Диссертация (1149037), страница 28
Текст из файла (страница 28)
Поэтому Розанов, анализируя «частности», конкретныеэпизоды из своей жизни и своих соотечественников, приходит к выводу, чтохристианство оказалось гибельной для культуры идеей, которая, сосредоточиввнимание человека на духовном, полностью закрыла от него телесную жизнь.Важной характеристикой стиля мышления Розанова в этом ракурсе являетсяисповедальность. В своих произведениях философ раскрывает глубоко интимныемоменты своей жизни и жизни своих близких, с тем, чтобы из них вывестицелостность человеческого мировосприятия.Одна из таких частностей, которую анализирует Розанов, — это такаянеудобная для его современников тема, как половой вопрос. «Философия пола»,«метафизика пола» Розанова — давно устоявшиеся в исследовательскойлитературе названия, применяемые к совокупности розановских статей, в которыхтак или иначе затрагиваются вопросы пола. Тематика этих статей разворачивается135на широком фундаменте социально-бытовых вопросов: о семье, об отношенииобщества и церкви к разводам и внебрачным детям, проституции и т.
д.При этом философию пола невозможно рассматривать в качествесовершенно самостоятельной темы вне религиозного контекста и вне контекстаобщей критики культуры. Можно указать, что в своих истоках она теснопереплетается с религиозными исканиями Розанова и критикой христианства,сформировавшейсясначалакаккритикаисторическисложившейсяинтерпретации христианского учения церковью, а затем — как критика самойвнутренней идеи христианства. В целом вопросы критики религии и философииполаявляютсянаиболееразработаннымииисследованнымиразделамифилософского творчества Розанова.
В исследованиях В.А. Фатеева эти темы —религии и метафизики пола — представляются произрастающими из одногокорня; по его словам, Розанов «не зовет “назад” к полу, главная цель философа —через понимание пола как синтезирующего начала прийти к утверждениюединства тела и души, телесного и духовного, потому что всё творчество Розановаесть неизбывная мечта о целостности человеческого “Я”»242. Фатеев делаетособый акцент на разрыве тела и духа, который, по его мнению, был для Розановаодной из важнейших проблем и который он прежде всего стремился преодолеть.Личностно-психологические причины, побудившие Розанова обратиться кразработке философии пола, вероятно, известны и особого широкого освещенияне требуют: формально законная, но нравственно распущенная и живущаяотдельно от мужа жена (А.П.
Суслова), любимая, но незаконная женасожительница (В.Д. Бутягина) и незаконнорожденные дети от нее. Чаяния разводаи признания законными детей, разрешения на что не дает церковь. Этитрагические перипетии розановской личной биографии игнорировать, конечно,нельзя, но было бы заблуждением строить всё объяснение творчества Розанова наоснове этой брачной коллизии. Я.В.
Сарычев в своих исследованиях, обращаявнимание на даты, указывает, что на период столкновения Розанова снеобходимостью незаконного (тайного) венчания брака с Бутягиной (1891 г.) и242Фатеев В.А. В.В. Розанов: Жизнь. Творчество. Личность. — Л.: Художественная литература, 1991. С. 237136первым столкновением с проблемой «незаконорожденности» детей (середина1890-х гг.) приходится наиболее «обскурантистский» этап его творчества. В этотпериод он печатает «Место христианства в истории» (1890), где выстраиваетбескомпромисснуюапологиюхристианстваиправославноймонархии,проповедует религиозную нетерпимость и с позиции крайнего консерватизмаотвергает все демократически-эмансипированные идеи 1860-х. Обращение кфилософии пола происходит лишь в конце XIX в., начиная со сборника «Религияи культура» (1899), а окончательно «расправляется» с христианством Розановлишь в книгах «Темный лик» (1911) и «Люди лунного света» (1911), которыеизначально предполагались к изданию в виде единой книги под названием«Метафизика христианства».
Некоторые идеи-предвестники будущей яростнойкритической направленности против христианства мы обнаруживаем в ужеразобранной статье «Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского». Всущности, в этой работе Розанова представлен программно-смысловой очерк«Метафизики христианства». В 1894 г. у Розанова пока еще сохраняется надеждана возможность «активного христианства». Таким образом, надо понимать, чтоповорот от христианства к «язычеству» совершился в соответствии с некоторойвнутренней логикой, а не только в силу биографических обстоятельств. Следует,правда, отметить, что когда мы говорим о критике христианства, мы не говорим осубъективном отказе или принятии православной веры у Розанова, посколькуличные вопросы отношения писателя к вере являются скорее биографическими,нежели историко-философскими. В контексте данного исследования речь идет окритике христианской культуры (точнее — культурной ситуации в современнойРозанову России) с тех философских позиций, на которых стоит Розанов в работе«О понимании» и во всём последующем философском творчестве.Зеньковский выделял в эволюции религиозных взглядов Розанова три этапа:1) православный; 2) критики исторического христианства, т.
е. того, как учениеХриста было проинтерпретировано в истории; 3) сущностной критики самого137учения Христа как исторически бессильного и тупикового, поворот к ВетхомуЗавету.На первом этапе Розанов стоит на позициях славянофильства, онпротивопоставляет Восточное христианское учение Западному вероучению. Всвете Православия христианство представляется Розанову как «полная веселость,удивительная легкость духа — никакого уныния, ничего тяжелого» 243. К этому жеэтапу относится и появление у Розанова сомнений относительно «исторической»интерпретации христианства, он пишет статью «Номинализм в христианстве», вкоторой говорит, что собственно само христианство «прямо еще не начато, егонет вовсе, и мы поклоняемся ему, как легенде», а то, что имеется перед нами, —это сплошной номинализм и риторика.На втором этапе Розанов проповедует идею смены парадигмы винтерпретации христианства.
В основном его критический пафос направленпротив неверного понимания христианства в Церкви, которая поставила в центрвнимания акт распятия Христа, а не его рождения, и тем самым, как пишетРозанов, «сущность Церкви и даже христианства определилась как поклонениесмерти»244. «Ничто из бытия Христа, — продолжает здесь же философ, — не взятов такой великий и постоянный символ, как смерть. Уподобиться мощам,перестать вовсе жить, двигаться, дышать — есть общий и великий идеалЦеркви»245.На третьем этапе Розанов отходит от идеи о церковной ошибке висторической интерпретации христианства — теперь он переносит свои сомненияна сущность самого христианства: «вокруг нас зрелище обледенелой в сущностихристианской цивилизации… где всё номинально»246. В самой яркой его книге —«Апокалипсис нашего времени», — которая является завершением многихрозановских размышлений, несмотря на ее краткость и метафоричность,завершается последний религиозный этап Розанова.
В то же время «Апокалипсис243Зеньковский В.В. История русской философии. С. 447.Розанов В.В. Около церковных стен. Т. 2. — СПб., 1906. С. 446.245Там же.246Розанов В.В. Христианство пассивно или активно? // Розанов В.В. Религия и культура.
— М.: ООО«Издательство АСТ»; Харьков: Фолио, 2001. С. 92.244138нашего времени» — это реализация тех же интенций, что были определены вкниге «О понимании», но только на основе исследования культуры, а не науки.Темаполатакжеорганическиразворачиваетсяизученияопотенциальности, разработанного в книге «О понимании». В главе, посвященнойрассмотрению гносеологии Розанова, мы указали на особое значение идеипотенциальности, а также связанных с этой идеей понятий причинности ицелесообразности.
В приведённой в трактате «О понимании» аналогии междусеменем и возникающим из него растением едва ли не всеми современнымиисследователями усматриваются истоки будущей метафизики пола. Розанов самнеоднократно указывал на такую преемственность. В 1897 г. он издает статью сназванием«Семяижизнь»(сборник«Религияикультура»),котораясопровождается следующим прологом: «Существует в географической литературелегенда о том, как произошли кофейные плантации в Новом Свете: вскоре послеего открытия один матрос нашел в кармане своей куртки завалявшееся зерно, ивместо того, чтобы его бросить как ненужное, — посадил в землю.
От деревца,выросшего из зерна, и произошли все прочие в Америке. Можно представить вположении этого матроса рассеянного ученого, как Паганель в “Детях капитанаГранта”, который ежедневно пил кофе, но мог не заметить, как и из какихзернышек он смалывается; можно предположить, наконец, менее известное и дажевовсе неизвестное зерно. Во всяком случае, чтобы познать его природу “в себе иискони”, нужно повторить поступок благоразумного матроса. То, что от семениподнимается, выяснит истинную природу семени. Все предикаты “деревца” —суть предикаты неизвестного “зернышка”. Способ познания, на который нетапелляции. Он невольно представляется уму как простой и естественный» 247. Этастатья отражает разворачивание мысли Розанова в плоскости культурной иметафизической «археологии», принципы и правила которой были изложеныРозановым в разделе «Об исследовании» трактата “О понимании”».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
