диссертация (1169527), страница 15
Текст из файла (страница 15)
и Хопкинса Р. Одним изглавных замечаний была широта употребления термина «режим». Критику ЯнгаО. в отношении определения Краснера С. можно свести к следующим постулатам:1) отсутствие четкой концептуальной дифференциации элементов режима,которыев реальнойжизниподчасимеютсвойствопереплетаться;2)«эластичность» определения, позволяющая подводить под «режим» различныепроцессы в международных отношениях; 3) невозможность внедрить концепт«режим»вболеедвусмысленность,масштабнуюпорожденнуюсистемуопределением,идей,испособнуюзадатьрешитьнаправлениевформулировании ключевых вопросов и гипотез о международных режимах3.Отмечая широту определения, Пучала Д. и Хопкинс Р. утверждали, что подрежимпопадаютпрактическивсеслучаиструктурированного,илиповторяющегося в определенных рамках сотрудничества. «Режим существует вкаждой основной предметной области в международных отношениях… Везде, гдеесть закономерность в поведении, некоторые виды принципов, норм или правилдолжны существовать, чтобы объяснить ее»4.В XXI в., учитывая процессы глобализации и взаимозависимость акторовмировой политики, а также общность глобальных вызовов и угроз (в т.
ч.финансированиетерроризма),выстраиваниесотрудничествавформемеждународных режимов широко распространено в различных сферах жизниобщества: режимы безопасности, экономические режимы, режимы по защитеокружающей среды, режимы в области прав человека и т. д. Однако регулярность1Mitchell R.B. International Politics and the Environment. P. 146-180.Hasenclever A.
Interests, Power, Knowledge: The Study of International Regimes. P. 1793Young O.R. International Regimes: Toward a New Theory of Institutions. P. 106-107.4Puchala D.J. Op. cit. P. 247.249международного сотрудничества, равно как и модели поведения государств, немогут быть приравнены к правилам, нормам и принципам, что ведет к переоценкенормативности в международной политике1, которая для Краснера С. является«золотой серединой» между порядком и явными обязательствами.По мнению Стрэндж С., концепция режимов имеет заведомо ограниченныйпотенциал для теоретической мысли, т. к. в центре ее изучения преимущественнонаходятся государственно-центричные статические отношения, определенныехарактеристиками времени (1970-1980-е гг.), в частности интеграцией мировойэкономики и развитием технологий, что увеличило возможность достижениясоглашений и совместного поиска решения возникших на их фоне проблем.Однако, как полагает Стрэндж С., объективная реальность динамична и теоретикирежимов переоценивают позитивные и недооценивают отрицательные аспектысотрудничества, в то время как в мире гораздо больше сфер разногласий ипротиворечий, нежели сотрудничества2.
Стрэндж С. отмечает, что «термин“режим” ценностно перегружен; он подразумевает определенные явления,которые не должны восприниматься как нечто само собой разумеющееся»3.Цитируя Кохэна Р. и Ная Дж., Стрэндж С. сужает данное Краснером С.определение: «режимы – это явные или неявные международные договоренности,обычно приведенные в исполнение с помощью международной организации»4.Определение Краснера С., в этом ключе, занимает срединную позицию,акцентируявниманиенасходящихсяожиданияхакторов,нежелинадействительных соглашениях или образцовом поведении. Тем не менее, такаяпозиция не решает концептуальных проблем.
Как отметили Краточвил Ф. и РаггиДж., акцент Краснера С. на сходящихся ожиданиях должен вести к сильномумежсубъективному элементу, который обеспечивает существование режима.Однако эпистемология режимов не строится на методологии, которая позволяетисследовать межсубъективный элемент. Следуя трактовке Краточвила Ф. и Рагги1Hayek F. Op. cit. P. 78-79.Strange S. Op. cit.
P. 479-491.3Ibid. P. 486.4Ibid. P. 485.250Дж., онтология режимов основывается на «принципиальном и общем пониманиижелательных и приемлемых форм поведения»1.Широкое толкование определения режима, данного Краснером С., иневозможность его применения к распознаванию режимов в реальной жизнипривели Кохэна Р.
в 1989 г. к формированию собственного определения, котороес точки зрения практического применения выглядит выигрышнее: режимы –«институты с согласованными правительствами явными правилами, которыеотносятся к конкретному набору проблем в международных отношениях»2.
Такимобразом, Кохэн Р. решил вопрос разграничения компонентов режима, отдавпредпочтение наиболее конкретному элементу режима – правилам.Действительно, различия между принципами, нормами и правилами неимеют межсубъективного смысла, что смещает акцент в сторону явных запретов.Тем не менее, подобное различие было бы эвристически полезно. Принципывключают ориентации на цели и причинно-следственные убеждения на уровнеобщей политики, как экономика, безопасность, или окружающая среда. Так,экономические режимы, созданные западными государствами после 1945 г., былиоснованы на принципе «встроенного либерализма». Нормы описывают общиеправа и обязанности и работают в основном на уровне предметных областей.Однако, надо понимать, что часто невозможно определить, нарушают их или нетконкретные действия государства. Трудно сказать, к примеру, действительно лигосударства следуют норме «условного сокращения торговых барьеров»3.В свою очередь, правила можно считать отправной точкой формированиямеждународного режима.
Они часто начинаются с официальных соглашений, накоторых режимы обычно основываются, и они облегчают оценивание исоответствие действий акторов международному режиму. Правила могутустанавливать четкие цели и временные рамки для снижения тарифов,предусмотренных в конкретном промышленном секторе4. Однако, термин«правила» тоже может рассматриваться неоднозначно, т. к. он употребляется1Kratochwil F.
Op. cit. P. 764.Keohane R.O. Neoliberal Institutionalism: A Perspective on World Politics. P. 4.3Levy M.A. The Study of International Regimes. P. 273.4Keohane R.O. After Hegemony. Cooperation and Discord in the World Political Economy. P. 58.251англоязычными теоретиками в двух значениях: «как правило» (as a rule), котороесмещает акцент в сторону закономерности, так и в смысле «следовать правилу»(follow the rule), которое говорит о предписаниях режима1.Учитываяосновнуюнаправленностьанализарежимавкачествеинструмента для понимания международного сотрудничества и роли норм всотрудничестве, существует необходимость выйти за рамки рутинного поведения.Конечно, это приблизительные различия, которые не столь существенны вопределении режимов, т.
к., в первую очередь, дифференциация принципов, норми правил не фигурирует в определении режимов. Однако, подобное различиеимеет описательное значение. Кроме того, и что более важно, отличие принципов,норм и правил поможет классифицировать режимы, объяснить их формирование,стабильность и последствия.В XXI в. определение Краснера С. продолжает подвергаться сомнению из-заметодологической неточности. Эбайе С., признавая широкое толкование термина«международный режим», отмечает, что режим вовсе не обязательно долженсостоять из государств или предписывать что-то в отношении конкретногоправительства.Международныенациональногоправительстварежимыи,болеележаттого,внесферыограничиваютконтроляданныеправительства2.
Подобной позиции придерживается и Фопель К., утверждая, чторежимы – форма институционализированного международного сотрудничества,отличного от правительственных договоров или международных организаций3.Такое определение лишено ориентации на предметную область, обозначеннуюКраснером С., что позволяет усмотреть еще большую широту в толкованииконцепта «режим» по сравнению с «консенсусным» определением Краснера С.Безусловно, определение Краснера С. не лишено своих недостатков, однаковведенная им иерархия компонентов режима позволила выделить два видаизменения режима: 1) внутренняя трансформация режима при изменении1Levy M.A. The Study of International Regimes. P. 271.Ebaye S.E.N.
Op. cit. P. 117-118.3Ibid. P. 118.252правил и процедур принятия решений; 2) смена режима при изменении базовыхкомпонентов режима: принципов и норм1.В то же время, существует широкое согласие относительно, по меньшеймере, двух элементов определения. Во-первых, режимы – социальные институтыв смысле устойчивых множеств правил, ролей и отношений. Во-вторых, режимыориентированы на решение конкретного вопроса в отличие от более широкой иглубокой институциональной структуры международного сообщества2. В целом, вдостиженииконсенсусаисследователейможновыделитьтриподхода:бихевиористский, когнитивный и формальный.Бихевиористский подход предполагает добавить к определению элементнаблюдаемого поведения3.
Правило-последовательное поведение может бытьявным в трех случаях: 1) когда явные нарушения международного режимаявляются исключением; 2) когда стороны, пострадавшие от нарушений,протестуют, явно или неявно ссылаясь на согласованные правила; и 3) когданарушители не отрицают правила и нормы, указанные в этих протестах. Данныйподход сводит режимы к любому повторяющемуся поведению, приводящему кформированию социальных институтов. Подобной точки зрения придерживаютсяБрайтмайер Х., Янг О.
и Цюрн М., определяя международные режимы каксоциальные институты, созданные в качестве ответа на необходимостьуправления в конкретных областях4. Закер М. также выделяет действительноеповедение государств в качестве важного критерия существования режима5.Вданнойтрактовке,международныйрежимрассматриваетсякакподсистема международного порядка: «международные порядки – это широкие,рамочные договоренности, регулирующие деятельность всех (или почти всех)членов международного сообщества по широкому кругу конкретных вопросов.[…]Международныережимы,напротив,представляютсобойболееспециализированные договоренности, которые относятся к четко определенным1Krasner S.D. Structural Causes and Regime Consequence: Regimes as Intervening Variables. P.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
