Диссертация (1155356), страница 35
Текст из файла (страница 35)
- М.: Республика, 1994. - С. 55).404Обатнин Г. Иванов-мистик (Оккультные мотивы в поэзии и прозе Вячеслава Иванова (19071919)) – М.: Новое литературное обозрение, 2000. - С. 103.405Соответственно, в более редком случае доминирования женской части души имеет место размытость и расплывчатость сознания, неоформленное и стихийное беспокойство, что так же далеко отгармонии, как и рациональное подавление.129402мужской стороной души.
В «Спорадах» Вяч. Иванов более подробно останавливается на описании обеих сторон души, характеризуя женскую как периферийную,«планетарную», восприемлющую, а мужскую как центральную, «солнечную», предпринимающую и самоутверждающуюся406. Мыслитель утверждает имманентнуюбожественность человеческой души, однако помещает ее в центральную, сознательную часть души, считая, что именно в мужской стороне души сокрыто начало Логосакак изначального богоподобия человека. Более того, в естественном состоянииначало Логоса определяет такие качества мужской части души, как ее «своеначальное самоопределение» и творческую свободу407. Автор пишет, что божественноеначало, логосность делает мужскую часть души самоутверждающейся, дерзающей ипредпринимающей на свой страх и риск, что характеризует ее как богоборческую408.Богоборческую, ибо осуществляющуюся автономно, в отрыве от своего источника –макрокосмического Логоса.
Тем самым она утверждается сама по себе как «я есмь»,а не как «Ты еси», где «Ты» обращено к высшему божеству. Такой способ самоутверждения, как «я есмь», совершенно естественен для мужской стороны души в ееэмпирическом состоянии, в бессознательной оторванности от божества, от источника своей естественной божественности. Мужественно-логосное «я» в душе человека Вяч. Иванов именует «солнечным двойником»409, то есть двойником Бога, богоподобным, однако оторванным и изолированным от действительного Бога. Какпишет мыслитель, «из утверждения солнечности нашей вытекает трагедия солнечности: ее закрытость утешным лучам вне ее светящего солнца»410.
Это логосноетворческое начало определяется Вяч. Ивановым как добродетель дерзающего творчества, устремленного на внешний мир, действующего в нем рациональным и эмпирическим образом411. Однако задача человека состоит в том, чтобы из эмпирическойличности стать духовным человеком, для этого «добродетель внутреннего дерзания»должна «утвердиться как истинная добродетель теургическая»412, должна бытьнаправлена на «внутреннее высветление человечества из своего божественного иВячеслав Иванов Спорады // Иванов Вячеслав Иванович Родное и вселенское/ Сост., вступ. ст.
иприм. В.М. Толмачева. - М.: Республика, 1994. - С. 88.407Там же.408Там же.409Там же. - С. 89.410Там же.411Там же. - С. 87, 90.412Там же. - С. 88.130406единосущного Логосу я», должна превратиться в «мистическую энергию, направленную к выявлению того мира, в котором Бог будет “всяческая во всех”»413. Но какпревратить добродетель рационально-эмпирического самоутверждения в «добродетель теургическую»? Вяч. Иванов указывает, что внутренний божественный свет,«внутренняя солнечность»414 человека не может устремиться к своему объективномуисточнику, покуда она окружена «светом дневного знания»415, ибо этот свет застилает божественный огонь.
Нужно наступление ночи, чтобы сокрылось дневноесолнце эмпирического мира, лучи которого так жадно впитывает душа человека. Снаступлением ночи вступает в свои права женственная, ночная сторона души, безкоторой такой переход невозможен. Конкретно это происходит так, что женственнаясторона души должна на время высвободиться из-под власти и опеки сознательногомужеского начала, которое должно для этого как бы погрузиться в самозабвение илиумереть.
Вяч. Иванов полагает, что мужское начало само не может перейти в такоенесвойственное ему пассивное состояние и что это именно женская сторона должна«самопроизвольно и насильственно» нейтрализовать влияния мужского «я» и как быжертвенно его умертвить416, то есть взять на себя несвойственную ей активнуюфункцию. Вяч. Иванов объясняет это таким образом, что хотя собственным образомбожественность воплощена в мужской части, по-настоящему ощутить источник этойбожественности может только женская часть души.
Именно женская сфера естьначало осознания божественного присутствия, его подлинности, поскольку в эмпирическом состоянии божественное начало присутствует в мужском «я» неосознаваемым для него образом. В жажде прикосновения к подлинной реальности, ища «лучей духа, исходящих из нашего божественного центра»417 женская сторона душинейтрализует эмпирическое мужское «я», и одновременно начинает искать, призывать его вновь, но уже возродившимся в новом качестве. В описании этого процессаВяч. Иванов опирается на античные мифологические образы Психеи из романа Апу-Вячеслав Иванов Спорады // Иванов Вячеслав Иванович Родное и вселенское/ Сост., вступ.
ст. иприм. В.М. Толмачева. - М.: Республика, 1994. - С. 89.414Там же. - С. 90.415Там же.416Вячеслав Иванов Ты еси // Иванов Вячеслав Иванович Родное и вселенское/ Сост., вступ. ст. иприм. В.М. Толмачева. - М.: Республика, 1994. - С. 92.417Там же.131413лея «Метаморфозы, или Золотой осел», а также менад дионисийской религии, и пишет, что «на зовы Психеи-Мэнады мужское я как бы воскресает из смертного сна иоблекается в светлое видение Сына»418; и далее продолжает, что «так луч Духа, брызжущий из божественного средоточия существа человеческого, пресуществляет психическую субстанцию погруженного в сон мужеского я и, воскрешая, воссоздаетего, преображенного, в лике богосыновства»419. Мыслитель заключает, что «в слиянии Психеи с преображенным я… восстановляется сознание личности», имея в виду,что происходит преображение человеческого существа из эмпирического в «мистический» тип личности, а именно: достигается «полнота внутреннего слияния личного я с Богочеловеком-Сыном»420.Может сложиться впечатление, что данная метаморфоза происходит помимоучастия мужского «я», нейтрализованного женской стороной души в ее экстатическом порыве.
Однако на самом деле мыслитель парадоксально определяет это преображение как истинное умопостигаемое самоопределение, а не бессознательно совершающуюся трансформацию и прямо пишет, что указанное восстановление личности «состоит в том, что мужеское я в человеке осознало себя… в ипостаси сыновней»421.
То, что здесь имеет место именно сознательное самоопределение человека,подтверждается и теми словами мыслителя, что итогом этого преобразовательногопроцесса отнюдь не является гарантированное обретение богосыновства и заключение мистического, гармонического брака мужской и женской сторон души. В этомсоединении с божественными энергиями «нашему мужескому началу» предоставленвыбор «между конечным богопротивлением и осуществляющимся богосыновством,между сверхличным изволением и личным отъединением», так что возможно нетолько воскресение в лице богосыновства, но и «отвращение от сверхличногоначала» в результате, как красноречиво говорит Вяч.
Иванов, «демонического самоопределения нашей умопостигаемой воли»422. Мыслитель видит причину такой возможной неудачи в некой «дурной зеркальности мистического богоутверждения вВячеслав Иванов Ты еси // Иванов Вячеслав Иванович Родное и вселенское/ Сост., вступ. ст. иприм. В.М.
Толмачева. - М.: Республика, 1994. – С. 92.419Там же. - С. 93.420Там же.421Там же.422Там же.132418нас, могущей привести внешнего человека к самообожествлению»423. Таким образом, «мистический процесс» может обернуться как подлинным обретением божества, обретением «Ты» в «я» в результате правого умопостигаемого самоопределения, так и окончательным самообожествлением в результате демонического самоопределения, которое равносильно финальному отпадению от Бога. Однако женскаясторона, пишет Вяч.
Иванов, не примет самообожествленное мужское «я», но удалится или восстанет, что приведет к расколу сознания, которое проявится «в том илиином виде душевной болезни, в безумии или отчаянии»424, то есть в окончательномраспаде личности.Такова в общих чертах концепция «мистической антропологии» Вяч. Иванова, представляющей собой оригинальную трансформацию философии любви Вл.Соловьева и основанной на слиянии естественной божественности человека со сферой надмирного божества путем утверждения в человеческом «я» божественного«Ты».
Вместе с тем описанная концепция, предполагающая, что любовь как силапреображения не требует непременно встречи двух существ, как у Вл. Соловьева, номожет разыгрываться в душе отдельного человека, не могла иметь исчерпывающегохарактера для Вяч. Иванова как последователя русской традиции соборности и всеединства. Поэтому мыслитель придает процессу целостного познания себя человеком интерперсональный ракурс, который можно обозначить той же метафорой «тыеси», но только со строчной буквы. Это древнее дельфийское изречение понимаетсяВяч. Ивановым не только как утверждение бытия Бога, о чем говорилось выше, нотакже приобретает значение универсального приятия другого существа, позволяющего человеку в подлинном смысле выйти из себя, преодолеть границы своего уединенного индивидуализма.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
