Диссертация (1168756), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Уже первоначальное название пьесы«Пасхальные люди» (Ивер назван в ранних набросках пасхальным агнцемНе стыдитесь ли Вы порой за других вместе с ними?Лучше полное ничто, чем дважды по половине.77Остается лишь путь наверх, вверх, вопреки себе, через себя.757670Osterlamm) подчеркивает готовность героя к самопожертвованию по примеруИисуса Христа. Смерть Ивера оказывается не напрасной. Лена Изенбарнстановится первой его преемницей и последовательницей: «Sie läßt sich inSiebenmark begraben, um in Iver aufzustehen»78 [15, S.
629]. Героиня верит ввозможность самореализации человека на земле. Ее пугает не мир, но неумениечеловека видеть и ценить его Богом созданную красоту: «Es ist zum Weinen, denkenzu müssen, daß das alles wieder fort muß, daß das alles [...] in die Gosse kommt [...].Kann das Leben so zur Krankheit werden, daß man dagegen wütet?»79 [15, S. 540, 557]Жизнь представляется Лене Изенбарн великой тайной. Несмотря на смертьпротагониста, вся пьеса проникнута витальными настроениями, столь важнымидля мировоззрения экспрессионизма. Земная жизнь больше не воспринимается кактемница, но оказывается подобием и отражением небесной обители.
Для героинивесь мир становится монастырем, а ее основной целью является служение на благочеловечества [15, S. 630]. Вступая на этот путь, Лена Изенбарн сама переживаетобновление. «Anfang... das ist mein Eigentum allein [...]. Man ist ganz insSelbstverständliche getaucht in dem Neuen, aber nun muß man sehen lernen, kriechen,gehen und danach all das andere. Gott, was wird das alles werden!»80 [15, S. 627-628] –восклицает героиня. В этих словах нет страха перед неизвестностью, напротив, вних слышатся радость и готовность идти дальше.
Пессимизм и отчаяние человека,чувствующего свою беспомощность в оторванности от Бога, преодолеваются веройв возможность обновления и наслаждения земной жизнью через внутреннееслияние с Богом.Эрнсту Барлаху принадлежит следующая мысль, высказанная в письме к дру А. Краке:Она предается земле в Зибенмарке, чтобы воскреснуть в Ивере.Плакать заставляет необходимость думать, что все должно пройти, что все [...] попадет всточную канаву […]. Может ли жизнь стать болезнью настолько, чтобы против неенеистовствовать?80Начало...
это единственное мое достояние […]. В новом человек полностью погружен вестественное, но теперь нужно научиться видеть, ползти, ходить, а потом все остальное. Господи,что из всего этого получится!787971Gott ist (Gott sei Dank) ganz gewiß kein Mensch, die Menschen werden Gott nieerkennen, das Höchste ihrer Aussage wird immer nur ein Bild idealisierter Menschheitgeben. Wir haben also soviel Götter, wie es Gottsucher gibt. Wir können somit nur denpersönlichen guten Gott vorstellen, empfinden, glauben aber wohl unvorstellbareGöttlichkeit81 [162, S.
157].Слова и образы всегда оказываются лишь слабым средством для описаниябожественного совершенства, продолжает драматург в письме к пастору Й.Шварцкопфу [162, S. 183]. Образ Бога нельзя запечатлеть, но люди неизменностремятся к этому.
Человек проецирует на этот образ свои собственные качества,причем только положительные, и доходит до того, что начинает видеть Бога,отмечает Э. Барлах в своем дневнике. Однако проецировать можно иотрицательные качества. Положительного образа многим недостаточно, и тогдаони начинают критиковать [72, S. 319, 321]. Доказательством могут служитьдрамы, рассмотренные во втором разделе данной главы.В пластических работах, по мнению К. Эдшмида, Э. Барлаху удалось гораздоотчетливее и нагляднее передать суть мировоззрения экспрессионизма: всевторостепенное отступает в них на второй план, и на фоне деталей проявляетсясама идея.
Важен не человек или предмет, предстающий перед зрителями, но нечтоболее глубокое и едва постижимое, скрытое в конкретном образе. В фигурахобнимающихся людей важна сама идея, феномен объятия [79, S. 46]. Сам Э. Барлахподчеркивал, что сияние, исходящее от Бога, не имеет ничего общего счеловеческой природой и навсегда останется непонятным до конца.
Лишьхудожник становится, в некоторой степени, соучастником акта творения на земле[161, S. 46]. В пластических работах Э. Барлах часто изображал человека в моментвнутреннего духовного поиска Бога. Благодаря этому созданные им образыфактически превращаются в видения, хотя внешне остаются материальными идаже массивными фигурами. Примером может служить скульптура «МечтающаяБог (слава Богу) совершенно определенно не человек, люди никогда не познают Бога, ихвысшим свидетельством всегда останется лишь изображение идеализированного человечества.Таким образом, Богов столько, сколько их искателей.
Мы можем представить, ощутить личногодоброго Бога, однако верить можем лишь в непостижимую божественность.8172женщина» (Träumendes Weib. Die Vision, 1912). Женская фигура будто образуетпьедестал, над которым изображен парящий Бог. Эта композиция могла бы статьиллюстрацией к пьесе «Бедный родственник». В образе «Мечтающей» нетруднопредставить Лену Изенбарн.
В момент духовного просветления ее связь с Богомнаглядна и очевидна, в то же время Он остается недостижимым.В 1922 г. Барлах создал скульптуру «Парящий Бог-Отец» (SchwebenderGottvater). Фигура Бога опирается на каменный пьедестал, что отчастипротиворечит смыслу, вложенному в название. Лишь через несколько лет в 1927 г.художнику удается устранить это противоречие в знаменитом монументе вГюстрове «Парящий ангел» (Güstrower Ehrenmal). Фигуру ангела поддерживаютдве свисающие с потолка цепи, преодолевается зависимость от земной опоры.Созданныймедитативныйобразангелавесьмадалекотхристианскихпредставлений, как и фигура парящего Бога-Отца.
Ангел Барлаха погружен вглубокую задумчивость, его глаза закрыты, а взгляд, кажется, обращен внутрь себя.Он будто над вечностью парит над опустевшим полем боя. Посланнику из иногомира не нужны крылья, чтобы летать, не нужно открывать глаза, чтобы видеть ипостигать человеческие страдания [161, S.
37]. Тяжелая неподвижность, удаленнаяот земных условностей, становится выражением неиссякаемой скорби, такжеотмечает К. Д. Карлз [149, S. 99]. Бог-Отец и Парящий ангел представляют высшуюсферу, божественный мир. В то же время сострадание делает их облик близким ипонятным людям.Барлах нередко изображал в своих работах беспомощность и растерянностьчеловека: «Свидание» (Wiedersehen, 1926), «Христос и Фома» (Christus und Thomas,1926), «Мать и дитя II» (Mutter und Kind II, 1935). Ощущению потерянностипротивопоставляетсяспособностьчеловекалюбить:рисунок«Объятие»(Umarmung, 1926).
Обе темы находят отражение и в надгробном рельефе «Смертьи жизнь» (Tod und Leben. Grabrelief, 1916-17). Важное влияние на творчество Э.Барлаха оказало его двухмесячное путешествие в Россию в 1906 г. Шестого октября1920 г. в письме к своему кузену Карлу Барлаху он писал о том, что нашел в Россииошеломляющее единство внутреннего и внешнего, сочетание в человеке образа73нищего и одновременно возвышенного сложного существа [161, S. 45]. Эта мысльотразилась впоследствии во многих работах художника.
В качестве примера можнопривести скульптуры: «Русская нищая с платком» (Russische Bettlerin mit Schale,1906), «Скептик» (Zweifler, 1931). Подобная двойственность создает определенныйдиссонанс и в то же время притягивает внимание. Как и в драмах, проблемасамопознания и примирения человека с самим собой и с миром не находитокончательного разрешения, каждый раз делается лишь попытка найти ответы намучающие вопросы, но эти ответы неизменно ускользают.
«Новому человеку» Э.Барлаха не дано преодолеть пропасть между земным и божественным, но духовныйпоиск возвышает его.Необходимость человека найти путь к Богу подчеркивалась не толькодраматургами, но и идеологами экспрессионизма. К. Эдшмид в своих работах «Опоэтической немецкой молодежи» [81, S. 21] и «О поэтическом экспрессионизме»[80, S. 32-33, 38] писал о том, что молодые поэты-экспрессионисты в борьбе за духвстречают Бога.
Они чувствуют его дыхание в каждой строчке, и каждый раз Богрождается вновь. Его любовь обнимает всю землю, страдание всего живого несет всебе сострадание Творца. Искусство это лишь этап на пути к Богу, подчеркивал К.Эдшмид. Также восторженную тоску по Всевышнему и стремление, сохранив вчеловеке человеческое, открыть в нем божественное выразил в предисловии ксвоей антологии «Сумерки человечества» (Menschheitsdämmerung, 1919) КуртПинтус [105, S. 27]. Пауль Корнфельд в эссе «Искусство, театр и другое» писал, чтоотныне в центре новой драмы стоит не «психологический» (psychologischer), но«одушевленный» (beseelter) человек. И последний смысл всех искусствзаключается в том, чтобы напоминать человеку, что он от Бога и имеет душу, ибоискусство призвано возвращать человека к его сущности, оно становитсяинструментом религии [98, S.
229].Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод: человек вэкспрессионистских драмах чувствует себя спокойно и защищенно, лишь находясьпод высшим покровительством Бога и, что самое важное, чувствуя Его присутствиев своей душе. Только тогда становится возможным духовное преображение. А74ощущение бесконечного одиночества отступает на второй план. Ему на сменуприходит стремление воплотить в жизнь идеалы добра и человеколюбия,попытатьсядобитьсявсеобщегообновленияиединения.Уверенностьэкспрессионистского «нового человека» в своих силах, его жажда деятельностизаражают окружающих и приводит к тому, что мир, потонувший в боли истрадании, постепенно начинает меняться.75Выводы по 1 главеЭкспрессионизм сочетал в себе христианские, мистические и обывательскиепредставления о вселенной, Боге и человеке.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
