Диссертация (1154410), страница 55
Текст из файла (страница 55)
Этические смысловые доли концепта, хотя в значительно болеенизкойстепени,чемраньше,содержатсявлексеме«радушие»,обозначающей сердечное, ласковое и открытое отношение к людям, ив первом значении слова «радость» – веселое чувство, ощущение большого321душевного удовлетворения.
В словарной статье приводится характерныйпример «с радостью помогу (очень охотно, с полной готовностью)» [ОжеговС.И.]. Кроме того, в словаре указана лексема «радеть» в традиционномдля русской ментальности значении «оказывать содействие, заботитьсяо ком-чем-нибудь» [Ожегов С.И.].Как и у В.И. Даля, в словарях Д.Н. Ушакова и С.И. Ожеговавстречается определение радости через веселье, но в отличие от XIX века,где под весельем понималось прежде всего состояние духа и все, что его,утешает и радует, то есть хорошо заметна этическая нагрузка, в XX в. этослово практически утратило этический смысл: «беззаботно-радостноенастроение (с его внешними проявлениями), веселость; развлечение, забава,увеселение (устаревшее); предмет радости, утеха (книжное, риторическое)»[Ушаков Д.Н.]; «беззаботно-радостное настроение, оживленное, радостноевремяпрепровождение» [Ожегов С.И.].В Малом академическом словаре русского языка концепт «радость»представлен небольшим рядом однокоренных лексем с неяркой этическойнагрузкой, но с неизменной положительной коннотацией: радовать(вызывать радость, доставлять радость; быть приятным для взора, слухадоставлять удовольствие), радоваться (испытывать радость, предаватьсярадости по поводу чего-либо), радостность (свойство и состояниепо значению прилагательного радостный), радостный (испытывающийчувство радости; выражающий радость; вызывающий, доставляющийрадость), радость (чувство удовольствия, удовлетворения; то, что (или тот,кто) доставляет удовольствие, дает счастье; ласковое, нежное обращение),радужный (имеющий цвета радуги, разноцветный; переносное: приятный,радостный, сулящий счастье), радушие (сердечное, ласковое отношение,приветливость, гостеприимство) [МАС].322В Большом академическом словаре деривационный ряд представленеще уже: радование (то же, что радость (во 2 значении), радовать(доставлятьрадостькому-либо),радоваться(испытыватьрадость;радоваться кому, чему), радостность (свойство радостного; состояниерадостного; радость), радостный (испытывающий радость; исполненныйрадости; вызванный радостью, выражающий радость), радость (чувствобольшого удовольствия, удовлетворения; то, что радует), радошный (то же,что радостный; любимый, милый), радушие (сердечность, приветливость,обнаруживаемая по отношению к гостям, посетителям, к людям вообще)[БАС].
При этом даже слово «радушие», сохраняющее этически значимуюсмысловую долю в словарях Д.Н. Ушакова и С.И. Ожегова, демонстрируетсовершенно «материальное» толкование.Интересно, что слово радуга в церковнославянском языке обозначало«воздушное явление», происхождение первой части которого объяснялисанскритским ara – быстрый. В современном языке «радуга» соотноситсяс корнем -рад-, так как производное «радужный» имеет переносное значение«приятный, сулящий радость, счастье» (Ожегов С.И., МАС).В словаре Т.Ф. Ефремовой, отражающем состояние русского языкаконца XX века, как и в словаре Ушакова, слово «радость» зафиксированотолько в «материальном» значении, а его этические (концептуальные)смысловыедолиутеряны:1)чувствоудовольствия,внутреннегоудовлетворения; внешнее проявление такого чувства; 2) то, что возбуждаеттакое чувство; 3) обращение к кому-либо в значении милый, любимый,дорогой [Ефремова Т.Ф., 2006].Кроме того, следует отметить, что этический смысл с течениемвремени может «переходить» от одного вербализатора другому.
Например,этическая смысловая доля «радеть, с любовью заботиться о ком-то»,323свойственная в древнерусском языке слову «радеть», в XIX веке закрепляетсяи за словом «радушие» (усердие, доброхотство, душевная готовностьслужить другим, делать добро и услуживать) и в XX веке сохраняетсяимплицитно практически только за этим вербализатором.Таблица 7 Изменение степени этической значимости вербализаторовконцепта «радость» (слово «радоница»)СловарьЗначениеСлововербализаторконцепта«радость»СловарьрадоницацерковнославянскогоязыкаГ.
Дьяченкопоминовение усопших, с благочестивым намерениемразделить великую радость Пасхи и с умершими внадежде блаженного воскресенияСловарь живого радоница,великорусского радуница,языка В.И. Даля радошницародительская, день поминовения усопших на кладбище;тут пьют, едят, угощают покойников, призывая их нарадость пресветлого воскресения.БАСрадуницарелигиозный обычай поминовения умерших на могилахнапослепасхальнойнеделе,сохранявшийсяуправославных как пережиток древнего культа мертвых.МАСрадуницарелигиозный обычай поминания умерших на могилах напослепасхальной неделе, сохранявшийся у православныхкак пережиток древнего культа мертвых.А.Б.
Пеньковский проделал глубокий анализ различий радости иудовольствия,опираясьнасловарныеопределения,иподчеркнулфизиологическую природу удовольствия: «удовольствие это не «чувство»(по крайней мере не просто «чувство»), это продолжительная чувственнаяреакция» [Пеньковский А.Б., 1991, с. 149]. Оно всегда от чего-то, в отличиеот радости, которая может быть беспричинной. Радость имеет более высокуючувственно-психическую природу.
Исследователь пишет: «… Лексикографы(определяя радость через удовольствие и наоборот) должны уточнить, что324удовольствие – это радость, а радость – это удовольствие души и духа»[Пеньковский А.Б., 1991, с. 150]. А.А. Зализняк подтверждает эту мысль:«радость относится к «высокому», духовному миру, в то время какудовольствие относится к «низкому», профанному, телесному» [ЗализнякА.А. и др., 2005]. Отнесенность радости к душе, духу, к духовному ибожественному возводит ее в ранг этических концептов.По мнению А.Б. Пеньковского, радость органична, а удовольствиемеханично, оно скрыто в источнике, его ищут, находят, а, найдя, извлекают.Удовольствие портят, как портят вещь, а радость убивают, отравляют,омрачают как живую.«Легкий и мягкий свет, который может усиливаться до степениослепительного сияния восторга, и мягкое, живительное тепло, способноепревращаться в очистительный огонь, две основные эманации радости иодновременно две стихии, которые образуют двуединую – текучую,льющуюся, брызжущую и кипящую, но и дышащую, летучую, веющую,эфирную (отсюда образы волны и ветра, прилива и порыва) – субстанциюрадости в двух ее взаимосвязанных ипостасях: радости души и радостисердца (духа).
Первая одухотворяет и освещает человеческое, поднимая егок горнемусвету.Вторая–вочеловечиваетнебесное,прнимаемое,постигаемое умным сердцем» [Пеньковский А.Б. , 1991, с. 152].Ю.С. Степанов указывает на то, что идиоматические выражения,свойственные радости иметафорическийобраз,удовольствию создают не более чем иходнако,нанашвзгляд,А.Б. Пеньковский,вырисовывая образ радости на основе языковых фактов, тем самымраскрывает их концептуальную природу: «… образ Радости воспринимаетсякакодинизисточниковжизниивдохновенияисуществуетво взаимодействии с другим, воплощающим христианскую идею Радостиобразом, который связан с именем Богоматери» [Пеньковский А.Б., 1991, с.325152].
Здесь автор приводит в пример многочисленные имена иконБогородицы: Всех Скорбящих Радосте, Нечаянная Радость и др. Можно ещедобавить имена Богородицы и цитаты, связанные с радостью, закрепленныев текстах молитв, псалмов, тропарей и пр., как то «радуйся, Радосте наша»,«о Тебе радуется всякая тварь», «о Тебе радуется, Обрадованная, вся земнаятварь» и т.д.К тому же благодаря вниманию к идиоматике радости и удовольствия,А.Б. Пеньковский сделал значимое наблюдение: сам язык выступаетсвидетелем эфемерности и скоротечности удовольствия, так как в немотсутствуют средства обозначения начала и конца удовольствия.
«Длярадости же, которая может быть» связана только с мыслью и свободна какдух, который «дышит, где хочет» (Ин., 3.8), нет ограничений ни во времени,ни в пространстве» [Пеньковский А.Б., 1991, с. 152]. Таким образом«бесплотная» радость для языка более реальна, чем удовольствие, имеющеематериальную (физическую и физиологическую) основу. «Удовольствие –это сиюминутное «я ощущаю, что мне хорошо». Радость же – непреходящее«я знаю (понимаю), что это хорошо». <> Библейское «И увидел Бог, что этохорошо» (Быт. I, 26)говорит не об удовольствии – о радости» [ПеньковскийА.Б., с 153].
Данный пример свидетельствует о несомненной важности,первостепенностидлярусскойментальности.Базируясьна анализеконкретных языковых употреблений, автор выделил два существенныхсвойства радости, важнейших для понимания радости как этическогоконцепта: принадлежность к вечности и отнесенность к духовной сфере.В.В. Колесов справедливо указывает на альтруистичность радости, ноошибочно утверждает, русская радость не связана со страданием.
«Радостинужно страдание, – писал Шеллинг, выражая немецкое представлениеоб этойэмоции,–страданиедолжнопреображатьсяврадость»[цит. по Колесов В.В., 2006]. Однако и русская радость напрямую связана326с мученичествомистраданием.Вышемыприводилипримерыиз Священного Писания прямо свидетельствующие о связи радости истрадания: радоваться в скорби (1 Петр. 1,6), радоваться в огорчении(2 Кор. 6:9), радоваться в немощи (2 Кор. 13:9), в страданиях (Кол. 1:24).Об этом же пишет Н.А. Дьячкова: «В сочинениях святых отцов Церквивстречаетсясловорадостотворныйплач)радостотворныйи(обычнословосочетаниеврадостнаясловосочетаниипечаль...».<>Радостотворный плач, если исходить из внутренней формы прилагательного,означает «плач, творящий радость», т.е.
плач сокрушения о своих грехах ио любви к Богу» [Дьячкова Н.А., 2007, с. 30 – 40].Данный концепт вызывает большой интерес исследователей (СтепановЮ.С., Колесов В.В., Зализняк А.А. и др.) Актуальность изучения данногоконцепта подчеркивается значительным количеством диссертаций и научныхстатей. Многие исследователи относят радость только к эмоциональным.Например, в диссертации Д.В. Сергеевой представлен сопоставительныйанализ функционирования эмоционального концепта «радость» в русском ианглийском языковом сознании (радость – joy) [Сергеева, Д.В., 2004]. В ходеисследования Д.В.
Сергеева отмечает, что проявление семантическогозначения эмоции «радость» в русском и английском языках обусловленоразличными«семантико-грамматическимиусловиямиконтекстногоупотребления». Всего автор выделяет шесть значений, характерных длярусского понимания, а именно: радость как «чувство», радость как«удовлетворение», радость как «удовольствие», радость в значении «охотно,с полной готовностью», радость как «событие» и радость в формах речевогоэтикета. Д.В. Сергеева указывает на отличия от английского восприятия, длякоторого не характерны значения: радость как «удовлетворение» и радостьв значении «охотно, с полной готовностью». Автор также отмечает, чтопонимание радости как чувства является общим для Ч.
Диккенса и327Ф.М. Достоевского, носителей английской и русской языковых моделей[Сергеева, Д.В., 2004].В статье «Концепт «радость» в русской фольклорной картине мира»М.А. АверинаиК.С. Шишковаанализируют«фреймо-слотовуюорганизацию» концепта «радость». Так, авторами выявляются ядерная сема –«душевное удовлетворение», околоядерная сема – «наслаждение», а такжепериферийная сема лексемы «радость» – «счастливое событие» [АверинаМ.А., Шишкова К.С., 2013, с. 33 – 39]. М.А.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
