Диссертация (1148910), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Б.) позволяет нам мыслить о миллионах праздных вещей.Следовательно, я пришел к выводу, что индивиду предоставлена некотораясвобода, самая малая из возможных»230. В его текстах часто встречается призыв кподчинению человека Богу, что мы в основном связываем с вишнуитскимвлиянием: «Нас нет, Есть только Он. И если мы появимся, мы должны будемвечно воспевать Ему хвалы и исполнять Его волю. Давайте танцевать под звукиЕго банси – лютни и все будет хорошо»231. С другой стороны, Ганди многоговорит о внутренней свободе человека, связывает ее расширение с нравственнымразвитием и, в соответствии с индуистскими представлениями, рассматриваетмокшу как главную цель жизни человека.
В письме к сыну он пишет: «Мокша –не что иное, как освобождение от цикла рождений и смертей… Каждый день явижу, что все без исключения наши удовольствия нечисты. Мы принимаем самуэту нечистоту, чтобы быть счастливыми. Таковы загадочные пути Господни.Однако, наша пурушартха (цель человеческой жизни – Е.
Б.) в том, чтобыотбросить это заблуждение»232.Подчинение человека Богу не означает потерю им внутренней свободы. Самовверение себя в руки Господа является добровольным актом со стороны человека.По словам Ганди, Бог как «величайший демократ, которого знает мир,…оставляет нас “нескованными”, чтобы мы сделали свой собственный выбор230CWMG Vol.
61. P. 348.Ibid. Vol. 26. P. 225.232Ibid. Vol. 23. P. 102.231114между злом и добром»233. Обращаясь к представлению мыслителя о двухприродах, действующих в человеке, можно определить внутреннее освобождениекак осознанное и добровольное подчинение человека собственному высшему «Я»или атману, как преодоление привязанности к эго234. Такое подчинение атману,соотнесенному с Богом, приводит именно к освобождению, а не к потересвободы. К последнему приводят эгоизм, потакание собственным слабостям ижеланиям, т.
е. забвение человеком собственной духовной сущности. «Человек,который живет в себе, делает себя рабом собственной самости»235, – заключаетмыслитель.Идея онтологической свободы в учении Ганди тесно связана с идеейдобровольного самоограничения. Путь к достижению внутренней свободы онвидит в преодолении привязанностей ко всему материальному и в обузданиичеловеком своей низшей природы. Это подразумевает самоконтроль, сокращениежеланий, отказ от стремления к излишнему комфорту и к чувственнымудовольствиям.
Этот путь, по мнению мыслителя, должен привести к очищению иуспокоению ума: «Первый шаг к мокше – это освобождение от привязанности…Без подлинной вайрагьи (бесстрастности – Е. Б.) ума у человека не можетпоявиться сильное желание мокши»236. И в другом месте: «Каждый может, следуясобственной вере, достичь свободы, мокши; достичь мокши – означает бытьсовершенносвободнымотпривязанностейиотвращения»237.Гандирассматривает чистоту ума одновременно как условие достижения мокши и какодно из проявлений этого состояния: «...Наши мудрецы и пророки говорили, чтосостояние мокши означает высшую степень пустоты. Тот, кто стремится к мокше,должен развивать состояние такой пустоты.
Человек не может достичь этого безБожьей милости»238.Мокша, согласно Ганди, является результатом усилий человека и ответнойпомощи Бога. Мыслитель отвергает волюнтаристский идеал независимого233Ibid. Vol. 26. P. 225.См.: Ibid. Vol. 31. P. 240; Vol. 32. P. 106.235Ibid. Vol. 32.
P. 166.236Ibid. P. 7.237Ibid. P. 13.238Ibid. Vol. 37. P. 264.234115человека,достигающегодуховныхвысот,полагаясьисключительнонасобственные возможности. Человек, по его мнению, недостаточно силен для того,чтобы избежать всех соблазнов, преодолеть собственную греховность и обрестидуховное спасение. Показательно в этом плане осмысление Ганди собственногожизненного пути: в его «Автобиографии» не раз встречаются эпизоды, где онописывает, как Господь в минуты искушения спасал его от грехопадения239.
Тамже он пишет: «Я не заявляю, что знаю с определенностью, что все сознательныемысли и действия с моей стороны направляются Духом (Spirit). Но анализируяглавные шаги, предпринятые мною в жизни, равно как и те, которые можносчитать наименьшими, думаю, не будет неуместным сказать, что все онинаправлялись Духом»240.Чтобы уточнить как, по мнению Ганди, соотносятся усилия Бога и человека впроцессе приближения последнего к мокше, обратимся к теоретическимразработкам средневековых индийских философов, предложивших два вариантаответа на этот вопрос.
В этот период сложились два направления. На севередействовала школа вадалагаи, представители которой отстаивали главенство путибхакти, предполагающего «определенные усилия со стороны адепта позавоеванию милости Бога»241. На юге – школа тенгалаи, сторонники которойвидели путь к спасению в практиковании прапатти (санскр. «припадание») –смирения и пассивного упования на волю и милость Господа. В соответствии сметафорами, с помощью которых теоретики обоих направлений описываливзаимоотношения человека и Бога, эти школы получили также другие названия:«школа обезьяны» (вадагалаи) и «школа кошки» (тенгалаи).
Представителипервогонаправлениясравнивалиадепта,стремящегосякдуховномуосвобождению, с детенышем обезьяны, который «сам цепляется за свою мать прилюбой опасности»; вторые уподобляли Бога кошке, «которая выносит своих котятпри малейшей угрозе»242.См.: Ibid. Vol. 39. P. 24–25, 63–64 .См.: Ibid. P. 223.241Псху Р. В. Прапатти // Индийская философия: Энциклопедия / Отв. ред. М. Т.
Степанянц; Ин-т философииРАН. – М: Вост. лит.; Академический Проект; Гаудеамус, 2009. С. 642.242Там же.239240116Взгляды Ганди ближе к теоретическим разработкам «школы обезьяны». Впервую очередь, это относится к обоснованию мыслителем трудности обретениядуховного освобождения243: «Мокша – это состояние величайшей ценности. Этовысшее состояние атмана.
Это настолько редкое состояние, что для егодостижения требуется значительно больше усилий и терпения, чем, скажем, дляопустошения моря капля за каплей с помощью травинки»244. Стремление ксвободе требует от человека не только настойчивости и терпения, но и большойвнутренней смелости, умения полагаться на свои силы и готовности принятьответственность за свои действия. Ганди так характеризует человека, достигшегоопределенного уровня внутренней свободы: «Он будет полагаться только на своисилы, и, если он проиграет, он будет стараться стать сильнее. Умереть сражаясь, –это само по себе победа, долг человека.
Избегать сражения – это рабство иунижение. Истинная свобода невозможна без духа настоящего кшатрия(представителя воинской варны – Е. Б.)»245.Неприятие Ганди идеи пассивного упования человека на Бога проявляется, вчастности, в непризнании христианского догмата об искуплении. Показательнаего беседа с представителем секты плимутских братьев. Последний утверждал,что люди должны оставить стремления к праведной жизни, переложить бремясвоих грехов на Христа, уповая на его милость и получить таким образомискупление. Ганди ответил на это: «Если это и есть христианство, признаваемоевсеми христианами, я не могу принять его. Я не ищу избавления от последствиймоего греха. Я хочу быть избавленным от самого греха или скорее от самоймысли о грехе.
Пока я не достигну цели, я соглашусь не знать покоя»246.Итак, для Ганди существенное значение имеет путь бхакти. При этом егосинтетическиетеологическиепредставления,допускающиевозможностьсуществования Бога и как личности (Ишвара), и как лишенного качеств (ниргунаБрахман), не поддающегося определениям Абсолюта, позволяют, несмотря наР. В. Псху называет путь прапатти, практиковавшийся противоположной школой, «самым доступным средствомосвобождения для всех людей, независимо от их социально-религиозных, возрастных и даже кармическихразличий» (Там же).244CWMG Vol. 32. P. 1–2.245Ibid.
Vol. 42. P. 381.246Ibid. Vol. 39. P. 103–104.243117формальную принадлежность к вишнуизму, условно отнести его к ниргунабхактам. Последние (в отличие от своих оппонентов – сагуна-бхактов, верящих вличного Бога, имеющего форму) полагают, что Бог в своей сути являетсябезличным Абсолютом, и либо не принимают идею персонифицированного Богасовершенно, либо признают поклонение манифестации Божества как некоедопущение, необходимое для осуществления духовной практики247. В пользупричисления Ганди к ниргуна-бхактам говорит также то, что мыслители этогонаправления,отвергаявизуальныеобразыБога,придавалиЕгоименионтологический статус, а его повторение считали единственным и главнымритуалом248. Ганди не выступал против поклонения изображениям и статуямБожества, но сам не был склонен к отправлению этих ритуалов; при этом онуделял большое внимание молитве и повторению раманамы (имени Рамы).Божеством, условно избранным Ганди для поклонения, был Рама – одно изземных воплощений Вишну и герой эпической поэмы «Рамаяна», чей образсимволизирует справедливого правителя, и чье легендарное царствование(рамараджья) стало в индийской культуре синонимом «золотого века» иидеального общества.
Также о допустимости отнесения Ганди к ниргуна-бхактамговорит то, что среди всех редакций «Рамаяны» мыслитель выше всего ценил«Рамачаритаманасу» («Море подвигов Рамы») Тулсидаса249. В этом произведениипоэт отходит от традиционного образа Рамы как воплощения верховногобожества Вишну, и представляет героя как «божественную субстанцию»изначально лишенную качеств и атрибутов (агуна), принявшую человеческийоблик (сагуна) из любви и сострадания к людям250.Рамаизму свойственны черты, отличающие его от кришнаизма – другогонаправления вишнуитского бхакти, основанного на почитании Кришны251. ЭтиСм.: Шохин В.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
