Диссертация (1173483), страница 13
Текст из файла (страница 13)
до н.э.) в «Исторической библиотеке») отом, что роль установителя имен приписывалась Гермесу, богу красноречия,образ которого в эпоху эллинизма начинает отождествляться с образомегипетского бога Тота [Троцкий, Меликова-Толстая, 1936, с. 65; Gera, 2003, p.116], или Мнемосине (Diod. 5.67) [Diodorus, Электронный ресурс]. Однако уПлатона установитель имен анонимен.Образ ономатурга параллелен образам древних риши – слагателей гимнов,которые умеют обнаруживать скрытую суть вещей, давая им имена. Платон неслучайно называет словотворчество искусством, а ономатурга сравнивает сремесленником или художником [Троцкий, Меликова-Толстая, 1936, с.
49] (длясравнения, имя Вишвакармана означает «господин всех ремесел»).Подобно древним риши, мастера имен у Платона могут быть более илименее искусными в своем ремесле. «Так, что одни имена будут сделаныпрекрасно, а другие скверно».
[Там же. С. 54]. Для сравнения, «Ригведа», X, 71, 972«Кто не движется ни вперед, ни назад… те, плохо владея Речью, ткут по утку[негодную] тряпку, не осознавая [этого]» [Елизаренкова, 1999, с. 207].Отличие греческого ономатурга от индийского установителя имен состоит втом, что он, создавая имена, действует не самостоятельно, а «пользуясьруководством мужа-диалектика», то есть умеющего задавать вопросы и отвечатьна них.
Иными словами, того, кто будет пользоваться речью. «Для того, чтобы всеимена были установлены прекрасным образом» [Троцкий, Меликова-Толстая,1936, с. 43]. Здесь позиция Сократа приближается к позиции Гермогена,отстаивавшего теорию соглашения между людьми. Установление имен являетсярезультатом совместного творчества мастеров слова.Образ законодателя, установившего имена, появляется также в раннемдиалоге Платона «Хармид»42 (Chram.
175b) [Plato Charmides, Электронныйресурс], но очевидно, что Платон не был его создателем. Он засвидетельствовануже в древнепифагорейских текстах, в которых говорится, что «после числа навтором месте по мудрости находится тот, кто установил имена вещей» [Иванов,2010, с. 122; Троцкий, Меликова-Толстая, 1936, с. 17].Проблемапроисхожденияобразаустановителяименподробнорассматривается в трудах профессора Вяч. Вс. Иванова, который настаивает наобщем греко-индоиранском происхождении мифа о творце имен [Иванов, 2010, с.122].
Но следует отметить, что в гомеровском эпосе сюжет об установлении именне зафиксирован. Боги и люди обладают разумной речью, а возникновение языканикак не объясняется [Gera, 2003, p. 114]. Наличие в «Одиссее» грамматическойконструкции onoma tithesthai tini – «давать (устанавливать) кому-либо имя»(«Одиссея» 19, 403) [Гомер, 2000, с. 225; Homer, Электронный ресурс],совпадающей с древнеиндийской конструкцией nāma dha- и авестийской nama daс тем же значением [Иванов, 2010, с. 120], на наш взгляд, говорит в первуюочередь о языковом родстве (на уровне языковой семьи).
И не может служить42Профессор Вяч. Вс. Иванов называет этого персонажа «ономатетом», то есть «установителемимен» [Иванов, 2010, с. 121], однако в оригинале он назван «законодателем» (nomothetes).73однозначным доказательством существования общего мифологического сюжета вэпоху Гомера. Первые письменные свидетельства об установителе имен мынаходим только у пифагорейцев, то есть не ранее VI в. до н.э.Однако вопрос о том, является ли данный образ общим для индоиранской игреческой культуры или же был заимствован греками у персов, выходит за рамкинашего исследования.
Нашей целью является проследить развитие образа творцаимен в еврейской лингвистической традиции.У атомистов, также как и у древних индийцев, имя является инструментомпознания бытия, выражением сокровенной сути вещи в звуках. Однако оно неравнозначно самой вещи [Троцкий, Меликова-Толстая, 1936, с. 54], а лишьподражает ей. Более того, у Платона внутренняя сущность вещи не равнаопределенному объекту, а является абстрактным образом, идеей, что былонедоступно мифологическому сознанию, мыслящему конкретными категориями.Таким образом, у имени есть две стороны:1. Образ (эйдос) – природная суть вещи, обнаруживающую себя в имени.Этот образ одинаков у всех народов;2. Знак или символ (semeion) [Там же. С.
58] – звуковая оболочка слова,созданная человеком. Она может отличаться в разных языках, однакодолжна воспроизводить один и тот же образ [Там же. С. 43].То, что стоики позже назовут «обозначаемым» (semainomenon) и«обозначающим» (semainon). Так в Античной науке к IV в. складываетсяпредставлениеовзаимосвязиобъекта,внешнегосубстрата(tynkhanon),обозначаемого – понятия (pragma), постигаемого рассудком, – и обозначающего –звука (phône) [Там же. С. 68; Якобсон, 1983, с.
107].СамПлатонотвергалатомистическоепредставлениеотом,чтообозначаемое может служить инструментом познания эйдоса. «Уподоблениезвукового состава имени предмету всегда несовершенно», а иногда даже непредставляется возможным, как в случае с именами чисел. Поэтому «неизбежно и74договор, и обычай будут участвовать в создании имен». Правильность«первичных» имен заключается не в том, что они наиболее полно отражают сутьвещей в звуке, а в том, что они установлены древним обычаем [Троцкий,Меликова-Толстая, 1936, с.
56]. Эту точку зрения разделял и Аристотель, говоря,что «имя семантично лишь по договору» [Троцкий, Меликова-Толстая, 1936, с.21]. «Слова, выраженные звуками, суть символы представлений в душе… Отприроды нет имен» (Аристотель «Об истолковании»). Звук не имеет собственногозначения, он получает условное (договорное) значение, когда становитсясимволом [Там же. С. 60].Полемика о природе языка была продолжена в эпоху эллинизма стоиками иэпикурейцами. В понимании стоиков «первичные» имена относились к сфереприроды, а не к сфере закона, но не потому, что они врожденны вещи от природы,а потому, что подражали сути вещи посредством звуков [Там же.
С. 72; Versteegh,1977, p. 163]. Подобная точка зрения имела место и ранее. В диалоге Платона«Кратил» Сократ, относивший имена к сфере закона, говорит: «И Кратил говоритистину, утверждая, что имена присущи вещам от природы и что не всякийявляется мастером имен, но только тот, кто глядит на имя от природы присущеекаждой вещи, и может вложить его образ в буквы и слоги» [Троцкий, МеликоваТолстая, 1936, с. 43].
Теория стоиков являлась компромиссом между теориейприродного происхождения имен и «теорией договора». На раннем этапепроисхождения языка, когда человечество только начинало овладевать речью,первые звуки (prôtai phônai), произнесенные человеком отражали суть вещей иприродных явлений. Однако позднее язык стал развиваться по своимсобственным законам.
Слова стали употребляться по обычаю, установленномуносителями языка, и связь между объектом и обозначающим была утрачена[Versteegh, 1977, p. 165]. Таким образом, язык может быть отнесен как к сфереприроды, так и к сфере закона.Того же мнения придерживались и эпикурейцы: «Имена сначала возниклине от установления». На раннем этапе они отражали посредством звуков75впечатления и восприятия, возникающие у людей, когда те наблюдают явленияприроды.
И каждое племя произносило различные звуки в соответствии сосвоими особенностями. «Впоследствии в каждом племени сообща установилиособые[обозначения]длятого,чтобывзаимосообщениесталоменеедвусмысленным и более сжатым» [Цит по: Троцкий, Меликова-Толстая, 1936, 65].Эпикурейцы отвергали также гипотезу об установителе имен, неважноподразумевается под ним божественная личность или человек.
«Невозможнобыло бы одному собрать такие множества, ибо тогда не было букв, поскольку небыло и звуков… А собравши, обучать по образцу школьного учителя, и взяв вруки указку и прикасаясь к каждой вещи, приговаривать, что это де пустьназывается камень, а это – дерево, а это – человек» (Диоген из Эноады) [Там же.С. 65].Итак, по мнению эпикурейцев, речь установлена не богами, не природой неономатургом, а всем человечеством. Она порождена потребностью и опытом, каки другие искусства [Там же. С.
65]. На начальном этапе речь складываетсястихийно под влиянием впечатлений, которые люди получают от окружающегомира, но позднее общество вырабатывает свод правил, регулирующих общение.Греческаяполемикаоприродеипроисхожденииязыкаоказалазначительное влияние на развитие ближневосточных лингвистических традиций.3.3 Взгляды еврейских грамматиков на происхождение языка вконтексте ближневосточной полемики по данному вопросу3.3.1 Сирийская лингвистическая традицияПервые переводы греческих авторов на сирийский язык были выполнены вV в.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
