Диссертация (1168800), страница 11
Текст из файла (страница 11)
Лакофф и М. Джонсон, «абстрактные понятия в большинствесвоем имеют метафорическую природу» [Lakoff, Johnson 1999: 3]. Например,преимущественноспомощьюметафорописываетсяэмоциональнаяи48интеллектуальная деятельность человека [Зализняк 2006: 66–72], «для этой цели невсегда пригодны слова в их прямом номинативном значении, поскольку речь идет овоссоздаваемом, а не наблюдаемом мире» [Арутюнова 1999: 387]. Активностьпополнения семантической сферы с помощью метафор может также зависеть отконцептуальной значимости данной сферы у носителей языка, от необходимостиэкспрессивно-оценочныхноминацийпривыраженииконцептуализированныхсмыслов [Скляревская 1998: 27-33].Изучениеосновныхсемантическихсфер,выступающихисточникомметафоры, и направления переноса позволило сделать вывод о наличии регулярныхтипов метафоры.
Так, Г. Н. Скляревская выделяют следующие типы переноса врусском языке: предмет предмет; предмет человек; предмет физическиймир; предмет психический мир; предмет абстракция; животное человек;человек человек; физический мир психический мир [Скляревская 1993: 80-95].Кроме того, исследователь выявляет некоторые закономерности образованияметафор в зависимости от направления переноса. Если перенос осуществляется впределах одной понятийной сферы (например, человек человек; предмет предмет), то метафора строится на основании какого-то эмпирического признака.Когда перенос выходит за рамки одной сферы, «коннотативный признак все болееутрачивает чувственный характер и на передний план выдвигаются элементысоциальной, психологической, ситуационной характеристики» [Скляревская 1988:66].Однако единственного направления переноса нет почти нигде: не существуетстрого установленной схемы пополнения лексики определенной семантическойсферы исключительно за счет переносных значений лексики другой семантическойсферы.
В этом проявляется сложность ассоциативной деятельности человеческогосознания, поскольку «каждый объект, каждое понятие обладает бесконечным числомсвязей с другими объектами и понятиями» [Гак 1998: 43].Область-реципиент чрезвычайно динамична, что связано с изменчивостьюконцептуальной картины мира: появление новых концептов, расширение уже49существующих диктует необходимость именовать новые концептуальные структуры[Боярская 1999б].Ряд исследователей полагает, что изучение регулярных переносов с учетомлишь источника и результата переноса имеет существенный недостаток скогнитивной точки зрения: «метафорапринимаетсязаконечный продуктлингвистического анализа, и собственно семантическая мотивация того, почему таили иная метафора ассоциируется» с тем или иным основным субъектом,отсутствует [Апресян В.
Ю., Апресян Ю. Д. 1993: 29]. Считается, что болееплодотворныерезультатыможетдатьустановлениеконкретныхмоделейметафоризации, в которых помимо источника и результата переноса учитываетсяосновное направление, аспект переноса. Подчеркивается также, что путь решенияпроблемы регулярности метафоры – «не от широких семантических категорий ксемантическим подклассам, группам и значениям лексем, а обратный ему – отлексико-семантических групп.
Такой путь представляет картину более дробной. Ноон позволяет получить более адекватные языковой действительности результаты,вскрыть и систему семантических категорий, лежащих в основе образованияметафор» [Бахмутова 1993: 94].1.5. Полисемия и метафораИзучение метафоры по данным словарей предполагает анализ структурызначениямногозначныхсловивыделениеЛСВ,образованныхпутемметафорического переноса. Поэтому нам представляется необходимым подробнеерассмотреть проблему многозначности и механизмов языкового расширения.Проблема полисемии всегда была и остается в фокусе внимания лингвистов,поскольку многозначность есть конститутивное свойство всех естественных языков[Никитин 2001: 176].
Естественные языки не могут не развивать многозначность,поскольку она позволяет им выражать большое число значений за счетограниченного числа единиц [Ульманн 1970: 267; Виноградов 1972: 18]. Полисемиюможно рассматривать как проявление принципа экономии и принципа оптимизации.50Во-первых, максимально используя потенциал исходного значения, человекполучает огромную экономию лексических средств. Во-вторых, благодаря тому, чторазные ЛСВ многозначного слова не изолированы друг от друга, а связаны междусобой, достигается оптимизация хранения разных значений и доступа к ним.
Вработах большинства авторов выделяются четыре основные типа семантическойдеривации и соответствующих им производных значений в русском и английскомязыках: метафора, метонимия, генерализация и специализация (см., напр. [Nerlich,Clarke 2003; Арутюнова 1980; Виноградов 1977]).Вопрос многозначности активно изучался в рамках лексической семантики,исследованию различных аспектов полисемии посвящен ряд монографий [Арнольд1966; Ольшанский 1987; Селиверстова 1975 и др.]. Отечественными языковедамибыла отмечена тенденция к образованию у семантически близких слов однотипныхпроизводных значений, что получило название регулярности в полисемии [Апресян1971, 1995а; Багичева 2000; Васильев 1971; Новиков 1982; Петрова 1989; Шмелев1964, 1973; Чудинов 1986 и др.].
По мнению Д. Н. Шмелева, регулярной считаетсятакой вид многозначности, при котором «вторичное значение слова, входящее вопределенный лексико-семантический ряд, предопределено общей семантическойхарактеристикой всего данного ряда, т.е. первичными значениями соответствующихлексических единиц» [Шмелев 2002б: 148]. Таким образом, типовое соотношениепервичных и вторичных значений близких по значению слов может служитьмоделью для модификации значений других слов той же лексико-семантическойгруппы. Модель многозначности - это «существующее в сознании носителей языкатиповое соотношение семантики находящихся в отношениях мотивации первичныхи вторичных значений, являющееся образцом для возникновения новых вторичныхзначений»[Чудинов2001:38].Указанныемоделиподразделяютсянаметафорические и метонимические, причем степень регулярности первых выше, чемвторых.Однако стоит согласиться с Г.
И. Кустовой, которая отмечает, что «наряду срегулярной многозначностью, которая обслуживает какие-то закономерности всфере полисемии и потому является наиболее привлекательным объектом описания,51существует огромное количество «нерегулярных» значений, которые практически неподдаются систематизации» [Кустова 2004: 17].Утверждение когнитивной парадигмы в лингвистике вызвало очереднойвсплеск интереса к полисемии [Cuyckens, Zawada 2001: ix; Nerlich, Clarke 2003: 5;Боярская 1999а: 13].
Полисемия занимает особое и важное место в когнитивныхмеханизмах языка, и без разрешения проблемы многозначности невозможновоссоздатьмеханизмработыкогнитивнойсистемычеловека.ПословамГ. И. Кустовой, «причина самого существования полисемии в языке – когнитивная:полисемия – одно из основных средств концептуализации нового опыта» [Кустова2004: 11]. Человек не может понять нового, не имея возможности опираться на«старые» знаки и приспосабливать их к новым ситуациям.
Как отмечаетЛ. Г. Бабенко, в настоящее время в когнитивной лингвистике активно развиваетсякогнитивная лексикология, «предметом которой является изучение того, как всемантике слова закрепляются и хранятся знания человека о мире, как словаучаствуют в формировании языковой картины мира, осуществляя его категоризациюи концептуализацию» [Бабенко 2008: 9].Полисемия представляет собой реализацию гибкости, подвижности значения изаложенного в нем потенциала [Fauconnier, Turner 2003: 80].
Г. И. Кустова вводитпонятие «семантический потенциал», под которым исследователь понимает «тевозможности, которые предоставляет говорящим исходное значение и связанная сним ситуация для осмысления, концептуализации других ситуаций» [Кустова 2004:29]. Семантический потенциал слова почти никогда не реализуется полностью,реализуется только какая-то его часть в виде отдельных значений полисеманта. Входе семантического развития слов один тип значения может реализовыватьсямногократно, а другие – ни разу.Известно, что человек не придумывает новых корней и новых слов, нопридумываетновыезначения.Носителиязыкарасполагаютмеханизмомсемантической деривации, который обеспечивает их потребности в новыхзначениях.
Количество значений не ограничено ничем, кроме возможности людейхранить эти значения в памяти. Количество способов образования новых значений,52напротив, ограниченно, и эти стратегии не могут быть любыми, иначе образованныезначения окажутся непонятны слушающим. Носители языка ощущают единствомногозначного слова, даже если у каких-то пар значений не обнаруживается общихкомпонентов.Существованиенесколькихзначенийуодногослованевоспринимается говорящими как неудобство и не вызывает путаницы, в то время какв сфере машинной обработки текста проблема полисемии до сих пор остаетсянеразрешенной [Asher, Lascarides 1995; Taylor 2003; Wilks 2003].По данным Краткой энциклопедии семантики 38% слов в словаре LongmanDictionary of Contemporary English являются многозначными, усредненный индексполисемантизма равен 3,83 значения на многозначное слово [Concise Encyclopedia ofSemantics 2009: 226].
По нашим подсчетам, основанным на 10% словарных статей,выбранных случайным образом, доля многозначных слов в МАС составляет 27,2%.Среди слов, включенных в БАС, только 22% являются многозначными [Кропотова2006: 108]. Краткие и средние по объему словари содержат больший процентполисемичных слов, нежели большие словари. Многозначность развивает лексика изосновного фонда, описывающая наиболее освоенные, фундаментальные ситуации идействия. Такая лексика включается в состав любого словаря, с увеличением объемасловника к ней добавляется все больше однозначных слов.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
