Диссертация (1149069), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Более того, главным врагом является духовник папыиз доминиканского ордена. Также в романе описывается попытка монаховдоминиканцев отравить Медарда.Как известно, монахи из доминиканского ордена выбирались надолжностиинквизиторовицензоровцеркви.Ордендоминиканцевбеспощадно преследовал еретиков, фабрикуя при этом ложные обвинения ипытками вымогая у обвиняемых признание.
В Германии Святая Инквизицияпрактически исчезла после Реформации, однако, в Бамберге, где жилГофман, ее история сложилась по-другому.84Томас Райт в своей книге «Рассказы о колдовстве и магии» (1852)описывает так называемые «кровавые ведьмины процессы». Князь-епископБамберга Иоанн Георг II (1613-1680) «после нескольких безуспешныхпопыток выкорчевать Лютеранство» предал сожжению на костре заколдовство более 600 человек241.Можно предположить, однако, что причиной резкой характеристикидоминиканцев и описания их злодеяний в романе, могла послужить не толькоистория инквизиции в Бамберге, но злободневная реакция Гофмана навосстановление инквизиции в Риме Пием VII в 1814 г.Одним из самых ярких религиозных концептов в романе такжеявляется подбор имен персонажей.В романе предстают несколько образов святых, которые не простонапрямую связаны с главными героями романа, но и в какой-то мереявляются их двойниками.Святой Антоний в первую очередь заслуживает нашего внимания, таккак именно он получил от Сатаны губительный эликсир.
Помимо этого фактаважным представляется то, что Медард проповедовал о житии святогоАнтония, сравнивал себя с Антонием и в какой-то момент возомнил, будтосвятой Антоний – это он сам («Я святой Антоний!»).Вкомментарияхкроману«Эликсирысатаны»,атакжевисследованиях на эту тему (например, труд Ш. Гоншорека «Святые впроизведениях Э.Т.А.Гофмана) дается отсылка на Антония Великого (250 —356)—раннехристианскогоподвижникаизЕгипта,основателяотшельнического монашества, основной аллюзией на которого в романеявляется его аскетичная жизнь в пустыне и многочисленные искушенияСатаны, которым он подвергался.
Однако, мы находим некоторые не менеезначимые переклички с историей Святого Антония Падуанского (1195-1231),основываясь на которых можно предположить, что Гофман опирался на241Wright T. Narratives of Sorcery and Magic. New York, 1852. p. 325.85жизнеописание и этого католического святого. Но уже в качестве прототипане святого Антония, а непосредственно самого Медарда.Вот несколько схожих моментов из жития Святого АнтонияПадуанского и монаха Медарда:- Антоний Падуанский был выдающимся проповедником, и Медард обладалярчайшим проповедническим талантом- Первая проповедь обоих личностей состоялась по случайным стечениямобстоятельств- Папа Григорий IX предложил Антонию почетный пост в римской курии, ноАнтоний отказался. Папа Римский в «Эликсирах сатаны» также предлагаетМедарду стать сначала приором монастыря капуцинов, а затем и егодуховником, однако, Медард уезжает.- Святого Антония называли «Светоч ордена».
Приор монастыря капуциновЛеонард называет Медарда «светочем монастыря».- Антоний сначала был послушником в монастыре, затем изучал тамбогословие, потом присоединился к ордену францисканцев и решил статьмонахом. Медард также изначально изучал богословие в духовнойсеминарии и только после этого принял решение стать монахом.Безусловно, само имя Медард тоже Гофманом выбрано не случайно.Святой Медард (Медард Нуайонский) был одним из наиболее известныхепископов французской церкви VI века.
Для нас представляется важным то,что имя «Медард» поэтически предопределяет особую связь героя со святойРозалией, так как святой Медард учредил праздник роз, которымикороновали самую достойную и добродетельную девушку.Святая Розалия, которой отводится немалое место в романе, являетсяalter ego возлюбленной Медарда – Аврелии.
По преданию Розалия (11301166) – католическая святая, покровительница Сицилии и, как и СвятойАнтоний, отшельница. В романе изображена как мученица. С точностьюможно утверждать аллюзию на эту святую в связи с упоминанием в романе86дня ее памяти, а именно 4го сентября, а также воспроизведения Гофманомреального иконописного образа Розалии: «Лазореваяприхотливымискладкаминасовершенное подобие одеяния святойшальложиласьтемно-красное платье Аврелии –наиконе и Незнакомки в моемвидении!»242.Сходство Аврелии и cвятой Розалии прослеживается на протяжениивсего романа.
При этом, исходя из образа самой Аврелии, нельзя сказать, чтоона являлась ее двойником. Аврелия молилась перед образом cвятойРозалии, более того, собираясь принять постриг, она хотела взять ее имя. Нопри всем при этом не помышляла о сходстве с ней. Это двойничество скореебыло порождено больным воображением самого Медарда, которыйпостоянно сравнивал свою возлюбленную с иконописным образом cвятой.При этом икону, о которой идет речь в «Эликсирах сатаны», написалФранческо, предок Медарда, с которого и началось родовое проклятье игрехопадение, по заказу монастыря капуцинов.С иконой cвятой Розалии связана не только история любви монаха кАврелии, но и история художника Франческо и его жены. После того, какФранческо дописал икону cвятой Розалии, он «увидал женщину, как двекапли воды похожую на ту, что была изображена на его картине. Головапошла у него кругом, когда он увидел перед собой живую, словносошедшую с холста, непостижимо-прекрасную женщину, образ которойон создал»243.
Медард же пишет о том, что в церкви в монастыре капуцинов«был придел во имя святой Розалии с дивной иконой, изображавшейправедницу в час ее мученической кончины. В ней я узнал своювозлюбленную, и даже платье на святой было точь-в-точь такое же, как242Hoffmann E.T.A. Elixiere des Teufels. Nachgelassene Papiere des Bruders Medardus eines Kapuziners. Hrsg.von Wolfgang Nehring. Stuttgart: Reclam 1985. S. 53.243Hoffmann E.T.A. Elixiere des Teufels. Nachgelassene Papiere des Bruders Medardus eines Kapuziners. Hrsg.von Wolfgang Nehring. Stuttgart: Reclam 1985. S.
192.87странныйкостюм Незнакомки»244.ЗдесьпрослеживаетсяповторениеМедардом истории своего предка.Примечательно то, что Франческо, не уважающий христианскиетрадиции, хотел «написать святую обнаженной, лицом и телом схожей сВенерой ... и подсунуть набожным монахам (которые и заказали ему икону– прим. автора) вместо иконы святой изображение языческого идола»245.При этом, как известно, цветок Венеры, богини любви и красоты, - роза, откоторой как раз и произошло имя Розалия.Само написание иконы также имеет в романе очень важное значение.Читателю становится известно, что художник Франческо, являлся ученикомЛеонардо да Винчи.
В романе престарелый Леонардо удерживает своегосвоенравного ученика Франческо в лоне церковной традиции, но как разгофмановский Франческо-старший привносит в искусство тенденции,характерныедляисторическогоЛеонардо–некоеотхождениеотиконописной традиции и попытка изобразить человека согласно егоанатомическимпропорциям.ЧерезФранческоиегоувлеченностьязыческими традициями Гофман описывает некоторые веяния культурыРенессанса,возвращениекантичности:«Соблазненныевеликолепием язычества, юноши, во главе которыхобразовалитайныйвсталобманчивымФранческо,союз; преступно высмеивая христианство, ониподражали обычаям древних греков»246.Образ Леонарда да Винчи неявственно представлен также и в имениприора Леонарда, мудрого учителя и наставника, который изначально, довступленияМедарданагреховныйпуть,пользовалсяумонаханеукоснительным авторитетом. Безусловно, в первую очередь, приорЛеонардявляетсярелигиознымдеятелем,мыслящимхристианскимикатегориями.
Его антагонистом в романе выступает сам Папа Римский,Там же. S. 37.Там же. S.186.246Hoffmann E.T.A. Elixiere des Teufels. Nachgelassene Papiere des Bruders Medardus eines Kapuziners. Hrsg.von Wolfgang Nehring. Stuttgart: Reclam 1985. S. 189.24424588выступающий у Гофмана в нелицеприятной роли человека, пытающегосясовместить душевное спасение с мирскими радостями и признавшего в ужесогрешившем Медарде родственную душу и возможного духовногонаставника.Конец романа «Эликсиры сатаны» в лучших христианских традицияхдемонстрирует возможность преображения и всепрощения. Несмотря на всегрехи, совершенные Медардом, несмотря на все соблазны мирской жизни иискушения Сатаны, он в итоге находит путь к высшему и прекрасному, сновавступает в общину братий и получает отпущение грехов.На протяжении всего романа описываются христианские идеалы иценности, однако, в ту же секунду Гофман подвергает их сомнению, тообличая, то оправдывая устами своих героев.Этот факт отнюдь не умаляет того, что в романе «Эликсиры сатаны»,христианство, а именно католичество, предстает во всем своем великолепии,которое и в эстетическом, и в религиозном плане захватывало многихромантиков того времени.
Религиозные мотивы в романе твердо служатпоэтическим целям автора247. Й. Фон Айхендорф упрекал Гофмана за то, чтоонпозволилсебеиспользоватьрелигиозныесимволывкачестве«декорации»248 для своего романа. Н.Зауль и В.Неринг также обращаливнимание на некую «функционализацию религиозного»249 в романе, котораястановится для Гофмана не более чем «средством достижения цели»250.Однако,Ш.религиозныхГоншорек,мотивоввсправедливороманеполагает,являетсянечтопростоиспользованиеформальнымGonschoreck S.
Serapion sei unser Schutzpatron. Die Heiligen im Erzählwerk E.T.A. Hoffmanns, Duisburg,Essen, 2008. S. 123.248Eichendorff J., Geschichte der poetischen Literatur Deutschlands. Neue Gesamtausgabe. Bd. IV. München. 1958.S. 387.249Saul N. Prediger aus der neuen romantischen Clique. Königshausen & Neumann, 1999.
S.410.250Nehring W. E. T. A. Hoffmanns Erzählwerk. Ein Modell und seine Variationen, in: ZfdPh 95 (1976), SonderheftE. T. A. Hoffmann, S. 24.24789компонентом и декорацией, а «формирующим компонентом всей поэзииГофмана»251.Вроманеблестящеописываетсяукладмонастырскойжизни,проповеди, которые произносили монахи, их смирение и покаяние наряду сбушующими страстями мирской жизни. Даются красноречивые описанияпышных католических праздников, красот католических церквей и икон.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
