Диссертация (1154428), страница 6
Текст из файла (страница 6)
Своеобразным «связующимзвеном» здесь, несомненно, является фигура царя, который в качестве посредника между миром богов и миром людей, между сакральным и профанным, неизбежно наделяется и некоторыми демиургическими функциями, чтов случае с древнеегипетской мыслью ещё и усиливается чрезвычайно теснойсвязью между царской персоной и солярными божествами, впервые зафиксированной в египетской религии ещё в конце эпохи Древнего царства и неизменно сохранявшей своё значение и важность в общей системе египетскогомировосприятия вплоть до эпохи эллинизма.
При этом особенно важным нампредставляется то, что указанная выше неразделённость ярко проявляется нетолько на формальном (с точки зрения нарратива – то есть сюжетные линии,посвящённые возникновению мира с одной стороны и появлению первых поколений богов – с другой входят в одно и то же повествование), но и на содержательном уровне. Данный факт в нашем случае легко объясняется темобстоятельством, что «египетская космогония есть всегда одновременно икратогония»24, и с этим замечанием Яна Ассмана в данном случае трудно несогласиться. Синтез этих двух линий в древнеегипетской мысли в итоге порождает одну из важнейших содержательных особенностей древнеегипетских теокосмогоний, в значительной степени определяющую её предфилософскую составляющую, и о которой мы неоднократно будем говорить врамках нашего исследования: неразрывную связь в них онтологической проблематики с морально-нравственной и политической, где последние две являются непосредственным порождением первой.
Важнейшую роль в этой23Цит. по: Александрова Е.В. Тексты пирамиды Униса: опыт интерпретации памятника ранней письменнойтрадиции. Автореф. дисс. …. к. культурологии. М., 2013. С. 28.24Цит. по: Assmann J. Steinzeit und Sternzeit. Altägyptische Zeitkonzepte. München, 2011. S. 63.30структурной модели играет фундаментальная для всего египетского мировосприятия категория «Маат» (миропорядок, справедливость, истина), о связи которой с эволюцией теокосмогонических представлений в древнеегипетской предфилософии мы также будем детально говорить в четвёртой главенастоящей работы.Теокосмогония, будучи таким образом, одним из характернейших проявлений традиционного, «классического» мифологического мышления (благодаря центральной роли богов и, прежде всего, демиурга, в своих сюжетныхлиниях и смысловой «системе координат», а также через традиционную длялюбого мифа диалектику категорий сакрального и профанного (или, если использовать терминологию М.
Элиаде, «священного» и «мирского») в структуре мира и его природе), одновременно обладает и существенной предфилософской составляющей – в первую очередь благодаря высокому уровню спекулятивности в сравнении как с другими мифологическими нарративами, таки с дидактическими, политическими или бытовыми текстами. Процесс исторической эволюции теокосмогоний в древнеегипетской мысли, та самая «история идей», рассмотрение которой является одной из основных задач нашейработы, не является, конечно же, полноценным и всеобъемлющим процессом«освобождения мысли от мифа» в том плане, в каком понимал его в своёвремя Г. Франкфорт25; речь идёт об эволюции самого мифа – пусть и не приведшей к качественной трансформации в виде генезиса полноценного философского дискурса, но при этом структурно изменившей некоторые фундаментальные черты древнеегипетской религии и теологии с одной стороны, ас другой – ставшей определённой творческой по своему характеру рецепцииодним из теоретических источников раннегреческой предфилософской и становящейся философской мысли.
Именно поэтому мы имеем все основания25Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии философии: духовные исканиядревнего человека. М., 1984. С. 210-222.31говорить о теокосмогонических концепциях древнеегипетской мысли как оформах не только собственно мифологического, но и предфилософского дискурса. Теокосмогонический нарратив в рамках классического, традиционногомифа – это не просто рассказ о творении мира и рождении богов, но всегдаширокомасштабная картина бытия универсума в его становлении и хронологическом развитии.
Эта картина строится преимущественно на наглядночувственном, типично «мироощущенческом» элементе мировосприятия, таккак укоренённость её образов в природном мире не вызывает ни малейшегосомнения – и в этом своём аспекте теокосмогоническая составляющая древнейших образцов египетской мифологии полностью совпадает с таковой вдругих предфилософских традициях древности. Процесс рождения природынеотделим от процесса рождения первых поколений богов, и, следовательно,сам феномен «божественного» здесь генетически един миру природы: именно натуралистическая составляющая является основополагающим элементомтеокосмогонического процесса в рамках классического мифа: более того,именно неразрывность мира богов и мира природы и позволяет нам говоритьоб этом процессе не как о космогонии, но именно как о теокосмогонии.
Этафундаментальная особенность, делающая демиурга – как, впрочем, и любойдругой экспонент теологической традиции – имманентным природе, характерна, как мы покажем в этой и следующей главах настоящей работы, длявсех без исключения теокосмогонических моделей, возникавших и развивавшихся в древнеегипетской мысли в период с середины III тыс. до н.э. ипримерно до XV в. до н.э., то есть начала эпохи Нового царства. Этот хронологически наиболее ранний тип теокосмогоний, складывающийся исключительно и всецело в комплексе ценностей и формально-нарративных структур«классического», первобытного мифа, мы, используя терминологию В.А. Тобина, обозначим как «мифо-теология»26; его важнейшие духовные особенно26Tobin V.A.
Mytho-Theology in Ancient Egypt. // Journal of the American Research Center in Egypt. Vol. 25(1988). P. 169-183.32сти и роль в процессе постепенного размежевания предфилософской мысли иклассического мифа станут главным предметом нашего анализа в четвёртойглаве настоящей работы.Однако примерно тысячелетие спустя после момента первой письменной фиксации древнейших образцов такого рода теокосмогонии, в XV-XIIIвв. до н.э., на смену этой модели, вполне характерной не только для древнеегипетской мифопоэтики, но и для других аналогичных традиций древности,приходит другая, сложившаяся в рамках фиванской теологии Амуна-Ра эпохи Нового царства. Эта особая форма предфилософской духовности, которуюмы здесь и далее будем обозначать как «спекулятивная теология», отказавшись от традиционного для более ранних моделей теокосмогонического нарратива, одновременно ввела тезис о трансцендентном характере демиурга поотношению к созданному им универсуму, став, таким образом, важнейшейпереходной формой на пути от классического мифа к становящейся философии и одновременно важнейшим проявлением внутреннего разрушения первобытного мифа с его ярко выраженной «мироощущенческой» составляющей.Впрочем, прежде чем перейти ко всем этим сложным и противоречивым процессам, ставшим определяющими для судеб древнеегипетской мысли во второй половине II тыс.
до н.э., которые станут предметом нашего анализа в третьей и четвёртой главах диссертации, мы обратимся к первому, самому раннему этапу становления и развития древнеегипетской предфилософской традиции и являющихся её неотъемлемой частью теокосмогонических концепций – к эпохе Древнего царства, когда возникает и формируетсямифологическая традиция, впоследствии ставшая одним из краеугольныхкамней всей древнеегипетской религии – гелиопольская солярная теология.331.2.Начало начал: гелиопольская солярная теокосмогония эпохиДревнего царства.Хронологически первой, а потому и наиболее авторитетной в историипоследующего развития древнеегипетской мысли космогонической концепцией, несомненно, является мифологическая версия возникновения мира,возникшая и сформировавшаяся в нижнеегипетском городе Гелиополе(Iwnw), старейшем традиционном центре древнеегипетских солярных культов. Вопрос о точной датировке создания её древнейших образцов представляет собой чрезвычайно трудноразрешимую проблему, причём возможныеварианты её хотя бы частичного решения неизбежно будут носить в большейили меньшей степени гипотетический характер.
Единственно возможной«отправной точкой» подобного рода предположений может служить времяписьменной фиксации сохранившихся до наших дней источников, содержащих изложение этой концепции, в частности, фрагментов «Текстов пирамид»космогонического содержания, которое относится к периоду правления последнего царя V династии Униса (2367-2347 гг.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
