15 февраля 1923 г.215120вило, заканчивался. Протоколы рассматривались лишь вкратце, да еще и в совокупности с другими письменными доказательствами. Ученые просто ограничивались голым пересказом соответствующей статьи Уголовно-процессуального кодекса. Подобную конструкцию можно встретить в довоенных работахМ.С.
Строговича217 или послевоенных трудах М.Л. Якуба218. А некоторые авторы вообще старались обойти протоколы следственных действий судебногозаседания своим вниманием. Советскую процессуальную школу в первую очередь интересовали проблемы показаний обвиняемого и свидетелей, заключенияэксперта и вещественные доказательства219; протоколам следственных действий и судебного заседания там попросту не находилось места.Тем не менее в советской литературе до- и послевоенного периода все жеможно отметить некоторые попытки, направленные на изучение доказательственной сущности протоколов в уголовном судопроизводстве. Так М.А.
Чельцов писал об актах и протоколах судебно-следственных органов как об особомвиде письменных доказательств, заменяющих на суде иные источники – вещественные доказательства и показания свидетелей, прочтение которых служитвместо судебного осмотра и допроса. Далее ученый указывал, что они могутиспользоваться либо при противоречии устных показаний на суде показаниям,ранее запротоколированным, либо при отсутствии устных показаний за смертью свидетеля, невозможностью его явки или отказом обвиняемого от дачи показаний220. Очень близкую позицию занимала в то время и Л.Т.
Ульянова. Она217Строгович М.С. Уголовный процесс: краткий учебник. – М.: НКЮ СССР, 1938. – С.101.Калашникова Н.Я., Куцова Э.Ф., Савгирова Н.М., Якуб М.Л. Вопросы уголовногопроцесса в практике Верховного Суда СССР. – М.: Госюриздат, 1955. – С. 209.219Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве … – С. 259–285;Рахунов Р.Д. Теория и практика экспертизы в советском уголовном процессе.
– 2-е изд. – М.:Госюриздат, 1953. – С. 7–66; Выдря М.М. Вещественные доказательства в советском уголовном процессе … С. 5–56; Мотовиловкер Я.О. Показания и объяснения обвиняемого как средство защиты в советском уголовном процессе. – М: Госюриздат, 1956. – С. 5–51; КаминскаяВ.И. Показания обвиняемого в советском уголовном процессе. – М.: Академия наук СССР,1960.
– С. 19–92 и т.д.220Чельцов М.А. Уголовный процесс … С. 327.218121полагала, что особенностью протоколов следственных и судебных действий является их производность от других источников доказательств (протокол допроса – от показаний свидетеля или обвиняемого, протокол осмотра – от обстановки и вещественных доказательств на месте происшествия и т.д.)221. Мы неможем согласиться с такой точкой зрения, поскольку в данной ситуации налицонекоторое смешение протоколов следственных действий и судебного заседаниякак вида доказательств по уголовному делу с их содержанием, в том числе синформацией, подлежащей оглашению в судебном заседании, в частности с показаниями потерпевшего и свидетеля.
Однако все же необходимо признатьстремление уважаемых авторов дать некий научный импульс для дальнейшегоразвития рассматриваемой проблемы.Весьма любопытным является высказанная по поводу протоколов позицияВ.Я. Лившица. Автор отмечал, что в советском уголовном процессе центр тяжести лежит на судебном разбирательстве как главной стадии процесса, в которой суд непосредственно воспринимает и проверяет доказательства, служащие основанием судебного приговора. Именно такое исследование, производимое судом в судебном заседании, лучше всего соответствует выполнению задач, которые стоят перед советским судом, и в первую очередь – отысканиюматериальной истины по делу. При этом он указывал, что в буржуазном уголовном процессе эпохи империализма широко проявляются различные заимствования из арсенала инквизиционного процесса и возврат к нему.
А под такими заимствованиями автор, в частности, понимал и проведение судебногоследствия исключительно путем ознакомления суда с протоколами предварительного следствия без непосредственного заслушивания устных показанийживых лиц222. Оценивая данную точку зрения, мы вынуждены констатироватьее политическую окраску, обусловленную стремлением автора пуститься изкрайности в крайность, идеализировать советское правосудие, превознести егоУльянова Л.Т. Оценка доказательств судом первой инстанции. – М: Госюриздат,1959.
– С. 165.222Лившиц В.Я. Принцип непосредственности в советском уголовном процессе … С.135.221122перед иными, буржуазными формами судопроизводства. А результат остаетсявсе тем же: В.Я. Лившиц, как и другие вышеупомянутые авторы, явно обесценивал протоколы следственных действий, придавая им второстепенный характер.Таким образом, комплексный анализ изложенных позиций позволяет намконстатировать весьма слабый научный интерес советских процессуалистовдо- и послевоенного периода к проблеме использования в доказывании по уголовным делам протоколов следственных действий и судебного заседания. Всвоих работах они преимущественно ограничивались указанием на данный виддоказательств в контексте ст.
58 действовавшего тогда УПК РСФСР 1923 г. Приэтом общее отношение к протоколам как к доказательствам в науке осталосьпрежним – несколько второстепенным. Не была разорвана совершенно необоснованная связь между протоколами и иными используемыми в доказыванииписьменными документами: справками, характеристиками и т.п.
А наметившиеся тенденции к развитию данной процессуальной проблематики, на нашвзгляд, были не совсем верными, так как, во-первых, обуславливали смешениеразличных видов доказательств как между собой, так и с содержавшейся в нихдоказательственной информацией, а во-вторых, были направлены на их явноеобесценивание, на изначальное закрепление за ними производного характера.Более того, отмеченные тенденции во многом обуславливались политическимзаказом, стремлением превознести советское правосудие. Поэтому очевидно,что рано или поздно они были обречены на провал.Серьезным импульсом для развития проблемы использования в доказывании по уголовным делам протоколов следственных действий и судебного заседания послужила проведенная на рубеже 50–60-х годов прошлого века реформауголовно-процессуального законодательства СССР и союзных республик.
Так,ст. 16 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР 1958 г. предусматривалав качестве одного из видов (источников) доказательств протоколы следственных и судебных действий. Аналогичные правовые нормы нашли свое отражение в уголовно-процессуальных кодексах союзных республик, в частности в ч.1232 ст. 69 УПК РСФСР 1960 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
