Диссертация (1148969), страница 15
Текст из файла (страница 15)
Прозерский отмечает: «Топос ландшафта оказывается настольконасыщен символикой, что разделение его среды на «натуру» и «культуру» представляется невозможным: единоесоциоприродное начало выступает как исходно данное». – Прозерский В. В. Топологическая эстетика ландшафтов// Международный Научно-исследовательский журнал. 2015.
№ 4(35). Ч. 2. С. 75.114Делез Ж. Различие и повторение. СПб.: Петрополис, 1998. С. 282.115Там же. С. 282.69экзистенциальное время становится векторной величиной, то есть время вбуквальном смысле есть направление, интенция, вектор. Направление есть усилиеили напряжение, которое управляется исходя из глубины.
Рассмотрение временисимволического означаемого, то есть экзистенциального времени, с точки зренияусловия его возможности – интенсивности различающей глубины – имеетсобственные основания даже на этимологическом уровне слов интенции иинтенсивности. Как интенция, так и нтенсивность происходят от глаголаintendere, то есть от «натягивать, напрягать». Всякая интенция, таким образом,должна быть понята на основе символического топоса глубины-интенсивности.Последний момент, на который следует обратить внимание, при пояснениинепротяженного топоса символа, это его исчезающее воплощение в пространстве.Язык искусства всегда имеет дело лишь с воплощенной глубиной, то есть сдвижением ее исчезновения.
Данный топос глубины заявляет о себе лишь вэффектах, следах, которые прочерчиваются по поверхности прокладываемыхчеловеком путей. В то время как пространственно-временные «оппозиции –всегдаплоские;онипередаютискаженныйэффектизначальнойглубины116…оппозиции в пространстве и времени разрешаются лишь постольку,посколькунесоответствиякоммуникации…прочерчиваяизобретаютедваузнаваемыепорядоквглубиннойпоследующеммирекачественного пространства интенсивные пути»117.
«Интенсивные пути», какназывает их Делез, суть именно воплощения исчезнувшей глубины, благодарякоторой пространства остаются постоянно подвижными. Мы имеем не системустатичных локусов, но направлений времени, условием которого и выступаетинтенсивность глубины. Воплощаясь на поверхности, она имеет своегозаместителя-местачеловека,обретающегосимволическоезначение,блуждающего и не знающего покоя окончательных мест. «Пространственно-116Поэтому, обосновывая свой отказ от структуралистского анализа оппозиций в произведениях Кафки, Делезпозволяет себе следующее высказывание: выделять «бинарные отношения…это глупо, потому мы не видим, где ипосредством чего ткется система, как она становится». - Делез Ж., Гваттари Ф.
Кафка: за малую литературу. М.:Институт общегуманитарных исследований, 2015. С. 10. В терминах топологии, можно описывать метод бинарныхотношений как «плоский», даже тогда, когда речь идет о структурной иерархии117Делез Ж. Различие и повторение. СПб.: Петрополис, 1998. С. 288.70временные динамизмы»118, то есть система различающегося, замещающего,отдаляющегося-приближающегося пространства не обосновывается глубиной какнеким истоком-началом, описание которого даст нам возможность фундированиясимвола сущностью.
Напротив, только посредством «плоского» измеренияповерхности и становится возможно осмысление оставленных на ней следовглубины.Особое пространство, которое не принадлежит трансцендентальномусубъекту, но заключено в самой структуре языка, можно обнаружить и вфилософии Мерло-Понти. Если Делез исходит из структуралистских оснований,тоМерло-Понтиразрабатываетданноепонятие,расширяяграницыфеноменологического анализа. Также как структурализм выходит за границыструктурализма, когда направляет рефлексию на внутреннюю топологию языка,на структурность структуры, так и феноменология намечает выход за своипределы. Поэтому Валерий Подорога в своем тексте, посвященном позднемутворчеству Мерло-Понти, обозначает подход французского феноменолога как«переход от феноменологии к топологии»119.
Поскольку Мерло-Понти, начинаяуже со своих ранних работ разрабатывал проблему телесности, пространствоязыка обсуждается им в контексте понятия «плоти». Для нашей интерпретациисимволического связь символа и проблемы телесности будет иметь значениетолько при анализе плоскости означающего, связанного с вопросом обонтологическом статусе вещественности языка искусства. Плоть у Мерло-Понтитождественно другому термину – «топологическому пространству», котороеимеет большее значение для нашего исследования в связи с проблематикойсимволического пространства.Понятие «топологическое пространство»120 Мерло-Понти развивает взаметках к работе «Видимое и невидимое». Как мы полагаем, понятиетопологического пространства достаточно близко по значению понятию чистого118Там же.
С. 299.Подорога В. А. Феноменология тела. Введение в философскую антропологию. Материалы лекционных курсов1992-1994 годов. М.: Ad Marginem, 1995 С. 117.120Мерло-Понти М. Рабочие записи// Мерло-Понти М. Видимое и невидимое. Минск: И. Логвинов, 2006. С. 288.11971spatium’a Делеза. Сходство данных терминов обнаруживается уже на уровнефункции, которую выполняет топология языка, а именно: функцию различения.Однако, в отличие от Делеза, Мерло-Понти исследует различие, прежде всего, вобласти видимого. Данный контекст обусловлен необходимостью измененияграниц феноменологии и разработки вопроса о значении невидимого в видимом.Проблема видимого и невидимого была в дальнейшем развита в философиисовременного французского феноменолога Жана Люка Марьона.Несмотрянато,чтоМерло-Понтианализируеттопологическоепространство на примере языка живописи и красок, он не сводит его только квизуальным искусствам.
Поэтому термин «топологическое пространство» мыможем применять как к символике литературных текстов Платонова и Кафки, таки к живописи Клее, анализу которых мы посвятим последующие три главы. Внезависимости от того, с какой формой артикуляции мы имеем дело, будь томузыкальная композиция, живописное полотно или язык поэзии – все эти формыкультуры рассматриваются на основе «топологического пространства», котороевносит различие в поле символического. Различение обуславливает, согласноМерло-Понти, всякую возможность видения вообще. Поле видения, котороеприобретает особую значимость в живописи, различено в себе на видящего ивидимое.Видимое и видящий суть две грани бытия, которые могут быть понятытолько благодаря их взаимному переплетению (хиазму) и различию между собой.Но, чтобы такое различие состоялось, необходимо нечто «третье», котороеупорядочивает сущее, выраженное в нашем языке – такую функцию выполняет«плоть» мира или топологическое пространство.
Как отмечает Ямпольский,поясняя данное понятие «…это движение, открывающее возможность зрения кактакового,этовыходизтемноты,абсолютнойнедифференцированнойнепосредственности»121. Возможность видения, таким образом, обусловлена этимпространством, вносящим различие. Само это невидимое пространство непринадлежит ни субъекту, ни тому, что им зримо. Как и в случае с топологией у121Ямпольский М. Б. О близком (Очерки немиметического зрения). М.: Новое литературное обозрение, 2001. С.
22.72Делеза, мы имеем дело не со статичным топосом, который был основаниемразличных хронотопов. Поэтому Мерло-Понти обозначает его блуждающим«элементом»122, приближающимся по значению к элементам в ученияхдосократиков. Движение различения, исходящего из действия топологическогопространства, принадлежит глубине языка и живописи. Как мы покажем в главе,посвященной Паулю Клее, глубина раскрывает себя, прежде всего, черезпространство цвета. Тем не менее, глубина топологического пространства незакреплена в самом цвете, но «проявляется» в любом символическом языке междувидимым и видящим, между видимым и невидимым.
Поэтому, как подчеркивает,Мерло-Понти следует говорить, что глубина топологического пространстварасполагается «между», на границе различенного. Развивая данную мысль, Ж.-Л.Марьонв своей книге «Перекрестья видимого» подчеркивает: «Глубина ненаступает для того, чтобы окружить или вдруг наполнить фигуры уже сами собойвидимые, она очерчивает их, как пограничная линия…»123. Пограничностьглубины не позволяет ей быть в одном месте, напротив, она различает и собираетвоедино многообразие хронотопов, ускользая из поля феноменального.
Отсюдаследует, заключает Марьон, «глубину…следует понимать как глубины»124.Поэтому в анализе топологического пространства мы лишь условно говорим опространстве, о глубине, в то время, как следовало бы говорить о пространствах итопологиях.Незримоепространствосимволического,такимобразом,обуславливает единство и различие символической структуры. Тематизацияданного понятия позволяет осуществлять анализ символического вне вопроса осубъекте или духе.
Топология символического принадлежит самому полюсимволического, освобожденного от внешних ему оснований. Картина, какподчеркивает Марьон, «…проявляется из себя самой…выставляет напоказ свои122Мерло-Понти М. Видимое и природа// Мерло-Понти М. Видимое и невидимое. Минск: И. Логвинов, 2006. С.202-203.123Марьон, Ж. Л.
Перекрестья видимого. М.: Прогресс Традиция, 2010. С. 78.124Там же. С. 79.73следы…Все происходит так, как если бы картина сама оставляла след себя самой.Норма самоуправления в видимом»125.Осмыслениеследаисходяизтопосаинтенсивностиимеетсвоитемпоральные корреляты, что позволяет говорить не только о пространствесимволического, но скорее об особом опространствливании-овременении.Последнее понятие составляет значение differance, рассмотрением которого мызаймемся в предстоящей главе, расширяя тем самым внутреннюю эстетическуютопологию до хронотопологии символа.2.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
