диссертация (1169299), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Уже четыре века известный Франции Лопе де Вега так и невдохновил французских литераторов на стихотворный перевод его пьес. Нетолько русские, но и английские, немецкие стихи переводятся на французскийязыкритмическойпрозой.Традицияпоэтического,авособенности,эквиритмического перевода только-только складывается во Франции и, если154говорить о русских стихах, то, в основном, усилиями эмигрантов из России илибилингвов (А.
Берелович, В. Чимишкян и С. Чимишкян, К. Эрну, А.Маркович идр.). Но и эти работы, многие из которых являются шедеврами поэтическогоискусства, достаточно сдержанно приняты французской читающей публикой,предпочитающей национальную поэзию и иностранную прозу. В России ситуацияобратная: на одного иностранного поэта приходятся десятки переводов разныхлитераторов; переводы С. Маршака, Б. Пастернака, М. Яснова, М. Кудинова, В.Левика и т.д. настолько гладко ложатся на русскую речь, что эти стихи невоспринимаются как переводы с иностранного языка, в то время как стихиПушкина в ритмической прозе теряют своё очарование. Стихотворныеэквиритмические переводы, по признанию французских читателей и критиков,обедняют, упрощают его, делают слишком гладким или даже приторным.В России поэт – больше поэт, чем гражданин, а во Франции – наоборот.
Наэто указывает отмеченная респондентами социально-раскрепощающая рольпоэзии, об этом говорит и обязательный акцент на политическую составляющую всудьбе поэта в его биографии, замеченной нами и в восприятии А.С. Пушкина какисторической фигуры, и Маяковского, на творческой судьбе которого мысконцентрировали своё внимание на следующем этапе исследования. Проследивего историю его контактов с носителями французской культуры, мы увидели, чтоони приняли «великого Владимира» куда радушнее, чем А.С. Пушкина. Одним изобъяснений может послужить политическая ангажированность В.
Маяковского инаращивание в эпоху социализма и активных французско-советских культурныхсвязей, горячо поддерживаемых деятелями искусства социалистического толка.Продолжатель традиций Парижской коммуны, левый поэт-бунтарь – вот образ,который пришёлся по душе значительной части французского общества.Футуристическиеначала,новаторствостихосложения,личныйисоциальный бунт – это привлекло к нему и более широкую аудиторию воФранции, которой он был интересен и понятен, как был понятен Луи Арагон илиАндре Бретон. Именно эта составляющая дожила и до наших постсоветских дней.155Маяковский – поэт протеста, поэт-сюрреалист, поэтому по сегодняшний деньзанимает во французской культуре прочные позиции авангардиста XX века.Сыграла свою роль и пламенная энергетика поэта-оратора, посетившегоФранцию и запомнившегося ей своим напором, заставившего журналистовнескольких поколений сравнивать его то с пророком, то с языческим божеством.Жизнелюбие, выраженное у Пушкина мягко, имплицитно, у Маяковскогоприобрело интонацию шумного праздника.
Жажда жизни и горячая, неизбывнаявера в будущее, подогретая историческими обстоятельствами революций,перемен, стала антитезой декаданса, растёкшегося по Европе рубежа веков;варвар из снова юной страны стал антитезой уставшей цивилизации и вдохнул внеё жизнь. Именно сравнения с силами природы, языческими божествами иварварской силой являются самыми многочисленными среди эпитетов, которымпо сей день Маяковского наделяет французская пресса.Свойственный французскому реципиенту превалирующий интерес кличности поэта, порой затеняющий его творчество, выделил Маяковского средидругих русских поэтов во Франции.
Его личная и общественная жизньфактически заслонила во Франции Маяковского-поэта, конкурируя с его стихами.Сложные, не лишённые сенсаций взаимоотношения с Лилей Брик, егореволюционный экстаз и, более всего, его самоубийство как капитуляция переднесовершенством мира, в который он верил, и женщиной, которую любил,превратили его в героя захватывающего романа. Трагический роман с Л.
Брик иРеволюцией – именно так, рядом, появляются эти «дамы» во французской прессеи критике. История любви Маяковского и Брик появляется во французскихэстрадных песнях и кинофильмах.Вышеизложенные факторы делают Маяковского более понятным иинтересным для французской публики, чем Пушкин. И если Пушкин во Франции– автор «Пиковой Дамы» и либреттист оперы Чайковского «Евгений Онегин», тоМаяковскому всё же удалось остаться поэтом. Но даже при наличии свидетельство том, что Маяковский самый близкий и понятный Франции русский поэт,говорить об истинном понимании Маяковского, всё же, не приходится. Французы156сравнивают его с поэтами-бунтарями У.
Уитменом, А. Рембо, но в ближайшемрассмотрении мы видим, что посыл Маяковского серьёзно отличается отвышеупомянутых поэтов. Они воспевают современные им историческиепотрясения со стороны, констатируя факт, высвечивая тот или иной аспект, аМаяковский творит их собственноручно, изнутри процесса. Они ждут будущегооднажды, в прекрасном далёко, а он вырывает радость у грядущих дней здесь исейчас, ломая привычные временно-пространственные рамки. Они пишут о любвии потрясениях упоительно и серьёзно, а он – смеясь над собой.
Они стремятсяпотрясти или даже шокировать читателя сочетаниями низкого (а зачастую инатуралистичного) и возвышенного, а у Маяковского эффект шока второстепенен,т.к. подчинён смысловой задаче, которая диктует необходимую метафору.И при всём преимуществе Маяковского перед другими русскими поэтамиво Франции, встречающиеся на форумах стихотворения Маяковского удивляютпосетителей форума, которые открывают для себя поэта, что свидетельствует оего маргинальном положении во французском общественном сознании. Онпрочно закреплён в историческом и политическом контексте в ментальностифранцузов и не сможет выйти за временные рамки во французской культуре – то,что он с лёгкостью делал и продолжает делать сегодня в культуре русской. ВоФранцииэтонеживойголос,аисторическаяличность,занимающаяопределённое место сознания образованного француза рядом с Элюаром иАрагоном по эпохе и идеологии, иногда рядом с Рембо и Уитменом, побунтарскому духу, с Блезом Сендраром по манере стихосложения.Так, Маяковский был лучше и легче воспринят французским читателем,чем Пушкин, но культурные «фильтры» французского языка и культуры непропустили их творчество дальше определённого порога: оба они едва ли могутбыть понятыми и, тем более, любимыми в том смысле, в котором в России можетбыть понят и любим поэт.Каково сегодняшнее восприятие поэта и поэзии во Франции и России, нампоказал выброчный опрос, проведённый среди французских и российскихстудентов.
В французском мире она связана со следующими понятиями:157«эстетизм» и «красноречие», мастерство владения языком. С функциональнойточки зрения, это инструмент для обучения красноречию, с одной стороны, и –воспитания свободомыслящего гражданина, с другой. Поэзия, по мнениюстудентов, является важной частью французской системы ценностей. В русскоммирепоэзиясвязанаспонятиями«жизненность»,«правдивость».Сфункциональной точки зрения, поэзия была названа инструментом развитиявоображения, хранителем языка от технократизации, собеседником и источникомответов на жизненные вопросы.
С точки зрения российских студентов, онаявляется формообразующим элементом системы ценностей. Кроме того, поэзия врусскоммиревсёещёхранитсвязьсмолитвой,пророчеством,священнодействием, т.к. часто читается вслух и наизусть. Во французском миретакая практика встречается реже и чтение стихов наизусть и с выражениемудивляет французскую публику. При этом, французский зритель с удовольствиемвоспринимает ораторский аспект русской поэзии, сообщающий французскомузрителю ту самую энергию, которуютранслировал Маяковский-пророк.Французский зритель готов воспринимать русские стихи и русские песни именнона русском, невзирая на непонимание слов.
В русском мире непонимание словвызывает дискомфорт у публики, вероятно, продиктованное сакральнымотношением слову.Что касается восприятия отдельного произведения, проанализированного входе интервью с носителями, было подтверждено маркирование французскимчитателем стихотворения по стилю, эпохе и в сопоставлении с французскимиавторами.Восприятиестихотворенияфранцузскимреспондентомскореенапоминает анализ, чем поток впечатлений. Анализ сравнения предложенныхреципиентам стихотворений с другими поэтами показал, что информанты вбольшей степени руководствовались внешними, формальными признаками,упуская глубинные различия в смысле, настроении и посыле. Реципиентыотрицательно восприняли слова и выражения, принадлежащие возвышенномурегистру, принимая их за специальный поэтический эффект, утяжеляющийпроизведение. Так, слова и выражения, которые привносят в русское158стихотворение храмовое эхо, былинные или библейские мотивы, вошли в числоэлементов, которые не пропускает французский культурный «фильтр», потомучто, по свидетельству реципиентов, во французской литературе, поэзии и речивозвышенный стиль служит для пародийных целей.
Так, процесс переходарусского стихотворения в пространство французской культуры, либо снижаетстиль, либо, наоборот, обретает несвойственную оригиналу высокопарность.Попытки переводчиков избежать такого результата приводят к тому, чтостаринные слова просто нивелируются, превращаясь в нейтральные, что не можетне сказаться на художественной ценности стихотворения, что переводитпроблемупереводавразрядкультурологическихпроблем.Русскоестихотворение, изначально предлагавшее два измерения – бытовое и духовноеили человеческое и божественное, лишается последнего при переходе впространство французской культуры. Катализатор творчества французского поэта– нанесённая поэту рана, он страдает и поэтому творит («Сосна Ланд» А. Рембо).Для русского поэта – это божественный зов, его творчество окрыляет, наполняетсилой и смыслом («Поэт» А.
Пушкина). Эти наблюдения можно также считатьаргументами в пользу более устойчивого образа поэта-пророка в русскойкультурной картине мира – и поэта-гражданина во французской культурнойкартине мира.Представители французской культуры не склонны воспринимать русскуюпоэзию как оригинальную и самобытную, вследствие представления о своейпоэтической культуре как о донорской. Поэтому и строки Пушкина напоминаютраннего Малларме, Бодлера и Верлена, в стихах Маяковского французскийреципиент усматривает эффект Аполлинера, а в стихах Окуджавы мир ФрансуаВийона.И, наконец, финальный этап работы, экспериментальный, представившийанализ стихотворных текстов из т/ф «Обыкновенное Чудо» и трудностей,встретившихся при их переводе в контакте с редактором-носителем, выявилследующее, подтверждая ряд наблюдений предыдущих глав.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
