диссертация (1169239), страница 17
Текст из файла (страница 17)
Дело в том, что специфика парламентскокабинетной системы правления означала, что позиция в ней и премьер-министра, иминистраиностранныхделбыладвойственной.Обаони,занимаясоответствующие должности в исполнительной власти, были также и партийнымидеятелями, являясь к тому же главами своих собственных фракций. И то, чтоЛиберально-демократическая партия была в рассматриваемый период (ипродолжает быть вплоть до сегодняшнего дня), по сути, конгломератомконкурирующих друг с другом фракций, означало, что председатель партии (он же,в условиях господства ЛДП на политической арене, и премьер-министр) былдалеко не абсолютным лидером, но лишь «первым среди равных».
А потому оноставался на вершине партийной и государственной иерархии лишь до тех пор,пока пользовался достаточной поддержкой внутрипартийных фракций, чтосущественно ограничивало его свободу действий.Подобная специфика в полной мере проявилась и в рассматриваемыхсобытиях.
Именно внутрипартийные согласования – как на этапе выработки208Стрельцов Д.В. Система государственного управления Японии…. С. 141.71положений будущего договора, так и во время процесса рассмотрения уже готовоготекста в парламенте – оказались наиболее сложной и затратной по времени задачейдля правительства и, в частности, для отвечавшего за эти согласования министраиностранных дел.С другой стороны, в отличие от того, что можно наблюдать во многих другихразвитых демократических странах, фактор борьбы между правящей партией ипарламентской оппозицией оказался относительно менее значимым, особенно еслисравнивать его с фактором межфракционной динамики внутри правящей партии.
Всамом деле, оппозиционные Социалистическая партия Японии (СПЯ) иКоммунистическая партия Японии (КПЯ) с самого начала выступили противпланов правительства по подписанию нового Договора безопасности, аотколовшаяся от СПЯ Партия демократического социализма (ПДС), хотя ипридерживалась«продавливания»представителейболеекомпромисснойратификациитакжепозицииДоговорапримкнулаквначале,безопасностичислуоднозначныхночерезпослепалатупротивниковдействующего кабинета. Тем не менее это не помешало правительству провестиподписание и ратификацию нового японо-американского договора, по сути, приполном игнорировании мнения оппозиционных политиков.И даже хотя в конечном счете по крайней мере одна из целей, которойдобивалась оппозиция, а именно отставка кабинета Киси, и была достигнута, кэтому исходу привели не только и, возможно, даже не столько действия оппозициив парламенте.
Конечно, то, что новый Договор безопасности был ратифицирован внижней палате только голосами ЛДП (причем даже там некоторые ее члены,относившиеся к «антиосновному течению», не приняли участия в голосовании), ито, что сама процедура голосования сопровождалась применением силы противпытавшихсяпомешатьейоппозиционныхдепутатов,сильноподорвалолегитимность доведшего до этого ситуацию премьер-министра в глазахобщественности. Однако протесты в зале заседаний парламента сопровождалиськуда более масштабными протестами на улицах японских городов. В организацииэтих выступлений парламентские СПЯ, КПЯ и ПДС даже не играли ведущей роли,72уступив лидерство либо профсоюзным организациям (так, ведущей силой в«Народной конференции против пересмотра Договора безопасности» былопрофсоюзное объединение Сохё), либо, если говорить о более радикальных акциях,студенческому движению в лице Дзэнгакурэн.В этом смысле представляется уместным оценивать действия парламентскойоппозиции не столько как отдельный фактор, существенным образом влиявший наход процесса принятия решений, сколько как составную часть движенияобщественного протеста в целом.
Это движение, хотя и страдавшее от собственныхвнутренних противоречий, в конечном счете смогло создать такую ситуацию, чтоН. Киси, потерявший и поддержку избирателей, и, вследствие этого, поддержкуколлег по партии, был вынужден уйти со своим кабинетом в отставку.Что касается общих характеристик процесса принятия решений, то врассматриваемых событиях четко видно, насколько подчас оппортунистически, соглядкой скорее на собственные тактические интересы, нежели на стратегическиецели, действовали участвовавшие в этом процессе политические игроки.
Так, дляпремьер-министра новый Договор безопасности был средством обеспечениясобственного долгого пребывания у власти, а для партийной оппозициизатягиваниепроцессасогласованийивнесениесобственныхинициативотносительно содержания будущего документа, равно как и попытки добитьсяпризнания права на пересмотр уже подписанного Договора безопасности были, какпредставляется, скорее способом укрепить собственные внутрипартийные позиции,нежели добиться изменения условий японо-американского договора по существу.Можно сказать, что именно подобный оппортунизм многих политическихдеятелей в сочетании с культурно обусловленным представлением о важностиконсенсусного принятия решений, которое часто называется в качестве одной изключевых характеристик японской политической системы и общества в целом209,вели к тому, что процесс принятия внешнеполитических решений, как это былопоказано на примере рассмотренных в данной главе событий, зачастую оказывался209Алексеева Т.А.
Внешнеполитический процесс… С. 88-89.73сложным и полным противоречий. В условиях, когда каждый из игроков имеетвозможность настаивать на своем, требуя учета собственных интересов,парадоксальным образом возникает ситуация, когда ни одна из сторон не имеетвозможности добиться своих целей в полной мере: так, премьер-министр Киси хотяи смог «продавить» Договор безопасности через парламент, но был вынужденпоплатиться за это премьерским креслом, его оппонентам внутри партии неудалось перехватить у него власть (к примеру, активно пытавшийся повлиять напроцесс подготовки Договора безопасности И. Коно так и не смог занять в итогеместо премьер-министра), а оппозиция, хотя и добилась отставки правительства,но не смогла оттеснить от власти ЛДП, оставшуюся правящей партией напротяжении еще более чем трех десятилетий.742.
Внешнеполитический процесс в период «шока Никсона» и нормализациияпоно-китайских отношений (1971-1972 гг.)2.1. Внутриполитическая борьба в Японии вокруг вопроса о нормализацииотношений с КНРЕще одним ярким примером того, как внутриполитические факторы влиялина внешнюю политику Японии в период «системы 1955 года», могут послужитьсобытия, связанные с реакцией Токио на так называемый «шок Никсона» –переданное 15 июля 1971 года телеобращение210, в котором президент США РичардНиксон сообщил, что незадолго до этого его советник по национальнойбезопасности Генри Киссинджер посетил Пекин и что в скором времени самНиксон отправится с визитом в КНР211.То, что Вашингтон никак не проконсультировался с Токио, своим ключевымсоюзником в Восточной Азии, вызвало чувства возмущения и обиды в японскойстолице, нанеся серьезный удар по авторитету премьер-министра Сато Эйсаку,возглавлявшего правительство с 1964 по 1972 гг., дольше, чем любой другой лидерв период «системы 1955 года».
Более того, это подтолкнуло Японию к активнымсамостоятельным действиям с целью нормализации отношений с КНР. Достичьэтой цели удалось уже осенью следующего, 1972 года преемнику Э. Сато, ТанакаКакуэй, причем здесь Токио смог даже опередить Вашингтон, добившийсянормализации и установления дипломатических отношений с Китайской НароднойРеспубликой лишь к концу 1970-х годов (в декабре 1978 года сторонами былоподписано соответствующее коммюнике 212 , согласно которому США и КНР210President Nixon’s Statement.
15 July 1971 // Survival. — 1971. — Vol. 13, Is. 9. — P. 292.Спустя месяц, 15 августа 1971 года, Р. Никсон сообщил об отмене золотого стандарта доллара и введениидесятипроцентной импортной пошлины. Это также часто называют «шоком Никсона», или же оба заявлениявместе – «шоками Никсона», во множественном числе. Хотя вопросы торговли, безусловно, также были важны дляяпонской внутренней политики и японо-американских отношений, тематика настоящей главы предписываетсосредоточиться именно на проблеме отношений с Китаем. Далее под «шоком Никсона» будет пониматься именнокасающееся отношений США и КНР заявление американского президента от 15 июля 1971 года, а само этословосочетание будет использоваться взаимозаменяемо с понятием «китайский шок Никсона».212Joint Communiqué Of The United States Of America And The People's Republic Of China, December 15, 1978[Electronic resource] // University of Southern California US-China Institute.
— Mode of access: https://china.usc.edu/jointcommuniqu%C3%A9-united-states-america-and-peoples-republic-china-december-15-1978 (date of access: 07.01.2019).21175установили дипломатические отношения с 1 января 1979 г.).В долгосрочной перспективе эти события стали одной из причинкачественной трансформации внешнеполитического курса Японии и переходаТокио к более независимой от США «многосторонней дипломатии», пусть и присохранении общей ориентации на военно-политический союз с СоединеннымиШтатами. В то же самое время, как будет показано ниже, они обнажили слабыеместа и специфические черты системы принятия внешнеполитических решений вкризисных условиях, а потому данная ситуация представляет существенныйинтерес не только в контексте истории внешней политики Японии, но и с точкизрения вопросов, ставящихся в настоящем исследовании.
Однако перед тем, какпереходить к рассмотрению реакции Японии непосредственно на заявлениепрезидента Никсона, сделанное в июле 1971 года, следует охарактеризовать местои роль проблемы отношений с Китаем во внутренней политике Японии в период,предшествующий «шоку Никсона».До 1972 года Япония поддерживала дипломатические отношения только сгоминьдановскимправительствомКитайскойРеспубликинаТайване,придерживаясь этого курса, главным образом, по двум взаимосвязанным причинам.Во-первых, такова была политика главного внешнеполитического партнераЯпонии, Соединенных Штатов, а потому самостоятельные действия Японии, какопасались в Токио, могли оказать негативное влияние на японо-американскиеотношения.
Во-вторых, установление дипломатических отношений с КНРпотребовало бы и еще одной существенной жертвы: для этого Японии пришлосьбы пойти на сворачивание официальных отношений с Тайванем, посколькукитайская сторона однозначно заявляла, что не потерпит одновременногопризнания Японией и пекинского, и тайваньского правительств, предостерегаяЯпонию, как это сформулировал в 1960 году премьер госсовета КНР Чжоу Эньлай,от участия в «заговоре, нацеленном на создание «двух Китаев»»213.213Сю: Онрай Тю:гоку сюсё: но тай нити бо:эки 3 гэнсоку ни кансуру данва [Заявление премьера КНР Чжоу Эньлаяотносительно трех принципов торговли с Японией]. 27 августа 1960 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
