Диссертация (1148969), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Такиесмещения возможны, однако, не столько на основе изначальной непозиционностисимволического означаемого, неуместности и бездомности экзистенции, скольков результате движения différance. Не только безразличие или странностьхронотопов, но и их ужасающая пустота суть эффекты, произведенныевнутреннимпространством-временемdifférance.Такое«остранение»пространственно временного сущего возможно постольку, поскольку différanceвносит собственную негативность в присутствие, где под негативностью мыподразумеваем невозможность приписать процессу différance предикат «есть».Также как в описании Хайдеггером Ничто, к différance как к «ничто» изсущего, применимо следующее пояснение: «…неопределенность того, перед чеми от чего берет нас ужас, есть не просто недостаток определенности, но140141Деррида Ж. Различае < Différance>// Деррида Ж.
Поля философии. М.: Академический проект, 2012. С. 44.Хайдеггер М. Что такое метафизика// Хайдеггер М. Время и бытие. Спб.: Наука, 2007. С 28.83принципиальная невозможность что бы то ни было определить»142. Негативностьdifférance в таком случае никогда не может быть описана в терминахприсутствующего сущего, некоего присутствующего отсутствия. Экзистенциалужаса, таким образом, является эффектом того смещения, который производитdifférance в символической хронотопологии.
Возможность засвидетельствованияdifférance дается только как описание произведенных им следов: в ужасе, встрече,различенности, отдалении, близи и так далее.Процессdifférance,осуществляямеханизмсимволизацииилюбойартикуляции-оформления сущего, всегда уже сбылось в языке. Мы подчеркиваемданный темпоральный модус «всегда уже», чтобы указать на непереводимостьdifférance в настоящее время, в котором было бы возможно приписать этомупроцессу предикат «есть». Différance, таким образом, накладывает определенныепределы на анализ механизмов символизации, поскольку любое описание этоговнутреннеготопоса/процессавсимволезастаетdifféranceсбывшимся,ускользнувшим.
Différance отказывает анализу в попытке сделать его темой,проблемой,присутствующимвсимволеэлементом.Полефилософско-эстетической интерпретации символизации, опирающейся на принцип différance,включает, таким образом, критику языка самой эстетики. Эстетика не оперирует«понятием» différance и, соответственно, «понятием» символического, посколькуи то и другое наименование ускользает от определений классической метафизики.Негативнуючувственностьхудожественногопроизведенияследуетрассматривать, прежде всего, при помощи метафор, символов и другихвспомогательных «обходных» путей.
Поэтому в нашем исследовании мы частообращаемся к различным метафорам движения, блуждания, дрейфа, которыестановятся пространственно-временными метафорами пути. Символ не толькосимволизирует различные художественные пути, но и сам является путем.Однако, ряд тех негативных характеристик, которыми Деррида наделяетdifférance наподобие метода негативной теологии, не должен останавливатьрефлексию в невозможности иметь дело с différance. Несмотря на то, что142Там же.
С 29.84différance всегда откладывает себя, ускользая, скрываясь, оно не тождественно,как замечает Деррида, трансцендентному божественному истоку. Отсюдавозникаетзадачапрояснитьнеизначальностьdifférance,егоособуютемпоральность.Экзистенциал ужаса, о котором мы вели речь выше, прочерчивается в«физиогномике» художественного ландшафта143 как след особого «мертвоговремени»144.
Différance должно быть отнесено к «мертвому времени» или«безвременью», как полагает Деррида, так как оно никогда не может бытьпереведено в присутствие. В то время как присутствию принадлежиттемпоральный модус «живого настоящего», как называет его вслед за ГуссерлемДеррида, то différance остается «прошлым», которое никогда не было настоящими никогда им не будет, «прошлым», «грядущее» которого никогда не будетпроизводством или воспроизводством в форме присутствия»145.С целью избежать отождествления такого безвременья différance спредставлением о трансцендентном истоке, Деррида именует его следом илиархи-следом146. В отличие от истока, след мыслится как особое движение,стирающее себя. Такое стирание в символической хронотопологии приводит вдвижение чувственность художественного произведения, которая управляетвектором движения взгляда, устремленного к исчезновению символическогоследа.Самостирание следа следует мыслить как движение «начертания», двойногодвижения прокладывания пути и изъятия себя из области присутствия.
Подобнаяфигура обнаруживается также в мысли Хайдеггера, а именно в его работе «Напути к языку», где сущность поэтического языка не определяется в качествеистока или начала всякого языка, к которому человек мог бы «прийти», но через143Использование метафоры «физиогномики» основано на мысли М. Понти в «Феноменологии восприятия», гдеон проводит принцип выражения в романе с выражением лица. Подробнее см.: Мерло-Понти М. Феноменологиявосприятия. М.: Ювента, Наука, 1999. С. 202.144«Оно отмечает момент мертвого времени в наличии живого настоящего».
– Деррида Ж. О грамматологии. "AdMarginem". Москва, 2000. С. 187.145Деррида Ж. Различае < Différance>// Деррида Ж. Поля философии. М.: Академический проект, 2012. С. 44.146«…архе-след. Это конструкт, артефакт, экспериментально помысленный нами след того, чего вообще не было ввещной форме: это общий принцип артикулированности и расчлененности…». – Автономова Н. С. Философскийязык Жака Деррида..М. : РОССПЭН, 2011.С.
139.85движение разделения, оставляющих борозды в языке. Несмотря на то, что такоедвижение языка ускользает, оно сохраняется в своих начертаниях, конкретныхследах. Так, экзистенциал ужаса был таким эффектом, разрывом в отношениичеловека и сущего, что свидетельствовало об изначальной пред-начертанностиархи-следа, который эти черты ужаса произвел. Ужасающийся перед смещениемсущего человек воплощает в себе след следа. След, таким образом, содержит всебе два ракурса: он сохраняется в своих эффектах как памяти о следе исамоустраняется как забвенное прошлое, мертвое время. И память, и забвениедолжны быть помыслены одновременно в динамике архи-следа.Различные способы отношения человека к сущему, которые могут бытьпредставлены в произведении искусства, могут быть как забвением следа, так ипамятью о следе как об особом условии возможности всякого экзистенциальногодвижения. В своей символической текстуре произведение искусства производиткак «фигуры забвения», так и «фигуры памяти» следа, осуществляя своего родаэстетическую «память» символического.
В первом случае фигур забвения, мыможем иметь дело с абсолютным забвением, исключением, то есть с бесследнымисчезновениемследа.Такаябесследностьследастановитсяобъектомсимволизации, входит в процесс эстетизации. В качестве примеров такогостирания следа нами будут рассмотрены герои Платонова, которые прокладываютсвои пути в надежде обрести окончательное присутствие прибежища длясуществования, достижения непосредственного воплощения дома-истока. Вовтором случае мы имеем дело с памятью о следе, которая должна бытьпредставлена как своего рода «практики забвения». Помнить о следе можно лишьтаким образом, чтобы в тех или иных эффектах откладывания или неустранимойдали предполагать устранивший себя след.
Герои Платонова, Кафки и образыПауля Клее будут постоянно свидетельствовать о такого рода практиках неудержания следа. Символическое пространство искусства обладает возможностьюиметь дело с этой двойственностью «стертости и прочерченности следа»147,147Деррида Ж. Ousia и gramme. Примечание к одному примечанию из „Sein und Zeit“// Деррида Ж. Поляфилософии. М.: Академический проект, 2012. С.
92.86предлагая «одновременно монумент и мираж следа»148. Однако, возможность«монумента» как формы памяти о движении следа différance, так и его формы«миража» не зависят от усилий человека, который забывает или вспоминаетdifférance. Всякое забвение и память суть то, каким образом différance производитсвои эффекты, прокладывает пути в языке вообще, и в языке искусства вчастности. Поэтому эстетическая «память» символического заключена вмеханизмахсамогосимвола,раскрытиемсмыслакоторогозанимаетсяинтерпретация.
Память и забвение ускользающего процесса différance реализуетсяво взаимодействии интерпретатора символических процессов и механизмовсимволизации, которые содержат в себе в качестве возможности данный процессdifférance.Позиция человека, рассмотренного в качестве символического означаемого,смещается с прежних позиций и вынужден осуществлять движение в забвенииили в памяти «истока», свидетельствуя этими противоположными путями оработе следа. Как забвение, так и память о следе суть те способы, какими «Следпроизводится как свое собственное стирание. …следу свойственно стирать самогосебя, скрывать то, что могло бы поддержать его в присутствии»149.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
