Диссертация (1173352), страница 66
Текст из файла (страница 66)
Именнопоэтому В. С. Соловьев последовательно выступал против смертной казни,противоречащей нравственным началам и исключающей возможность духовногоперерождения преступника610.Рассматривая смертную казнь как пережиток древних, диких обычаевварварского права, В. С. Соловьев подчеркивал, что воздаяние злом в ответ на злоничего не решает; зло таким способом не уменьшается, а, наоборот, в обществеувеличивается сумма зла. Он убежден, что убийство по решению судьи от именимонарха или государства (смертная казнь) ничем не отличается от убийствачастным лицом. Государство, посягнувшее на главное естественное правочеловека – право на жизнь, неизбежно попадает в замкнутый круг имморализма.Философ отмечает: «Сущность права состоит из двух нравственных интересов:личной свободы и общего блага...
последний интерес может только ограничиватьпервый, но ни в каком случае не упразднять его... Поэтому меры против608Собрание сочинений Владимира Сергеевича Соловьева. С тремя портретами и автографом / Под ред. и с прим.С. М. Соловьева и Э. Л. Радлова. 2-е изд. СПб, 1914. Т. 8. С. 584.609Соловьев В. С.
Оправдание добра / Сочинения: В 2 т. М., 1990. Т. 1. С. 386.610Там же. С. 402.300преступника никак не могут доходить до лишения его жизни или до отнятия унего свободы навсегда»611.Н. О. Лосский находил приводимые против смертной казни доводы В. С.Соловьева неубедительными и писал: «Бывают злодеяния столь гнусные,обнаруживающие кои исключительный строй души, который дает правопризнать преступниканедостойнымпродолжатьжизньназемле.Лица,совершившие тяжкое преступление, иногда сами сознают, что они заслуживаютсмерти612.Б. Н. Чичерин также имел убеждение в том, что государство имеет право вособых случаях на применение смертной казни к преступнику в интересахзащиты общества: «… с точки зрения правосудия, смертная казнь составляетчистое требование правды»613.
С другой стороны, как христианин, Б. Н. Чичериносознает, что лишением жизни преступника-грешника у него отнимаетсявыстрадать и покаяться614. Философ считает, что проблема смертной казни неимеет однозначного разрешения, пока существуют противоречия между моральюи правом, внешней и внутренней свободой человека, человеком и общественнойсредой.Допустимость смертной казни обосновывает И. А. Ильин в своей книге «Осопротивлении злу силою», возражая тем самым «непротивленцам», сторонникамантиправового морализма Л. Н.
Толстого. Работу И. А. Ильина подвергает резкойкритике Н. А. Бердяев, выступая за отмену смертной казни, гневно утверждая, чтоавтор «не русский мыслитель, чуждый лучшим традициям нашей национальноймысли, чужой человек, иностранец, немец»615, более того, дает нелестноесравнение: «Как и все инквизиторы, И. Ильин верит в принудительное инасильственноеспасениеиосвобождениечеловека»616.Н.А.Бердяевподчеркивает, что «в смертной казни мы имеем самый яркий пример перехода611Соловьев В. С.
Нравственность и право / Избранные произведения. Ростов-на-Дону, 1998. С. 528.Лосский Н. О. Условия абсолютного добра. М., 1991. С. 152.613Чичерин Б. Н. Философия права. М., 1900. С. 132.614Там же. С. 133.615Бердяев Н. А. Кошмар злого добра: (О книге И. Ильина «О сопротивлении злу силою») // Путь. Орган русскойрелигиозной мысли. Кн.
1 (I – VI). М., 1992. С. 471.616Там же. С. 467.612301государства за допустимые пределы, ибо жизнь человеческая не принадлежитгосударству, она принадлежит Богу»617.В свою очередь, И. А. Ильин отстаивает право общества защищаться отпреступников, а смертная казнь имеет нравственно-христианское обоснование:«Одержимыйзломчеловекможетобнаружитьпрямую неспособность воздерживаться от злодеяний… Перед лицом такогоурода – духовное воспитание и физическое понуждение могут отпасть какбессильные и безнадежные; и тогда всё сведётся к физическому пресечению,которое, в своём чистом виде, может принять форму смертной казни»618.Как видим, ввиду глубины и сложности проблемы у великих мыслителейразных лет не было единодушия относительно смертной казни.
По меньшей мере,удивляет в связи с этим, с какой легкостью и верой в собственную правотусовременные исследователи отстаивают в диссертационный работах и иныхнаучных трудах определенную позицию в вопросе смертной казни: «за» и«против» при этом, примерно, в равном соотношении.
Нет необходимостиописывать выводы как адептов идеи смертной казни, так и ее противников – онихорошо известны.Представляется, что в современный период недопустима категоричностьвыводов как сторонников, так и противников смертной казни, апеллирующих кгосударству принять их позицию. У обеих «сторон» имеются как убедительные,так и уязвимые места, но более важно – в полемике по смертной казни полнодемагогии, абстрактных рассуждений, эмоциональности и подмены понятий,оторванных от историко-философского и религиозно-философского контекстасуждений, что только наносит вред как общественному мнению, так и самойнаучной проблеме.В истории человечества немало примеров, когда поспешное решениесложнейших проблем приводило к тяжким, трагическим последствиям.
Немалосвидетельств и тому, что неторопливость, взвешенность в принятии важных617Бердяев Н. А. О назначении человека. Опыт парадоксальной этики. Париж, 1931. С. 222.Ильин И. А. О сопротивлении злу силою // Собрание сочинений: В 10 т. М.: Русская книга, 1996. Т. 5. С. 201.618302решений по «деликатным вопросам» обеспечивали социальную стабильность,бесконфликтное развитие общества. Проблема смертной казни в России, на нашвзгляд, должна пока оставаться открытой, глубоко и научно-неторопливоизучаемой с учетом социально-правовых реалий, чему также способствуеткомпромиссная государственно-правовая политика, объявившая мораторий наприменение смертной казни.4.6.Милость, сострадание и всепрощение в обосновании справедливостиправосудияНа протяжении веков с правосудием мы связываем не только принципзаконности, но и идею праведности.
Судить по закону или по справедливости –это не риторический вопрос. Поскольку за судом последнее слово, то, несмотря накритику самого института судебной власти, в общественном сознании коренитсяубеждение в том, что именно с помощью правосудия можно добитьсясправедливогоразрешениясоциально-правовыхколлизий(«справедливыйприговор», «справедливое наказание» и т. п.). В правовом государстве считаетсянормальным поведение, когда люди полагаются на правовые процедуры прирешении собственных проблем; такая практика даже объективно свидетельствуетоб их доверии государственному институту – судебной власти, правосудию.
Нотак ли оптимален и универсален для субъекта правоотношений путь поиска иустановления справедливости на основе юридических норм и процедур?Справедливость – это не только юридическая категория, но такжеодновременно и социально-философская, нравственная, вернее даже сказать, чтоона формировалась и прошла путь развития от морально-нравственной категориидо правовой.
А в многообразии правоотношений по сей день она, как проблема,трактуетсянеоднозначно.Во-первых,справедливостьрассматриваетсяотечественномзаконодательствекаквфилософско-правовойоценочнаяотсутствуеткатегория;юридическоенаукево-вторых,вопределениесправедливости, хотя мы понимаем контекстуально, о чем речь. По этой причине303справедливость в практике правоприменения отождествляется с социальнофилософской категорией, и в результате таких «накладок» нередко судыпринимают диаметрально противоположные решения по аналогичным казусам,подрывая тем самым у граждан доверие к правосудию.Но проблема гораздо глубже частных судебных трактовок и толкований,она имеет историко-философские корни.
Прошедшие эпохи (Античность,Средневековье, Новое время) характеризуются различными представлениями осправедливости, а в последние столетия справедливость как объект научногопознания привела к столкновению позиций адептов позитивного права иестественно-правовой теории.
Так, теоретики юридического позитивизма (Дж.Остин, Г. Кельзен) убеждены в том, что справедливость не является правовойкатегорией, она за пределами юриспруденции, а, будучи относительноиррациональной, являет собой лишь морально-нравственное требование.Однако философией Сократа и его учеников, а позже римскими юристамиутверждается идея о тождестве права и справедливости – «право означает то, чтовсегда является справедливым»619. С подобной позицией выступают такжесторонникиестественно-правовойтеории.Например,дляТ.Гоббсасправедливость является естественным законом, а Г.
Гроций убеждает нас в том,что «право означает не что иное, как то, что справедливо, при этомпреимущественно в отрицательном, а не в утвердительном смысле, так как правоесть то, что не противоречит справедливости»620.Из учений просветителей XVIII века (Дж. Локк, Т. Гоббс, Ш-Л. Монтескье,Ж-Ж. Руссо, И. Кант и др.) следует, что правосудие выступает гарантомправового статуса личности, а функционально – защищает его естественные праваи свободы. Это дает человеку право на справедливое правосудие, где он такжевправе просить судью учитывать в процессе иные, помимо нормативно-правовых,категории и ценности, поскольку суд, в отличие от бизнеса или властногосударственных органов, вправе оперировать категориями гуманизма, этики,619Дигесты Юстиниана: В 8 т.
Кн. 1. М., 2002. С. 67.Гроций Г. О праве войны и мира: Репринт с изд. 1956 г. М., 1994. С. 68.620304справедливости, здравого смысла, оценочными и другими. Более того, судье даноправо обоснования своей позиции, исходя из внутреннего убеждения.Имея широкий спектр полномочий и процессуальную независимость, судья,призванный осуществлять правосудие, присягнув быть честным, объективным исправедливым, по определению не должен быть равнодушным (не сострадать),антигуманным, немилосердным. Стереотип строгого судьи-юриста – это всеголишь созданный обществом стереотип, которому сами судьи зачастую«подыгрывают». Истинный судья свободен в выборе решений, но емунедопустимо быть свободным от совести и обостренного чувства справедливости.Правосудие не будет праведным, если судья, утратив идеалы, будет привынесении решений делать поправку на идеологию или политический тренд; онкак профессионал обязан знать и чтить традиции милосердия и сострадания,заложенные в русском правосудии и русской культуре в целом.С момента возникновения определенных правил поведения в человеческомсоциумепоявляютсяиндивиды,нарушающиеэтисоциальныенормы,причиняющие вред отдельным субъектам и обществу в целом.