Диссертация (1149092), страница 21
Текст из файла (страница 21)
166d344Краснопольская А. Софистика и Педагогика//Противоречие и Дискурс. Журнал ИФРАН.М, 2005. С.165.«Врач, - говорит Протагор, - производит эти изменения с помощью лекарств, а софист с помощьюрассуждений(Теэтет. 167 a)»345Ср. Untersteiner M. Op.cit.P.71.n.5.346Verdenius W.J. Gorgias’ Doctrine of Deception// The Sophists and their Legacy //Hermes, heft.44, Ed. byKerferd G.B. Weisbaden.1981.Pp.116-117, n.6.89целомвещьтакова,каконавоспринимается.Обавышеуказанныевысказывания могут вступать в семантический резонанс, что можнопродемонстрировать на следующем примере: я приобрел себе часы, но ониплохо ходят, т.е.
плохие; мой друг часовщик, жалея меня, говорит, чтоотчаиваться не стоит, ибо на самом деле такие часы еще поискать нужно; я,зная что он хороший человек и часовщик и слов на ветер не бросает,начинаю убеждаться, что часы в самом деле не так уж плохи; часыстановятся хорошими347. Друг часовщик – это тот, кто обладает ὀρθός λόγος,и который мою слабую речь о часах превратил в сильную, в результате чего очасах было сказано в разное время два противоположных слова. Однако кделу может подключиться еще какой-нибудь приятель, для кого все же часытак и останутся подделкой и кто скажет: «друг мой, несмотря ни на какиезаверения, тебя обманули и твои часы – полное барахло». В этом случае водно и то же время об одной и той же вещи будут говориться абсолютнопротивоположные речи.
Что же представляет из себя ὀρθός λόγος, которымдолжен обладать наш гипотетический друг-часовщик? По словам Бернета,Протагор «рассматривал в качестве лучших верования, которые наиболеевсего находятся в согласии с людьми в нормальном состоянии тела иразума».348 Другими словами, ὀρθός λόγος есть все тот жепресловутыйздравый смысл, понятие о котором вырабатывается на основе нормы,которая, в свою очередь, является мнением или веройбольшинства;поскольку здоровых людей все же больше, чем больных, постольку здоровымбыть нормально; поскольку невежество общепризнано как нечто плохое,постольку образованным быть лучше; поскольку часы должны хорошоходить и показывать точное время, постольку наш мастер-часовщик лукавити просто не хочет меня расстраивать Это еще раз подчеркивает всецелосоциальный характер софистического ὀρθός λόγος как некой специально347348На ум сразу приходит шутка из монолога Жванецкого: «Нормально, Григорий? Отлично, Константин!»Burnet J.
Greek Philosophy. London, 1914. P.116.90оговоренной или и так понятной нормы. Как долго и на чем эта норма будетдержаться? Приведем пассаж из Теэтета, где Протагор говорит следующее:«…мудрыеи хорошие ораторы делают так, чтобы не дурное, а достойное представлялосьгражданам справедливым: ведь что каждому городу представляется справедливым ипрекрасным, то для него и есть, пока он так считает(курсив наш).
Однако мудрецвместо каждой дурной вещи заставляет достойную и быть и казаться (εἶναι καὶ δοκεῖν)городам справедливой. На том же самом основании и софист, способный так же воспитатьсвоих учеников, мудр и заслуживает от них самой высокой платы»349.Т.е. очевидно, чтопока нечто фигурирует как общепризнанное, до тех пор оно таковым иявляется, и это касается всего, не только хорошего и плохого, но и истины,Бога, добра, зла, и т.д. Именно об этом говорил Ницше, признавотносительность понятия Истины, руководствуясь взглядами, согласнокоторым истинно и ценно то, что способствует сохранению жизни, ибо жить– лучше, чем умирать, и жить здоровым - лучше, чем жить больным350.Получается, что сама жизнь в логике здравого смысла устанавливает этивполне объективные и только на первый взгляд кажущиеся относительнымии субъективными нормы.
Поэтому мы можем прировнять ὀρθός λόγος кκρείττω λόγον, а риторику в таком ключе понимать как средство поприведению несовершенных человеческих мнений к более совершенным, ноникогда не к более истинным351.Мы не будем здесь касаться подробно политической теории Протагора,скажем лишь, что, пожалуй, можно согласиться с С. Фаррар, что Протагор349Теэтет.
167 с-dСр.:«…больному еда кажется и бывает для него горькой, а здоровому кажется и для него есть прямопротивоположное. И ни одного из них не следует делать более мудрым, ибо это невозможно. И осуждать ихнельзя, что-де больной— неуч, раз он утверждает такое, а здоровый—мудр, раз утверждает обратное.Просто надо изменить худшее состояние на лучшее, ибо одно из них —лучше. То же касается и воспитания:из худшего состояния надо приводить человека в лучшее.
Но врач производит эти изменения с помощьюлекарств, а софист с помощью рассуждений(Теэтет. 167 а-b)».351Повторимся еще, горький мед для больного человека не менее истинен, чем сладкий для здорового. Еслибыть точным, такие ситуации вообще не должны рассматриваться в области истины и истинности, подобнотому, как высказывания политиков свободны от сферы истинности. Об истинности здесь вообще не можетбыть речи - и в медицине, и в политике речь может идти только о большем и меньшем зле, но никак не обоппозиции истинное/ложное. Оппозиция лучше/хуже – вот место политических высказываний, как иреференций подтверждающих высказывания в области медицины.35091был первым политическим теоретиком демократии в мировой истории352.Одним из важнейших вопросов демократического общества были вопросы отом, как политические требования соотносятся с личным пониманиеминдивидом того, что следует делать, и зачем человеку следует действоватьименно определенным, а не иным образом; для ответа на эти вопросыПротагор попытался политические требования полиса поместить в личныеинтересы гражданина, объяснив последние в терминах, совпадающих стребованиями полиса, и выразив их в структуре, которая закрепляла иобъясняла человеческие способности следующими положениями: 1.
Жизнь вполисе есть необходимый образ человеческого существования. 2. Это в своюочередь подразумевает, что (а) для выживания человеку необходимопроявить определенные цивилизованные качества, и (б) что общество нетолько требует социальной гармонии, но также и воспитывает ее, что, в своюочередь, является его – общества – вкладом в процесс человеческоговыживания: в итоге взаимодействие людей приводит к социальному порядкуи даже к установлению справедливости и благоразумия353. Таким образомобразуется гармония между частными и общественными интересами. Наэтом резюме, почерпнутом нами из замечательной книги доктора Фаррар, мыбы хотели завершить разбор взглядов Протагора касательно города,риторики, этиологии общества и добродетели.
Однако, по мнению Фаррар,не менее существенным является также и то, что доктрина о человеке-мерестарается постигнуть опыт и понимание в том виде, как они имеют место уобычного человека, который и является краеугольным камнем социальныхценностей. Мера Протагора - это такой человек, который, - как говоритФаррар, - «подмечает соседа» и по жизни идет, взаимодействуя с другимиименно как с человеческими существами, принимая во внимание все352Farrar C. Op.cit. P.77. Это не является общепризнанной точкой зрения. Так, Джош Обер в своей книгеАфинская Революция в 11главе критикует Фаррар( Ober J.
The Athenian Revolution: Essays of Ancient GreekDemocracy and Political Theory. 2nd ed. Princeton, 1999; Рецензию на эту книгу см.: Карпюк С.Г. ВДИ, 2000,4, Сс.197-199)353Ibid. P.78.92основные потребности, ответственность и способности; именно в демократиии в качестве ответа на демократию оказывается возможным, что политика,эпистемология и этика – совпадают; та форма, которую имеет доктринаПротагора, предполагает, что последний пытался поставить цели иустановить социальное единство в стороне от индивидуальных верований имотиваций, так что в итоге он пришел к пониманию индивида какпредшествующего обществу, и поэтому человек-мера дает возможностьтакже и разделения на человека, который меряет мир, и гражданина, которыймеряет город или общество. В отличие от Платона, которому, чтобыопределить человека, счастье или справедливость нужно непременнодостигнуть абстракции от того мира, в котором живет человек, для Протагоравопрос о том, что из себя представляет человек, неотделим от вопроса, что изсебя представляет твой сосед354.
Говоря языком континентальнойфилософии, человек может, согласно Протагору, родиться только извзаимодействия с «Другим». Этот последний есть непременное условие егопоявления, в котором он как бы «узнает» себя, становится собой. Если мыдобавим сюда еще и тот факт, что, по Протагору, не существует ложныхмнений и что обо всем может быть сказано двояко, то мы должны признать,что философ ввел неоценимый принцип свободной дискуссии, которомуполезно следовать, и именно так посмотрел бы на Протагора нынче любой,кто стремиться осуществлять демократию, однако для многих егосовременников - да и не только - он, конечно, мог показаться человеком,решившимся на «переоценку» или даже переворачивание всех традиционныхценностей355.
Увы, многим его доктрина кажется таковой и сейчас.354Ibid. P.76-77.Day J.M. Rhetoric and Ethics from the Sophists to Aristotle//A companion to Greek Rhetoric. Ed. byWorthington I. Blackwell Publ., 2010. P.382.35593§5.Доктринаочеловеке-меревсветевысказыванияобогах;философия религии ПротагораКак отмечает С. Фаррар, «в то время как позднейшие мыслителизаинтересовались релятивистскими импликациями в развитии культуры иразличиями, Протагор, равно как и Геродот с Эсхилом, настаивали на том,что всем людям присущи определенные неизменные качества»356. Cредипоследних, как известно, обнаруживается и религия.Как кажется, именно Вернер Йегер был тем историком, который первымвыявил позитивные стороны на первый взгляд вполне агностическойфилософии религии Протагора357.
Йегер пришел к выводу, что несмотря нато, что Протагор воздерживался от категоричных высказываний касательнобогов, тем не менее благодаря своему мифу, изложенному в платоновскомПротагоре и рассмотренному нами выше, ему удается осуществить важноедело – реабилитировать традиционные верования; вот что пишет Йегер: «какисторический плод человеческой природы, религия сама теперь, как кажется,будучи чем-то необходимым, является следствием естественного закона. Этооткрытиеумственнойвыставляетновыйорганизацииаргументчеловекавпользувдобавоккцеленаправленнойболеедревнимдоказательствам, укорененным в его психологической структуре.