Диссертация (1173352), страница 56
Текст из файла (страница 56)
В свое время профессор М. С. Строгович(1894 – 1984) писал о неприемлемости «сделки с правосудием» в российскихусловиях526.Исходя из содержания главы 40.1 УПК РФ, деятельность суда нельзяназвать правосудием в должном его понимании, поскольку по факту неразрешается спор и не исследуются доказательства; суду достаточно изучениявопросов, опосредованно относящихся к деянию подсудимого, установить, в чемименно подсудимый оказал содействие предварительному расследованию. К томуже, в данной главе отсутствуют достаточные гарантии от судебной ошибки,необоснованного осуждения.
Мы только видим предоставленную обвиняемомувозможность поторговаться с судебной властью, получить какие-либо привилегиидля себя, что явно не соответствует философии правосудия. Истину в правосудииустанавливают не путем соглашений, а в результате кропотливой процессуальнойработы. А когда в деле спорные, неубедительные доказательства, не следуетприбегать к «сделке» как компромиссу, следует все сомнения истолковывать впользуобвиняемого,чтоужепредусмотреновуголовномпроцессе.Сотрудничество со следствием возможно и без соглашения, когда в уголовномпроцессе закреплено «деятельное раскаяние».Присутствие в отечественном уголовном процессе «сделки с правосудием»невольно возвращает нас в инквизиционный процесс, когда признание виновногосчиталось основным доказательством (к слову, в США и в наши дни это526Строгович М.С.
Учение о материальной истине в уголовном процессе. М., 1947. С. 97.254признается).Мызабылирепрессиитридцатыхгодов?Илиюристыигосударственные деятели, внедряя в российский процесс «сделку с правосудием»,не пожелали прислушаться к профессору И. Я. Фойницкому (1847–1913),заметившему: «Как ни веским представляется в ряду других доказательствсобственное признание подсудимого, к нему надо относиться осторожно; как идругиедоказательства,исследования»527.Классикононерусскойустраняетнеобходимостиюриспруденции,исходясудебногоизанализаличностных характеристик свидетеля и подсудимого, ввел такое понятие, как«подозрительные доказательства».
К ним он относит показания лиц с какимилибо пороками, не позволяющими адекватно оценивать обстоятельства и даватьинформацию528.В наше время, к сожалению, не стало меньше людей, имеющих пороки воли(наркоманы, токсикоманы, алкоголики, психически неадекватные и пр.), тем неменее, «сделка с правосудием» позволяет без проведения экспертизы (экономияведь) считать допустимыми их показания, причем, содержащие обвинения впреступлении других лиц.
Кроме того, не исключается самооговор обвиняемого,чтобы вывести из-под уголовного преследования родственника или близкогочеловека. Он может быть в состоянии депрессии или тяжелой болезни, подвлиянием угроз соучастников или преступной среды. К тому же, обвиняемый, чтоестественно, всегда преуменьшает свою вину и преувеличивает вину иныхсоучастников. О какой объективности правосудия в этом случае может идти речь?В УПК РФ не разрешены некоторые принципиальные вопросы: например,допустимо ли расторжение соглашения, если обвиняемый передумал, и какрасценивать в этом случае ранее данные показания.
Также отстраненпотерпевший от решения вопроса о «сделке», хотя его интересы непосредственнозатрагиваютсяитоговымрешениесуда.Еслироссийскоеуголовноезаконодательство основано на принципах вины и справедливости (ст.ст. 5, 6 УКРФ), то институт «сделки» изначально сориентирован на экономический интерес,527528Фойницкий И. Я.
Курс уголовного судопроизводства / Под ред. А.В. Смирнова. СПб, 1996. 607 с. С. 268.Там же. С. 254.255что, несомненно, умаляет авторитет правосудия – процесс становится безгласными закрытым, а суд связан заключенной «сделкой». Несомненно, это регресс и нетакой суд создавали выдающиеся юристы XIX века, проводя реформу в 1864 году.Правда важнее пользы – таков был девиз патриарха русской адвокатуры В. Д.Спасовича529.Неменеесоставляющая.важнаПоприсути,анализегосударстводосудебногопосредствомсоглашенияэтическаяуполномоченныхимследователя и прокурора вступает в переговоры с лицом, совершившимобщественно-опасное деяние, причинившим вред общественным интересам илизаконопослушным гражданам (потерпевшим).
Можно ли доверять преступнику,готовому ради облегчения собственной участи беспринципно предать своихприятелей-соучастников или иных лиц? Законодательное поощрение практикиоговоров и доносов, учитывая наш исторический опыт, недопустимо. Сама идея«утопить» другого ради собственного спасения («Боливар не вынесет двоих»)глубоко порочна, явно не близка русскому менталитету. Не случайно ведь на Русиговорили: «Доносчику – первый кнут». «Сделка с правосудием»– это правовойинститут, востребованный и эффективно работающий в США, где иная системанравственных координат, чужеродная для нашего сознания.
И, если в Америкепоощряется доносительство и в детском саду, и в крупной компании, то пусть уних эта традиция и остается.На смягчение наказания должно влиять, прежде всего, искреннее раскаяниевиновного, а не уловки и сделки с целью избежать полагающейся по закону кары.В сделке государства с преступником просматривается аморальность, порочность;власть компрометирует себя, идя на уступки субъекту, причинившему вредобществу, показывает неспособность доказать его виновность в должном объеме.Реализуя идею справедливого правосудия, российское законодательство недолжно отдавать на усмотрение следователя или прокурора вопрос освобожденияпреступника от ответственности.
Уместно в этой связи утверждение Ю. В.Тихонравова: «Установленные законодателем правила и порядки, законы и529Спасович В. Д. Избранные судебные речи. Тула, 2000. С. 129.256учреждения только в том случае могут быть истинно правовыми, если ониудовлетворяют требованиям справедливости и служат добру»530.Таким образом, правовые новации относительно досудебного соглашения осотрудничестве привнесли немало проблем, связанных с соблюдением принциповправосудия: независимость суда, законность, справедливость, презумпцияневиновности, неотвратимость наказания.
Практика не показала какого-либокачественного улучшения в процедуре привлечения виновного к уголовнойответственности (имеющиеся до нововведения процессуальные механизмывполне достаточны и эффективны), а вот нравственно-правовые потери очевидны.Когда в странах англосаксонской правовой семьи, где судебная функция непредусматривает установления истины по делу, а решающее значение имеетаргументация одной из спорящих сторон, институт «сделки с правосудием»понятен и обоснован. Вопрос в том, зачем это нам, если мы подходим квозвращению в уголовный процесс принципа истины как цели правосудия,который непродуманно был исключен из уголовно-процессуального кодекса.Профессор А. С.
Кобликов прав, утверждая, что «судебная власть оценивается каксправедливая тогда, когда она применяет законы, признанные обществомсправедливыми, разрешает дела, установив истину, достоверно выяснив ихфактические обстоятельства, принимает решения в соответствии с познаннымифактами и требованиями закона»531.Реализуя идею правового государства, российский суд призван выполнятьвысокую миссию справедливого правосудия, а не снисходить до оказания услуг исовершения сделок.
Хочется верить, что в России «сделка с правосудием» временноенедоразумениеипобедитфилософияистинногоправосудия,основанного на культурно-национальных ценностях, а не на меркантильныхинтересах, заимствованных из англосаксонской судебной системы.При выполнении процедурных мер по установлению истины в процессеправосудия530следуетучитывать,чтопознаниеТихонравов Ю.В. Основы философии права: Учеб. пособие. М., 1997.
С. 74.Кобликов А. С. Юридическая этика. Учебник для вузов. М., 2000. С. 101.531идоказываниеимеют257ретроспективный характер, т. е. призваны установить обстоятельства, имевшиеместо в прошлом. Это усложняет задачу установления истины в правосудии, ноне отменяет необходимость ее решения. Гносеологический принцип достиженияистины представляет особую ценность для правосудия.
В современных условияхдляРоссиинеобходимасбалансированнаяфилософияправосудия,безинквизиционных и неолиберальных крайностей, с категориями истины и Правдыкак цели. Нельзя допустить, чтобы высокая идея правосудия опустилась доуровня гладиаторского боя или ристалища.4.4.Справедливость как наивысшее метафизическое начало в правосудииС незапамятных времен, наряду с такими этическими категориями какистина,Правдаидобро,вмироощущениечеловекавходитпонятиесправедливости как идеала и высшей ценности, выражающей насущныепотребности, чаяния и надежды людей.
Справедливость в процессе историческогоразвития по-разному истолковывалась в зависимости от того, какая социальнаягруппа или авторитетная личность являлись ее выразителем.Стремление человека к справедливости естественно, а установлениесправедливости – вечная идея и желание человечества. Не исключение и нашевремя, когда идея справедливости есть неотъемлемая часть религиознонравственной и правовой культуры, призванная обеспечивать гармоничноеразвитие нашего общества в столь сложный, переломный период.Осознание справедливости было уже в первобытном обществе – считалось,что противопоставление индивида коллективу или нарушение табу угрожаетродоплеменному укладу жизни, и ради восстановления справедливости квиновному соплеменники применяли наказание, например, изгнание илиобидчика настигала кровная месть как адекватная для той эпохи социальнаяреакция, возмездие.В античный период справедливость, как и добродетель, становятсяпредметом философского осмысления.
Так, например, по Сократу, политическое,258правовое и этическое неразделимы в контексте идеи справедливости. Вместе стем, мыслитель отмечал абстрактный, субъективный характер содержания,критериев и средств достижения справедливости, задавая вопрос: «А если ктоназовет справедливость и благо? Разве не толкует их всякий по-своему, и развемы тут не расходимся друг с другом…?»532. Ему вторил по-своему Цицерон,утверждая невозможность достижения абсолютной справедливости: «у нас нетподлинного и ясного представления… о настоящей справедливости, и мыпользуемся только тенью и очертаниями»533.Аристотель, разграничивал понятияправда и справедливость, причем приоритет отдавал правде, считая ее высшейстепенью справедливости.Особенностью средневековых философских учений был их теоцентричныйхарактер: справедливость в учениях философов-теологов понималась только какбожественная, а в земных условиях только церкви отводилась роль ее проводника.Несколькими веками позже И.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
