Диссертация (1168756), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Ты, бедный, милый сын божий […]. Ты, бедный бог […] какутомительна стала жизнь […]. Ах, ты бедный, добрый бог [11, с. 54].52Я могу себе представить, что Христос висит на кресте, а по отношению к земле – летит, идолжен страдать, пока люди остаются такими, какие они есть. Он ждет страдая, пока его5056Драматург с иронией подчеркивает убежденность человека в возможностиспастись без помощи Бога, однако глубина падения людей заставляет самогоХриста безмолвно страдать и лишь надеяться на то, что они наконец образумятся.Двойственность, отражающая всемогущество и бессилие Бога, изображаетсяв драме Э.
Барлаха «Потоп», которая в 1924 г. была награждена премией имени Г.ф. Клейста. В начале пьесы Бог предстает слабым и беззащитным. Он является наземлю в образе нищего и получает лишь насмешки от своего неудавшегосятворения, которое Он, несмотря ни на что, любит больше всего и страдает,наблюдая за его бесчинствами на земле [19, S.
198]. Бог старается найти средилюдей тех, кто сохранил ему свою преданность, остался таким, каким должен быть.Этим человеком в первый момент кажется Ной. Герой не задумывается о своемотношении к Творцу, его вера в божественное величие бесконечна: «Ihm verdankeich, daß ich bin […] ich atme nicht, wenn ich nicht danken kann»53 [19, S. 209]. Слепоепочитание ограничивает свободную волю, но герой без раздумий отказывается отнее и во всем уповает лишь на Бога. Поэтому он не останавливает и Калана,приказывающего отрубить руки молодому пастуху лишь для того, чтобыпроверить, насколько сильна вера Ноя.
Несмотря на его добродетели и искреннююверу, Всевышний испытывает разочарование: «Ich fürchte, ich werde wenig Freudean dir und deinen Kindern finden»54 [19, S. 246].Калан представляет в драме противоположную позициию бунта и отречения.Сильный и гордый герой во всеуслышание заявляет о себе: «[…] frei wie er – Herrwie er – gerecht und gut wie er [...]»55 [19, S. 201]. Как нелюбимый сын, подобноКаину Ф.
Коффки, герой отрекается от своего Отца:Ich danke Gott, daß er mir Kraft, Schnelligkeit, Schlauheit, Ausdauer und Mut gegebenhat […] meine Bosheit ist auch von ihm […]. Ich vertraue, er hat meine Liebe und meinвозлюбленные христиане решатся, в свою очередь, спасти его – своего Спасителя, став другими.Но они скорее подумают, что он, наконец, мог бы исчезнуть, ибо скоро они будут праздноватьсвой двухтысячелетний юбилей, это конечно удобнее без Христа, чем в его присутствии.53Я благодарю Его за то, что я есть [...] я не дышу, если не могу благодарить.54Я боюсь, я обрету мало радости в тебе и твоих детях.55[…] свободный как Он – господин как Он – справедливый и добрый как Он [...]57Gebet nicht nötig […]. Kann ich mich zu ihm erheben, der erhaben ist, da ich es nichtbin? [...] nur soll er mich in meiner Wüste und meinen Zelten für mich leben lassen56 [19,S.
200].Калан сам для себя определяет закон и старается постигнуть, а затем и преодолетьсобственные человеческие границы. Он хочет добиться почитания, стать Богом,стать сильнее Бога. В то же время, как ни парадоксально, герой жадно ищет Его.Этот поиск можно обозначить как путь становления (Werden), о котором говоритсяи в других драмах Э. Барлаха.В конце своего пути, будучи наказанным и умирая, Калан приходит косознанию величия Бога, однако в его понимании это не Бог-повелитель,подавляющий волю человека, но Бог как начало и конец всего.
Герой самстановится частицей этого величия. Этим подчеркивается сближение Бога ичеловека. При этом в «Потопе», что характерно и для других пьес Э. Барлаха,изображается непреодолимая пропасть между божественным и мирским: «[…] auchan mir wächst Gott und wandelt sich weiter mit mir zu Neuem [...] – Er ist ich gewordenund ich Er – Er mit meiner Niedrigkeit, ich mit seiner Herrlichkeit – ein einziges Eins[…]»57 [19, S. 273], – восклицает Калан. Здесь высказывается важная мысль оединенииБогаичеловека.Онанаходитотражениевцеломрядеэкспрессионистских драм, рассматриваемых нами в следующем разделе.Бунтующий человек признает могущество и непостижимость Бога, ноосознание этого приходит слишком поздно.
Катастрофу потопа, гнев Творца уженельзя предотвратить. Гибель всего живого означает признание несовершенствамира, однако Бог Э. Барлаха единолично принимает решение о его судьбе. Человек,к которому Он испытывает глубокую любовь и привязанность, выглядит в драмеЯ благодарю Бога за то, что он дал мне силу, быстроту, хитрость, выдержку и мужество [...]моя злость тоже от него […]. Я знаю, ему не нужны мои любовь и молитва [...].
Могу ли я, невозвышенный, подняться до него, возвышенного? [...] пусть только он оставит меня жить в моихпалатках в моей пустыне [...].57[...] также и во мне вырастает Бог и обновляется дальше вместе со мной […] – Он стал мной, ая Им – Он с моей ничтожностью, я с его величием – едины [...].5658как дитя, поднимающее свой слабый голос против Отца и вынужденное в итогепризнать свое глубокое почтение.Важные акценты в этом вопросе добавляют последние драмы Э. Барлаха«Славное времечко» (другой вариант перевода – «Хорошее время») и неоконченная«Граф фон Ратцебург», в которых человек, кажется, вновь обретает максимальновысокий статус, подчеркивает Х.
Доле [157, S. 101]. В единственном напечатанномпри жизни автора фрагменте драмы «Граф фон Ратцебург» Бог провозглашаетчеловека равным себе творцом, дает ему полную свободу воли и действия в мире,в котором отныне больше не существует никаких заповедей и предписаний [17, S.822]. Однако не все готовы согласиться с новым порядком. Христианский аскетИларион отказывается признать свое равенство Богу: «[…] ich wünsche nicht, Gottgleich zu sein [...]. Nicht gleich, niedrig wünsche ich zu sein [...]»58 [17, S. 823]. На этоему отвечает призрак пророка Моисея: «[...] bleibst [...] der Schöpfer Gottes […]»59[17, S. 824].
Сбывается мечта человека – он становится полновластным правителемна земле. Бог как будто испытывает свое дитя, наблюдая за игрой его фантазии. Новсевластие человека носит призрачный характер, и он сам пугается своего новогостатуса, ощущает себя слабым и отчаянно одиноким.В отличие от Илариона богом готов объявить себя герой пьесы «Славноевремечко» Атлас: «[…] ich alles in allem […] wie ein absoluter Herr […] Ist es weitvon […] göttergleicher Existenz […]?»60 [18, S. 447] Однако его слова кажутсяпустыми по сравнению с желанием и готовностью Сюроса и Челестины принять насебя незаслуженное наказание и пожертвовать жизнью ради спасения новогомолодого поколения, которое будет жить в новые лучшие времена. Одно изглавных правил «славного времени» – правило «добровольной радости» (freiwilligeFreudigkeit) [18, S.
455]. Люди верят, что начались долгожданные перемены клучшему, хотя происходящие события – ссоры и преступления – свидетельствуюто другом. «Die Zeiten sind in uns […] und die Zeiten sind wie wir»61 [18, S. 484], –[...] я не желаю быть равным Богу [...]. Не равным, хочу быть низким [...].[...] ты остаешься [...] творцом Бога [...].60[...] я все и вся [...] как абсолютный господин [...].
Далеко ли это до [...] божественности [...]?61Времена в нас [...] времена такие, какие мы.585959приходят к выводу две героини пьесы Сибилла и Челестина. Как бы ни старалисьлюди, даже в наступившее уже новое время земля наполняется грехом, и этот грехискупается лишь жертвой на кресте [18, S. 510].Несмотря на значительно возросший статус человека, в драматургии Э.Барлахаобраз«новогонесовершенства. Получаячеловека»всякийбеспрецедентнуюразприобретаетсвободу,человекпризнакиинтуитивноощущает, что последнее слово по-прежнему остается за Творцом. Богвоспринимается как недостижимый повелитель, распоряжающийся людскимисудьбами по собственному усмотрению.Изменение отношения к «новому человеку» в экспрессионистских драмахнапоминает движение маятника. Констатируя факт высшей несправедливости,протагонисты пытаются доказать свободу воли человека и его право распоряжатьсясвоей жизнью, стремятся одержать триумф над злым или безучастным Богом,справиться с возникающими проблемами не с помощью, но вопреки Божьей воле,подчеркивает К.
С. Гутке [260, S. 47, 51]. Подобная борьба не приводит, какправило, к положительному результату. Ее противоположностью становитсяубежденность в непостижимости Бога, вершащего судьбы мира, и даже вбессмысленности самой попытки противостоять Его воле. С одной стороны,«новыйчеловек» представляется полновластнымсудьейземныхдел ипредводителем на пути к обновлению мира. С другой стороны, роль «новогочеловека» заметно умаляется на фоне всемогущества Бога.
Однако ни в одномслучае «новому человеку» не удается достигнуть всеобщего обновления. Этонаводит на мысль о том, что в изначальной постановке проблемы и в егообращениях к людям отсутствует некое важное звено, без которого не можетобразоваться единая цепь, выводящая человечество из состояния кризиса к счастьюи процветанию.601.3.Выстраивание новой модели мировосприятия как способпреодоления ментального кризиса субъекта (Э. Толлер«Преображение», Г. Йост «Пророки», Э. Барлах «Мертвый день»,«Бедный родственник»)Новый поворот в отношении человека к Богу можно наблюдать в драме Э.Толлера «Преображение». Пьеса имеет характерную для экспрессионизма формудрамы состояний (Stationendrama). Она делится на шесть частей (Station), а те, всвою очередь, на тринадцать картин (Bild), шесть из которых «реальны», аостальные семь будто окутаны завесой сна (Traumbild).
В дальнейшем отличить ихдруг от друга нетрудно даже по смене обычной прозы на ритмическую. В«реальных» картинах наиболее четко отображается процесс внутреннего поиска ипостепенногопреображенияглавногогероя.«Нереальные»картины,изображающие ужасы войны и жизнь низшей прослойки общества, помогаютпонять, почему такой насущной и болезненной стала проблема обновления длямира, управляемого холодным расчетом, погрузившегося во мрак и жестокость.(Подобный прием также в полной мере используется в драме Э. Толлера «Человек– Масса».)Эффекту чередования реальности и нереальности изображенных в драмесобытий соответствует символическая игра со светом, на которую указывает всвоей работе Т.
Бютов [147, S. 54-55]. Действие первой картины (странствияглавного героя Фридриха и его добровольный уход на фронт) происходит всумерках. Вторая картина, открывающая ужасающий лик войны, разыгрывается вчас после заката. В четвертой картине мертвецы оживают, когда облака окутываютлуну, в пятой – выживший после военной операции Фридрих оказывается влазарете в час предрассветных сумерек, его преображение, описанное в седьмойкартине, символизирует рассвет. После этого действие снова погружается втемноту, следуют смерть и воскрешение героя.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
