Диссертация (1155150), страница 10
Текст из файла (страница 10)
«Я цыган, правнук цыгана,сосланного в 1863 году вместе с польскими повстанцами куда-то в места не стольотдаленные, что прадед был ремонтером, то есть поставлял лошадей польскимповстанцам, что за это его судили и, лишив всех прав состояния, сослали подИркутск и приписали к польской колонии. Отсюда и та пышная фамилия,которой я сейчас владею»74.Лихой цыган, конокрад и свободолюбец, Домбровир присоединился кпольскому национально-освободительному восстанию 1863 года, чтобы выгоднопродавать повстанцам лошадей. После подавления восстания его вместе стысячами других партизан отправили в Сибирь. Поляки приняли Домбровиракак своего и дали его детям возможность получить образование.
Как пишет Б.У.Джолдасбекова, «Большинство исследователей не исключают, что это миф:Домбровский нередко любил приукрасить свою и без того яркую и драматичнуюбиографию различными легендами… Но известно, что в быту он былдействительно безалаберен по-цыгански. Хотя, возможно, безбытность ибездомность Домбровского – вплоть до старости – объяснялись в основном егонепростой судьбой»75.Если за «точку отсчета» мы примем факт полной или частичноймифологизации биографии, то нам откроется ряд неслучайных, крайне важныхсмыслов. Первый из них зашифрован в концепте «ЦЫГАН».
Это не просторегулятивный концепт: его транслятивная сила настолько велика, что по своимфункциям он приближен к архетипу. Цыганам в русской литературе отведенаособая роль. Со времен проникновенных лирических посвящений Языкова,Джолдасбекова Б.У., Баянбаева Ж.А.
и др. Антология русскоязычной литературы Казахстана. – Алматы:Казак университетi. – Алматы: Казак университетi, 2013. – 2010. – С. 8375Джолдасбекова Б., Сарсекеева Н. Авторский дискурс Ю.О. Домбровского в контексте современнойказахстанской прозы о художнике.
– Алматы: Казак университетi, 2013. – 2010. – С. 80.7447стихотворений Ап. Григорьева, южных поэм Пушкина, неоромантическихобразов Горького, произведений Блока цыганы трансформировались в символстихийной и вольной жизни, свободы.Цыгане – субэтнос, не имеющий четкого ареала обитания. Это «граждане»мира, не признающие конвенциональных барьеров общества. В мировойлитературе за цыганами закреплены не только отрицательные (воровство,конокрадство,беспутность),естественность,ностихийность,иположительныемощноетворческоеконнотации.началоЭто(образы«Цыганочки» М.
Сервантеса, Эсмеральды в «Соборе Парижской Богоматери» В.Гюго, Консуэло в одноименном произведении Ж. Санд,); свободолюбие, «жизньсердца» («Цыганы» А. Пушкина, «Очарованный странник» Н. Лескова, «Олеся»и «Фараоново племя» А. Куприна).Бродячесть цыган, ихвневременнаяэкзотичность, обусловленнаясуществованием в ритуально-игровом дискурсе, закрепляет за ними статус«иных». В архетипическом прочтении «ДРУГОЙ» - это элемент бинарнойоппозиции «СВОЙ vs ЧУЖОЙ», где ЧУЖОЙ враждебен СВОЕМУ в силучастичной или полной непознанности.
ЧУЖОМУ не важны принятые в обществескрипты (предписания), потому что он – носитель других ментальных установок,а значит, он не может быть ограничен «системным» мировосприятием.Неслучайно цыганский мотив – один из константных в русской литературе. Так,например, образ цыганки – частотный вариант «экзотической возлюбленной».В цыганах сильно развито креативное начало.
Нередко оно воплощено вмузыкальной стихии и коррелирует с двумя концептами – «СКРИПКА /СКРИПАЧ» и «ГОЛОС». Закономерно, что СКРИПКА и в мировой, и в русскойлитературе – уже состоявшийся символ творчества и платы за него. Вспомнимстихотворение «Сосед» Р.М. Рильке (Или в каждой людской столице / естьтакие, кому пора – / скрипки с ними не будь – топиться? / Чем далась мне твояигра?). Не менее красноречив образ скрипки, данный в стихотворении Н.Гумилева (Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка, / Не проси обэтом счастье, отравляющем миры, / Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое48эта скрипка, / Что такое темный ужас начинателя игры!).
Приведем еще одинпример – отрывок из стихотворения М. Цветаевой:Какой-нибудь предок мой был – скрипач,Наездник и вор при этом.Не потому ли мой нрав бродячИ волосы пахнут ветром?Не он ли, смуглый, крадет с арбыРукой моей – абрикосы,Виновник страстной моей судьбы,Курчавый и горбоносый?Скрипач, наездник, вор – атрибутивы-номинации, благодаря которым«предок» поэта явственно представляется цыганом (дополнительные портретныехарактеристики, смуглость, курчавость и горбоносость, усиливают данноевпечатление). Именно цыганским «происхождением» (отметим, что этомифологема) лирическая героиня объясняет «бродячесть» своей натуры,некоторою вседозволенность (мотив воровства, кражи абрикоса, сладкого, т.е.запретного, плода), саму свою страстную судьбу.
Реконструируя образ цыганана основе приведенного фрагмента, мы приходим к выводу, что ему присущи:- бесприютность, бродячесть, «мировое кочевье» (по формулировке,данной М. Цветаевой в другом ее стихотворении);- вседозволенность, отказ следовать общепринятым законам (вор, крадет);- страстность натуры;- музыкальный (поэтический) дар (скрипач).Как видим, ЦЫГАН в русской литературной традиции – образархетипический; заложенные в нем импликатуры способны сообщить о писателеконцептуально важные сведения.49В «мифе» (назовем его так условно) о Домбровире есть еще одна значимаясюжетная линия: участие в восстании против царя и ссылка в Сибирь.
Восстаниеможетбытьпрочитанокакнеповиновениевластиисложившейсягосударственной системе (что отличало Домбровского на протяжении всей егожизни). Красноречив эпиграф, данный писателем к «Хранителю древностей»:«Теперь, наконец, мы оживаем, однако по природе человеческой лекарствадействуют медленнее, чем болезни, и как тела наши растут медленно, аразрушаются быстро, так и таланты легче задушить, чем породить или дажеоживить, ибо и бездействие тоже имеет свою сладость, и праздность,ненавистная сначала, тоже становится приятною. Что же сказать, если впродолжение пятнадцати лет – великая часть жизни человеческой! – стольконароду погибло по разным обстоятельствам, а даровитейшие по жестокостиВождя! – мы, немногие уцелевшие, пережили не только себя, но и других: ведьиз нашей жизни исторгнуто столько лет, в течение которых молодые молчадошли до старости, а старики почти до самых границ человеческого возраста»(Тацит, «Жизнь Агриколы»).Данная интертекстуальная вставка очень значима: она запускаетгерменевтический круг в интерпретации художественного целого.
Эпиграф, каки заглавие – один из наиболее акцентированных уровней произведения. Он несетв себе метатекстовую информацию, то есть является ключом к дешифровкеромана. В приведенном эпиграфе значима как фактическая, так и подтекстоваяинформация. Фактическая представляет собой дескрипцию режима тирании, откоторого общество оправляется долгие годы.Подтекстовая информация, требующая некоторых усилий со сторонычитателя, кристаллизуется только при условии известной осведомленности вистории античности.
В этом случае можно реконструировать две типажныефигуры (Тиран и Борец за справедливость), представленные именами ТитаФлавия Домициана и Гнея Юлия Агриколы.Домициан, последний римский император из рода Флавиев, известен,прежде всего, своей политикой укрепления единоличной власти. На протяжении50всего срока своего правления он стремился ограничить власть сената, сделавсвоей опорой всадническое сословие.
Он же выдвинул требование обращаться кнему как к «господину и господу» («dominusetdues»), что стало беспрецедентнымпримером вокатива со времен установления принципата.Домициан возродил императорский культ и обрел репутацию расхитителягосударственной казны: роскошные постройки, такие как «Арка Тита», стоилиИмперии немалых денег. Наиболее частым судебным обвинением во времяправления Домициана стало «оскорбление величия», карающееся смертнойказнью.При нем же начались повсеместные гонения на философов-стоиков. Посведениям античного историка Светония, император не проявлял интереса клитературе и искусству, но показал себя эффективным самодержцем.
Основныечерты его правления – авторитаризм, утверждение культа личности, гонения наинакомыслящих. Домициан был убит в результате заговора.В немилость императора попал один из его военачальников, талантливыйАгрикола. Агрикола, прославившийся в войнах в Британии, добился званияконсула-суффекта, однако был отозван императором в Рим и оставшуюся жизньпровел в уединении.
Известен тем, что никогда не стремился к славе и личномуобогащению.Такимобразом,возникаеталлюзия-параллель:периоддиктатурыДомициана имплицитно сравнивается со сталинским и постсталинскимрежимом; сам Домбровский перенимает черты честного и гонимого властьюАгриколы. Как видим, мифологема «ДОМБРОВСКИЙ» подкреплена еще однимзначимым интекстом.Следующий важный элемент биографического мифа – Сибирь, известнаяв русской культуре как страна «мертвых»:«К XIX столетию Сибирь была не только освоена Российской империейгеополитически, но и усвоена русской культурой в качестве некоторого концептаи интенционального объекта.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
