Диссертация (1155254), страница 11
Текст из файла (страница 11)
В этих работах подвергаются анализустилистические функции устаревшей лексики старославянского происхожденияна примере творчества какого-либо писателя, поэта.Второе направление этого же периода – выявление церковнославянизмов всловарях и анализ их толкований. Например, задача выявить церковнославянизмыи подход к их описанию в Словарях Академии Российской (САР) и Словарерусского языка XVIII в. была поставлена в статье Е.А. Захаровой и З.М.
Петровой[Захарова, Петрова 2002: 20–28]. Кроме того, анализ описания некоторыхцерковнославянизмов в основных словарях (БАС, МАС, ТСУ, СОШ) представленв работах Т.А. Ивановой [Иванова 2005: 132–134; 2006: 63–77; 2007: 76–79 и др.].Анализ эволюционирования церковнославянского языка, а также семантикинекоторых церковнославянизмов можно проследить в работах В.М. Живова[Живов 1998], И.С. Улуханова [Улуханов 2003: 1–26], О.А. Седаковой [Седакова8Впрочем для Е.Е. Серегиной актуальным является термин церковнославянизм.572008]. В числе прочего И.С. Улуханов замечает, что «статика стимулируетдинамику–традиционностьсловоупотребления,свойственнаятекстам,написанным на церковнославянском языке, есть причина изменения значенияслов и возникновения тех значений, в которых славянизмы употребляются всовременном русском языке, в живой разговорной речи», и выделяетзакономерность: «наиболее типичное употребление благодаря его устойчивости,массовости постепенно становится единственно возможным, а единичныеупотребления – невозможными» [Улуханов 2003: 15].В отечественной науке большинство исследователей по-прежнему подходяткцерковнославянизмамспозициианализастилистики(например,Е.В.
Петрухина, анализируя церковнославянизмы в современном русском языке,говорито«дискурсивнообусловленнойсемантике»и«добавочномстилистическом и смысловом компоненте значения» [Петрухина 2013]), однакотакжепредставленытриоригинальныхподходакизучениюцерковнославянизмов, в основу каждого из которых положен уникальныйкритерий.Первым рассмотрим подход, опирающийся на сравнение лексическихсистем разных славянских языков. Е.Г. Итэсь [Итэсь 1983] и А.Ю.
Мусорин[Мусорин 2000: 82–86] под церковнославянизмами понимают «языковые единицывсех уровней, отличавшие церковнославянский язык от того или иногонационального славянского языка» [Мусорин 2000: 82], и выделяют следующиегруппы церковнославянизмов: 1) чуждые национальному языку как во внешнем,так и во внутреннем планах [эта группа характерна только для языка раннегопериода, т.е. в принятой нами терминологии – для старославянского языка, К.Л.](црьковь, священикъ); 2) чуждые только в плане выражения, т.е.
лексика скорневым и приставочным неполногласием, слова с написанием щ на местеэтимологического *tj, слова с рефлексом жд на месте *dj и мн.др. (сокращать вм.укорачивать); 3) чуждые в плане содержания, о которых А.Ю. Мусорин говорит:«Можно предположить, что количество церковнославянизмов третьей группыбыло весьма невелико и что значительная часть их довольно скоро вошла в состав58лексики русского языка. Впрочем, некоторые слова этой группы сохранили свою"церковнославянскость" на протяжении всей истории церковнославянского языка.К ним, например, относятся слова врагъ в значении "дьявол, сатана", отец взначении "бог"» [Мусорин 2000: 83–84].
Такой подход, как кажется, можноназвать типологическим.В статье А.В. Алексеева «Семантические и стилистические функциицерковнославянизмоввпроизведенияхС.КалугинаиА.Башлачева»,рассматривается вопрос о статусе лексем, «не имеющих фонетических илиграмматических признаков церковнославянизма, но обозначающих реалиицерковной жизни или религиозного бытия» [Алексеев 2005], таких как молебен,псалом, ангел, апостол, лжица и т.д. Автор предлагает понимать их каксемантические церковнославянизмы, оговаривая при этом: «Другие возможныепути интерпретации таких лексем – рассмотрение их в качестве слов,обладающих ярко выделенным национально-культурным компонентом значения,или в качестве языковых единиц, принадлежащих к церковному (церковнопроповедническому) стилю литературного языка.
Следует полагать, что все этиподходы не противоречат друг другу. Если же мы будем рассматривать понятиецерковнославянизма в широком смысле, то без сомнения сможем отнестипредставленные слова к семантическим церковнославянизмам, то есть клексемам, чьи значения формировались под влиянием церковнославянскогоязыка, в границах религиозно-церковной семантической и символической сферы»[Там же]. Далее отмечено: «Сложнее обстоит дело с такими лексемами, какцерковь, вера, Христос, Бог. Они широко употребляются в современномлитературном языке и часто встречаются за пределами собственно церковныхтекстов.
Однако существует разница их употребления в различных контекстах.Мы полагаем, что следует особо выделять случаи, когда подобные словавыражают символическое, концептуально ориентированное значение <...> Внекоторых случаях на употребление слова в символическом значении могутуказывать особенности написания: ср. Бог и бог» [Там же]. Вслед за59А.В. Алексеевым назовем такой критерий выделения церковнославянизмовлексико-семантическим.Исходя из лексико-семантического подхода, а также положив в основувозможности корпусных исследований, Е.Р. Добрушина, чтобы определить состав«христианской» лексики современного русского языка, предлагает использоватьстатистические подсчеты [Добрушина 2014].
Разработчики ЛЭСРХЛ считают, чтосовременный русский язык имеет пласт специальной христианской лексики,принадлежность к которой может быть доказана в том числе при помощисравнения частотности лексемы в основном пласте языка (обрабатывается наматериале данных Основного корпуса (ОК) НКРЯ) и в корпусе текстоврелигиозной тематики (обрабатывается на основе данных пользовательскогоподкорпуса церковно-богословской сферы функционирования (ЦБ подкорпусе)).ЛЭСРХЛ посвящен анализу семантики таких лексических единиц, но далеко невсе они обозначаются в нем как «церковнославянизмы».
С появлением НКРЯстало возможным проводить максимально точные статистические исследования вобласти языка, и такие исследования (наряду с этимологическими данными) легливосновуопределениятойилиинойлексическойединицыкакцерковнославянизма. Решение вопроса о том, является ли та или иная единицаязыка (душа, человек, хлеб) специфичной для религиозных текстов и поэтомузаслуживающей рассмотрения в рамках словаря религиозной лексики, кажетсяправильным принимать исходя из частоты его употребления в текстах церковнобогословской сферы, а также семантических особенностей (Подробнее об этомсм.
в третьем разделе Главы 2).ЕслибольшинствоисследователейрубежаXIX–XXвв.называютцерковнославянским язык славянских памятников письменности, то такиеученые, как Б.А. Успенский, В.М. Живов понимают под церковнославянскимязыком также и «язык, обращенный к Богу» [Живов 1998] в диахронии: с первыхпамятников славянской письменности до наших дней. В русле данной традицииР.Н. Кривко использует термин древние церковнославянские рукописи поотношению к произведениям XI–XIV вв.
[Кривко 2015]. Б.А. Успенский вводит60понятие диглоссии: сосуществование одновременно разговорного русского языкаи языка книжников – церковнославянского языка и уточняется наличиецерковнославянского языка иных изводов, например, сербского [Успенский1994].А.И. Изотов [Изотов 2007], А.Г. Кравецкий и А.А. Плетнева [Кравецкий,Плетнева 2001], Е.Р. Добрушина и А.Е. Поляков [Добрушина, Поляков 2013: 32–34] применяют термин церковнославянский язык именно к богослужебному языкурусской православной церкви с XVII в. до наших дней, так как, являясьгенетическим порождением языка первых славянских памятников, он в то жевремя значительно изменился и полностью ограничился в сфере своегоупотребления, став исключительно языком русской церкви с синодальной эпохидосовременности.Даннаятрактовкатерминапринятавнастоящемдиссертационном исследовании.Уточним использование терминологии, необходимой в связи с изучениемзаимствований из богослужебного языка в русский литературный язык.
Данноеисследование посвящено описанию религиозной лексики, укорененной вбогослужебном языке Русской Православной Церкви, поэтому релевантнымявляется термин церковнославянизм. Основным критерием того, является ли тоили иное слово церковнославянизмом, будет считаться его этимологическаясоотнесенность с богослужебным языком церкви.Таким образом, вслед за Р.М. Цейтлин, старославянизмами мы считаемзаимствования из языка первых славянских памятников, а церковнославянизмами– «заимствования из богослужебного языка русской православной церкви,выявляемые на основе этимологической связи, частоты употреблений в текстах нарусском и церковнославянском языках и семантических особенностей. Терминславянизм мы считаем гиперонимом по отношению ко всем лексическимединицам, сочетающим в себе морфологические признаки памятников славянскойписьменностииособуюстилистическуюокрашенность.Так,церковнославянизмами можно признать, например, лексемы паки, вечеря,очевидно пришедшие из языка Церкви, а лексемы типа град, брег считать61славянизмами, как частотные не только для церковнославянского языка, но и дляпоэтической речи, и поэтому, будучи употребленными в современном русскомтексте, не воспринимающиеся как связанные с языком Церкви» [Литвинцева2015, 266].У церковнославянизмов считаем возможным выделить две функции:книжную и мировоззренческую.
Ряд церковнославянизмов сочетает в себе обефункции, однако на отдельных примерах можно показать, где проходит границамежду ними.Мировоззренческая функция9 проявляется в религиозном дискурсе, а такжев бытовых, публицистических и др. текстах, где церковнославянизмы служатотсылкой к христианской догматике и мировоззрению, характерна для речипроповедников, но допустима и в бытовой речи. Так, лексема враг в значении'бес', очевидно, является заимствованием из церковнославянского языка (ср.примеры (1) и (2)). Причем ясно, что устойчивые сочетания типа враг родачеловеческого,невидимыеврагихарактерныименнодлятекстовнацерковнославянском языке, а также текстов церковно-богословской сферысовременного русского языка. В то же время находим коллокации типа бес/врагпопутал.
Несмотря на то что данное устойчивое словосочетание не встречается втекстах на церковнославянском языке, не вызывает сомнения, что сема 'дух'появляется в лексеме враг, входящей в устойчивое словосочетание враг попутал,именно посредством церковнославянского языка. Таким образом, следуетпризнать лексему враг в значении 'бес' церковнославянизмом.(1) Но мы, как свидетели Христовы, еще будем давать доброесвидетельство <...>; не будем верить врагу, когда он будет предлагать нампомыслы отречения от послушания, но будем добросовестно противостоятьему, будучи поражаемы, но не побеждаемы.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
