Диссертация (1155284), страница 9
Текст из файла (страница 9)
Пермякова (1919–1983), употребляя пословицы, люди подбираютопределенные клише по характеру ситуации. Ученый пишет: «Пословицы ипоговорки (как и другие изречения данного жанра) – не что иное, как знакиопределенных ситуаций или определенных отношений между вещами», а всяэтническая, географическая и прочая специфика паремий – «в их образномстрое, в местных реалиях и понятиях, и только в них.
А все общее – в ихлогическом содержании, в характере передаваемых ими отношений междувещами реальной жизни» [Пермяков 1988: 21].45Вэтомсмыслепословицы,несмотрянасвоюширокуюупотребительность, относятся, пожалуй, к самым сложным явлениям языка.Подчиняясь законам грамматики конкретного языка, они выражают общие длявсего человечества утверждения, основанные на многолетнем опыте. Исходя изэтого положения, можно говорить о родстве пословиц как знаков ситуацийпрактически во всех языках мира. Войцех Хлебда, на наш взгляд, справедливозаключает, что «теоретически, или потенциально, любая пословица любогоязыка должна иметь в любом языке свой эквивалент — разумеется,необязательно образный (хотя и такие нередко встречаются), а смысловой(логический)» [Хлебда 2008: 96]. Эта мысль чрезвычайно важна длясравнительной паремиологии.
Отсутствие эквивалента одной пословицы вдругом языке может означать, что этот эквивалент просто пока не найден илине зафиксирован в источниках. Таким образом, картина эквивалентов пословицотчасти напоминает таблицу Д. И. Менделеева, где пустые ячейки заполняютсяпо мере нахождения новых элементов.Далеемы обзорно коснёмся некоторых национальных подходов кизучению пословицы и рассмотрим наиболее важные и интересные, на нашвзгляд, определения пословицы, предложенные исследователями русских,латышских, литовских, немецких и английских пословиц.1.6.1.
Отечественная традиция в изучении пословиц и традициилексикографии«Древнерусское слово пословица было, как известно, многозначным: онохарактеризовало и любой словесный договор, и соглашение между отдельнымилюдьми, и «соумышление», и вообще – согласие, мир. Одним из такихзначений было и ‘краткое, выразительное изречение, иносказание, сентенция’»[Мокиенко 2011: 34].На Руси с распространением православия начали46появляться сборники мудрых изречений, переведённые с греческого языка.Знакомство с античными паремиями русские начали непосредственно изВизантии.
Через посредничество переводчиков вместе с книгами попадали кнашим предкам и греческие афоризмы и пословицы, обрусевшие с течениемвремени. По замечанию И. М. Снегирева, «греки для русских то же были, чтонекогда и для римлян, своих победителей» [Снегирев 2012: 67].Популярный в византийской литературе вид сборников изречений инаставлений, называемых флорилегиями (от латинского florilegus – собирающийцветочный нектар), сделался столь же популярным и на Руси в переводах. НаРуси эти переводные сборники по своей функции отличались от византийских:онине былипособиямидляшколы, а использовались в качественазидательного чтения.
По мнениюМ.Н. Сперанского (1863 – 1938),флорилегии имели на Руси общую отличительную черту: они выражали собой«не строго церковную, отвлечённую мораль, а житейскую, светскую»,удовлетворяя потребность в светской литературе [Сперанский 1904: 568]. Ю.Л.Воротников отмечает, что эти переводные сборники изречений «знакомилидревнерусского читателя с именами античных авторов и сюжетами ихпроизведений, углубляли его исторические и естественно-научные познания испособствовали тому, что уже с первых шагов становление древнерусскойкультуры осуществлялось на фундаменте богатейшей античной традиции»[Воротников 2002: 38].М.Н. Сперанский относит к XII-XIII вв.
первый перевод на славянскийязык подобного сборника под названием Μέλισσα («Пчела»), о популярностикоторого говорит тот факт, что эта книга в списках сохранялась на Руси вплотьдо XVIII столетия [Сперанский 1904: 567]. Этот византийский сборникизречений, наставлений, коротких рассказов, анекдотов, пословиц, поговорок иафоризмов был составлен в XI в. На Руси он был переведён в конце XII в.,часто переписывался, дополнялся или сокращался. Сборник содержит 71 главурусского текста, в нём 2500 изречений, разбитых по разным темам, связанным с47нормами поведения, моралью, наукой, педагогикой и пр. (например «Омудрости», «О учении и беседе», «О богатстве и убожестве» и др.).
Текстыэтого сборника «использовались или каким-то образом обыгрывались воригинальных произведениях русской литературы, переосмысливаясь всоответствии с условиями русской жизни, породив множество поговорок,широко известных русским читателям» [Пчела 1981: 614].Первый известный сборник русских пословиц на русском языке –«Повести или пословицы всенароднейшие по алфавиту» – датируется XVII в. исодержит 2871 паремию. Неизвестный составитель этого сборника «ставилперед собой цель фиксации как можно более широкого круга устойчивых фраз,бытовавших в народной речи» [Савенкова 2002: 20].
Сборник бывшейПетровской галереи, составленный в начале XVIII в., содержал 1049 пословиц иприсловиц.Первое печатное издание с русскими пословицами под названием«Собрание 4291 древних российских пословиц», вышло в свет в 1770 г. втипографии Московского университета без указания составителя. К XVIII в.относится и сборник пословиц, составленный В.Н.
Татищевым (1686-1750),который проявлял известный научный интерес к отечественной истории ифольклору. Вероятно, в целом, о периоде XVII - XVIII вв. можно говорить как оначальном этапе целенаправленного собирания русских пословиц сначала врукописных, а затем в печатных сборниках. Составители сборников тоговремени не пытались как-то исследовать и осмыслять их сточки зрения языка.Теоретических аспектов пословицы лишь вскользь коснулся М.В. Ломоносов(1711-1765), который по примеру античных авторов обратил внимание на еёобразность. Пословицы, как и загадки, он относил к аллегории.
Разделяяаллегорию на чистую (состоящую только лишь из переносных значений) исмешанную (сочетающую переносные и прямые значения), М.В. Ломоносовотмечал, что пословица может состоять как из чистой, так и из смешанной48аллегории, например: Говорение слова серебро, а умолчание золото; Молебенпет, а польги нет; Где тонко, тут и рвётся [Собрание 1759: 130].Этап научного осмысления русских пословиц начался в XIX в. «Одним изпервых исследований пословиц в лингвокультурологическом (с современнойточки зрения) аспекте можно считать книгу И. М.
Снегирева (1793-1868),„Русские в своих пословицах”, написанную в середине ХIХ века, в которой наоснове анализа пословиц и поговорок воссоздается представление русскогочеловека о мире и о самом себе. И.М. Снегирев и другие исследователи исобиратели паремий стремились осмыслить пословицы и поговорки вразличных культурологически значимых аспектах: нравственно-этическом,политическом, этнографическом» [Русские паремии 2008: 37].
«Когда народ,освобождаясь от оков грубого невежества, начинает наблюдать и размышлять:тогда у него появляются плоды его наблюдений и размышлений в кратких,резких и замысловатых изречениях, кои обращаются в пословицы», – писалИ.М. Снегирев, считая пословицы передаваемыми из поколения в поколениеправилами нравственности и благоразумия [Снегирев 2012: 3].Учёным впервые была предпринята попытка научного осмысленияпонятия пословицы. По наблюдению Л.Б.
Савенковой, характеристики,которые И.М. Снегирев даёт пословицам, могут быть сведены к следующимпризнакам:1)способностьобозначатьмоделиситуаций;2)логико-семантическая общность с пословицами других народов как отражение общихзаконов человеческого бытия; 3) способность отражать особенности народнойпсихологии и культуры этноса; 4) оценочность; 5) дидактичность; 6)воспроизводимость [Савенкова 2002: 23]. Говоря о самом понятии пословицы,И. М. Снегирев отмечает: «Хотя в пословицах у различных народов виден умболее или менее образованный, язык более или менее украшенный; однако всепочти оне суть краткия, остроумныя, иногда темные и даже загадочныеизречения, важныя по содержанию, излагают частный опыт в общности,руководствуя к добродетельной и благоразумной жизни» [Снегирев 2012: 8].49Самым масштабным в истории русской паремиологии собранием иисследованием отечественных пословиц стал труд В.И.
Даля (1801-1872),названный им «Пословицы русского народа» и вышедший в свет в 1861-1862гг.В собрании объединено около 30000 различных изречений, главнымисточником которых служила живая народная речь. В.И. Даль призывал запословицами и поговорками идти в народ, указывая при этом, что высшееобщество пословиц не имеет, «потому что это картины чуждого ему быта, да ине его язык; а своих не слагает, может быть, из вежливости и светскогоприличия: пословица колет не в бровь, а прямо в глаз. И кто же станетпоминать в х о р о ш е м обществе борону, соху, ступу, лапти, а тем паче рубахуда подоплеку? А если заменить все выражения эти речениями нашего быта, токак-то не выходит пословицы, а сочиняется пошлость, в которой намек весьвыходит наружу» [Даль 1862: V]. Можно предположить, что российскаяаристократия всё же использовала пословицы, но преимущественно не русские,а французские, поскольку французский язык служил обиходным языкомвысшего света в конце XVIII – первой половине XIX в.
Так, известно, чтокнягиня Е.Р. Дашкова в молодости плохо знала родной язык, поскольку в семьедяди М.И. Воронцова, где она воспитывалась, мало говорили по-русски. Лишьпосле замужества, чтобы лучше общаться со старшими родственниками мужа,она стала изучать русский. Е.Р. Дашкова писала: «Я решила заняться русскимязыком и вскоре сделала большие успехи, вызвавшие единодушное одобрениесо стороны моих почтенных родных» [Тычинина 2009: 14].
Подобноенегативное отношение аристократов к английским пословицам наблюдалось вXVIII в. и в Англии (см. раздел 1.6.2 настоящей главы).Подчёркивая общепризнанность и ценность пословиц и поговорок, В.И.Даль сравнивал их с монетами: «Итак, признавая пословицу и поговорку заходячую монету, очевидно, что надо идти по них туда, где оне ходят» [Даль1862: XII]. В.И. Дальпредложил свое ёмкое определение: «Пословица —обиняк, с приложением к делу, понятый и принятый всеми» [Даль 1862: XXI].50Определяя понятие пословицы, он приводит параллель хождения пословиц внароде с денежным обращением, а их возникновение – с чеканкой монет: «Этосуждение, приговор, поучение, высказанное обиняком и пущенное в оборот,под чеканом народности» [Там же].Если И.М.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
