Диссертация (1155362), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Как отмечает А.Е. Лукьянов: «Заземье – вотгде обитель даоских совершенномудрых и их дао, здесь их не занебесный(сверхнебесный), а нижеземный метафизический дом» [64].Гу Яньу считал, что цель изучения конфуцианской мудростизаключается в том, чтобы уметь понять сказанное в канонах о гуманности,уважении, сыновней почтительности, доброте и верности применительно кдействительной жизни. Этот вид знания не является абстрактным,изолированным и чисто умозрительным, но погруженным в переживаниеисторических событий [126].Конфуцианство учит тому, как стать настоящим человеком. Этотпроцесс познания тесно связан с формированием и развитием у того, ктопознает,эмоциональночувствительнойдуши,подобнойдуше141совершенномудрого.
Настоящий человек понимает природу и судьбу вещей[126].Гу Яньу размышлял о том знании, которое дает настоящему человекупонимание вещей. Благородный муж, качествами которого должен обладатьчиновник, имеет сходство с мудрецом в том, что он самостоятельно способендойти до смысла трехсот обрядов и трех тысяч церемоний. Мудрость – этоспособность изучать вещи и уметь обобщать знание о них [126].Вещи являются не только тем, что воспринимается в качествеобъективной, незыблемой и постоянно согласованной с внешней сторонойкакого-либо явления данности.
Но в большей степени вещи соответствуютцеремониальным установлениям в государственной и общественной жизни,тем нормам и основаниям, с которыми люди всегда и везде имеют дело вбыту [126].Мерилом постоянного обращения тьмы вещей Неба и Земли, о которомрассуждали совершенномудрые, выступает любая вещь. В седьмой главе«Мэн-цзы» говорится: «В нас есть все» [48, 77]. Чтобы классифицироватьвещи, образцы – не главное.
Знаток разбирается не во всем, но долженстремиться к этому. Невежда занимается классификацией вещей, но рано илипоздно сталкивается в жизни с неизвестными явлениями. Классификации незаслуживают того, чтобы ими занимались. Они второстепенны в процессепознания.Правильный подход к познанию тьмы вещей Поднебесной не имееттого, что заранее являлось бы готовым предметом, но направлен к познаниюна данный момент самых необходимых вещей.
На взгляд Гу Яньу, внеспокойной обстановке прихода к власти династии Цин Китай нуждается визучении канонов и историй, а также прикладной науке управлениягосударством, для чего пригодится и то, что осталось в наследство отдинастии Мин [126, 135].142Например, может быть подвергнуто критическому анализу популярноев эпоху Мин «учение о принципе». Данное направление созданонеоконфуцианством эпохи Сун, сами же неоконфуцианцы признавали, чтовосстановили утраченные традиции неодаосизма.
При этом они ссылались натайные знания и способы, суть которых сводилась к умению использоватьслабые стороны оппонентов. Гу Яньу оценивал такого рода тайные учениякак ересь, которая, в конце концов, привела к утрате Великого Пути.Теории Чжан Цзая, братьев Чэн и Чжу Си заимствовали представленияо единстве Пути. «Учение о принципе» имело вполне прагматическую цель –повысить эффективность управления государством, а также создать для этогооснование, позволяющее унифицировать законы и методы разных династий[124, 126, 127].«Учение о принципе» заимствовало также нестандартный опытполитической практики религиозных авторитетов буддийского или даосскоготолка.
Разнообразные заимствования заложили фундамент в изучениеконфуцианских канонов. В то же время особенностью «учения о принципе»стало обращение к эмоциональным переживаниям и опыту.Эмоциональная сила «учения о принципе» интересовала раннихпредставителей неоконфуцианства, последователи же уходили от нее вобласть голой риторики, свободной от конфуцианской этики. Гу Яньукритиковал увлечение поисками чудесного, все более заметное по мере уходанеоконфуцианцев от канонов. Его позиция заключалась в том, чтобы безсожалений принимать в жизни все, в том числе и несовпадение желаний ивозможностей [126, 135].Прагматизм конфуцианства как раз и возник из трезвого осознаниянесовпадения желаний и действий человека.
Каноны с древнейших времен,так или иначе, описывали то, что со временем превращалось в образ действия.Поэтому во все исторические эпохи большое значение имели комментарии к143ним. Эта практика ведения записей происходила из древних обычаев гадания,нашла выражение в тексте «Канона перемен» и не получила широкогораспространения за пределами Китая.Династия Тан и династия Сун для подготовки ученых использовали непять, а девять канонов.
Помимо ханьского «Пятиканония» получилираспространение такие тексты, как «Чжоуские ритуалы» (чжоу ли 周 礼),«Церемонии и ритуалы» (и ли 仪礼), «Комментарии Гунъяна» (гун ян чжуань公羊传) и «Комментарии Гуляна» (гу лян чжуань 谷梁传).Задачи обучения создавали новый облик конфуцианства: «Мы такпривыкли к этим «Пятикнижию» и «Четверокнижию», что забываем, что«Четверокнижие» только со времени сунской школы стало такой женеотъемлемойпринадлежностьюконфуцианскойфилософии,каки«Пятикнижие»; забываем, что включение Мэн-цзы в состав классиков былонастоящим революционным актом, так как до самого VIII в., т.е. в течениевсей поздней древности и раннего средневековья Мэн-цзы оставался в тени;вспомнил о нем Хань Юй, причем он не только извлек его из мрака забвения,но и заговорил о нем как об одном из учителей древности, продолжившихдело самого Конфуция» [46].Если древние подробно изучали все пять канонов, то после эпохи Танконфуцианцынемоглиосилитьдаже«Четверокнижие».Этомуспособствовала популярная практика стихосложения, овладение которойприветствовалось на государственных экзаменах.
Чиновники следовалипроизвольным смыслам и своему пониманию конфуцианства, а потомусовершенно забросили изучение канонов и комментариев к ним.Гу Яньу отмечал, с эпохи Хань считалось, что существует пятьконфуцианских канонов. В то же время были известны их разныеистолкования, в итоге появились три основные школы – клана Цзо, Гунъян и144Гулян.Закаждойшколойстоялиинтересырегиональныхгрупп,стремившихся к верховной власти в Китае.Школа клана Цзо сложилась вокруг семьи Цзо Цюмина 左丘明 (556451 гг.
до н.э.), историографа княжества Лу и современника Конфуция. ЦзоЦюмин считается автором «Комментариев Цзо» (цзо чжуань 左传) и «Речейцарств» (го юй 国语). Школы Гунъяна и Гуляна названы по фамильнымзнакам Гунъян Гао 公羊高 и Гулян Чи 谷梁赤, учеников Цзы Ся 子夏 (род.507 г. до н.э.), одного из учеников Конфуция. На школу Гунъяна оказалисерьезное влияние традиции княжества Ци. Школа Гуляна уделяла большоевнимание изучению и проведению церемоний и обрядов.Таким образом, именно через деятельность, направленную на то, чтобысделатьконфуцианстводоступнымиширокораспространенным,комментаторская традиция включала в него чуждые ему элементы. К эпохеСун она приобрела самостоятельное значение [7, 126, 127].Если в ханьский период «изучение канонов» (цзин сюэ 经 学 )понималось как запоминание канонов наизусть на протяжении десятков летупорного труда, то в сунскую эпоху «учение о принципе» лишь помогало вобщих чертах освоить содержание конфуцианских текстов.
При этом речь опрактических навыках и конкретных знаниях не шла.Гу Яньу критиковал «учение о принципе», которое, по сути, являетсячань-буддизмом, опирающимся не на изучение пяти канонов и четырех книг,а на чаньские притчи, или «записи рассказов» (юй лу 语录). В то же время ГуЯньу высоко оценивал вклад обоих братьев Чэн и Чжу Си в изучениеканонов. Он отмечал, что после двух династий Хань хотя и было многоконфуцианцев, сохраняющих и передающих знание канонов, но это имелоотношение лишь к шести канонам, то есть пяти канонам и впоследствииутраченному «Канону музыки» [118, 119, 126].145Несмотря на отсутствие глубоких знаний и понимания структурыканонов конфуцианцы продолжали внедрять то, что считали мудростью идобродетелью.
Такая ситуация сохранялась до династии Сун, когда забытаяконфуцианская наука была вновь воскрешена усилиями братьев Чэн иистолкована Чжу Си. Заслуга их трудов не только в продолжениикомментаторской традиции, но также в выявлении пути правителя, открытиив поэзии переживаний ушедших поколений, поиске и сохранении дляпотомков сохранившихся текстов [118, 119, 127].В годы правления императора династии Мин Юнлэ 永乐 (1360-1424 гг.)был реализован проект создания одной из самых больших в историичеловечества энциклопедий. В рамках этого собрания «Четверокнижие»было специально исправлено и адаптировано для подготовки чиновников. ГуЯньу критиковал подход, разделяющий «Четверокнижие» и «Пятиканоние»,посколькусборником«Четверокнижие»длянеможет«Пятиканония».выступатьОсновойпропедевтическимобучениядолжнобыть«Пятиканоние», а любая комментаторская литература должна в процессеобучения следовать за ним.На взгляд Гу Яньу, последствия этой ошибки в полной мерепроявились и были осознаны еще при династиях Сун и Юань.
Конфуцианцыутратилипониманиедревнихтекстовиотказалисьотподлиннойобразованности. Вместо понимания и знаний появился интерес к обучениюради победы на экзаменах, которая давала должности и оклады. Каноныснова оказались забыты, как и в эпохи, отмеченные ослаблениемимператорской власти и междоусобицами.Государство и общественная жизнь приходят в упадок там, где люди неценят образованность и глубокие познания. Верхи и низы обманывают другдруга в том обществе, где возникает компромисс на экзаменах.
Компромиссна экзаменах начинается с подготовки к ним, когда не изучают основы, но146заучивают цитаты из классики. Гу Яньу считал, что современная емуконфуцианская традиция нуждается в том подходе, который был характерендля изучения канонов династии Хань [2, 119, 126, 135].Гу Яньу изучил процесс формирования и эволюции конфуцианскойклассики на уровне образующих ее «простых начал», то есть знаковиероглифического письма. Современная синологическая наука в изучениикитайской иероглифики также видит необходимый базис исследованиякатегорий китайской философии.3.3. Философское содержание учения Гу Яньу3.3.1. Онтология Гу ЯньуФилософия Гу Яньу – это практическая философия, для которойпознание вселенной, или «постижение Пути» (мин дао 明道), заключает всебе силу, преобразующую мир.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
