диссертация (1169769), страница 45
Текст из файла (страница 45)
Асоскова,обеспечили ее признание «в качестве одного из фундаментальных началсовременного международного частного права». Обосновывая преимуществапринципа автономии воли, отечественный исследователь указывает, что«в большинстве случаев международный контракт затрагивает исключительноиндивидуальные интересы его сторон. С учетом этого вполне естественнымвыглядит предоставление самим сторонам контракта возможности выбиратьБардина М. П. Диспозитивные и императивные начала в коллизионном регулировании РФ : учебноепособие для студентов и слушателей.
М. : ВАВТ, 2009. С. 37.383187наилучшее для себя решение коллизионной проблемы. <…> Использованиепринципа автономии воли по общему правилу помогает упростить решениестоящих перед судом задач: четкий выбор сторонами материального праваопределенной страны освобождает суд от необходимости применения непростыхпо своему содержанию объективных коллизионных норм, которые обычновключают сразу несколько различных критериев, находящихся в сложномвзаимодействии между собой (например, критерий характерного исполненияи наиболее тесной связи)».
С учетом сказанного А. В. Асосков приходит к выводуо том, что с точки зрения анализа как коллизионных, так и материальныхфакторовпринципавтономииволивыступаетнаиболееоптимальныминструментом для регулирования международных контрактов384.Однаковотличиеотколлизионногорегулированиядоговорныхобязательств вопрос о допустимости и целесообразности применения принципаавтономии воли к соглашениям о международной подсудности, остается спорными практически не исследованным.
По верному утверждению Г. Вагнера(G. Wagner), международное гражданское процессуальное право по общемуправилу не признает принцип автономии воли и тем самым отличается отмеждународного договорного права385.Таким образом, допустимость выбора применимого права к соглашениюо международной подсудности (lex voluntatis) и границы такой допустимостипредставляют определенную сложность ввиду смешанной правовой природысоглашений.3.1.2 Допустимость выбора сторонами соглашения о международнойподсудности права, применимого к немуВ области договорных обязательств с иностранным элементом коллизионныйвыборприменимогоправасамимиучастникамиотношенийстановится384Подробнее см.: Асосков А.
В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. С. 24–29 ; Его же.Нормообразующие факторы, влияющие на содержание коллизионного регулирования договорных обязательств:дис. … д-ра юрид. наук. М., 2011. С. 170–174. Комплексный анализ автономии воли в международном частномправе представлен также в диссертационном исследовании: Третьяков С.
В. Юридическая природа автономииволи в международном частном праве : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03. М., 2003. С. 12–196.385Wagner G. Op. cit. S. 367.188возможным благодаря санкции (разрешению), содержащейся в праве суда (lexfori). Именно это право не только санкционирует заключение соглашенийо выборе применимого права, но и определяет допустимые пределы автономииволи сторон. По верному замечанию А. В. Асоскова, «право суда являетсяестественной точкой отсчета для определения допустимости коллизионноговыборапосоглашениюсторон,посколькудлягосударственногосудаединственным источником, открывающим путь к применению иностранногоправа, является (наряду с международными договорами и международнымиобычаями)отечественноемеждународноечастноеправо.Применительнок российскому правопорядку это следует из нормы п. 1 ст.
1186 части третьей ГКРФ. В иностранной литературе данный тезис характеризуется как применение“общего принципа права суда” (Grundsatz der lex fori), согласно которомуиностранное право действует лишь постольку, поскольку его применениесанкционируется положениями отечественного права»386.Что касается соглашений о международной подсудности, то такая санкцияв lex fori в исследуемых правопорядках отсутствует. Внутреннее национальноезаконодательство изучаемых правопорядков не разрешает вопрос о том,допустимолизаключениесоглашенийовыбореприменимогоправак соглашениям о международной подсудности, и не устанавливает допустимыепределы автономии воли.
Что касается наднациональных источников права, товопрос о допустимости коллизионного выбора к соглашениям о международнойподсудности не разрешен ни Гаагской конвенцией 2005 г., ни Регламентом№ 1215/2012, ни двусторонними соглашениями РФ о правовой помощи погражданским делам. Для сравнения кратко отметим, что в отличие от соглашенийо международной подсудности для арбитражных соглашений допустимостьвыбора сторонами применимого права прямо предусмотрена (подп. «а» п.
1 ст. VНью-Йоркской конвенции 1958 г.; подп. «а» п. 1 ст. V Европейской конвенциио внешнеторговомарбитражеот21 апреля1961 г.387).ОднакопрактикаАсосков А. В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. С. 47–48.Европейская конвенция о внешнеторговом арбитраже [заключена в г.
Женеве 21.04.1961]. Доступ изсправ.-правовой системы «КонсультантПлюс».386387189заключения отдельных соглашений о выборе права к арбитражным соглашениямне получила широкого распространения388. Аналогичное положение имеет местои для соглашений о международной подсудности. Автору неизвестны примеры изотечественной или зарубежной судебной практики, из которых следовало быналичие отдельного соглашения сторон о применимом праве к соглашениюо международной подсудности.На данный момент допустимость коллизионного выбора к соглашениямо международной подсудности (в сочетании с определенными ограничениями)находит поддержку лишь в отдельных доктринальных источниках389. Так, Х.
Шак(H. Schack) указывает, что, как правило, обязательственный статут (Schuldstatut)и статут оговорки (Prorogationsstatut) совпадают, поскольку регулированиеосновного договора и оговорки о подсудности, относящейся к этому договору, наосновании одного и того же права является практичным. Однако стороны могутподчинить соглашение иному праву (например, в случае, если такое соглашениезаключается после возникновения спора или касается внедоговорного спора)390.Поскольку в настоящее время на законодательном уровне допустимостьвыбора права к соглашениям о международной подсудности не закреплена, естьсомнения в ее эффективном использовании.
Ведь, по справедливому замечаниюА. В. Асоскова, «высокая степень предсказуемости и правовой определенностисопутствуетпринципуавтономииволитольковслучае,еслидля388Так, Б. Р. Карабельников указывает следующее: «Несмотря на всеобщее признание принципаавтономности арбитражного соглашения, из которого вытекает возможность применения к решению вопросао наличии, действительности и исполнимости арбитражного соглашения правовых норм, отличных от нормматериального права, применимых к существу спора, на практике почти не встречаются договоры,в арбитражных соглашениях которых специально решался бы вопрос о выборе права, применимогок арбитражному соглашению. Как правило, стороны закрепляют в договоре выбор материального права,применимого к отношениям между ними, ссылаются на тот или иной арбитражный регламенти устанавливают место проведения арбитража, но умалчивают о праве, которым должны регулироватьсявопросы действительности, сохранения силы и исполнимости арбитражного соглашения, хотя выбор сторонамитакого права прямо предусмотрен как Нью-Йоркской конвенцией, так и Европейской конвенцией»(Карабельников Б.
Р. Международный коммерческий арбитраж. С. 102).389Lindenmayr B. Op. cit. S. 186–203 ; Wagner G. Op. cit. S. 369–376 ; Stein F., Jonas M. Kommentar zurZivilprozessordnung. S. 846 ; Camilleri S. P. Op. cit. P. 316 ; Schack H. Op. cit. S. 197 ; Joseph D. Op. cit. P. 164–165 ;Heinze Ch. Op. cit. S.
586.Помимо доктринальных источников отдельно стоит отметить, что при разработке Регламента № 1215/2012комитет Европейского Парламента по правовым вопросам также предлагал закрепить допустимость выбораприменимого права к соглашению о международной подсудности его сторонами (Amendment 20 of the draft Reportof the Committee on Legal Affairs on the proposal for a regulation of the European Parliament and of the Council onjurisdiction and the recognition and enforcement of judgments in civil and commercial matters (recast) dated 28 June2010). Однако указанная позиция не нашла поддержку.390Lindenmayr B. Op.
cit. S. 190.190соответствующей области отношений этот принцип признается большинствомнациональных законодательств. В противном случае автономия воли, наоборот,может внести неопределенность в решение коллизионной проблемы»391.Аналогичная точка зрения высказывается Б. Линденмайр (B. Lindenmayr), котораяуказывает, что заключение соглашения о выборе права к соглашениюо международнойподсудностиможетобеспечитьжелаемуюправовуюопределенность в выборе прав, но только по отношению к тем государствам,которые признают допустимость такого выбора392.Несмотря на отсутствие законодательного признания принципа автономииволидлясоглашенийправопорядках,опостановкамеждународнойвопросаоподсудностидопустимостивисследуемыхзаключениятакихсоглашений о выборе права представляет интерес с теоретической и практическойточек зрения.
Рассмотрим данный вопрос подробнее.3.1.3 Целесообразность использования автономии воли в сфере соглашенийо международной подсудностиСледует проанализировать следующие преимущества автономии воли передобъективными коллизионными привязками, которые в будущем могут обеспечитьпризнание принципа автономии воли для установления права, применимогок соглашениям о международной подсудности.Во-первых, принцип автономии воли в коллизионном регулированиисоглашений о международной подсудности позволяет достичь высокой степенипредсказуемости и правовой определенности. Так, при наличии косвенногосоглашения о международной подсудности, сформулированного в договоре междулицом X и Y как «все споры из настоящего договора подлежат исключительнойкомпетенции судов по месту нахождения истца», может возникнуть существеннаянеопределенность в вопросе права, применимого к соглашению.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
