Диссертация (1173741), страница 58
Текст из файла (страница 58)
О.Н. Ведерниковапишет о неприемлемостипрактики применения неопределенных, оценочныхположений Римского статута, позволяющих судьям широко использовать своесудейское усмотрение, выносить решения без четких сформулированныхкритериев и оснований639. Д. Хант называет судебное правотворчество МУСвызывающим «глубокие подозрения» и недоверие со стороны многих государстви покушающимся на их монопольное право создания международных правовыхнорм640. В ноябре 2016 г. было издано распоряжение президента В.В. Путина онамерении Российской Федерации не стать участником Римского статута МУС 641.Основанием для него послужило то, что МУС не оправдал возложенных на негоВедерникова О.Н.
К вопросу о ратификации Римского статута Международного уголовногосуда // Уголовное судопроизводство. М.: Юрист, 2010. № 4. С. 16.640Hunt D. The International Criminal Court. High Hopes, «Creative Ambiguity» and an UnfortunateMistrust in International Judges // J. of International Criminal Justice. 2004. № 2. Р. 57, 60.641Распоряжение Президента РФ от 16 ноября 2016 г. № 361-рп «О намерении РоссийскойФедерации не стать участником Римского статута Международного уголовного суда».[Электронныйресурс]URL:http://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/71439404/#ixzz4ZFZrxGUl.639276надежд и не стал подлинно независимым, авторитетным органом правосудия; егоработа неэффективна и однобока642.Стоит отметить, что в отечественной правовой науке существует дискуссияо плюсах и минусах присоединения России к Статуту, о необходимости егоратификации.643 Данная тема требует самостоятельного и вдумчивого изучения,что выходит за рамки настоящего исследования.
Однако представляется, чтосейчас можно высказать суждение, что выявленная тенденция привлечения куголовнойответственностинаоснованиисубъективного,возможно,выработанного под влиянием политической конъюнктуры, судейского суждения,привязки международно-правового обычая к источникам судопроизводства поРимскому Статуту является на данном этапе дополнительным доводомкритического отношения к перспективам присоединения России к Статуту.Таким образом, подводя промежуточный итог, можно сказать, что вотношении преступления террористического характера в международно-правовомпространстве сложилась неоднозначная ситуация.
С одной стороны, всесуществующие договоры, безусловно, требуют национальной криминализациитерроризма, что, по мнению Р. Янг, являетсяпоказателем согласованногоподхода международного сообщества по созданию перекрывающейся сетинациональных органов уголовной юстиции, направленных на борьбу сРоссия отказалась от участия в Международном уголовном суде. [Электронный ресурс]URL: https://ria.ru/politics/20161116/1481485239.html.643См., например: Абашидзе А.Х. Участие государств в Римском статуте Международногоуголовного суда как новый вид обязательств erga omnes // Международное уголовноеправосудие: современные проблемы. М.: Институт права и публичной политики.
2009. С. 505–510; Кибальник А. Римский статут Международного уголовного суда и национальныеинтересы России //Международный уголовный суд. М.: Европейская Комиссия, 2008. С. 136–143;Глотова С.В. Россия и Международный уголовный суд: некоторые вопросыимплементации римского статута // Вестник Российского университета дружбы народов. Сер.:Юридические науки. М.: Изд-во РУДН, 2007. № 3. С.
72-78; Трикоз Е. Римский статутМеждународного уголовного суда в Российской Федерации: рамочная модель имплементации //Международный уголовный суд. М.: Европейская Комиссия, 2008. С. 144–162; Ойвин В.Н.Россия и Международный уголовный суд // Международное уголовное правосудие:современные проблемы. М.: Институт права и публичной политики, 2009. С. 550-558; ХзмалянА.Т.
Терроризм как международное преступление. С. 5.642277террористическими актами. Это, как считает Р. Янг, достаточно объясняетисключение терроризма из юрисдикции МУС644.С другой стороны, международный судебный орган потенциально способенпривлечь к уголовной ответственности за террористические акты, используясобственные полномочия и наработанную практику применения прецедентного иконвенционногоправа.Такаяситуация,вусловияхнесогласованностидефинитивных признаков терроризма, не может считаться приемлемой. Требуетсячетко установить пределы международных судебных полномочий в отношениипреследования террористических деяний, максимально конкретизировать составыпреступлений, способных стать предметом рассмотрения в международных судах.Стоит ли закрепить преступление «терроризм» в юрисдикции МУС? Дляответа на этот вопрос требуется сначала рассмотреть, как соотносятся правилаСтатута о юрисдикции МУС и конвенционные положения о национальнойподсудности террористических преступлений.В преамбуле к Статуту подчеркнуто, что МУС дополняет национальныесистемы уголовной юстиции.
Соответственно, в случае включения преступления«терроризм» в предметную компетенцию международного суда, долженсохранитьсянациональныйприоритетпривлечениявиновныхлицкответственности, что не потребует внесения изменений в конвенционнуюантитеррористическую систему.Положения преамбулы дополняются и конкретизируются иными нормамиданного акта. Ст. 12 Статута гласит, что Суд может осуществлять своююрисдикцию при соблюдении следующих условий:1) если одно или несколько из государств являются участниками Статутаили признают юрисдикцию Суда;2) преступление совершено на территории такого государства (бортуморского или воздушного судна государства регистрации) или его гражданином.644Young R.
Defining Terrorism…P. 31.278Эти правила позволяют начинать судебное разбирательство в отношениидеяний, совершенных за пределами конвенционного пространства Статута.Аналогичная ситуация может наступить и в случае реализации полномочийСБ ООН по ст. 13 (b). МУС вправе осуществлять судебную власть не только вотношении лиц, находящихся в политико-правовой связи с государством −участником Статута, но в отношении любого другого лица, если его поведение, помнению СБ ООН, будет угрожать миру и безопасности. Кроме того,юрисдикционная власть МУС не ограничивается территорией государствучастников.При определенных обстоятельствах МУС может возбудить дело по поводуситуации в любой точке Земного шара. В пользу этого свидетельствует:- возбуждение в МУС судопроизводства по поводу ситуации в Дарфуре(Судан)645 в условиях, когда преступления не были совершены ни на территориигосударства-участникаСтатута,нигражданамигосударства-участника.Основанием для этого стала резолюция СБ ООН 1593 (2005), в которойопределено,чтоположениевСуданепродолжаетпредставлятьугрозумеждународному миру и безопасности646;- возбуждение в МУС судопроизводства по поводу ситуации в Ливии,которая, как и Судан, не является участником Статута, в соответствии срезолюцией СБ ООН, в которой принято решение «передать вопрос о ситуации вЛивийской Арабской Джамахирии в период с 15 февраля 2011 года нарассмотрение Прокурора Международного уголовного суда»647.
Основанием этогопослужили выводы СБ ООН, что широкомасштабные и систематическиенападения на гражданское население, происходящие в настоящее время вСудан не является участником Римского Статута.Резолюция 1593 (2005) Совета Безопасности ООН от 31 марта 2005 г. Doc. S/RES/1593.[Электронный ресурс] URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m.647Резолюция 1970 (2011) Совета Безопасности ООН от 26 февраля 2011 г. П. 4. Doc.S/RES/1970. [Электронный ресурс] URL: http://www.un.org/ru/documents/ods.asp?m=S/RES/1970(2011).645646279Ливийской Арабской Джамахирии, могут квалифицироваться как преступленияпротив человечности.Все эти обстоятельства позволяют осторожно относиться к высказанномумнению, что в настоящее время нет правовых оснований для признания у МУСуниверсальнойюрисдикции648.АнализСтатута,практикиегодействияпоказывает, что можно говорить о постепенном процессе ее становления de-factoи о возможности ее признания de-jure в перспективе.
Распространениеюрисдикции МУС за пределы круга государств, принявших для себя правилаСтатута, находит поддержку и в научных кругах. А.Х Абашидзе пишет осложившемся универсальном и erga omnes характере юрисдикции МУС вотношении международных преступлений как деяний, нарушающих нормы juscogens649.Международно-правовая борьба с терроризмом должна носить глобальныйхарактеринезависетьотколичествагосударств-участниковкаждойантитеррористической конвенции и от качества выполнения ими взятыхобязательств уголовно-правового характера. В этом аспекте МУС способен статьэффективныммеханизмомреализацииединойобщемировойстратегии,нацеленной на безусловное осуждение любого, кто причастен к преступнойтеррористическойподведомственнымидеятельности.МУСмогутПодчеркнем,считатьсячтовтольколюбомтакиеслучае,вариантытеррористических преступлений, которые по своим характеристикам могут бытьСм., например: Лямин Н.М.
Становление принципа универсальной юрисдикции и ееосуществление органами международного уголовного правосудия // Вестник РУДН, сер.Юридические науки. 2014. № 2. С. 315. А.Р. Каюмова различает универсальную юрисдикциюгосударств и международную юрисдикцию международных судебных учреждений. А.Р.Каюмова, признавая, что универсальная юрисдикция государства и международнаяюрисдикция призваны решать одну и ту же задачу, доказывает, что «они не являютсявзаимозаменяемыми». См.: Каюмова А. Р. Уголовная юрисдикция в международном праве:вопросы теории и практики: дис.
... докт. юрид. наук: 12.00.10. Казань, 2016. С. 273-274.649Абашидзе А.Х. Участие государств в Римском статуте Международного уголовного суда какновый вид обязательств erga omnes. С.45; Королев Г. А. Универсальная юрисдикциягосударств в отношении серьезных нарушений норм международного права: основанияприменения и порядок осуществления: автореф. дис. … канд. юрид.
наук. М.,2010. С.15-17.648280отнесены к международным преступлениям. Как представляется, таковыми могутсчитаться деяния, которые совершаются либо с государственной поддержкой,либо организованными транснациональными террористическими группировками.Предложенный подход согласуется с главной целью международной уголовнойюрисдикции: обеспечение неотвратимости наказания за совершение тяжкихпреступлений по международному праву650.А. Кассезе, как последовательный сторонник идеи международнойюрисдикции, называл четыре основных ее преимущества перед внутренниминациональными судами.Во-первых,отсутствиеобязательноститерриториальнойилигражданственной связи между государством, от имени которого действует суд, иподсудимым, что дает более широкую возможность реализации принципанеизбежности наказания.Во-вторых, международные суды находятся в лучшей позиции с точкизрения знания и применения международного права, а значит,они наиболееподходящиепреступлений,органыдлярассмотрениямеждународныхпредставляющих серьезные нарушения международного права.В-третьих, международные суды более беспристрастны, чем национальныесуды.В-четвертых, у международных судов больше возможностей расследоватьпреступления с проведением следственных действий во многих странах651.Из всех названных преимуществ второе и третьевызывают сомнения:практика работы международных судов показывает, что они также подверженысудебным ошибкам, неправильному или субъективному толкованию норм права,попыткам обосновать свои решения исходя из сформировавшейся у судейнациональной (цивилизационной) системы ценностей.650651См.: Каюмова А.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
