Диссертация (1168526), страница 28
Текст из файла (страница 28)
М., 1996. С. 19–24;Лебедев С. К. Алексей Фролович Филиппов: литератор, банкир и чекист // Из глубины времен:Альманах (Санкт–Петербург). 1998. № 10. С. 153–171.355ГАРФ. Ф. 10035. Оп. 1. Д. П–34970 Л. 61–62.356Возможно, что постановление было вынесено 4 июля, поскольку в выписке над датой«5–го» стоит цифра «4».357Там же. Л. 2.358В деле – станция Михайловский Хутор // ГАРФ.
Ф. 10035. Оп. 1. Д. П–75274.359ГАРФ. Ф. 10035. Оп. 1. Д. П–75274. Л. 64.354125Несмотря на то что материалы следственных дел не содержатподтверждающих сведений о якобы проводимой духовенством антисоветскойагитации, выносимые приговоры к 1920 г. ужесточаются (Таблица 2.3)360.Таблица 2.3 Выносимые приговоры духовенству за 1918–1920 гг.в единицах№п/пВыносимый приговор1918 1919 19201Освободить52Заключить в тюрьму на 10 лет13Заключить в тюрьму на 1 мес.24Подвергнуть общественным работам на 1 мес.15Заключить в концлагерь16Заключить в концлагерь на 1 год7Заключить в концлагерь на 1 год с применениемтяжелых принудительных работ461118Заключить в лагерь до окончания Гражданской войны29Заключить в концлагерь на 3 мес.110Заключение в концлагерь условно111Отправить дело в народный суд123Из данных таблицы видно, что степень закрытия дел без каких–либосерьезных последствий для обвиняемых достаточно высока (п.
1). При этом вдвух случаях из семи священник ставился на учет и за ним устанавливаласьслежка361. В отношении священника Владимира Некрасова, например,указывалось, что хотя приговор вынесен условно, но при малейшем с его сторонынекорректном отношении к власти следовало заключить священника под стражу сприменением общественных работ сроком на 1 год. Один священник был360Таблица составлена автором на основе анализа 32 судебно–следственных дел фонда№ 10035 ГАРФ, хронологически охватывающих период 1918–1920 гг. (См.
Приложение 1).361ГАРФ. Ф. 10035. Оп. 1. Дд. П–34954, П–34851.126освобожден по амнистии ввиду третьей годовщины Октябрьской революции 362.Минимальный срок заключения в концентрационный лагерь в 1918 г. составлялодин месяц (п. 3), в 1919 г. три месяца (п. 9), а в 1920 г. уже один год (п.
6). В 1919г. появляется приговор в формулировке «заключить в лагерь до окончанияГражданской войны» (п. 8), то есть без указания конкретного срока содержания влагере.Однако вынесение оправдательных приговоров не означало снисходительнойпозиции по отношению к духовенству. Согласно документам следственных дел,аресты производились на основании поступающих заявлений, зачастуюсодержащих сомнительную или неконкретную информацию о якобы проводимойсвященниками антисоветской или контрреволюционной агитации. На основанииэтих заявлений духовенство во время следствия находилось в заключении неменее двух месяцев без каких–либо на то оснований.
Кроме того, на наш взгляд,большой процент закрытия дел с освобождением духовенства связан с тем, что вданный период времени оно воспринималось органами следствия скорее каккатегория лишенных избирательных прав, требовавшая особого внимания. Так,М.Я. Лацис, разъясняя меры борьбы и меры воздействия органов ВЧК в период1919 г. писал, что, кроме лиц, уличенных в контрреволюционных деяниях, быломножество «других, находящихся под сомнением».
К этой категории он относилофицерство, за немногими исключениями, не состоящими на военной службе,старых крупных царских сановников, промышленников, часть духовенства,помещиков и кулаков. Именно эти категории, по его мнению, составляли главнуюопору завоевателей363. Сходная позиция встречается и в самих следственныхделах, когда духовенство воспринимается как «вредный элемент для массы» 364.В следственных делах отложилось множество прошений от граждан об362Там же.
Д. П–38613.Отчет Всероссийской чрезвычайной комиссии за четыре года ее деятельности (20декабря 1917 г.–20 декабря 1921 г.) // ВЧК (1917–1922 гг.): к столетию создания... С. 508.364ГАРФ. Ф. 10035. Оп. 1. Д. П–38492.363127освобождении священников из–под ареста. Эти документы не толькосвидетельствуют об отношении прихода к арестованному священнику, но такжеявляются источником о составе приходов, о деятельности священника, обобстоятельствах ареста и о произошедших событиях. Например, в делесвященника Константина Воскресенского сохранилось два прошения прихожанцеркви Флора и Лавра, где он служил, с просьбой о скорейшем рассмотрении делаи об освобождении священника на поруки с удостоверением, что он никогда невыступал против советской власти.
К одному из прошений прикрепленотринадцать листов подписей с оборотами365. В защиту протоиерея АлексеяМешковского, арестованного в г. Москве, выступили прихожане несколькихцерквей, в том числе и церквей г. Курска, где он ранее служил, а также Военно–Сергиевского–Пантелеимоновского братства хоругвеносцев, собравшем 150подписей366. Причем адресантами одного из прошений указаны «пролетариатыприхожане Николаевской церкви г. Курска»367. Свое прошение об освобожденииарестованного священника Анатолия Светлова подали «низшие служащие ирабочие дома охраны младенца», собрав два листа подписей с оборотами 368. Этупросьбу поддержал Политический Красный крест, который, присоединяясь кходатайству низших служащих и рабочих, также просил об освобождениисвященника ввиду его невиновности перед советской властью 369.
Свои подписипод ходатайством об освобождении приходского священника Сергея Фрязиновапоставили 1161 человек370.Нами установлено, что хронологический период 1917–1920 гг.характеризуется активным формированием законодательства, направленного нарегулирование государственно–церковных отношений. Анализ судебно–365ГАРФ. Ф.
10035. Оп. 1. П–34893. Лл. 11–26, 39.Там же. Д. П–35087. Лл. 6–7, 13–15, 54–55.367Там же. Л. 54.368Там же. Д. П–50292. Лл. 24–26.369Там же. Л. 15.370ГАРФ. Ф.10035. Оп. 1. Д. П–34918. Лл. 11–28.366128следственных дел духовенства позволил сформулировать вывод о том, что онизафиксировали двойной подход Советского государства к реализации религиознойполитики, выражавшийся в том, что с одной стороны, на законодательном уровнедекларировались демократические подходы, закрепленные, в том числе, вКонституции РСФСР 1918 г., и гарантировавшие свободу религии и религиознойпроповеди. А с другой – параллельно формировались основы для проведениярепрессивных мер по отношению к духовенству, безосновательно обвинявшегосяв проведении контрреволюционных действий.
Начиная с 1918 г. передспециальными органами ставилась задача борьбы с «враждебной деятельностью»церковников. Анализ выносимых обвинений с избираемыми мерами пресеченияпозволил сделать вывод о том, что в условиях Гражданской войны следствие ещене имело четких установок о необходимости применения жестких мер вотношении духовенства, относя его к категории лиц «находящихся подсомнением», и в своих действиях руководствовалось конкретной ситуацией.Установлено, что в период 1917–1920 гг.
наблюдается достаточно высокийпроцент вынесения оправдательных приговоров. Вместе с тем, многиесвященники подвергались необоснованным арестам по обвинению вконтрреволюционных действиях, которые они не совершали, что былоследствием «господства революционного правосознания».1292.2 Изменение государственной политики в области религии в период1921–1928 гг. и ее отражение в документах судебно–следственных делдуховенстваАнализ документов судебно–следственных дел духовенства в период 1921–1928 гг. определяется особенностью государственно–церковных отношений,которые регулировались нормами Конституции РСФСР 1918 г.371, КонституцииСССР 1924 г.372 и осуществлялись в условиях новой экономической политики ииндустриализации (1927–1928 гг.). Данный период характеризуетсяформированием структур нового государственного аппарата с распределениемфункциональной компетенции, в том числе в отношении Русской православнойцеркви.
Рассматривается специфика этого периода, которую исследователи видятв активном вмешательстве государства в деятельность Церкви. По документамсудебно–следственных дел исследуются внеправовые методы реализациирелигиозной политики, когда духовенство приравнивалось к «эксплуататорскимклассам» и политическим врагам советской власти с возможностью применениясоответствующих мер, а также практика применения статей Уголовного кодекса,принятого в 1922 г.После перехода к новой экономической политике, провозглашенного наХ съезде РКП(б) в марте 1921 г.373, государственно–церковные отношенияразвивались в рамках конституционных норм, закрепленных в 1918 г., а также371Конституция (Основной Закон) Российской Социалистической ФедеративнойСоветской Республики, принятая V Всероссийским Съездом Советов в заседании от 10 июля1918 года // СУ.
1918. № 51. Ст. 582.372Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических Республик. М.:Издание ЦИК СССР, 1924. 20 с.373Х съезд РКП(б). Москва, 8–16 марта 1921 г. // КПСС в резолюциях и решениях съездов,конференций и пленумов ЦК. Ч. 1. 7 изд. М.: Гос. изд–во политической лит., 1954. С. 514–572.130декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» 374 с изданным кнему постановлением Народного комиссариата юстиции (НКЮ)375.Всоответствии с ним единственной организационно–правовой формойсуществования Русской православной церкви на законодательном уровне были«группы верующих», которым на основе заключаемых с местными советамидоговоров передавалось церковное имущество376.
В разъяснениях Народногокомиссариата юстиции подчеркивалось, что религиозные и церковные обществаправ юридического лица не имеют и не могут совершать какие–либо юридическизначимые действия или заявления, а поскольку церковное имущество передаетсягруппам верующих, то советская власть должна иметь дело не с «обществом(приход и др.), которое юридически не существует, а с теми гражданами, которымместный совдеп верит и которым передает в пользование богослужебноеимущество. То, что духовенство вокруг церкви вверяемой советской властью (необществам, а определенным гражданам, которым доверяют, которыеподписывают соглашение и несут ответственность за целость вверяемого имнародного достояния), часто организует приходы и другие религиозные общества,должно совершенно игнорироваться советской властью, как игнорируетгосударственная власть всякие частные соединения граждан» 377.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
