Диссертация (1155284), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Снегирев безусловно считал пословицы кладезем народноймудрости, то В.И. Даль отмечал, что в сборнике народных пословиц, «которыйне есть катехизис нравственности, ниже наказ обычаям и общежитию, именнодолжны сойтись народная премудрость с народною глупостию, ум спошлостию, добро со злом, истина с ложью; человек должен явиться здесьтаким, каков он вообще, на всем земном шаре, и каков он, в частности, в нашемнароде…» [Там же]. В целом, как отмечает Л.Б.
Савенкова, заслуга В.И. Даля вотечественной паремиологии заключается в том, что он стал первым в России,кто дал наиболее полный и систематизированный перечень бытующих в речивоспроизводимых составных единиц и постарался разграничить их с учетом каксодержательных, так и формальных признаков [Савенкова 2002: 31].Отражение славянской мифологии в пословицах изучал Ф.И.
Буслаев(1818-1897),которыйрассматривалпословицы«какхудожественныепроизведения родного слова, выражающие быт народа, его здравый смысл инравственные интересы» [Буслаев 1861: 80]. Учёного интересовал круг тем,которые затрагивались в русских пословицах, а также вопросы происхожденияпословиц: «иные пословицы не что иное, как резкие выражения, удержавшиесяв памяти народа из эпической басни», другие пословицы он считал «целоюбаснею в малом объёме» [Буслаев 1861: 91].Эту мысль развивал А.А. Потебня (1835-1891),создавший теорию,объяснявшую сущность пословиц. Главной характеристикой пословицы онсчитал её образность: «всякое слово, выражение, всякая имеющая смысл фразаесть известный знак, известный образ нашей мысли, но не всякая фраза естьпословица, поэтическое произведение» [Потебня 1976: 523].
Он первымзаметил важную особенность пословицы – способность замещать целый ряд51мыслей образом. А.А. Потебня писал: «Басня и другие поэтическиепроизведенияразъясняютнам…частныйслучай,сводятмножестворазнообразных черт, заключенных в нём, к небольшому количеству. То жесамое, только в большей мере, то есть с большей краткостью делает пословица»[Потебня 1976: 519]. Ученый обратил внимание на сходство употребленияпословиц с формулами из алгебры, возможность получить искомое решение,подставляя определённые величины.
Этот процесс он называл «процессомсгущения мысли» [Потебня 1976: 520]. Позже на эту особенность обращалвнимание и Г. Л. Пермяков (1919-1983), считая постоянство облика пословицихважнойотличительнойчертой:«Всеониявляютсяустойчивымисочетаниями слов, или, как говорят языковеды, представляют собой клише.Подобно типографским печатным формам, они употребляются целиком и втаком более или менее неизменном виде фигурируют в устной и письменнойречи» [Пермяков 1988: 15].М.Н. Сперанский, рассматривая различие изречений и пословиц,определял пословицу как краткое по форме и наглядное обобщение целого рядаслучаев из нравственной и религиозной жизни человека.
«Близки былиизречение и пословица и по своей судьбе: в сознании народа они частосливаются, оказывая взаимодействие друг на друга: изречение становитсяпословицей, пословица (реже) – изречением. Разграничение этих двух терминовможно установить только на основании их происхождения и истории. И всознании писателей, имевших дело с подобною дидактическою литературой,оба термина ясно стали различаться только с тех пор, когда начало в нихпробуждаться сознание между литературой книжной и словесностью устной,т.е.
с тех пор, как они стали отличать книжную философию от народной»[Сперанский 1904: 2].По мнению Л.Б. Савенковой, главная трудность определения понятияпословица «заключена в общеупотребительности и – одновременно –исторической многозначности этого слова в русском языке. Другая – состоит в52том, что в настоящее время пословица является объектом изучения в разныхнауках – фольклористике, поэтике, лингвистике, которые обращают вниманиена различные аспекты ее сущности и в соответствии с этим дают определения снетождественными наборами признаков» [Савенкова 2002: 52]. Отечественныеисследователирассматриваюткультурологическом,паремиикакчастьсистемно-структурном,афразеологиитакжевихкогнитивно-прагматическом аспектах.
По мнению Н.Ф. Алиференко, относительнонедавнеепоявлениекогнитивно-прагматическихисследованийпословицобъясняется необходимостью совершенствования положений когнитивнойлингвистики и их адаптации к анализу паремиологического фонда языка[Алиференко 2008: 43].Ёмкую характеристику пословицы дает В.П. Аникин в статье «Пословица»в Большой советской энциклопедии: «Пословица – краткое, ритмическиорганизованное, устойчивое в речи, образное изречение народа. Обладаетспособностью к многозначному употреблению по принципу аналогии.Суждение Лес рубят — щепки летят интересно не прямым смыслом, а тем, чтоможетбытьпримененокдругиманалогичнымситуациям.Предметвысказывания рассматривается в свете общепризнанной истины, выраженнойпословицей. Отсюда её идейно-эмоциональная характерность.
Композиционноечленение суждения в пословице, часто подкрепляемое ритмом, рифмой,ассонансами, аллитерациями, совпадает с синтаксическим» [Аникин 1975: 412].Согласно определению В.П. Жукова (1921-1991), «пословица – краткое,устойчивое в речевом обиходе, как правило, ритмически организованноеизречение назидательного характера, в котором зафиксирован многовековойопыт народа; имеет форму законченного предложения (простого илисложного). П. выражает суждение [исключение составляют П., имеющиепобудительный смысл (ср. „Готовь сани летом, а телегу зимой”), которые,строго говоря, суждениями не являются]» [Жуков 1990: 389].
В.П. Жуковотмечал неразрывную связь между фразеологизмами и пословицами. Новым53словом в русской и европейской паремиографии называет В.М. Мокиенко«Словарь русских пословиц и поговорок» В.П. Жукова, выдержавшийрекордное (более 11) количество изданий, где «новгородский лексикографвпервые предложил не традиционное этнографо-фольклористическое описаниепаремиологического фонда русского языка, но сделал этот фонд объектомстрого лингвистической словарной обработки» [Мокиенко 2011: 34].ПопыткавыделитьосновныепризнакипословицысделанаЛ.А.Морозовой, которая указывает на своеобразие содержания и формы,позволяющее говорить о единстве паремиологических единиц и опознавать этиединицы среди других: логической стороной формы паремиологическойединицы является суждение, а синтаксической – предложение; содержаниемпословицы является законченная мысль, верная в отношении целого классаявлений, а формой выражения – законченная фраза (Цит.
по: Селиверстова2009: 40]). Обращая внимание на ритмическую организацию, О.С. Ахмановаопределяет пословицу как «образное законченное изречение, имеющееназидательныйсмысли,обычно,специфическоеритмо-фонетическоеоформление» [Ахманова 1966: 341]. По определению М.Ю. Котовой, «подпословицейпонимаетсясинтаксическуюустойчивыйструктурусловесныйзамкнутогокомплекс,предложения,имеющийобладающийафористичностью, прямым и переносным планом выражения, обозначающийситуацию,содержащийнравоучительнуюсентенциюилифилософскоеобобщение и вошедший в язык как из фольклора, так и из других источников»[Котова 2010: 3].А.Н. Баранов и Д.О.
Добровольский рассматривают пословицу как частьфразеологической системы, отмечая что «пословицы – это фразеологизмы соструктурой предложения, имеющие в своём значении идею всеобщности,иллокутивнуюсемантикухарактеризующиесярекомендацииотносительнойилисоветадискурсивной(нравоучения)исамостоятельностью»[Баранов 2008: 69]. Отмечая, что между пословицами и поговорками нет чёткой54грани, исследователи подчёркивают, что в целом пословицы более независимыот контекста или ситуации, чем поговорки и другие речевые формулы [Баранов2013: 80].Л.Б. Савенкова определяет пословицу как«устойчивое в языке ивоспроизводимое в речи анонимное обобщающее изречение, хотя бы частьэлементов которого наделена переносным значением и которое пригодно киспользованию в дидактических целях» [Савенкова 2002: 100].Говоря о семантике фразеологизмов с точки зрения аксиологии, Л.К.Байрамова вводит термин аксиологема, под которой подразумевает менторныеязыковые единицы, которые, выражая определённую мораль, являются общимсемантическимзнаменателемдляафоризмов,пословиципоговорок,маркирующих одинаковые ценности или антиценности [Байрамова 2008: 301].Мысль о семантической сущности пословицы как результата сгущениямысли в настоящее время разрабатывается российскими исследователями иотражается в применении понятия пословичный конденсат, близкого киспользуемым Е.В.
Ивановой понятиям когнитивной темы и когнитивноймоделипословицы[Иванова2006:62].Е.И.Селиверстовапишет:«…двухкомпонентное (реже – трехкомпонентное) безóбразное, отражающее вконденсированном (от condensatus – лат. уплотненный, сгущенный) видезначение пословицы, мы называем пословичным конденсатом. Он передает всжатом виде – без прикрас – смысл, который традиционно паремийнымспособом передается не иначе, как „с прикрасами”» [Селиверстова 2009: 132].Это понятие позволяет, в частности, объяснить некоторые явления в сферепословичной вариантности.В заключение отметим, что паремиография на Руси хронологическиопередила паремиологию. Первый сборник русских пословиц датируется XVIIв., а теоретическое изучение паремий начинается в XIX в., при этом пословицырассматриваются как тексты с позиций литературоведения и фольклористики.Несомненный достижением современной отечественной паремиологической55лексикографии можно считать Большой словарь русских пословиц [БСРП2010].ВовторойполовинеXXв.происходитразграничениелитературоведческого и лингвистического подходов к изучению пословиц.Изучение паремий как единиц языка обусловливает расширение количествааспектов исследований (фразеологический, семантический, когнитивный,аксиологическийидр.).Рассмотрениерядаопределенийпословицыпоказывает, что термин пословица в отечественной традиции не имеет единоговсеобъемлющего определения.1.6.2.
Английская традиция в паремиологииВанглийскомязыкепословицаобозначаетсятерминомproverbлатинского происхождения. С определением пословицы в англоязычной наукенаблюдаются такие же трудности, как и в других европейских странах. Приэтом определений чрезвычайно много, и их отличает большое разнообразие.Интерес к пословицам как к народной мудрости в Европе широко проявился вXVI-XVII вв. Арчер Тэйлор (1890-1973) в своей книге The Proverb (1931)отмечает, что в XVIII в.