Диссертация (1173492), страница 31
Текст из файла (страница 31)
В исходном тексте: “The neighbors hadit, that the squire’s ould grandfather…used to keep walking about in the middle of thenight, ever since he busted a blood vessel pulling out a cork out of a bottle…— but thatdoesn’t signify” [Le Fanu, 1838, Электронный ресурс]. С нашей точки зрения, применение добавления обусловлено контекстом, так как речь в предложении идетименно о привидении, в связи с чем, переводчик вводит в текст именованиесверхъестественного явления.Использование приема добавления В.С. Муравьевым в русскоязычной версии повести Дж.
Ш. Ле Фаню “Carmilla” (1993) подтверждается следующим примером: «...никто никого не одурманивал, обошлось без грабителей, отравителей,147ведьм и упырей…» [Ле Фаню, 1993, Электронный ресурс]. В исходном тексте: “…one that involves no drugging, no tampering with locks, no burglars, or poisoners, orwitches…” [Le Fanu, 1872, Электронный ресурс]. Говоря о причинах использования переводчиком добавления, отметим, что В.С.
Муравьев стремится подчеркнуть потустороннюю, сверхъестественную атмосферу повествования посрествомуказания на основную сюжетную деталь повести ‒ вампира (упыря).В русскоязычной версии повести “Carmilla” у В.С. Муравьева обнаруживаем прием добавления: «Два медика…с изумлением засвидетельствовали, чтотруп дышит, хотя дыхание и сердцебиение ослабленное» [Ле Фаню, 1993, Электронный ресурс].
В исходном тексте: “The two medical men…attested the marvelousfact that there was a faint but appreciable respiration, and a corresponding action ofthe heart” [Le Fanu, 1872, Электронный ресурс]. В.С. Муравьев вводит в текст перевода словосочетание труп дышит, позволяющее ему подчеркнуть сверхъестественную природу Кармиллы-вампира.Таким образом, прием добавления дает возможность актуализировать длячитателя интерпретируемую информацию, а также привнести в текст переводаэлементы с значением «потустороннего» для большей детализации описания.3.6.Опущение148Опущению подвергаются чаще всего слова, являющиеся семантически избыточными, то есть выражающие значения, которые могут быть извлечены изтекста и без их помощи.В русскоязычной версии рассказа А.
Конан Дойла “The American’s Tale” уВ.А. Михалюка (2010) обнаруживаем прием опущения при передаче словосочетания the great jagged teeth/гигантские неровные зубы: «Так мы и нашли его, размозженного, изжеванного гигантскими зубами» [Конан Дойл, 2010, с. 152]. Висходном тексте: “There he was as we found him, torn and crushed into pulp by thegreat jagged teeth” [Conan Doyle, 1880, Электронный ресурс].
Следует отметить,что, несмотря на утрату лексической единицы jagged/неровные в переводе на русский язык, общий смысл передается верно, без существенных семантических потерь.В дореволюционных русскоязычных версиях повести Ч. Диккенса “AChristmas Carol in Prose” у бар. С.А. Врангель (1909) и Н.А. Пушешникова (1912)выявляем прием опущения при переводе отрезка текста, представляющего описание образа призрака Марли, явившегося Скруджу: «Не имѣло оно также нистрашнаго, ни грознаго выраженія, а смотрѣло на Скруджа такъ, какъ обыкновенно смотрѣлъ Марли; очки призрака, были подняты на его лобъ» [Диккенс,1909, Электронный ресурс]; «Лицо не было сурово или искажено гнѣвомъ, но было именно такое, какъ при жизни Марли, даже съ его очками, приподнятыми налобъ» [Диккенс, 1912, Электронный ресурс].
В исходном тексте: “It was not angryor ferocious, but looked at Scrooge as Marley used to look: with ghostly spectaclesturned up on its ghostly forehead” [Dickens, 1999, p. 8]. Опущение лексемыghostly/призрачный в переводах на русский язык влечет за собой семантическуюпотерю – коннотация «потустороннего» рассматриваемого отрезка текста полностью нивелируется в интерпретации Н.А. Пушешникова, но бар. С.А. Врангелькомпенсирует это явление употреблением лексической единицы призрак, в связи счем, ее интерпретация представляется более адекватной по отношению к оригинальному отрезку текста, нежели перевод Н.А. Пушешникова.149Ю.И. Кагарлицкий в русскоязычной версии новеллы О.
Уайльда “The Canterville Ghost” (1960) использует прием опущения при передаче исходного словосочетания the portals of Death's house/порталы в дом Смерти: «Тебе легко отворить врата Смерти, ибо с тобой Любовь, а Любовь сильнее Смерти» [Уайльд,1960, Электронный ресурс]. В исходном тексте: “You can open for me the portals ofDeath's house, for Love is always with you, and Love is stronger than Death is”[Wilde, 1997, Электронный ресурс].
Словосочетание в дом переводчиком опускается, что, тем не менее, не влечет за собой семантической потери при передачеобщего смысла, в связи с чем, следует признать допустимость такого вариантамежъязыковой передачи.В русскоязычной версии рассказа Дж. Ш. Ле Фаню “The Ghost and the Bonesetter” у А.Г. Бутузова (1993) обнаруживаем опущение при переводе части исходного предложения “It is perhaps necessary to add that the superstition illustrated bythe following story, namely, that the corpse last buried is obliged, during his juniorityof interment, to supply his brother tenants of the churchyard in which he lies, withfresh water to allay the burning thirst of purgatory, is prevalent throughout the southof Ireland” [Le Fanu, 1838, Электронный ресурс]: «Вероятно, следует добавить,что поверье, описанное в этом рассказе, а именно о покойнике, который, попадая в чистилище, обязан подносить воду ранее похороненным соседям покладбищу, распространено повсеместно на юге Ирландии» [Ле Фаню, 1993,Электронный ресурс].
В данной интерпретации видим опущение переводчикомнекоторых значимых смысловых элементов исходного отрезка текста. Так,например,переводчикопускаетконструкцию“duringhisjuniorityofinterment”/пока он еще похоронен недавно, что приводит к семантической потереисходного смысла, т.к. в русскоязычной интерпретации не указываются временные рамки описываемой повинности, что является существенным упущением.Кроме того, переводчик опускает конструкцию “to allay the burning thirst of purgatory”/чтобы унять горячую жажду чистилища, что также является примеромсемантической потери смысла при попытке межъязыковой передачи исходного150отрезка текста.
Вследствие опущения этой существенной детали, для читателяостается загадкой причина возникновения описываемой автором повинности.3.7.КомпенсацияКомпенсация используется в тех случаях, когда необходимо передать чисто внутрилингвистические значения, характеризующие те или иные особенностиподлинника, а также в случаях, когда переводчик считает необходимым произвести замену исходного элемента в соответствии с контекстом.В качестве примера применения переводчиком приема компенсации приведем русскоязычную интерпретацию Т.А. Озерской (1959) отрезка текста из повести Ч. Диккенса “A Christmas Carol in Prose”: «Надо сказать, что Дух обладалодним удивительным свойством, на которое Скрудж обратил внимание, когда они еще находились возле пекарни: невзирая на свой исполинский рост,этот Призрак чрезвычайно легко приспосабливался к любому месту и стоял подсамой низкой кровлей столь же непринужденно, как если бы это были горделивые своды зала…» [Диккенс, 2011, с.
23]. В исходном тексте: “It was a remarkablequality of the Ghost (which Scrooge had observed at the baker’s), that notwithstandinghis gigantic size, he could accommodate himself to any place with ease; and that hestood beneath a low roof quite as gracefully and like a supernatural creature, as it waspossible he could have done in any lofty hall” [Dickens, 1999, p. 27]. Так, лексическаяединица the Ghost (видимое потустороннее явление) заменяется переводчикомлексемой Дух, имеющей иной оттенок значения (сверхъестественное существо,недоступное для восприятия).
Тем не менее, в контексте повести подразумевается, что Скрудж видит своего потустороннего собеседника, в связи с чем Т.А.Озерская вводит в текст и лексическую единицу Призрак, заменяя ею местоимение he/он, тем самым компенсируя семантическую неполноту передачи исходногозначения первой лексемы.151В рассказе Р. Киплинга “The Phantom’ Rickshaw” обнаруживаются лексические единицы с семантическим компонентом «сверхъестественное» the Seen иthe Unseen: “…the Seen and the Unseen should mingle so strangely on this earth…”[Kipling, 1885, Электронный ресурс]. Обе лексемы являются именованиями потусторонних явлений, вследствие чего автором представлены с заглавных букв.
Врусскоязычной версии рассказа у А.М. Шадрина (1968) эта особенность не отражается, но компенсируется добавлением лексической единицы миры: «…видимыйи невидимый миры так странно переплелись здесь, на земле…» [Киплинг, 1968,Электронный ресурс]. В данном случае перед нами уже не именования сверхъестественных явлений, а характеристика двух параллельных миров – реального ипотустороннего (загробного). Таким образом, переводчик привносит в текст иноезначение, однако, адекватность межъязыковой передачи при этом не нарушается,в связи с тем, что смысловое содержание оригинала передается достоверно, атакже подбирается функционально-стилистическое соответствие путем добавления лексемы миры, семантика которой не противоречит общей логике русскоязычной интерпретации.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
