Диссертация (1173741), страница 56
Текст из файла (страница 56)
и не ограничивается лишь ситуациями вооруженногоконфликта.Содержаниедефиниции,вчастиосновныхэлементов,корреспондирует с определением терроризма, данном в Конвенции 1937 г. ЛигиНаций.Второйсоставносилотсылочныйхарактеривключалвсебяправонарушения, предусмотренные секторальными Конвенциями, посвященнымиотдельным вопросам борьбы с терроризмом: Гаагской конвенцией 1970г.,Монреальской конвенцией 1971г., Конвенцией о предотвращении и наказаниипреступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числедипломатических агентов 1973 г., Конвенцией о заложниках 1979 г., Римскойконвенции 1988 г. и Римским Протоколом 1988 г.Третье правонарушение предусматривало «использование огнестрельногооружия, иного оружия, взрывчатых веществ и опасных веществ в качестве614Draft Statute for the International Criminal Court, Report of the Preparatory Committee on theEstablishment of an International Criminal Court, Art.
5. U.N.Doc.A/CON.183/2/Add.1 andCorr.1(1998) reprinted in Official Records from the U.N. Diplomatic Conference of Plenipotentiarieson the Establishment of an International Criminal Court. U.N. Doc.A/CONF.183/13. Vol.III. 1998.267средства для совершения неизбирательного насилия, приводящего к гибели лицили сообществ людей или серьезному увечью, как индивидуальному, так игрупповому, или причиняющего значительный ущерб имуществу».ПредставленноедляутвержденияДипломатическойконференциейопределение отличалось существенной проработкой и полнотой. Большинстводискуссионных элементов терроризма, как правового явления, нашли в нем своеотражение.Всего в пользу данного определения понятия «Терроризм» высказалисьтридцать четыре государства (в том числе: Египет, Индия, Киргизстан, Нигерия,Пакистан, Новая Зеландия, Россия, Турция, Саудовская Аравия и др.615),преимущественно те, кто в своей историко-политической практике столкнулся стеррористическими атаками.
Обращает внимание, что абсолютное большинствогосударств, согласившихся с предложенным определением, не относятся ктипичнымпредставителямзападноевропейскойцивилизации.Вспискесогласившихся представлены лишь две европейские страны: Албания иМакедония.Отказ большинства ведущих мировых держав616 от принятия дефиниции былвызван несколькимипричинами. Так,США высказали точку зрения, чтоосновной проблемой борьбы с терроризмом является не его уголовноепреследование,арасследованиеипредупреждениеданныхактов.Великобритания полагала, что терроризм как преступление, как правило,находится в рамках национальной юрисдикции, не обладает той степеньюсерьезности, чтобы его выносить на уровень международных судов. Также средиобъяснений осторожного отношения к предложенной дефиниции терроризма615Silverman C.
An Appeal to the United Nations: Terrorism Must Come Within the Jurisdiction ofanInternationalCriminalCourt.[Электронныйресурс]URL:iccnow.org›documents/TerrorismCraigSilverman.pdf .616Против включения терроризма в перечень преступлений, подсудных МеждународномуУголовному суду, в 1998 г.
высказались 23 государства, в том числе Бельгия, Бразилия,Франция, Греция, Япония, Нидерланды, Норвегия, Корея, Великобритания, США, Украина идр.268можно назвать новизну понятия для международно-правового пространства;опасение политизации деяний и их последствий в случае инициации судебногопреследования;определения;отсутствиеслабуюпредварительнойдифференциациюсдискуссиипосодержаниюнационально-освободительнымдвижением617.Среди государств, которые поддержали идею криминализации терроризма,также были разногласия в подходах к его определению.
Алжир, Индия, Тунис иТурциявысказывалисьзапризнаниетерроризмапреступлениемпротивчеловечности; наше государство предложило считать подсудными МУС тольконаиболее серьезные преступления террористического характера;Турцияпредлагала включить в понятие «терроризм» масштабные и длительные гонения вотношении гражданского населения; Албания утверждала о необходимостираспространениянормонасильственные действия618;терроризменагосударственно-организованныеЕгипет заявил о позиции исламских государств,впоследствии выраженной в Конвенции Лиги арабских государств 1999 г., онедопущении считать террористическим национально-освободительное движениеи призвал за модель дефиниции взять конвенционное определение.Несмотря на то, что абсолютное большинство государств согласились с тем,что терроризм является серьезным преступлением, требующим международноправового реагирования, Дипломатическая конференция приняла решениеотложить его включение в Римский статут до момента полного и четкогосогласования на международном уровне его дефиниции619.
Не все государствабыли согласны с подобным решением, так, Турция и Шри-Ланка воздержались отСм.: Cassese A. International Criminal Law. Oxford: Oxford University Press. 2005. P.125.См.: Saul B. Defining Terrorism in International Law. Р. 181.619United Nations Diplomatic Conference of Plenipotentiaries on the Establishment of an InternationalCriminal Court Rome, 15 June-17 July 1998.
Official Records. Vol. I. Final documents. Rome Statuteof the International Criminal Court and Final Act of the United Nations Diplomatic Conference ofPlenipotentiaries on the Establishment of an International Criminal Court (A/CONF.183/13 (Vol. I)United Nations. N. Y., 2002. Р.71.617618269голосования по вопросу утверждения Римского статута, мотивировав своюпозицию, в том числе, и исключением терроризма из проекта документа.Таким образом, в рамках существующей международной уголовнойправовойбазытерроризмявнонепризнаетсямеждународно-значимымпреступлением. По мнению К.
Силвермана, это является существеннымупущением, так как Статут представляет собой «… окончательное и наиболееавторитетное выражение правовых взглядов большинства государств»620. ПомнениюБ.Сол,этосталоследствиемнеобходимостидостижениямежгосударственного соглашения и отражением существующего состояниямеждународного обычного права. Исследователь считает, что основная функцияСтатута – это не создание новой правовой нормы, а придание определенности ужесуществующим правилам. При этом не исключена возможность появления новыхпреступлений, в том числе и терроризма, в Статутной системе621.К тому же вопрос о криминализации терроризма в МУС остался открытым:Заключительный акт Конференции 1998 г.
призывает принять к сведениюсрочность включения терроризма в предметную юрисдикцию МУС и ставит этособытиевзависимостьотмеждународногосогласованиядефинициивозможностьуголовного«терроризм»622.Однако,какпредставляется,Статутдаетпреследования лица за акт терроризма. Сначала приведем доводы общегохарактера, свидетельствующие в пользу этого.Во-первых, комплексный анализ статей Римского статута дает основанияговорить, что при определенных обстоятельствах террористическое деяние можетстать предметом судебного расследования в МУС.620Silverman C.
An Appeal to the United Nations...Saul B. Defining Terrorism in International Law. Р. 183.622Res. E. Final Act of the United Nations Diplomatic Conference of Plenipotentiaries on theEstablishment of a International Criminal Court. Done at Rome on 17 July 1998. (U.N. Doc.A/Conf.183/10). [Электронный ресурс] URL: http://www.un.org/law/icc/index.html.621270Статья 7 (2) (а) Статута, посвященная преступлениям против человечности,устанавливает правило о наказуемости многократно совершенных актовнападений по указанию или при содействии государства, организации,политическойструктуры.СогласноотчетамработыДипломатическойконференции, организации были включены в диспозицию статьи специально длякриминализациитеррористическихорганизаций(групп).Такимобразом,террористические структуры, действия которых укладываются в квалификациюпреступлений против человечности, могут быть подсудны МУС по данной статье.По мнению авторов проекта Статута, террористические акции в контекстест.
7 могут быть осуществлены как во время вооруженных конфликтов, так и вмирной обстановке. Необходимым условием обвинения в совершении терактов постатье 7 Статута является также соблюдение юрисдикции и ограничений,выработанных для МУС623.Помимо статьи 7 косвенное указание на возможную подведомственностьдел о терроризме содержит статья 10 Статута, которая гласит: « ... ничто внастоящем Акте не должно толковаться как ограничение илипониманиеилиинымобразомобедняющеесуществующиеущербноенормымеждународного права». Бывший председателем двух трибуналов ad hoc (МТБЮи СТЛ) А.
Кассезе считал, что это свидетельствует о праве международного судавыходить за рамки конкретных положений Статута о преступлениях, частичноучитывать сложившееся обычное право и договорные нормы. В том числе этоимеет отношение и к возможности осуществления юрисдикции в отношениитеррористических атак624.Кроме того, согласно ст. 13 (b) Статута, основанием для возникновенияюрисдикции МУС может стать решение СБ ООН, вынесенное на основании главыVII Устава ООН.
В соответствии с правилами данной главы, СБ ООНуполномочен определять существование любой угрозы миру, любого нарушенияСм.: Morris M. Terrorism: The Politics of Prosecution // Chicago J. of International law. 2005. №5.Р. 405. [Электронный ресурс] URL: //http://scholarship.law.duke.edu/faculty_scholarship/3444.624Cassese A.
The Multifaceted Criminal Notion of Terrorism in International Law. Р. 945.623271мира или акта агрессии и делает рекомендации или решает, какие меры следуетпредпринять для поддержания или восстановления международного мира ибезопасности (ст. 39 Устава). С учетом сложившейся резолютивной практики, атакже толкования понятия «угроза миру, любые нарушения мира»625, уверенноможно предположить, что террористический акт может побудить СБ ООНпринятьсоответствующеерешениеипоручитьМУСпринятьделокпроизводству.Во-вторых,вмеждународно-уголовномсудопроизводствеужеестьпримеры судебных актов в отношении физических лиц за акты терроризма,вынесенные не на основании действующих статутных норм, а в соответствии сосложившимися обычаями международного права.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
