Диссертация (1155293), страница 48
Текст из файла (страница 48)
Стреляный, Г.В. Сапгир, В.Г. Бахтин, Н.Г. Ордынский. М. – Мн.: Полифакт,1997, с. 602.559Бешенковская О. Стихотворения. [Электронный ресурс:] Код доступа:http://www.smertenko.de/w_olga/PDF/6towColor.pdf Дата обращения: 01.08.2018558248стемах и философских школах не стали, однако, предметом поэтических медитаций. Как не стал им и строгий голос Канта, хотя Виктор Кривулин написал «Категорический императив»560, где фигурирует житель Кенигсберга впространстве новой реальности. Актуальным философом для поэтов оказалсяСерен Кьеркегор.Согласно учению датского мыслителя, гегелевская философия примирила все противоречия в ничего не значащем синтезе, сняв тем самым антропологическую проблему.
Но человек – не абсолютный дух, не спекулятивныйразум. И, чтобы прийти к истинной вере, ему нужно пройти тернистый путьвнутреннего освобождения. Кьеркегор, как известно, выделял три стадии человеческого существования: эстетическую, этическую и религиозную, считаяиронию, к которой нередко прибегали поэты андеграунда, важным моментомэкзистенции.Юмор помогал сделать шаг от эстетики к этике и религии.
Философский дискурс, заданный протестантским писателем, присутствует в произведениях целого ряда авторов. Мы не можем с точностью сказать, читали ливсе они произведения Кьеркегора, но его идеи, что называется, витали в воздухе.Приведем несколько примеров поэтической игры. Так, в стихах Вениамина Блаженного живет «экзистирующий юморист», о котором писал жительКопенгагена.
Обыгрывая «Памятник» Пушкина, лирический герой в простотедушевной восклицает: «И, быть может, умру я не весь, а всего лишь натреть»561. Противоречие, и связанный с ним юмор, заключены в этом «натреть», – математической точности бессмертия562.В похожем комическом ключе развивает свои мысли о времени ВикторКривулин: «От сотворенья мира скудных лет / шесть тысяч с хвостиком.560Кривулин В.
Музыкальные инструменты в песке и снеге // Часы, №8, 1977.Блаженный В. [Без названия] // Православная община, №36, 1996.562Кьеркегор С. Заключительное ненаучное послесловие к «Философским крохам». Мн.: Издательство «И.Логвинов», 2005, с. 597.561249Итак, хвостато время! / как пес незримый ходит между всеми. / Шесть тысячлет, как дьяволово семя / взошло тысячелистником на свет», – автор играет сбуквалистским прочтением Библии563.Евгений Сабуров в стихотворении «Куда собрался человек…» поднимает вопрос о связи твари с Создателем564. Люди не могут нормально общаться между собой, если утратили понятие о Боге, утверждает поэт. Но восстановление связи возможно только в ситуации, когда задействован юмор издоровый смех: «Веселья песнь в меня вложи / о, Бог – веселый меч, / чтоб яиз невеселой лжи / сумел его извлечь».Стоит отметить, что комизм, о котором идет здесь речь, существовал вкультурном подполье наряду с «черным юмором», самым ярким выразителемкоторого был Д.А.
Пригов565. Приговский смех закрывал реальность, превращая ее в симулякр. Но в самиздате продолжал звучать и другой, идущийот Гоголя, смех.Вернемся, однако, к Кьеркегору. Игорь Бурихин написал пародию наединственное «ветхозаветное» стихотворение Бродского «Исаак и Авраам»(1963): «Суровый Авраам / родил Исаака. Оный Исаак / подвигнул Киркегора, что родил / известный опус Или-или. Сталин, / воспользовавшись этимзаголовком / для маленькой заметки, возродил / Россию из. Другой / Иосиф –Бродский / родил Исаака и Авраама.
Звуки / звонкого систра несутся, несутся. / В рощах томно они отдаются!»566.«Отец всех народов» появляется в тексте Бурихина как соц-артовскаяреплика, а вот Кьеркегор становится своеобразным контрапунктом Бродскому, поскольку было известно, что последний находился под сильным впечатлением от трактата «Страх и трепет».
В трактате Авраам предстает «рыцарем563Кривулин В. Музыкальные инструменты в песке и снеге // Часы, №8, 1977.Сабуров Е. Незримое звено. Избранные стихотворения и поэмы. М.: Новое издательство, 2012. Код доступа: http://iknigi.net/avtor-evgeniy-saburov/53601-nezrimoe-zveno-izbrannye-stihotvoreniya-i-poemy-evgeniysaburov/read/page-5.html Дата обращения: 08.08.2018565Пригов Д.А. Написанное с 1975 по 1989. М.: Новое литературное обозрение, 1997.566Игорь Бурихин // У голубой лагуны. Антология новейшей русской поэзии.
Том 2Б.564250веры», который верит силой абсурда». Бродский, напротив, перенес акцент сотца на сына, с сакрального на душевное. И Бурихин в своем экзерсисе обыграл такое перенесение.Часто обращается к образу датского мыслителя и его идеям АлександрВеличанский. В стихах «Всю жизнь я бился слепо с преджизненною тьмой»он показывает образ человека, прорывающегося в другую реальность. Человека, для которого «был каждый миг – последний / ужасный, чуть живой»567.В стихотворении «Спасенье безопасно» излагается одна из проблем,связанных с горизонтом веры.
Согласно Кьеркегору, у религиозного человекавозникает отчаяние, поскольку он одинок перед Богом. И это отчаяние контрастирует с рациональной убежденностью христианина-обывателя, что онвсе делает правильно и непременно попадет на небеса. Профессиональныйхристианин – пастор – часто играет роль такого обывателя. Разоблачениюэтой роли философ посвятил не одну страницу своих книг. Величанскийпредставляет только один из сюжетов саморазоблачения: ««Спасенье безопасно», – / сказал суровый пастор / своей суровой пастве, / не опасаясьвпасть / в ошибку, в жизнь, в отчайнье».
Поэт, вслед за философом, подчеркивает, что наставник суров, он не знает юмора. И на самом деле не понимает, как можно спастись. Говоря о сотериологии, Величанский вслед за Кьеркегором не впадает в ригоризм, и переводит разговор на экзистенцию: «И этозамечанье / услышал я случайно – / никто меня не спас»568.Из русских мыслителей в пространстве поэзии андеграунда незримоприсутствует Владимир Соловьев с его учением о всеединстве. Мир, согласно Соловьеву, един в Боге, в нем действует Святая София, мировая душа.Видимыми корнями своими он уходит в запредельную сферу и полон отражениями вечной красоты.
Приобщаясь к Писанию и Преданию, человек идет567568Величанский А. Из книги «Помолвка» // Православная община, №4, 1991.Величанский А. Из книги «Помолвка» // Православная община, №4, 1991.251по пути одухотворения. И Богочеловечество является зримым символомдвижения.Альтернативой соловьевскому пониманию творения является пантеизм, снимающий высшие религиозные задачи и погружающий жизнь в вечный природный круговорот умирания и рождения. Такое понимание жизненных циклов также есть в неофициальной поэзии.
Можно сказать, что, медитируя на тему бытия, поэтическая мысль движется между христианством иязычеством. Иногда она транслирует православные интуиции, иногда болеедревние представления. И это смешение иногда можно наблюдать в творчестве одного и того же поэта.Скажем, у Виктора Кривулина в стихотворении «Вечен Бог, творящийпраздник» (1973)569 пантеистические нотки звучат достаточно отчетливо:«Вечен Бог, творящий праздник / Даже смертию своей. / Умирает соучастник, / Ученик его страстей.
/ Но цветами воздух полон! / Между стеблей заплетен / Свет с веселым произволом, / С телом гибким и глаголом / Жизньюсвязанных времен!».Можно согласиться с мнением культуролога Б.И. Иванова (1928 –2015), активного участника литературного процесса, что здесь Бог – космический цикл бытия570.В то же время у поэта есть произведения, где пантеизм не столь очевиден. Например, в стихотворении «Инок» (1972) Кривулин, сопрягая природное и духовное, тоже вроде бы движется в пантеистическом контексте: «Какдалеко спокойная аскеза / святого на скале. / Березовая кровь сочится изнадреза /на призрачном стволе». Но есть в стихотворении и ощущение запредельного, невыразимого.
Поэт, представляя себя в виде изображенного имраньше отшельника, говорит: «Я, Господи, стою, и губы мои влажны / от со-569570Кривулин В. Музыкальные инструменты в песке и снеге // Часы, №8, 1977.Иванов Б. Виктор Кривулин – поэт российского Ренессанса // Новое литературное обозрение, №68, 2004.252ка или слез! / Возьми же голос мой, возьми же мой протяжный / прозрачныйлес берез...»571.В стихотворении «Когда с Никольской колокольни»572 также звучитперекличка между дольним и горним: «И звон, скользящий вдоль канала, /подобен точному ответу / на тьму невысказанных жалоб».У Леонида Аронзона мы наблюдаем колебания между всеединством ипантеизмом. Поэт стремится слиться с каждой травинкой; он дышит живымдыханием земли: «Себя в траве лежать оставив, / смотрю, как падает вода.
/ Яу цветов и речек в славе, / я им читаю иногда»573. Это стремление раствориться в природе не является космизмом в его языческом варианте. Христианство также знает момент врастания в природу и через ее одухотворениевхождение в вечное бытие. Но полное врастание невозможно. И здесь мывходим в область мистики.Человек полностью сливается с миром только в момент смерти – этоодна из религиозных интуиций, не имеющих прямого отношения к христианству.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
