Диссертация (1168545), страница 16
Текст из файла (страница 16)
На наш взгляд, для объяснения описанного выше способа отношенийгероя неклассической лирики к собственному телу актуальна формуланераздельности и неслиянности, появляющаяся в трудах Н. Минского, В.Соловьева, А. Блока. Специфика отношений, заявленных ею, подробнорассматривается С.
Н. Бройтманом в книге «Поэтика русской классической инеклассической лирики»217. Образы, связанные с телесной объективацией, нанаш взгляд, иллюстрируют специфику данного типа отношений: приавтономном от тела бытии (на уровне ментальном) с ним сохраняетсяфактическая связь лирического субъекта/персонажа 218.Итак, к первому варианту представленности образа телеснойобъективацииотноситсянепосредственном,изображениесвязаннымлирического субъектастелавизуальным(применительно к себевментальномвосприятием,либокругозорелибо к лирическомуБахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности.
С. 114.Бройтман С. Н. Поэтика русской классической и неклассической лирики. М.: РГГУ, 2008. 485 с.218К формуле нераздельности-неслиянности и к её интерпретации С. Н. Бройтманом мы вернемсяв III главе, рассматривая особенности взаимоотношений лирического субъекта и внешнего емумира.21621788персонажу), имеющее двухчастную структуру. Тело противопоставленотолько одной сфере существа лирического субъекта/персонажа, выраженнойвтекстеличнымместоимениемлибосамимфактомналичияобъективирующей тело рефлексии.
Тело становится ценностью сугубоконцептуальной и в общем смысле иллюстрирует связь лирическогосубъекта/персонажа с земным бытием. В данных случаях неоднородностьобраза лирического субъекта/персонажа представлена наличием тела иценностно противопоставленной ей ментальной активности. В случаях собъективацией тела лирического субъекта на грамматическом уровне онапроявляется в наличии местоимений первого лица, а также притяжательныхместоимений, указывающих одновременно и на связь субъекта речи собъективированным им самим телом.К данному варианту изображения телесной объективации можноотнести и произведения с внеличными формами авторского сознания.
Вподобныхпроизведенияхсвязьлирическогосубъектастелом,объективированным в его оценке, выявляется лишь из смыслового контекста.Одновременно с наличием этой имплицитно выраженной связи телопредстает как ценность универсально-концептуальная, что роднит данныйвариант телесной объективации с первым вариантом. Сам факт осмыслениятела в контексте объективации указывает на наличие противопоставленнойему ментальной активности лирического субъекта. Подобные случаи, такимобразом,подходятподопределениедвухчастнойструктурыобразалирического субъекта.Второйвариантпредставленностителесно-объективированныхобразов характерен для произведений, в которых смысловой акцент ставитсянапротивопоставлениителадругимсферамбытиялирическогосубъекта/персонажа, таким как душа, дух.
Также данное противопоставлениев некоторых случаях дополняется наличием в произведении некоего «Я»,отождествленного с лирическим субъектом. Таким образом, речь в подобных89стихотворениях идет уже о трехчастной структуре образа лирическогосубъекта/персонажа. В данных случаях можно говорить, скорее, осмысловомпротивопоставлении,выраженномлексически,чемобособенностях субъектной организации (хотя в некоторых случаях тело и/илидушалирическогосубъектаприобретаютстатуссамостоятельногоперсонажа-субъекта речи). Произведения, относящиеся к данному типутелесной объективации, связаны с большей степенью неоднородностилирического субъекта/персонажа по сравнению с первым типом.
Взависимости от количества самостоятельных, противопоставленных другдругу сфер лирического субъекта/персонажа можно говорить о разнойстепени неоднородности его образа.90Глава II. Образы телесной фрагментарностиСлавься, круглый живот, лядвие с нежной кожей!Белый на белом, как мечта Казимира,летним вечером я, самый смертный прохожий,среди развалин, торчащих, как рёбра мира,нетерпеливым ртом пью вино из ключицы.И.
Бродский «Римские элегии»Представления о фрагментарности человеческого тела обнаруживаютсяв основе различных «религиозно-метафизических и раннефилософскихучений»219. К примеру, в основе буддийских учений лежит идея о составнойприроде всего сущего. Одна из четырёх печатей Будды, имеющих в буддизместатус смысловых основ бытия, апеллирует к непостоянству всего составного(то есть вообще любого явления материальной действительности). Вразличныхисточниках,объясняющихданнуюаксиому,встречаетсяраскрытие принципиальной неоднородности и непостоянства всего сущегоименно через рассмотрение биологических свойств тела человека: «Они[мирянки – А.Р.] мыслили так: "Это тело - скопление нечистых составныхэлементов, которых в нем более восьмидесяти четырёх (дхату). (…) В телеотсутствует какая-либо прочная основа, твёрдое ядро, и оно подобно полойтростинке, ветке куста клещевины, пузырю или бамбуковому стволу. Телолишено сущности, оно схоже с молнией или пеной горного потока,падающего с кручи; оно обманчиво, как мираж, как иллюзия, как эхо, какотражение луны в воде»220.Топоров В.
Н. Первочеловек // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2 т. Т. 2. М.: Советскаяэнциклопедия, 1982. С. 301.220ТибетскаяМахапаринирвана-сутра.ПереводС.Глагова.URL:http://lit.lib.ru/i/irhin_w_j/tibet_nirvana.shtml. Режим доступа: свободный. Дата обращения:10.01.2018.; Подобным образом рассуждает об учении Будды, к примеру, Дзонгсар Кхьенце21991Обращаясь же к литературным текстам, стоит отметить, что,независимо от рода и жанра произведения, автор в нём изображает только теэлементытелагероя/персонажа,которыезначимыдляпостиженияэстетического значения его образа.
Акцент лишь на определённых,художественно значимых, аспектах телесности соответствует общемусвойству художественной изобразительности в литературе, определяемому, вчастности,Р.Ингарденом,как«схематичностьлитературногопроизведения»221: «Самому же произведению свойственна как раз известнаянеполнота (…), не только характерная для его структуры, но и имеющая впроизведении существенное художественное [в данной цитате курсивпринадлежит Р. Ингардену – А.Р.] значение (…)»222. Наличие, а равнымобразом – и отсутствие, определенных фрагментов тела в авторскомхудожественном кругозоре указывает на характер авторской эстетическойоценки и позволяет понять особенности образа героя/персонажа (и, какследствие, прояснить специфику изображенного мира).
В то же время,схематичность изображения тела в литературном произведении не следуетсмешивать с рассматриваемым нами явлением телесной фрагментарности.Тело,неизбежно(попричинеотмеченнойранее«схематичности»)представленное в литературном тексте отдельными своими элементами,можетосмысливатьсягероем(лирическимсубъектом,рассказчиком,повествователем) и/или художественно оцениваться автором как единое,целостное либо как нецелостное, разъятое, разделённое на части.
На нашвзгляд, именно в связи с последним случаем можно говорить о телеснойфрагментарности как аспекте телесной образности, элементе архитектоникилитературного (и, в том числе, - лирического) произведения.Ринпоче в книге «Отчего вы не буддист» (Дзонгсар Кхьенце Ринпоче. Отчего вы не буддист. Пер.Ф. Маликова. М.: Открытый мир, 2008. 192 с.).221Ингарден Р. Исследования по эстетике.
М., 1962. С. 40-71.222Ингарден Р. Исследования по эстетике. М., 1962. С. 45.92Вместестем,используемоевработепонятиетелеснойфрагментарности требует ещё более точного определения. Под фрагментарноизображённым телом нами понимается тело не разъятое на части в мирелирического произведения 223 (как, например, тело "безрукого мученика" изизучаемого Н. Г. Юрасовой224 [5, c.
61] стихотворения Маяковского "Хвои"),а представленное фрагментарным в кругозоре (непосредственном и/илиментальном)иоценкелирическогосубъекта.Так,втекстах,рассматриваемых далее в данной главе, тело лирического субъекта илиперсонажа фактически оставаясь единым, не разделённым на части в мирестихотворений, воспринимается лирическим субъектом как нецелостное,фрагментированное, что, по нашему мнению, указывает на спецификумировосприятия лирического субъекта и, следовательно, – на особыйхарактер авторской художественной оценки. Такое определение телеснойфрагментарности, на наш взгляд, даёт возможность связать указанный аспектизображения телесности с позицией лирического субъекта, что, в контекстенашего интереса к телесной образности в лирике, видится особеннозначимым. Также следует ещё раз подчеркнуть, что исследуемое явлениетелесной фрагментарности не рассматривается в диссертации в связи сэстетическими представлениями о гротескном теле 225.
Интерес для наспредставляет сам факт восприятия лирическим субъектом собственного телаи/или тела лирического персонажа как фрагментированного.Безусловно, образы телесной фрагментарности встречаются в лирикеразличных эпох, однако в неклассической лирике такой способ изображениятела приобретает особую семантику, нуждающуюся в раскрытии. ПреждеСр., например, образы буквально разъятого, фрагментированного тела у В. Маяковского(подробнее об этом: Юрасова Н.
Г. Образ разъятого тела в художественном мире В. Маяковского// Грехнёвские чтения. Сборник научных трудов. Вып. 3. Н. Новгород, 2006. С. 61-64.;Колмогорова Е. Н. Образы разъятого тела в трагедии «Владимир Маяковский» В. Маяковского //Вестник КемГУ. 2013. № 4. Т. 2.
С. 124-127).224Юрасова Н. Г. Образ разъятого тела в художественном мире В. Маяковского // Грехнёвскиечтения. Сборник научных трудов. Вып. 3. Н. Новгород, 2006. С. 61.225Подробнее данный аспект исследования телесности раскрывается во Введении к работе.22393чем перейти к рассмотрению различных аспектов образа телеснойфрагментарности в неклассической лирике, отметим наиболее общиесмысловые различия между ними и похожими способами изображения тела вклассической лирике. Для этого сравним стихотворение Н.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
