Соловьев А.И. Политология. Политическая теория, политические технологии (2003) (1152145), страница 86
Текст из файла (страница 86)
Данилевский («Россия и Европа», 1869), С. Трубецкой («Европа и человечество», 1921),Г. Трубецкой («Россия как великая держава», 1910), Е. Трубецкой(«Война и мировая задача России», 1917) и ряд других ученых, исследовавших в своих работах соотношение исторического и географического начал в политическом процессе, раскрыли особенностиотечественного стратегического мышления на международной арене, показали связи национального и государственного интересов сценностями русского народа.Наиболее заметным событием в геополитических изысканиях явились идеи английского ученого X. Макиндера (1869-1947), который вработах «Физические основы политической географии» (1890) и «Географическая ось истории» (1904) сформулировал концепцию «Хартленда», оказавшую существенное влияние на всю последующую историю геополитики. По его мнению, часть суши, искусственно разделенная на Азию, Африку и Европу, представляет собой «мировойКлассическиегеополитические теории320остров», являющийся «естественным местоположением силы».
Егосердцевину составляла в то время Российская империя с частью прилегающих территорий Казахстана, Узбекистана и некоторых другихстран, которые были отделены от стран «внутреннего полумесяца»(куда входили государства Евразийского континента, не принадлежащие к его материковой части) и «внешнего полумесяца» (Австралия, Америка и ряд других государств).
Эта «срединная земля», илиХартленд (Евразия), не проницаемая для влияния морских империй,и представляла собой «ось мировой политики». А тот, кто, согласноМакиндеру, контролировал Хартленд, контролировал и «мировойостров» и, следовательно, весь мир.Подобные идеи закрепляли преимущество сухопутных держав в сложившемся мировом балансе сил по отношению к морским и приокеаническим государствам. Однако такое положение последних должно былопобуждать их к ослаблению могущества стран, контролирующих Хартленд, препятствуя, в частности, их выходу к морю и объединению наиболее крупных государств на данной территории (в частности, Германии и России), способствуя дроблению государств на этом пространстве и созданию противостоящих им блоков и коалиций.Помимо обоснования таких глобальных геополитических раскладов Макиндер сформулировал и положение о том, что в будущемрасстановку политических сил в мире может существенно изменитьразвитие технологий, которые способны активно видоизменять физическую среду.
Поэтому решающее мировое влияние должно сохраниться за теми странами, которые поощряют изобретательство и технический прогресс, а также способны наиболее оптимально организовать для этого и всю общественную систему.Ряд немецких ученых, в частности Ф. Ратцель (1844-1901) иК. Хаусхофер (1868—1945), предложили собственное видение геополитических реалий той эпохи, существенно отличающееся от воззрений представителя Великобритании, мечтавшего о возвышении былого величия «владычицы морей».
Так, Ратцель в работе «Политическая география» (1897) сформулировал ряд положений, легшихвпоследствии в обоснование экспансионистских стремлений Германии, превратившейся из аграрной в промышленную державу. Так,рассматривая государство как действующий по биологическим законам организм, чьи жизненно значимые компоненты определяются«положением страны, пространством и границей», он полагал, чтоусловием сохранения его жизнестойкости является наращивание политической мощи, суть которой состоит в территориальной экспансии и расширении «жизненного пространства».
Поэтому немецкиеполитики должны развивать у себя «дар колонизации» ради обретения страной былого могущества.Взяв за основу идею расширения жизненного пространства, которая должна гарантировать государство от автаркии и зависимости от32121 - 7 3 7 9соседей, Хаусхофер попытался обосновать мысль, что завоевание новых территорий и обретение таким путем свободы и есть показательвеличия государства. Важнейшим же способом территориального распространения своего могущества он признавал поглощение мелких государств более крупными.
Именно на этих идеях мюнхенского профессора руководство гитлеровской Германии разрабатывало свои «геополитические оси» наступления на соседние государства и создания«третьего рейха». Характерно, что, по мнению Хаусхофера, «ни континентальная, ни морская сила поодиночке не создадут мировую державу», поэтому ее «создание зависит от комбинации этих двух факторов» .Существенной новацией в геополитических построениях Хаусхофера можно считать выдвинутое им положение, согласно которомудоминирующее положение в мире могут занять только державы, способные продуцировать некие «панидеи», в частности, американскую,азиатскую, русскую, тихоокеанскую, исламистскую и европейскую.Именно такое духовное обрамление придает территориальным притязаниям государств должную силу и оправдание их действий.83К середине X X столетия в условияхтерриториально поделенного мираакценты в геополитических доктринах в основном сместились на обеспечение безопасности как для отдельных государств, так и для мира в целом.
Собственный взгляд нагеополитические перспективы «законченного мира» выдвинул американский ученый Н. Спайкман (1893-1944), который исходил изтого, что глобальная безопасность в мире может быть обеспечена засчет контроля за «материковой каймой», т.е. прибрежными государствами Европы и Азии, расположенными между материковой сердцевиной и морями.
Это пространство представляло, по его мнению,зону постоянного конфликта между континентальными и морскимидержавами. И тот, кто будет контролировать этот римленд (побережье), тот будет осуществлять и контроль над Евразией и всем миром.Будучи ярым сторонником расширения американского влиянияв мире, Спайкман развил концепцию доминирования на мировойарене «океанических» держав. Он утверждал, что потребность в построении системы глобальной безопасности в мире поставила эти страны, и в первую очередь США, перед необходимостью решения преждевсего технологических задач (например, создания военных баз наземного базирования на материковой части суши, всестороннего развития транспортных коммуникаций, дающих возможность своевременно перемещать людей и ресурсы), которые, как предполагалось,и позволят создавать сдерживающий «обруч» вокруг материковой сердцевины в целях полноценного контроля за соответствующим проГеополитические идеисередины—конца XX в.83322Цит.
по: АндриановаТ.В. Геополитические теории X X в. М,, 1996. С. 65.странством. По сути дела Спайкман старался не просто обосноватьлидирующую роль США в послевоенном устройстве мира, но и сталпервым теоретиком, сконструировавшим геополитическую концепцию поведения этой сверхдержавы на международной арене.Однако развитие мира после Второй мировой войны внесло существенные коррективы в геополитические проекты. «Холодная война»,развитие новых информационных технологий, транспортных коммуникаций, а главное — появление в арсеналах некоторых государств ядерного оружия (особенно космического базирования) по существу стерлиразницу между сухопутными и морскими державами. В таких условияхуже не работал принцип уменьшения влияния военной и политическойсилы государства по мере удаления от его территории. Кроме того, сталаярко проявляться регионализация сотрудничества различных государств.В связи с этим некоторые ученые стали рассматривать международныеотношения как многослойные геополитические процессы.Так, С.
Коэн выделял в послевоенном мире «геостратегическиерегионы» мирового масштаба (представленные морскими державамии странами евразийско-континентального мира), между которымисуществовали «зыбкие пояса» (их составляли страны Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии), а также более мелкие «геополитические районы» (которые образовывали отдельные большие страны всовокупности с рядом более мелких государств). В этом ансамбле международных отношений различной сложности, по его мнению, и сталивыкристаллизовываться глобальные политические системы — США,прибрежная Европа, СССР и Китай.
Данные процессы отражали тенденции к формированию блоковых систем, государств и коалиций,способных к наиболее мощному влиянию в мировой политике.Крупный вклад в развитие геополитических идей внес Дж. Розенау, выдвинувший концепцию о том, что мир глобальной политикистал складываться из двух взаимопересекающихся миров: во-первых,полицентричного мира «акторов вне суверенитета», в котором наряду с государствами стали действовать разнообразные корпоративныеструктуры и даже отдельные лица и который стал способствоватьсозданию новых связей и отношений в мировой политике; а во-вторых, традиционной структуры мирового сообщества, где главное положение занимают национальные государства. Пересечение этих двухмиров демонстрирует рассредоточение властных ресурсов, возникновение противоборствующих тенденций, например: нарастание способностей индивида к анализу политического мира сочетается с крайним усложнением политических взаимосвязей, эрозия традиционных авторитетов соседствует с усилением роли цивилизационныхначал в обосновании политики государств, поиск идентичности идетнаряду с постоянной переориентацией политических лояльностей и т.д.В то же время признанными, по мнению Розенау, факторами стали вэтом мире децентрализация международных связей и отношений, а3232Гглавное — размывание понятия «сила» и, как следствие, изменениесодержания и смысла понятия «угроза безопасности».В 60-80-х гг.
X X столетия геополитические теории практически неиспользовались для обоснования и объяснения новых географических конфигураций, для расширения сфер влияния и экспансии представителей двух враждовавших блоков. «Политика железного кулака»,проводившаяся США во Вьетнаме и других районах мира, или агрессия СССР в Афганистане обосновывались в основном идеологическими положениями. И только с середины 80-х гг.