Диссертация (1155150), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Это художник-убийца, «исполнительвсех московских процессов». Именно лжехранители-палачи расшатывают мир, вкотором начинают править «Иуды, Каины, Кутейкины». Сталин в снах Зыбинарезюмирует: «Кутейкин выше Христа. Христос-то миф, а он – вот он. Историязакончилась».Домбровский подводит итог: за мучениками всегда идут палачи, но миссиямученика – не судить, но спасти.
«Ибо я пришел не судить мир, но спасти мир»(Иоанн, 12, 47).Зыбин – не просто «хранитель древностей», он – живая память эпохи. Вэпиграфе к роману, взятому из произведения Рэя Брэдберри, сказано:Когда спросят нас, что мы делаем, мы ответим: мы вспоминаем. Да, мыпамять человечества, поэтому мы в конце концов непременно победим: когданибудь мы вспомним так много, что выроем самую глубокую могилу в мире.Дилогия Ю.
Домбровского – это литература бунта, и главной темой ееявляется покаяние. По мнению писателя, измерить рок XX века можно лишь«мерой всеобщего греха».«Алма-Ата стала для Домбровского и наказанием, и спасением. Здесь ондружил с режиссером Штейном и писателем Ановым, почитал Ауэзова иНикольскую, был близок с Аймановым, постигал творчество С. Калмыкова, былне разлей вода с И. Шуховым и П. Косенко, жил одним дыханием с М. Симашкои Ю. Гертом, писал о живописцах Хлудове, Кастееве. Если существует наряду с«московским»,«петербургским»текстомтекст«алматинский»,тоДомбровскому принадлежат в нем самые яркие страницы»152.Алма-Ата для Домбровского – это в конечном счете место торжестваправды и справедливости, место развития его творческого дара, место встречи с«гонцами искусства» - художниками и писателями, создававшими творческийоблик города.Джолдасбекова Б., Сарсекеева Н.
Авторский дискурс Ю.О. Домбровского в контексте современнойказахстанской прозы о художнике. – Алматы: Казак университетi, 2013. – С.120.1521133.4 Функция творения: алма-атинские литературные портретыЛокальный текст может быть актуализирован не только на уровнегеопрезентем, символов, мифов. Как не раз отмечал М.Ю. Лотман (в частности,в статье «Происхождение сюжета в типологическом освещении»)153, функциейпространства выступают его герои. На наш взгляд, это утверждение справедливоне только в отношении художественного текста. История края сама уподобленаразвернутому мифу, важную роль в котором играют реальные люди, со временемтрансформирующиеся сознании жителей в демиургов и героев того или иногопространства.Литературный портрет как жанр наполовину критического, наполовинухудожественного направления приобрел особую ценность на рубеже XIX-XX вв.По объяснению Д. Касьяновой, «процессы, происходившие в культуре Россииконца XIX – начала XX веков, обусловили тот факт, что жанр литературногопортрета переживает в это период особый расцвет»154.Литературный портрет – синтетический жанр, включающий в себяэлементы эссе, мемуара, очерка.
В то же время он самодостаточен и основан,чаще всего, на конкретной авторской интенции: воссоздать образ личности в еенеповторимом своеобразии. О.А. Айкашева указывает на то, что писателя,создающеголитературныйпортретсовременника,нередкоинтересуетвнутренний мир «героя», его потайная история155. Л.П. Гроссман отмечает, чтолитературному портрету свойствен «живой, красочный, экспрессивныйкритический вид, схватывающий в индивидуальности самые выразительныечерты творческого облика и запечатлевающий их в той тонко организованнойсистеме, которая раскрывает нам в синтетической зарисовке весь характерЛотман Ю.М.
Происхождение сюжета в типологическом освещении // Теория литературы: История русскогои зарубежного литературоведения: хрестоматия / Сост. Н.П. Хрящева. – М.: ФЛИНТА: Наука, 2011. – 456 с.154КасьяноваД.ЛитературныепортретыписателейСеребряноговека//http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=1511&level1=main&level2=articles155Айкашева Ольга Анатольевна Способы воплощения концепции личности писателя в литературном портрете«А. П.
Чехов» Н. Д. Телешова // Вестник БГУ. 2011. №10. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/sposobyvoploscheniya-kontseptsii-lichnosti-pisatelya-v-literaturnom-portrete-a-p-chehov-n-d-teleshova (дата обращения:22.07.2016).153114оригинала»156. Из массы личных впечатлений портретист выбирает те, которыеспособны придать его герою выпуклость. Создается своего рода концепцияличности портретируемого157.«Краткая литературная энциклопедия» определяет данный жанр как очерк,стремящийся воссоздать целостный – духовный, физический, творческий –облик героя и раскрыть лейтмотив, пафос его жизни, иногда – в определенныйотрезок его жизни158.
Исследователи жанра (В.С. Барахов, В.В. Перкин, О.В.Маркова и др.) сходятся во мнении, что его функциональное назначение –создать индивидуальный, живой облик портретируемого159.«Специфика жанрового содержания литературно-критического портретаобнаруживается прежде всего в том, что предметом исследования здесь являетсятворчество, «дело» художника, осмысленное в неразрывном единстве снеповторимым творческим, духовным обликом художника, его личности вцелом. К устойчивым жанрообразующим элементам литературно-критическогопортрета следует отнести и определенный тип «портретируемого», хорошо«узнаваемого» по другими источникам, в частности и по его произведениям, чтопозволяет автору литературно-критического портрета многое оставлять «закадром», апеллируя к интеллектуально-художественному опыту читателя»160.Для Домбровского (и писателя, и автора) Алма-Ата неразрывно связана сее творческими личностями, литературные портреты которых представлены вГроссман Л.
Жанры художественной критики // Искусство. – 1925. – № 2. – С. 76.Ведищева Ю. В. О современном состоянии теории жанра литературного портрета // Вестник ТГУ. – 2011. –№10. – С.156.158Краткая литературная энциклопедия: [в 9 т.] / гл. ред. А.А. Сурков. – М. : Сов. энцикл., 1962-1978. –(Энциклопедии, словари, справочники). – С. 895.159Барахов В.С. Литературный портрет: истоки, поэтика, жанр. – Л.: 1985. – 312 с.; Перхин В.В.
Открыватькрасоты и недостатки. – М.: Детгиз-Лицей, 2001. – 256 с.; Маркова О.В. Литературный портрет как видписательской критики // Художественное творчество и литературный процесс: Сб. статей/Отв.ред. Н. Н. Киселев.— Томск: Изд-во Том. ун-та, 1988. — Вып. VIII.—240 с.; Бар Л. Б. Литературный портрет в советской мемуарнойпрозе 60 – 70-х годов .Автореф.
дис. канд. филол. наук. – М., 1982. С. 1 –17.; Базылова Б. К. Типологическиеособенности литературного портрета // Международный журнал экспериментального образования. – 2012. –№12-1. URL: http://cyberleninka.ru/article/n/tipologicheskie-osobennosti-literaturnogo-portreta (дата обращения:22.05.2016).160Маркова О.В. Литературный портрет как вид писательской критики // Художественное творчество илитературный процесс: Сб. статей/Отв.ред. Н. Н. Киселев. – Томск: Изд-во Том.
ун-та, 1988. – Вып. VIII. –С.212.156157115сборнике «Гонцы». В Алма-Ате он вышел под названием «Факел»,утвержденным редактором П. Косенко. «Гонцы» - авторское название очерков.По словам автора, эти рассказы «возникли сами по себе» и должны были статьчастью совсем другой работы.Перед тем, как приступить к портретам людей, оказавших влияние на егожизнь, автор предлагает читателю исторический этюд об искусстве Казахстана.Это – необходимый фон для понимания генезиса тех истинно художественныхдостижений, которых сумели достичь Хлудов и Кастеев, Калмыков и Иткинд.Домбровский настаивает на том, что искусство – исток всего сущего, и называетискусство Казахстана одним из древнейших. У мастеров Семиречья, по мнениюавтора, было мало технических возможностей, но много творческих сил.«Избирательность» глаза позволяла Художнику древности отбросить вселишнее, увидеть «душу» камня, дерева, металла.
Домбровский приводит впример историю каргалинской невесты и загадку каменных «баб».Неслучайно временной план прошлого так настойчиво вводитсяДомбровскимвповествование:онпризванусилитьидеюавтораопреемственности в искусстве, о вечных и незыблемых традициях, об искусстве,порожденном местностью, самим краем с его самобытной природой, уникальнойисторией, удивительными нравами жителей. Встреча настоящего с прошлымразворачивается на глазах повествователя, когда он видит художника Иткинда,вдумчиво глядящего на каменную бабу.Он стоял, нагнувшись над статуей и осторожно, как слепой, проводилпальцами по ее глазам, губам, маленьким ушам, а потом согнувшись еще ниже по самому овалу лица. Когда он выпрямился, я узнал его. Это был Иткинд знаменитый скульптор, ученик Пастухова <…> Сейчас он стоял и смотрел настатую.
Я подошел поближе, он меня не заметил. Теперь мне стало видно всеего лицо. Оно было мягким, задумчивым, сосредоточенным. На людях Иткиндтаким не был. На людях он был страшно живым, взвинченным, экспансивным;он всегда кипел, острил, смеялся и других приглашал смеяться тоже. Ему былоуже за восемьдесят, но все равно он казался неиссякаемым. А сейчас он что-то116рассматривал, прикидывал, соображал, думал. И тут я вдруг от удивлениядаже воскликнул про себя - как же я не понял, что вот это и есть егоизлюбленная тема: косная материя и живая душа!Впристальномвниманиихудожникакпамятникудревностипрочитывается продолжение этой традиции – безыскусной, ухватывающейсамую суть материи. Рассказчик вспоминает об одном из творений Иткинда –«деревянный обрубок», в котором «забрезжило сознание».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
