Диссертация (1168461), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Главным недостатком данного издания, по моемумнению, является отсутствие единого стандарта публикации надгробных памятников Московской Руси, и для дальнейшей работы с ними необходима ихповторная аутопсия, а также минимальное внимание к иным категориямписьменных источников конца XV — начала XVIII в., что значительно обедняет исследовательскую составляющую публикаций.Таким образом, хотя одной из важнейших задач эпиграфики являетсяпо возможности наиболее точная передача текста надписей и внешнеговида его носителя, в эпиграфике Московской Руси отсутствуют унифицированные правила документирования, описания и публикации надписей.
Опи245Русское средневековое надгробие XIII–XVII века. Материалы к своду. Вып. 1. / Отв. ред. и составитель Л. А. Беляев. М., 2006.66сания эпиграфических памятников чаще всего носят формальный характер ине содержат всей необходимой информации, вследствие чего они не могутбыть полноценно использованы. Републикация надписей зачастую производится без сверки с подлинником, при этом сообщается не обо всех существующих изданиях, а имеющиеся в них разночтения не учитываются.
Однако наиболее остро отсутствие унифицированных правил сказывается на воспроизведении текстов надписей. При публикации эпиграфические памятникилибо воспроизводятся церковнославянских шрифтом без диакритическихзнаков, либо гражданским шрифтом, а их палеографические особенностиописываются поверхностно или не отмечаются.
Как следствие, теряется ценность надписи как памятника письменности, шире — как лингвистическогоисточника. Так, в Словаре русского языка XI–XVII вв. их лексика представлена только материалами к своду В. Б. Гиршберга246. В Словаре обиходногорусского языка Московской Руси XVI–XVII вв.247 лексика эпиграфическихпамятников этого времени не представлена совсем. Не представлены надписиэтого времени в трудах и учебниках по истории русского языка248.§ 4. Основные положения диссертационного исследованияСтепень изученности надписей Московской Руси определила основныеположения предлагаемого исследования. В нѐм эпиграфика данной эпохивпервые выделяется в отдельный раздел древнерусской эпиграфики, а надписи этой эпохи рассматриваются как единый комплекс источников.Основные методологические принципы исследования связаны с пониманием эпиграфики как гуманитарной науки, объектом исследования которой являются надписи, а целью — изучение человека и различных сфер человеческой деятельности.
Она рассматривается как специальная историческаяи вспомогательная филологическая дисциплина — как в части методов и приѐмов исследования, так и в части использования надписей как историческихи лингвистических источников. Характер исследуемых эпиграфических па246СлРЯ XI–XVII вв. Вып.
1–29. М., 1975–2011; Т. 30. М.; СПб., 2015 (издание продолжается).СОРЯ XVI–XVII вв. Вып. 1–7. СПб., 2004–2016 (издание продолжается).248См. например: Колесов В. В. История русского языка. Учеб. пособие для студ. филол. фак. высш.учеб. заведений. СПб.; М., 2005.24767мятников определил необходимость использования междисциплинарных методов источниковедения — исторических, археологических, религиоведческих, культурологических, филологических, а также богословских.При современном состоянии исторической науки, занимающейся исследованием Древности и Средневековья, подъѐм на более высокую ступень познания прошлого возможен тремя путями — поиском и введением в научныйоборот новых источников, совершенствованием методик их изучения и ихширокой интеграцией с иными гуманитарными дисциплинами, а также обращением к источникам, вызывающим ограниченный интерес у историков249.Памятники эпиграфики (и не только Московской Руси) как раз находятся напересечении этих путей, поэтому выбранные в данном исследовании методологические принципы в первую очередь направлены на выявление их значения как полноценного источника.Для сложившихся на протяжении XX в.
исторических школ характерныразличные — и часто дискуссионные — концептуальные походы к познаниюпрошлого и роли исторического источника в этом процессе250. При множественности исследовательских стратегий одной из ведущих тенденций современной исторической науки является стремление к синтезу методологийв исследовательской практике, обеспечивающему создание целостного образа прошлого251. Как базовый этот подход принят и в предлагаемом исследовании. Его ведущим методологическим принципом является историзм, тоесть понимание того, что человек и современное ему общество являютсясложноподчинѐнными, постоянно взаимодействующими и изменяющимисяэлементами единого целого — исторической эпохи.
Ведущая роль в еѐ познании принадлежит источникам, без которых нет исторических фактов, точно так же, как без фактов нет образа эпохи, а образ эпохи непознаваем безцементирующих его причинно-следственных связей. Памятники эпиграфики249Об этом в своѐ время писал один из основателей школы «Анналов» М. Блок. См.: Блок М.
Апология истории или ремесло историка / Пер. Е. М. Лысенко. Прим. и статья А. Я. Гуревича. М., 1986. С. 34–41.250Напр.: Способы постижения прошлого. Методология и теория исторической науки / Отв. ред.М. А. Кукарцева. М., 2011.251См.: Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы / Под ред. Б. Г. Могильницкого, И. Ю. Николаевой. М., 2005.68Московской Руси как комплекс источников, обладающих внутренним ивнешним единством, отражают основные тенденции исторического развитиясвоей эпохи и меняются вместе с нею. С одной стороны, надпись («текст»),будучи своеобразным «посланием вечности», является феноменом, отражающим сложные взаимосвязи «вещественного и духовного, социального ипсихологического, культурного и природного» в самом человеке и результатах его деятельности252.
С другой стороны, эпиграфические памятники Московской Руси создают образ персональной истории, будучи связаны с человеком, его деятельностью, жизненным опытом и господствующими в обществе ценностями, шире — со всеми сторонами повседневной жизни, включаяматериальную и духовную культуру изучаемой эпохи253. Наконец, человек иобщество на определѐнной ступени развития познаются на основе изученияпроцесса смены социо-культурных ориентиров и связанных с ним ситуацийвыбора и заимствования, а также сил инерции — традиций и привычек, менявшихся медленно и исподволь, но в совокупности оказывавших решающеевлияние на формирование облика эпохи, что видно на примере эволюции типологии, содержания и декоративного оформления надписей Московской Руси.Второй базовый методологический принцип — междисциплинарныйисточниковедческий подход к исследованию надписей — основан на синтезе нарративных, археологических, фольклорных, изобразительных и этнографических источников и является ведущим принципом современного гуманитарного знания, в том числе в исследованиях по истории Древней Руси,как, например, в трудах акад.
В. Л. Янина254.252Медушевская О. М. Становление и развитие источниковедения // Данилевский И. М., Кабанов В. В.,Медушевская О. М., Румянцева М. Ф. Источниковедение. Теория. История. Метод. Источники российскойистории. Учебн. пособие. М., 1998. С. 109–110.253Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада / Пер. с фр. Общ.
ред. Ю. Л. Бессмертного. Послесл. А. Я. Гуревича. М., 1992. С. 6; ср.: Афанасьев Ю. Н. Вчера и сегодня французской «новой исторической науки» // ВИ. 1984. № 8. С. 37; Кром М. Отечественная история в антропологической перспективе //Между канонами. Исторические исследования в России за последние 25 лет / Под ред. Г. А. Бордюгова. М.,2013. С. 576.254Янин В. Л. Очерки комплексного источниковедения.
Средневековый Новгород. М., 1977. С. 21.69Третьим базовым методологическим принципом является представлениеоб общности приёмов и методов исследования в различных отраслях эпиграфики. Это позволяет рассматривать надписи Московской Руси как в диахроническом, так и в синхроническом аспектах на фоне надписей иных эпохи народов, а признание общности приѐмов и методов эпиграфических исследований предполагает выбор «идеальной модели» воспроизведения надписей, дающей возможность их более глубокого изучения. В текстологическоми эдиционном планах такой моделью закономерно избрана античная эпиграфика, имеющая почти 600-летний опыт изучения, систематизации и изданиягреческих и латинских надписей.
В данном исследовании я стремился применить свой опыт исследования надписей Северного Причерноморья античной эпохи в разработке приѐмов и методов изучения и публикации памятников лапидарной эпиграфики Московской Руси255.Успех эпиграфического исследования в значительной степени определяется тремя факторами. Первый — это понимание неразрывности формы исодержания надписи, так как в центре внимания эпиграфиста стоит не только и не столько заключѐнная в ней письменная информация. Не меньшуюроль играет изучение материала, на который нанесена надпись, технические255Авдеев А. Г.
Ситуационный анализ комплекса амфорных клейм (К постановке вопроса) // ВестникМГУ. Сер. 8. История. 1986. № 2. С. 93–101; Он же. Заметки об эмблемах на синопских керамических клеймах. 1. Об изображении факела на синопских клеймах // ВДИ. 1991. № 4. С. 82–90; Он же. О времени пребывания подразделений V Македонского легиона в Херсонесе // ВДИ. 1993. № 2. С.
112–122; Он же. О врачах в составе северопричерноморских вексилляций римских легионов // Вестник МГУ. Сер. 8. История.1994. № 5. С. 64–74; Он же. О датировке надписи ЛНХТ, 28 (= IosPE, I2, 547) // Эпиграфический вестник.1995. № 1. С. 3–6; Он же. О времени и причинах прекращения регулярного клеймения амфор в ГераклееПонтийской // Эпиграфический вестник.
1995. № 3. С. 3–16; Он же. Денежно-кредитные и торговые операции IV в. до Р. Х.: Афины и Боспор // Банковские услуги. 2000. № 12. С. 27–30; Он же. Повседневная жизньгреческого населения Северного Причерноморья по стихотворным надписям // Антология источников поистории, культуре и религии Древней Греции. Учеб. пособие / Под ред. В. И. Кузищина. СПб., 2000. С. 469–496; Он же. Заметки об эмблемах на синопских клеймах. 2.
Об эмблемах на клеймах Плейстархида Апемантова // Эпиграфический вестник. 2000. № 5. С. 3–9; Он же. Первый опыт кредитного дела на территорииРоссии (Боспорское царство) // Деньги и кредит. 2002. № 3. С. 77–79; Он же. Фермопильский «мемориал» //Европа. Международный альманах. Вып. V. Тюмень, 2005. С. 5–14. Авдеев А. Г., Ефремов Н. В. Античныекерамические клейма и их изучение в Российской империи и СССР // ВЭ. Вып. VI. М., 2012. С. 537–579;Авдеев А. Г., Ляпустина Е. В.
Рец.: Hispania epigraphica. V. 1. Madrid, 1989. 280 р.; Hispania epigraphica. V. 2.Madrid, 1990. 380 р.; Hispania epigraphica. V. 3. Madrid, 1993. 314 p. // ВДИ. 1996. № 1. С. 191–194; АвдеевА. Г., Петерс Б. Г. Клейма на амфорах из раскопок поселения у с. Мысовое // КСИА. 1983. Вып. 174. С. 51–56; Они же. Заметки об амфорных клеймах из раскопок Феодосии // СА. 1987. № 3. С. 214–219; Они же.Экономические связи античного городища у с. Михайловка в IV–III вв. до н. э.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
