Диссертация (1155601), страница 28
Текст из файла (страница 28)
Могут иметься веские основания для использования только одного из двух учреждений илиих комбинации. Следует также иметь в виду, каковыми являются цели как комиссий по установлению истины, так и уголовных трибуналов, поскольку онииграют большую роль при формировании постконфликтного общества. Взвешенный подход к этим проблемам, обеспечивающий создание такой ситуации,при которой учреждения взаимно дополняют друг друга, а не соперничают меду собой, мог бы способствовать созданию «разумного баланса между противоречивым характером принципов личной уголовной ответственности, с однойстороны, и национальным примирением, с другой»147.
Оба учреждения должныбыть готовы к осуществлению взаимного сотрудничества и взаимодополняемости в работе каждого из них. В случае отсутствия между ними таких взаимоотношений оба учреждения могут в итоге представить общественности разноеи противоречивое представление о характере вооруженного конфликта, имевшего место в жизни страны.147Stahn Carsten. United Nations Peace-Building, Amnesties and Alternative Forms of Justice:A Change in Practice? // International law Review of Red Cross. 2002. № 84. Р.
191.125Следует также отметить, что несмотря на необходимость решения проблемы безнаказанности по завершении конфликтов с применением военной силы,уголовные трибуналы сами по себе не могут установить истинное положениетого, что в действительности происходило в стране. Выражаясь словами МартыМиновой, «для решения задачи о создании полного и всеобъемлющего исторического отчета о том, что произошло в стране и обществе в свете полученныхдоказательств, требуется организация процесса анализа полученных доказательств и подготовки проектов документов, чем уголовный трибунал обычно незанимается»148.Максимум того, что может быть иногда сделано в ходе уголовных процессов, было удачно сформулировано судьями Международного уголовного трибунала по Руанде (МУТР) в судебном решении, принятом в декабре 2008 г. Тамговорилось, что «уголовный судебный процесс не может представить общую иполную картину всего того, что произошло… даже в столь значительном посвоим масштабам и исторической значимости деле.
Выполняемая Судебной палатой задача ограничена жесткими стандартами доказывания и процедуры, атакже повышенным вниманием к четырем обвиняемым и тем конкретным доказательствам, которые ей были предоставлены по этому делу»149.Комиссии по установлению истины и трибуналы по расследованию уголовных дел, работающие параллельно, дают возможность сочетать решение задач по установлению мира и отправлению правосудия, при этом взаимно дополняя друг друга. Оба эти учреждения могут и должны помочь жертвам насилия вновь обрести свое человеческое достоинство, хотя и разными путями иметодами. Подлинный урок, который можно извлечь из эксперимента, которыйимел место в Сьерра-Леоне, заключается в том, что комиссии и суды могутпродуктивно работать вместе даже в том случае, когда они параллельно выпол-148Minnow M.
Between Vengeance And Forgiveness: Facing History After Genocide And Mass Violence. Beacon Press. Boston, 1999. Р. 59.149The Prosecutor v. Theoneste Bagosoro, Gratien Kabiligi, Aloys Ntabakuze, Anatole Nsengiyumva(ICTR- 98-41-T). Trial Chamber, Judgment and Sentence, at 1. Рara 5.
Dec. 18, 2008.126няют свои функции. Такого рода взаимно дополняющие взаимоотношения могут оказывать синергетическое воздействие на процесс отправления правосудияв переходный период от войны к миру, рассматриваемый в качестве составнойчасти борьбы с безнаказанностью. Выражаясь словами судьи Ричарда Голдстоуна, «работа комиссий по установлению истины… в совокупности с работойтрибуналов по уголовным расследованиям в очень значительной степени облегчает участь жертв насилия, внося в их души чувство удовлетворения.
И втом случае, если подобное чувство удовлетворения получит достаточно широкое распространения в масштабах общины, оно может оказать благотворноевлияние и успокаивающее действие на все общество в целом»150.150Goldstone R.J. Justice as a Tool for Peace-Making: Truth Commissions and International CriminalTribunals // New York University Journal of International Law and Policy. 1995–1996. № 28. Р. 485.127Глава 3. КЛЮЧЕВЫЕ АСПЕКТЫ ДЕЯТЕЛЬНОСТИСПЕЦИАЛЬНОГО СУДА ПО СЬЕРРА-ЛЕОНЕ3.1. Принудительный брак как отдельный вид преступленийпротив человечности: теоретико-правовые аспектыВ разгаре гражданской войны в Сьерра-Леоне тысячи женщин похищалисьи принуждались к «вступлению в брак» со своими похитителями против своейволи.
Этих женщин заставляли принимать на себя обязанности жены, но приэтом они были лишены возможности приобрести права и привилегии, полагающиеся супругам в соответствии с законами и традициями Сьерра-Леоне. Принудительные браки подрывают и дискредитируют сам институт брака. Жертвыне просто выносили эти действия (элементы преступления) над собой (изнасилования, сексуальное рабство, принудительную беременность, порабощение ипытки), но оставались беспричинно и неотвратимо связанными «браком» смужчинами, которые подвергали их этим мучениям.Хотя элементы, составляющие преступление принудительного брака, ранее уже были признаны преступлениями против человечности в международном праве, принудительный брак не признавался и даже считался отдельнымпреступлением против человечности до 2004 г., когда Специальный суд поСьерра-Леоне стал первым международным трибуналом, выдвинувшим обвинения в принуждении к браку против подсудимых по делам Объединенного революционного фронта и Революционного совета Вооруженных сил.В деле ОРФ в 2009 г.
Суд признал подсудимых виновными в совершенииэтого преступления151. Первая судебная палата постановила, что принудитель-Решение «Обвинение против Сесая, Каллона и Гбао». SCSL, Судебная Камера. 2 марта2009 г. (здесь и далее – Решение по делу ОРФ). П. 168.151128ный брак относится к женщинам и девочкам, которые принуждались к «вступлению в брак» и выполняли ряд супружеских обязанностей под принуждениемсвоих «мужей»152. Суд учел доказательство того, что ОРФ распределяло заложниц между своими членами, так что каждый повстанец получал женщину илидевочку в качестве «жены», а также доказательство того, что жертвы выполняли домашние обязанности и подвергались неоднократному сексуальному насилию со стороны преступников153.
В результате все трое обвиняемых были признаны виновными в обращении в сексуальное рабство и принудительном браке154. Был сделан вывод о том, что обвинения и в сексуальном рабстве, и в принудительном браке являются допустимыми, так как первое преступление невключает в себя второе, которое содержит отдельный элемент «принудительнаясупружеская связь, основанная на исключительной связи между преступникоми жертвой»155.Ни сторона обвинения, ни сторона защиты не подали апелляций относительно выводов Судебной палаты по содержанию и основанию преступленияпринуждения к браку.Во втором деле – деле РСВС – в 2007 г.
Суд отклонил обвинения в «принудительном браке», посчитав его избыточным и входящим в состав преступления «сексуального рабства»156. Оно имело большую важность по двум причинам. Во-первых, большинство подтвердило, что, согласно логике Устава,другие бесчеловечные деяния, в соответствии со ст. 2 (i), должны толковатьсяограничительно и применяться только к преступлениям не на сексуальной почве157.
Таким образом, Судебная палата подержала свои выводы относительноРешение «Обвинение против Сесая, Каллона и Гбао». SCSL, Судебная Камера. 2 марта2009 г. П. 164.153Там же. П. 1212–1214, 1409–1413.154Для оценки Решения до делу ОРФ и практики Суда в отношении браков по принуждениюсм.: Oosterveld V. The Gender Jurisprudence of the Special Court for Sierra Leone: Progress in the Revolutionary United Front Judgments, 44 Cornell Int’l L.J.
49–74 (2011).155Решение по делу ОРФ. П. 107, 2307.156Решение «Обвинение против Брима, Камара и Кану». SCSL, Судебная Камера. 20 июня2007 г. (здесь и далее – Решение по делу РСВС). П. 6714.157Решение по делу РСВС. 20 июня 2007 г.
П. 697.152129Правила 98 bis в том, что принудительный брак не является преступлением насексуальной почве. Во-вторых, Судебная палата постановила, что все действия,представленные обвинением в качестве доказательств принудительного брака –похищение и насильственное удержание девочек и женщин, объявление их«женами», отлучение от труда и контроль половых отношений жертвы – полностью входили в состав преступления сексуального порабощения158. Было установлено, что в праве нет такого пробела, который требовал бы введения отдельного преступления принудительного брака в качестве другого бесчеловечного деяния, согласно ст.
2 (i)159. Судебная палата постановила: «использованиетермина “жена” в отношении к жертве указывает на его намерение осуществлять права собственности над жертвой, а не намерение признать супружескийили квази-супружеский статус жертвы в значении установления взаимных обязанностей, присущих отношениям мужа и жены»160.
Судебная палата также постановила, что принудительный брак, не являясь преступлением на сексуальнойпочве, не относится к преступлениям против человечности, согласно ст. 2 (i):«доказательство обвинения в этом деле не указывает ни на один случай принуждения женщины или девочки к фиктивному браку, который не сопровождался бы сексуальным рабством. Ни одна жертва сексуального рабства не далапоказаний о том, что сам факт объявления ее своей женой повстанцем причинил ей физическую или психическую травму. Кроме того, по мнению Судебнойпалаты, если бы такие показания и имелись, они не указывали бы на преступление против человечности, так как такое преступление не сравнится по степени тяжести с преступлениями, перечисленными в ст.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
