Диссертация (1168475), страница 57
Текст из файла (страница 57)
должность губернского прокурора замещал губернский стряпчий по казенным делам В. Б. Ешевский. Именно по его протесту в начале 1826 г. началось расследоваться«дело о противозаконных сборах с крестьян Сермяжской волости Лодейнопольского уезда наисправление Архангельской дороги», разросшееся затем в огромное «дело о противозаконных724Законы требовали, чтобы журналы Правлений передавались после их подписания его членами на просмотр губернскому правлению и в течение 3 дней возвращались обратно (ПСЗ–1. Т.
39. № 30006, 30076).725ГААО. Ф. 1367. Оп. 1. Д. 329в (отпуск № 1369, 1448, 1452, 1456); НА РК. Ф. 2. Оп. 68. Д. 414. Л. 278–285.726Впрочем, очень часто этот способ использовался находящимися в отпуске чиновниками, чтобы уволитьсяот должности. Т. Е. Фан-дер-Флит, не зная Херувимова лично, мог почерпнуть о нем сведения как от действующихолонецких чиновников, так и своего предшественника — губернатора А.
И. Рыхлевского, который характеризовалего следующим образом: «Губернский прокурор, каких редко сыскать можно, человек весьма смелый и крайненизкий во всех отношениях и поэтому необходимо иметь за ним строгий надзор и на всяком шагу его порочныхдействий останавливать» (Архив СПб.ИИ РАН. Ф. 232. Оп. 1. Д. 4/6.
Л. 48об.).727В частности, Херувимов писал в прошении, что если в 1824 г. было решено 4300 дел; то при нем в 1825 г.— уже 6242.728НА РК. Ф. 2. Оп. 68. Д. 321. Л. 176; Д. 328. Л. 462. Любопытна дальнейшая карьера А.М. Херувимова.Будучи в отпуске в 1826 г. в Казани, он сблизился с печально известным М.
Л. Магницким, находившимся в этовремя там под «секретным надзором». Казанский губернатор Розен в донесении 1826 г. генерал-губернатору Бахметеву характеризовал его как человека «строптивого нрава…, который не может похвастаться поведением ни послужбе, ни по частной жизни и с сей стороны известен бывшему его начальству». Розен полагал, что «несколькодругих, подобных Херувимову, ничтожных людей», «составляя собеседников г. Магницкого, приметно действуютпо направлениям его, стараясь между прочим разными толками их ослаблять власть губернского начальства впользу г. Магницкого».
Позже – в 1829 г. – Херувимов получил место советника Архангельской уголовной палаты,но и там сразу же вошел в конфликт с гражданским губернатором В. С. Филимоновым, который в 1829 г. характеризовал его как «злобного, корыстолюбивого и в подьяческих изворотах закоренелого», который «терпимым вслужбе быть не должен». Губернатор просил его удалить «потому более, что Архангельская губерния подобнымичиновниками и без него избыточествует». Как можно понять, эта просьба была удовлетворена, т. к.
в «Адрес-календаре» за 1831 г. его фамилия в составе Палаты отсутствует (РГИА. Ф. 1613. Оп. 1. Д. 5. Л. 6–9; Дубровин Н. Ф.Письма главнейших деятелей в царствование императора Александра. 1807–1829. СПб., 1883. С. 492; Трошина Т. И. От Петра I до Сталина: Социальная история Русского Севера: в 2 ч. Архангельск, 2009. Ч. 2. С. 74).172сборах с крестьян Олонецкой губернии», ставшее одной из основных причин назначения в 1827 г.сенаторской ревизии Олонецкой губернии. А начиналось это дело так: усмотрев из журнала Олонецкого губернского правления от 12 декабря 1825 г., что крестьяне Сермяжской волости отдалина подряд устройство своего участка Архангельской дороги посторонним подрядчикам за9,5 тыс.
руб., Ешевский обратил внимание Правления на то, что сбор этот «учинен в противностьуказов от 18 февраля 1808 г., 29 декабря 1824 г. и 30 ноября 1825 г.», и донес об этом Олонецкойказенной палате и генерал-губернатору.Казенная палата, в свою очередь, распорядилась: 1) удалить от должности волостногостаросту и писаря Сермяжской волости, так как они, зная о воспрещающих указах, допустилисбор, 2) просить Губернское правление командировать благонадежного чиновника для совместного расследования и удостоверения — не существует ли в других волостях уезда подобных сборов.В ответ Губернское правление посчитало, что: 1) Ешевский, как исполняющий в тот момент должность губернского прокурора, обязан был действовать не по статье 119, а 405, т.
е.доносить ему, а не Казенной палате; 2) Палата обязана была прежде удаления от должности крестьянских выборных провести предварительное расследования, а также весьма расширила территориальные рамки следствия. Казенная палата, восприняв это постановление Правления какотказ от проведения расследования, донесла генерал-губернатору и министру финансов. Междувсеми этими инстанциями завязалась утомительная переписка по поводу пределов своих полномочий. Министр финансов Е.
Ф. Канкрин потребовал немедленно провести следствие во всехволостях Лодейнопольского уезда. Генерал-губернатор Миницкий, явно не хотевший «раздувать» это дело, в своем отношении к министру финансов осторожно высказался о практическойсложности реализации его предписания, но в своем предложении местной администрации приказал его неукоснительно исполнить. В своей же переписке с губернским стряпчим Ешевским онявно выказал ему свое неудовольствие729.Олонецкое губернское правление очень скоро нашло основание к увольнению стряпчегоЕшевского, а именно — изъятие из графы его формулярного списка «бывал ли в судах, штрафахили подозрениях» записи о том, что он, будучи в 1819 году каргопольским земским исправником,был оставлен приговором Олонецкой уголовной палаты «в сильном подозрении» по жалобе, поданной во время проезда Александра I крестьянином Ф.
Однолетковым, об отягощении крестьянего вотчины излишним сбором денег. В связи с этим он по предложениюгенерал-губерна-тора А. Ф. Клокачева от 10 сентября 1820 г. был отстранен от должности 730. Однако в 1821 годупри выдаче ему паспорта и аттестата эта запись была «утеряна», что позволило ему в конце729730НА РК. Ф. 2. Оп. 61. Д. 56/679.НА РК. Ф. 655. Оп. 1. Д. 93/768; ГААО. Ф. 1367. Оп. 1. Д. 36 (отпуск № 1220).1731821 года поступить на службу по ведомству Олонецкой казенной палаты, а в 1823 году по представлению олонецкого губернского прокурора Казина он был назначен губернским стряпчим.
Попредставлению губернатора Фан-дер-Флита об этой утайке в Сенат, последний в своем указе от7 октября 1826 г. приказал Олонецкому губернскому правлению установить, кто виновен в этом.В результате в своем ответе Правление признало виновными всех членов Правления по состоянию на 1821 г., которые якобы по «невнимательности» не внесли эту запись в его послужнойсписок. Министр юстиции, которому об этом было сообщено, запросил по этому поводу мнениегенерал-губернатора, прося его ответить — считает ли он возможным оставить Ешевского вдолжности стряпчего? Ответ был отрицательным. В указе Сената от 2 июля 1827 г.
было приказано: так как Ешевскому «далее оставаться в звании губернского казенных дел стряпчего не прилично», то Губернскому правлению следует «ныне же его уволить»731.Дело «о незаконных сборах в Лодейнопольском уезде» досталось в наследство следующему губернскому прокурору Ф. М. Желябужскому. Одним из поводом к неудовольствию новымпрокурором стала его реакция на предложение губернатора Фан-дер-Флита Олонецкому губернскому правлению от 28 мая 1827 г.
провести расследование находившемуся в Лодейнопольскомуезде советнику Олонецкой уголовной палаты А. И. Шкалину по частному письму к нему дворянского заседателя земского суда этого уезда Форкейна. Последний просил губернатора перевести его в другое место, чтобы не подвергнуться ответственности за существующие беспорядкии злоупотребления в этом суде.
4 июня губернский прокурор оспорил данное решение, сославшись на ст. 162 главы X Соборного уложения 1649 г., требовавшей, чтобы доносы проверялисьпри доносителе. О своем замечании он также известил Олонецкую казенную палату и министраюстиции. В тот же день Губернское правление составило журнал, в котором, не согласившись суместностью ссылки прокурора на Соборное уложение, так как считало, что письмо не содержитв себе донос, оставило свое прежнее распоряжение в силе.
В конце этого постановления быласделана примечательная запись о том, что это уже 106-е (!) представление, поступившее в Правление от Желябужского за 11 месяцев нахождения его в должности. Свое постановление Правление также довело до сведения генерал-губернатора, который, возможно, оставил бы его безвнимания, но министр финансов, узнавший о протесте прокурора через Олонецкую казеннуюпалату, настаивал в своем отношении к нему от 6 июня 1826 года о проведении надлежащегоисследования, а ход следствия поставил под свой контроль732.
Сейчас, по прошествии столькихлет, нам весьма трудно утверждать, что двигало прокурором Желябужским — действительная ли731732НА РК. Ф. 2. Оп. 68. Д. 328. Л. 813–816; Д. 341. Л. 6–10; РГИА. Ф. 1345. Оп. 101. Д. 390. Л. 167–169.НА РК. Ф. 1. Оп. 56. Д. 4/9. Л.
26, 289, 301; Архив СПб. ИИ РАН. Ф. 232. Д. 3/19.174забота о крестьянах или желание навредить губернатору и членам Олонецкого губернского правления, а может быть, все вместе. Позже результаты проведенного Желябужским и Яковлевымследствия стали одним из поводов к назначению сенаторской ревизии.Точно так же действия вологодского губернского прокурора стали одним из поводов дляназначения сенаторской ревизии этой губернии. Не знаем, что было причиной перемещения ужеупомянутого нами выше А. А. Зубова в декабре 1825 г.
из советников Вологодского губернскогоправления на столь непрестижную, а главное, опасную для карьеры должность733, но свое первоедонесение министру юстиции, ставшее отправной точкой в этой истории, он сделал 12 ноября1829 г. В нем Зубов поставил под сомнение верность рапорта губернатора Н. П. Брусилова императору от 10 октября 1829 г. о результатах его обозрения губернии. Прокурор написал, что«многие из главнейших предметов, имеющих непосредственное отношение до общего благоустройства Вологодской губернии, представлены не в настоящем их положении или не с совершенною точностию в отношении различных неисправностей и упущений, по Губернии существующих»734.
Не утомляя перечислением всех этих неточностей, укажем лишь на один приведенный им пример: губернатор донес, что «течение дел» по Вологодской полиции нашел он «всовершенном порядке», а он — прокурор в ходе собственной проверки обнаружил 32 не внесенных в ведомость нерешенных дел. Министр юстиции переслал 8 декабря 1829 г. это донесениеминистру внутренних дел, а тот, в свою очередь, 28 декабря — к генерал-губернатору с предложением рассмотреть и сделать заключение735. В дело вмешался А. Х. Бенкендорф, представив22 февраля министру юстиции некую «частную записку о донесениях вологодского губернскогопрокурора». В ней говорилось, что губернатор «открыто говорит в городе, что он настоит насмене губернского прокурора.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
