Диссертация (1168782), страница 18
Текст из файла (страница 18)
и не проситу них, и на них не жалуется. Дурак!» [11, 243]. Лесков считает, что «в жизнислучается встречать таких дураков или дурачков, которым эта кличка дана, ноони, между тем, не безумны, не глупы и ничего шутовского из себя непредставляют...» [11, 242]. Б.
А. Успенский образ жизни юродивых характеризуеткак «антиповедение»152. В самом юродстве лесковских персонажей проявляетсядвойственность, внутренняя антиномия, когда христианское подвижничествогероев попирает общепринятые мораль и нормы поведения в миру. Лесков, как иТолстой, проявляет внимание к юродству, при этом показательно, что подвлиянием Толстого в поздних святочных рассказах Лескова происходиттрансформация образа юродивого от комического внесценического персонажаДаль В.
Толковый словарь живого великорусского языка : в 4 т. 2-е изд., испр. изначительно умноженное по рукописи автора. М. ; СПб. : Издание книгопродавца-типографаМ. О. Вольфа, 1880−1882. Т. 4 : Р−Ѵ [ижица]. 1882. С. 690.150Мотеюнайте И. В. Восприятие юродства русской литературой XIX−XX веков.
С. 25.151Лесков Н. С. Маланья − голова баранья // Лесков Н. С. Легендарные характеры : сб.М. : Советская Россия, 1989. С. 411.152См. Есаулов И. А. Юродство и шутовство в русской литературе. С. 156.14984«предсказателя» Ивана Яковлевича [Корейши] из «Маленькой ошибки» к Панькеи Маланье, которые живут во Христе, ни на что не жалуются и по велению своегосердца сознательно стремятся претерпевать страдания, как претерпел на крестеСпаситель, как призывает святой Апостол Павел: «Будьте подражателями мне,как я Христу»153.
Обращаясь вновь к монографии И. В. Мотеюнайте, отметим, чтоособая формула Лескова «чрева ради» («Шерамур») в обозначении юродивых в«Маланье…» и «Дурачке» возвращается к традиционной − «Христа ради», ателесная сфера бытия («чрево») изменяется на высокую духовную (Христос)154.Согласно С. Н. Булгакову, «юродство многолико и многообразно, оно несвязано с определенными формами»155.
Если у Толстого нищий странникюродивый Гриша из повести «Детство» (1852) словно гость в этой земной жизнии в своем воплощении находится ближе к древнерусским канонам156, крелигиозному подвижничеству, то лесковские персонажи живут со своимизаботами среди людей и своим примером несут, проповедуют и активноутверждают в миру христианские идеалы любви, милосердия, кротости, срадостью и смирением Христа ради терпят унижения, страдают за другихлюдей − «Христос терпел и нам велел»157. Гриша являет собой пример пассивногоюродства, Лесков через образы Паньки и Маланьи актуализирует активнуюсторону юродства. Д. С.
Лихачев подчеркивает, что «христианство требует неодногохристианскогомировоззрения,адействий.БездействийвераПервое послание к коринфянам Святого Апостола Павла / Библия. Новый Завет.1 Кор. 11:1.154См.: Мотеюнайте И. В. Восприятие юродства русской литературой XIX−XX веков.С. 217.155Булгаков С. Н. Свет невечерний : Созерцания и умозрения. Сергиев Посад Моск. губ.
:[б. и.],1917(Тип.И. Иванова).С. 348.URL:http://www.odinblago.ru/filosofiya/bulgakov/bulgakov_s_svet_nevecher/(датаобращения14.03.2017).156См.: Лихачев Д. С., Панченко А. М. «Смеховой мир» Древней Руси. Л. : Наука, 1976.204 с.157Лесков Н. С. Маланья − голова баранья. С. 412.15385мертва158» 159. Лесков воспринимает христианство так, что «его “художественнаяпроповедь” любви, добра, самоочищения и участия требует земных дел иориентирует на совершение конкретных поступков»160.Христианская сказка Лескова «Маланья – голова баранья» буквальнопронизана антитезами, характерными для толстовской стилистики (самым яркимпроизведениемТолстого,восновупостроениякоторогоположенэтотлитературный прием, является роман-эпопея «Война и мир»).
В тексте лесковскойсказки в изображении контраста бедного и богатого сословия, контраста двухмиров − мертвого и живого, содержится ассоциативно-смысловая параллель клегенде Толстого «Чем люди живы?» (1881), с которой, без сомнения, Лесков былхорошо знаком161. Толстой стилистически эту контрастность передает черезописание внешней противоположности персонажей: «Сам Семен поджарый иМихайла худощавый, а Матрена и вовсе как щепка сухая, а этот [барин. – Е.
Ш.] −как с другого света человек: морда красная, налитая, шея как у быка, весь как изчугуна вылит»162. Высокомерный барин, не имеющий сострадания к людям, мертвуже при жизни, ибо, как ссылается Толстой в эпиграфе к рассказу на Первоепослание Святого Апостола Иоанна, «не любящий брата пребывает в смерти»163.Грешный барин в легенде закономерно прекращает свое земное существование, ав семьях героев, которые отнеслись к нуждающимся с добротой, жалостью иД. С. Лихачев включает в свою речь библейскую цитату: «Ибо, как тело без духамертво, так и вера без дел мертва» (Соборное послание Святого Апостола Иакова // Библия.Новый Завет.
Иак. 2:26).159Цит. по: Старыгина Н. Н. «Больше света, больше веры в высокое призваниечеловека...» // Лесков Н. С. Легендарные характеры: сб. С. 6.160Там же.161В статье «Граф Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский как ересиархи (религия страха ирелигия любви)» (1883) Лесков встает на защиту Толстого и возражает К.
Н. Леонтьеву,критиковавшему в том числе религиозные взгляды Толстого в своей брошюре «Наши новыехристиане Ф. М. Достоевский и граф Лев Толстой (по поводу речи Достоевского на праздникеПушкина и повести графа Толстого “Чем люди живы?”)» (1882).162Толстой Л. Н. Чем люди живы // Толстой Л. Н. Собрание сочинений : в 22 т. Т.10.С. 243.163Первое Соборное послание Святого Апостола Иоанна Богослова // Библия. НовыйЗавет. 1 Иоан.
3:14; Толстой Л. Н. Чем люди живы. С. 234.15886любовью, приютили их и поделились тем, что имели сами, стала налаживатьсяжизнь и прибавляться достаток.Крошечная избушка нищей Маланьи и селение, где живут «зажиточныерыболовы и хлебопашцы», символично разместились по разным концамсвязывающей их дорожки. Антитеза усиливает смысловую контрастность миравечности и мира смерти, связанные с образами бедной женщины и селян. Главнаяцель греховной жизни зажиточных селян, обитателей «мертвого» мира, где бабымужиков своих больше Бога боятся – выгода, их отличает корыстолюбие,жадность, равнодушие к чужой судьбе.
В «живом» мире Маланья смиреннотерпит все невзгоды и превратности судьбы, служит Господу, следуя Его учению:«ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником,и вы приняли Меня»164, ибо «так как вы сделали это одному из сих братьев Моихменьших, то сделали Мне»165. В своей маленькой избушке она находит место всемнищим и убогим: сироткам сухорукому мальчику Ерашке и безногой девочкеЖивулечке, странствующему старику со знаковым именем Живая Душа.Исследуя интертекстуальные связи сказки Лескова «Маланья − головабаранья» с толстовской легендой «Чем люди живы?», отметим выявленныйкомплекс персонажей, каждый из которых является прецедентным для образаглавной героини сказки, однако их отличает от праведной Маланьи то, что ихпоступки имеют скорее психологическую природу, чем прямую связь схристианскими заповедями.
Прежде всего, выделим купчиху: эта «чужаяженщина вскормила, взрастила»166 с трех дней от рождения их родной матерьюдвойняшек-сироток, одна из которых «хроменькая» была, и остались девочкиживы «тем, что была любовь в сердце чужой женщины и она пожалела, полюбилаих»167. Другая пара персонажей – бедный сапожник Семен и его жена Матрена.Они помогли страннику Михаилу, оказавшемуся ангелом, приютили его у себя вОт Матфея святое Благовествование. Мат. 25:35.Там же.
Мат. 25:40.166Толстой Л. Н. Чем люди живы. С. 252.167Там же.16416587доме, одели, накормили, обогрели. Однако, хоть и поминают сапожник с женойБога («Пронеси только Бог!», «Нанес меня на него Бог»)168, их решение былопринято в результате внутренней психологической борьбы: Семена «зазрила»совесть («Подойти или мимо пройти?»169) и «засовестилась» Матрена («Матрена,али в тебе Бога нет?!»170).
Ближе к Маланье бесхитростный Семен: «А то прост ужочень <…>. Сам никого не обманет, а его малое дитя проведет»171.Маланья жила, помогала другим, во всем полагаясь на волю Божью: «Чтопользы думать о том, чего знать невозможно, даст Бог день − даст и пищу надень»172, не противилась злу, но однажды и она невольно нарушила эту заповедь.Жалея убогих Ерашку и Живулечку, попросила Маланья старичка Живую Душу,чтоб злая смерть её «порога не переступала, а если придет, так чтобы за дверьюприсохла»173. Желание Маланьи исполнилось, но только грешники за сто лет наземле еще больше зла сотворили, лютовали и властвовали, а слабые от ихжестокосердия «исстрадались», «сильный слабого теснит и бьет без милости, инет на злодея в жестоком сердце его никакой угрозы, и как были люди жестоки,то стали еще жесточе того, и приходят к Маланье всякий день стольконесчастных, сколько она во всю свою жизнь не видала, и она уже не можетпомогать им, и слышит, как они плачут и смерть кличут»174.
Поняла Маланья, чтоона согрешила, «все лихо наделала, захотела поправлять дела Божии − чему быть,а чему не быть сотворенному»175. Даже такое её невольное противление злунасилием нарушило волю Божию и вызвало ответное зло. Бедная женщинаспохватилась и отправила смерть, «куда Бог послал»176.Там же. С. 236, 240.Там же. С. 236.170Там же. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
