Диссертация (1168548), страница 23
Текст из файла (страница 23)
В духоте невозможно жить, здесь болезнь Ивана все болеепроявляется, а Смердяков и вовсе вешается. Примечательно и то, что Смердяковперед смертью словно возвращается к первоначальному своему появлению вмире: он сидит в душной избе, что напоминает баню, в которой герой родился, повысказыванию Григория, Смердяков «из банной мокроты завелся» (14, 114), атакже читает то же, что и Григорий, фактический воспитатель героя (Смердяков107читает «Святого отца нашего Исаака Сирина слова» (15, 61), а Григорий –«список слов и проповедей “богоносного отца нашего Исаака Сирина”» (14, 89).В романе крайне редко описаны встречи учителя с учениками в пути, вдвижении.
Один из примеров – поездка Дмитрия в Мокрое. Так, когда тройкаАндрея, подобно гоголевской, летела в Мокрое, «воздух был свежий ихолодноватый, на чистом небе сияли крупные звезды. Это была та самая ночь, аможет и тот самый час, когда Алеша, упав на землю, “исступленно клялся любитьее во веки веков”» (14, 369).
Именно в дороге Дмитрий спрашивает у ямщикаАндрея, попадет ли он в ад, то есть по сути ставит Андрея выше себя, на чтоАндрей приводит «слово» о том, как Христос сходил во ад после смерти и что ад«предназначен» не для таких, как Дмитрий, а Дмитрий «все одно как малыйребенок» и его простит господь «за простодушие» (14, 372). Сравнение Мити с«малым ребенком» (14, 372) очень точно, в преддверии того, какой сон про дитёприснится герою в Мокром.
Примечательно и то, что в одно время и Алеша, иДмитрий соприкасаются «мирам иным»: Алеша в восторженном состояниицелует землю и хочет просить прощения за всех, и впоследствии он будет уверен,что «кто-то посетил» его «душу в тот час» (14, 328); в то же время Дмитрийначинает молиться в пути господу, чтобы тот не осудил его.Однако в большинстве случаев пространство наставника представляетсобой именно локус. В качестве примеров таких локусов наставников, мырассмотрим описание кельи Зосимы, кельи отца Ферапонта и место прощанияАлеши с мальчиками у камня.1.
Келья ЗосимыПрежде всего, отметим эклектичность обстановки кельи Зосимы. В нейбыло много икон, одна из которых – «богородицы, огромного размера и писаннаявероятно еще задолго до раскола» (14, 37), также там находились «католическийкрест из слоновой кости с обнимающею его Mater dolorosa, и несколькозаграничных гравюр с великих италиянских художников прошлых столетий» (14,37). Помимо прочего, «подле этих изящных и дорогих гравюрных изображенийкрасовалось несколько листов самых простонароднейших русских литографий108святых, мучеников, святителей и проч., продающихся за копейки на всехярмарках» (14, 37).
В келье сочетаются предметы православной, католической,русской народной и западноевропейской культур. Такое соседство всех этихвещей303 указывает и на характер самого Зосимы, который иногда отклонялся отстрогих порядков православной церкви, например, не всегда строго соблюдал пост,или в тайне молился за самоубийц. Вместе с тем, подобное равноправное соседстворусского православного и западного католического, возможно, свидетельствует омечтеЗосимыобустановленииназемлевсеобщегобратствапринепосредственной роли русского простого народа.
Отметим, что на протяжениивсего романа образ Богоматери будет идти вместе с образом Мадонны, а такженеоднократно появится образ страдающей матери, сопоставимой со Скорбящейматерью (Mater dolorosa), теряющей своего сына (Христа) и прощающей егомучителей: это и мать Алеши, и мать из рассказов Ивана о затравленном собакамимальчике, отчасти мать Илюши. Это и богоматерь из «монастырской поэмки»«Хождение богородицы по мукам», сюжет которой Иван рассказывает Алеше впреддверии собственной поэмы. Богоматерь просит у бога помилования всех, кто ваду, «и когда бог указывает ей на прогвожденные руки и ноги ее сына испрашивает: как я прощу его мучителей, – то она велит всем святым, всемученикам, всем ангелам и архангелам пасть вместе с нею и молить о помилованиивсех без разбора» (14, 225).Аскетичная и тесная вторая комната – спальня Зосимы, с трудомвместившая пятерых человек, наполняется рассказами и поучениями старца,которые семантически связаны с другими частями романа: это мысли о том, что«всякий пред всеми за всех и за все виноват», что рай предстает как осознаниесвоей греховности и открывается в предсмертном пограничном состояниисчастья, что любовь связана с мучением того, кого любишь.
Зосима полагает, чтоневозможно устройство человечества без Христа, а также говорит об опасностиотъединения людей, когда «у богатых уединение и духовное самоубийство, а у303 Примечательно,что несколько иную, но схожую по своей эклектичности обстановку кельиможно увидеть в главе «У Тихона» романа «Бесы».109бедных – зависть и убийство» (14, 284), что напрямую соотносится с внутреннейборьбой (на грани сумасшествия) Ивана и завистью и преступлением Смердякова.2. Келья ФерапонтаОтец Ферапонт представлен как «противник» Зосимы, его ценностнаяпозиция во многом противоположна позиции старца.
Жил «он за скитскоюпасекой, в углу стены, в старой, почти развалившейся деревянной келье,поставленной тут еще в древнейшие времена» (14, 151), его келья была простоизбой, но «которая весьма похожа была на часовню» (14, 151) своими«жертвованными образами» (14, 151). Для Ферапонта чрезвычайно важен выборместа для жизни, поскольку выбрав место, где раньше жил величайший постник имолчальник отец Иона (14, 151), он тем самым желает уподобиться ему; в выбореместа уже заключается стремление выдавать желаемое за действительное. КФерапонту редко ходили «поклонники» и гости, в романе дается описаниевстречи старца с гостем – обдорским монашком. Подчеркнем, что к нему ходилиименно «поклонники», а не ученики или богомольцы, например.
Вместе с тем этаидея поклонения соотносима не только с Ферапонтом, но и с Зосимой. Алешадумает о том, что народ почитает Зосиму как «святыню или святого» и для него(народа) нет «сильнее потребности и утешения как <…> пасть пред ним ипоклониться [курсив мой – прим. М.Б.] ему» (14, 29). В поклонении естьопасность создать себе кумира, который заменяет Бога.
Отчасти это происходит ссамим Алешей, очень любившего старца, когда он возропщет на Бога послесмерти Зосимы за «тлетворный дух». Любовь к старцу на какой-то момент сталавыше любви к Богу в жизни Алеши.Ферапонт рассказывает ему о том, что видел чертей у игумена, и о том, чток нему «слетает Святодух» (14, 154), а также он сравнивает растущий у кельи вязс Христом, желающим в ночи вознести отца Ферапонта: «Видишь сии два сука? Внощи же и се Христос руце ко мне простирает и руками теми ищет меня, явновижу и трепещу» (14, 154). И старцу страшно, что его Христос «захватит ивознесет» «в духе и славе Илии» (14, 154). Получается, что, во-первых, Ферапонтвесьма высокого мнения о себе и своей праведности, во-вторых, он ощущает110материализацию иного мира (видит, слышит, обоняет и почти осязает его, причемкак представителей подземного, так и поднебесного мира), и тем самым словноуравнивает свои видения (о черте и о Христе).
Слова Ферапонта сильнейшимобразом повлияли на обдорского монашка. Ферапонт проявляет слабость,обнажая желание узреть чудо. А это, в свою очередь, сопоставимо и с тем, какдьявол искушал Христа чудом, о чем говорил Великий инквизитор, и сожиданием чудес от тела усопшего Зосимы всем городом, и с размышлениямиСмердякова о том, что только тот истинно верующий, кто способен совершатьчудеса, силой веры сдвигать гору в реку.В целом линия старец Зосима-Алеша отчасти повторяется в упрощенномвиде в отношении Ферапонт-обдорский монашек. Оба ученика верят вмистические вещи, но если Алеша верил в чудо в рассказе о вылетавшем из храмагробе человека, нарушившего послушание старцу, то обдорский монашек готовбыл поверить «защемленному чертову хвосту» (14, 155) «не только виносказательном, но и в прямом смысле» (14, 155).Таким образом, несмотря на то, что и Зосима, и Ферапонт живут в кельях,семантика этих мест весьма различна: Зосима частично отходит от православныхпорядков, но мечтает об установлении всемирного братства на земле, чтореализуется в обстановке кельи, а Ферапонт желает славы праведника, о чемговорит и место кельи, и характер его видений.
Локус у камня принципиальноиного плана.3. Речь Алеши у камня.Если описание келий Зосимы и Ферапонта приходится на тот случай, когдаученики приходят к учителю (в его личное пространство), то последний в романеэпизод – тот редкий пример, когда и наставник, и ученики находятся в пути исловно случайно останавливаются у камня, который «на дороге сиротой лежит уплетня и где выгон городской начинается: место пустынное и прекрасное-с» (14,188), по выражению капитана Снегирева. По сути это место на границе города111Скотопригоньевска и выгона скота 304 . В мифопоэтическом пространстве, поВ. Н.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
