Диссертация (1173393), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Предложенный Уайтом анализ форм описания прошлого,которые используют историки, отрицает возможность даже условного описания,приближенного к действительности. При этом проблема описания у негонеразрывно связана с проблемой объяснения. Данный ракурс постановкипроблемы приводит к тому, что в результате применения его методологии170Бухараев В.М., Мягков Г.П.
Тропологическая стратегия Х. Уайта в ситуации позднегопостмодернизма: Возможности и пределы //Ученые записки Казанского ГУ, том 149, кн. 5.2007. C. 41-42.171Зверева Г.И. Реальность и исторический нарратив: проблемы саморефлексии новойинтеллектуальной истории // Одиссей. Человек в истории. М., 1996. С. 23.108происходит отрицание значения научных оснований исторического знания:критического источниковедения и ретроспективного подхода.
Поэтому, в томчисле и в США, происходит разочарование постмодернистскими технологиямиисследования, но пути по возвращению историческому знанию прежнегозначения определяются очень смутно: «честная позиция историка», «здравыйсмысл» и т.п. 1722.2. Риторический анализ форм историописания XIX векаПри рассмотрении теоретических положений методологии Уайта –риторико-тропологического подхода ни одно из них не представляется вдостаточной степени обоснованным.
При этом на основе выводов, сделанных врезультате применения столь спорных средств анализа, зародилось целоефилософско-историческое направление (нарративно-лингвистическая философияистории), в рамках которого была сформулирована амбициозная цель –охарактеризоватьосновныеописательныеспособы,которыеисторики для придания значения историческим событиямпредставляют выводыамериканского историка о роли173используют.
Интересриторической иидеологической аргументации в историческом описании. Но отождествлениеисторического познания с литературным творчеством по методу (интерпретацияданных через сюжетную линию повествования) и по способам выражения(репрезентация через стиль описания), обосновывается ролью бессознательныхмеханизмов, воображения, властью дискурса и других сомнительных факторов,функцию которых нельзя последовательно доказать.
Потому литературно172Сomtois M. Introduction to Historical method [Электронный ресурс] // Spinning Clio: [сайт].[2010].Режимдоступа:http://cliopolitical.blogspot.ru/2005/08/introduction-tohistorical_112482482753969170.html.173Кукарцева М.А. Лингвистический поворот в историописании: эволюция, сущность иосновные принципы // Вопросы философии. 2006.
№4. С. 55.109лингвистическая теория истории Уайта, составленная с позиций формализма ипознавательного релятивизма, представляет собой попытку интерпретациипроцесса развития исторического знания в большей мере с позиции специалистапо литературной критике, чем историка.Непосредственно теоретико-методологические основания были описаныУайтом позднее, чем основной текст «Метаистории», и представлены во введениии заключении книги. Книга писалась в течение десяти лет и неоднородна посодержанию. Основной текст представляет собой типичное структуралистскоеисследование, где на примерах текстов историков и философов рассматриваютсяобразно-ассоциативные компоненты в структуре исторического повествования иисторическогомышления.Основнаяэмпирическуюсоставляющуючастьтеоретическихкнигипредставляетположенийвособойвведенииизаключении.
Комплексно это отражено в разделе «Фазы исторического сознанияXIX века».174 Задача данного параграфа диссертации – рассмотреть, в какой мереэмпирическое составляющее соответствует тому, что изложено в теоретическойчасти. В случае серьезных расхождений обеих стадий исследовательскогопроцесса, введенные Уайтом теоретические понятия становятся не более чемабстракциями, условно имеющими связь с действительностью.Уайт, как он считает, дал стройную классификацию способов историческогоописания, отображающих типы исторического мышления: «Теория тропов даетвозможность охарактеризовать доминирующие типы исторического мышления,сформировавшегося в Европе XIX века. И как основа общей теории поэтическогоязыка, она позволяет мне охарактеризовать глубинную структуру историческоговоображения этого периода, рассмотренную как движение по замкнутому кругу.Ибо каждый из типов может быть рассмотрен как фаза, или момент, в рамкахтрадиции дискурса, эволюционировавший от Метафорического толкованияисторического мира, через толкование Метонимическое и Синекдохическое – кИроническому постижению релятивизма всего знания.»175.
Эти типы находятся в174175Уайт Х. Метаистория. С. 57-62.Там же. С. 57.110диалектическом взаимодействии, где каждый новый тип появляется черезотрицание предыдущего, претендуя на утверждение своей формы реализма. Уайтне уделяет внимание объективным причинам, под воздействием которыхскладывались направления философии истории и историографии, полагая, чтовыделенные им типы мышления закономерно будут провоцировать появлениеантиподов.
То есть, его не интересует, например, социально-политическиепричины развития исторического знания в XIX веке. Как такового прогрессазнания в соответствии с социально-историческим прогрессом – нет. Былопределенный культурный контекст, под влиянием которого способ описаниясобытий в просветительской историографии стал убедительней, чем способописания, который был в провиденциальной традиции.Значение предложенной Уайтом классификации по стилю описания нетолькоформально-лингвистическое,тоестьвыявлениетехилииныхриторических форм в конкретных произведениях.
Метафора, Метонимия,Синекдоха, Ирония у него – это конфликтующие проекты реализма у историков истратегии наделения исторического знания онтологическим содержанием уфилософов истории. Но в лингвистическом плане тропы – это лексическиесредства выразительности для описания предмета в переносном значении. Вмодусе различных тропов образные характеристики предмета описания –различные.Тоесть,поданным лексическимпризнакампредложеннаяклассификация претендует на объяснение причин различия историческихпредставлений у различных школ, философий и т.д.
Это противоречитдействительности, поскольку даже в однообразных (в литературном плане)повествовательныхпроизведенияхсуществуютразличныеинтерпретациисобытий и наоборот - одни и те же интерпретации могут по-разному выражаться.Научно-теоретических взгляды и методологические подходы, которые вдействительности определяли различия исторических школ и направлений, Уайтвовсе не рассматривает.
Объективные же причины, повлиявшие на формированиеисторических представлений, приобретают у него роль общего контекста, образно111выражаясь, задний план, на котором протекает процесс диалектическоговзаимодействия тропов.Возвращаясь к основному тексту «Метаистории» и ее эмпирической части,рассмотрим: что нового раскрывает литературная теория об авторах XVIII-XXвеков, о развитии исторического знания и познания? В изложении Уайта, кризисрационализма Просвещения выразился в иронических по стилю произведениях,главная черта которых скепсис. Ирония этого периода не осознаваема теми, кто ееприменяет, и возникает у тех авторов, кто, столкнувшись с проблемойразграничения вымысла и реальности в истории, понимает, что критериидостоверного знания в существовавшей традиции рационализма здесь реализоватьзатруднительно176.
По сциентистской традиции знание того времени должно бытьточным и очевидным для разума, не противоречивым, эмпирически проверяемымчерез наблюдение. Но невозможность проецировать эти критерии по отношениюк историческому знанию заставляет искать иные пути его обоснования –идеологический, этический, эстетический. Это не соответствовало бытующимпредставлениям о критериях рационального исторического исследования ивыражалось иронически.Вольтер в «Философии истории» считал, что миф и истину отличить нетрудно, достаточно руководствоваться разумом. Но в «Истории Карла XII»признает, что факты приводят к различным заключениям и что трудно отличитьистину фактов от истин моральных, этических, интеллектуальных – то есть отразмышлений о фактах.
В итоге работа о Карле XII стала трагическим эпосом, гдедеятельность монарха расценивалась сквозь призму идеологии просвещенногоабсолютизма, близкого Вольтеру. То есть произошла подмена рациональныхкритериев критериями идеологическими, в чем и заключалась, по Уайту, неосознаваемаяВольтеромИрония,когдацель«правдивого»описанияреализовывалась с помощью противоречащих этой цели средств аргументации177.176177Там же.
С. 68-69.Там же. С. 70-72.112Другой пример Иронии - работа Гиббона «История упадка и разрушенияРимской империи». Гибель Византии от натиска турок в 1453г. Гиббон связываетс религиозным фанатизмом, который господствовал в стране накануне упадка ине позволял реально оценить опасность ситуации для принятия адекватных мер.Ирония в том, что разбитые греки уехали в Италию, способствовали тамстановлению Ренессанса, идеалы которого позже ниспровергли христианскийфанатизм, погубивший ранее империю. Задумка такой интерпретации Гиббонавидитсявегоироническомотношениикневежественныммонахам,совершающим религиозные действия на месте античных языческих замков.Очевидно, что Гиббон руководствуется идеалами Просвещения, сквозь нихиронически подводит вывод о причинах гибели империи, по сути, обосновываяинтерпретацию своей этической позицией по отношению к религии178.И самый неожиданный пример Иронии Просвещения в представленииУайта - Кант.
Если в зрелые годы немецкий философ был противникомсубъективизма, то в старости, под влиянием революции и взглядов Гердера, онобратился к проблемам морального воздействия исторической памяти на человекав его культурном и социальном самоопределении. Кантом было признанно, чтовыбор между различными интерпретациями исторического процесса являетсявыбором этического характера.
Скептицизм данного взгляда на историческоепознание он пытался сгладить обоснованием морального значения каждойинтерпретации. Если общепризнанным станет понимание исторического процессакак вырождения, то процесс будет двигаться в данном направлении, если будутпреобладать прогрессистские настроения, следовательно, наоборот. Ирониязаключается в разграничении исторической действительности и историческогопознания, которое по существу субъективный вымысел, хоть и с объективнымиморальными последствиями179.Итак, приведенные Уайтом примеры авторов Просвещения объединяетИрония, которая появляется при расхождении критериев и целей рационализма178179Там же.
С. 76.Там же. С. 77.113того времени с теми способами, которыми в действительности обосновывалась«реалистичность»историческогопросветителеймногихвознания.отношенияхДействительно,противоречивые,произведениясубъективныеиидеалистичные. Однако никакого скепсиса, подрывающего фундаментальнуюидею Просвещения об определяющей роли сознания и разума в историческомпроцессе, в их работах не существует. Это убеждение не подвергаласькритической проверке180. Критика Вольтера и Гиббона – это критикапровиденциализма; критика Канта – это критика теологического пониманиясущности морали, которая объяснялась им через человеческую деятельность.Обращение внимания в их трудах на противоречия исторического процесса, наразличные представления о прошлом служило для иллюстрации того, чтопрошлое–результатрациональногоПросвещенияжизниуправленияоставалисьлюдей,которыйисторическимфеодальныевозможнопроцессом.отношения,осознатьОбъектамидогмыдляИрониикатолицизма исхоластическое мышление.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
