Диссертация (1173737), страница 32
Текст из файла (страница 32)
4 ст. 15.25 КоАПРФ и Федерального закона от 10 декабря 2003 г. № 173–ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле» позволяет сделать вывод о том, что получение резидентом валютной выручки с превышением срока, предусмотренного контрактом, по причине несвоевременной оплаты нерезидентом приотсутствии фактов противоправного поведения резидента, препятствующегополучению валютной выручки на свои банковские счета в уполномоченныхбанках, а также в случае принятия резидентом зависящих от него мер для получения этой выручки не образует состава правонарушения.
Предпринятыеобществом меры по устранению претензий покупателя к качеству товара иполучению валютной выручки свидетельствует о его стремлении выполнитьпубличную обязанность, содержащуюся в законе. Из материалов дела видно,что на стадии заключения контракта общество предприняло разумные и достаточные меры для побуждения компании к своевременному исполнениюобязательств по оплате товара.Поскольку действия общества не содержат признаков противоправногоповедения, препятствующего получению валютной выручки на счета в уполномоченных банках, и им предприняты зависящие от него меры по получению валютной выручки, состав административного правонарушения, преду-161смотренного ч.
4 ст. 15.25 КоАП РФ, в поведении общества отсутствует 1. Таким образом, из решения суда прослеживаются три условия признаниянепреодолимой силы: лицо само не совершало противоправных деяний, приняло все зависящие от него меры для получения валютной выручки и не получило еe по причине просрочки контрагента.Подобный подход, по нашему мнению, вполне может быть спроецирован на уголовное законодательство в контексте ст. 193 УК РФ как частноеотражение более общего правила о «проекции свободы воли».
Корректностьэтого переноса может быть, конечно же, поставлена под сомнение. Однако,во-первых, случаи непреодолимой силы и бездействия, сочетающиеся с возможностью привлечения к уголовной ответственности, достаточно исключительны, так что опыт иных отраслей права может быть хотя бы гипотетически обсуждаем; во-вторых, неосмотрительное поведение лица, несущегоопределeнные обязанности, в связи с нарушением таких обязанностей должно получить адекватную уголовно-правовую оценку в рамках всe той же«проекции свободы воли».В любом случае позиции судебной практики по уголовным делам здесьдостаточно неопределeнны, что может быть показано на примере иных дел.Так, С.
был осуждeн по ст. 1881 УК РСФСР 1960 г. (ч. 2 ст. 314 УК РФ). Однако Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала,что в действиях осужденного отсутствует данный состав преступления последующим основаниям. Получив в период отбывания наказания в местахлишения свободы разрешение на краткосрочный выезд из мест лишения свободы на 12 суток на период с 9 по 21 июня 1994 г., С. не явился в исправительно-трудовое учреждение по окончании отпуска. Однако из материаловдела видно, что С. был задержан утром 21 июня 1994 г.
по подозрению в со1Федеральный закон от 10.12.2003 № 173-ФЗ в ред. от 04.11.2014 «О валютном регулировании и валютном контроле» / с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2015 [Электронныйресурс]СПС «КонсультантПлюс».162вершении преступления, т.е. до истечения срока отпуска1. Безусловно, задержание подозреваемого в данном случае образует ситуацию непреодолимой силы, однако имелась ли у лица реальная возможность выполнить возложенную на него обязанность? С учeтом того понимания, которое былопредложено выше, имелась, поскольку «проекция свободы воли» в смыслесоздания лицом ситуации непреодолимой силы не позволяет рассматриватьпоследнюю как отрицающее обстоятельство.
Поэтому если позицию, занятую Верховным Судом РФ, понимать как ссылку на непреодолимую силу вконтексте ст. 314 УК РФ, то она, безусловно, является ошибочной: непреодолимой силы здесь нет. Но вместе с тем лицо должно быть оправдано по инойпричине, вследствие отсутствия умысла на уклонение от отбывания лишениясвободы. Поэтому более корректным видится решение вопроса в определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 18 мая1993 г. по делу М., осуждeнного за побег из места лишения свободы (ст. 313УК РФ). Отбывая наказание в исправительно-трудовом учреждении и воспользовавшись предоставленным ему правом бесконвойного передвижения,М. 11 июля 1992 г. в 15 час.
ушел с территории учреждения без разрешенияадминистрации и отсутствовал до 00 час. 30 мин., т.е. до задержания его работниками милиции в общежитии завода. Судебная коллегия по уголовнымделам Верховного Суда РФ отменила приговор и прекратила уголовное делоза отсутствием состава преступления, указав следующее. В судебном заседании М. не признал своей вины и показал, что действительно без разрешенияадминистрации находился до ночи за пределами территории учреждения, ноумысла на совершение побега не имел, он вынужденно остался на ночь узнакомых в связи с алкогольным опьянением. По смыслу закона побег измест лишения свободы может совершаться только с прямым умыслом с целью уклонения от отбывания наказания. Поэтому уголовную ответственность1Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий и четвертыйкварталы 1996 года // Бюл.
Верховного Суда РФ. 1997. № 4.163за побег из мест лишения свободы М. может нести, если в материалах деласодержатся доказательства, подтверждающие наличие у него умысла науклонение от отбывания наказания. Однако оснований признать, что собранными по делу доказательствами установлено наличие у М. умысла на побегиз места заключения с целью уклонения от отбывания наказания, не имеется.Материалы дела указывают лишь на сам факт оставления М.
места отбывания наказания без разрешения администрации и обстоятельства задержанияМ., что последний и не оспаривал. Объяснения М. свидетельствуют о нарушении им правил поведения и условий содержания осужденных в исправительно-трудовых учреждениях и действующих правил поведения осужденного, пользующегося правом передвижения без конвоя, влекущих дисциплинарную ответственность и лишение права передвижения без конвоя1. Такимобразом, Верховный Суд РФ правильно указал на наличие признаков объективной стороны в действиях М., не принял обоснованно во внимание фактего алкогольного опьянения и вынес оправдательное решение только на основании отсутствия признаков субъективной стороны в совершeнном деянии.Источником непреодолимой силы могут выступать только объективныеобстоятельства действительности (например, наводнение, землетрясение,иное стихийное бедствие, военные действия), но не действия человека (этосправеливо отмечается, в частности, А.
В. Наумовым2). Действия человека,принуждающего другого, ради чистоты понятийного аппарата уголовногоправа должны рассматриваться как собственно принуждение в смысле ст. 40УК РФ. В литературе указывается на действия человека как источник непреодолимой силы: «… сегодня многие из природных катаклизмов могут выступать как управляемые человеком процессы или, по крайней мере, предвидимые естественные события. Вследствие этого можно утверждать, что кругюридических событий постепенно сужается, поскольку сокращается диапа12Бюл. Верховного Суда РФ. 1994. № 6.
С. 6–7.См.: Наумов А. В. Российское уголовное право: курс лекций. Т. 1. С. 191.164зон явлений, не зависящих от воли человека, а в свою очередь увеличиваетсяколичество явлений, возникающих и протекающих по воле человека1, однакоудачных примеров этому не приводится. Например, ссылка на болезнь врача,лишающую его возможности оказать помощь, не может быть признана состоятельной, поскольку болезнь – это объективное обстоятельство действительности, возникающее помимо воли человека; лишение возможности действовать образует, в свою очередь, непреодолимое физическое принуждение.При этом объективные обстоятельства действительности могут опосредоваться (причинно обуславливаться) действиями других лиц, однако небыть напрямую ими.
Например, болезнь врача в контексте ст. 124 УК РФможет стать следствием тяжeлой эпидемиологической ситуации; неисполнение обязанностей по репатриации денежных средств в иностранной валютеили валюте Российской Федерации (ст. 193 УК РФ) – следствием нарушенияобязанностей контрагентами лица.В литературе иногда указывается на неожиданность ситуации непреодолимой силы как еe признак2.
Представляется, что это проекция гражданскоправовых конструкций на уголовное право3. В уголовном праве неожиданность ситуации непреодолимой силы не является безусловно необходимымпризнаком последней, поскольку в реальности трансформируется в условиеотсутствия реальной возможности выполнить требуемое действие.
По этойпричине врач, знающий о разливе реки и всe-таки выехавший на место разлива в надежде перебраться на другой берег, не подлежит уголовной ответственности за неоказание помощи больному (ст. 124 УК РФ), если возможности перебраться нет; хотя ситуация непреодолимой силы для него не являетсянеожиданной.1Иванова С. Н. Классификации обстоятельств непреодолимой силы в современном гражданском праве // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. 2008. № 2. С.
197.2См.: Российское уголовное право: учебник: в 2 т. Т. 1: Общая часть / под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай, В. С. Комиссарова, А. И. Рарога. 2-е изд., перераб. и доп. С. 129.3См.: Орешкина Т. Ю. Непреодолимая сила: понятие и уголовно-правовое значение. С.
108.165Наконец, содержание непреодолимой силы заключается в событии, результатом которого будет воздействие такой силы на лицо, при котором онолишается возможности выполнить требуемое действие. Для него это становится объективным фактом действительности, с которым следует смириться,поскольку путей к его преодолению нет. В свою очередь, наличие таких путей при условии, что они образуют реальную возможность выполнить требуемое действие, устраняет непреодолимую силу; бездействие в такой ситуации должно уже рассматриваться как преступное, если, конечно же, его преступность не устраняется крайней необходимостью (ст. 39 УК РФ) или принуждением (ст.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
