Диссертация (1148860), страница 20
Текст из файла (страница 20)
Материалы по аналитической антропологии литературы вдвух томах. Т.2. Часть I. Идея произведения. Experimentum cruces в литературе XX века. А.Белый, А. Платонов, группа Обэриу. – М.: Культурная революция, 2011. С. 271.170Платонов Андрей. Усомнившийся Макар / Платонов А.П. Счастливая Москва:роман, повести и рассказы. – М.: Эксмо, 2010.
С. 324.96умереть, организм может быть только сломан, как машина). По отношению ктем, ради кого труд осуществляется, действия органики не признаются. Если впервом случае отсутствует граница между жизнью и смертью, обозначена лишьситуация перехода, то во втором – смерти нет: тот, ради кого творится жизньбудущего, не может перестать быть. В пределе только усомнившийся,блуждающий по земле человек может увидеть действие законов органики ипредъявляемое к ним требование собственной трансформации. Одержимыйпроектом взгляд не допускает смерти – она им не признается и не замечается.Картографическая западня.К.
Малевич в работе «Мир как беспредметность, или Вечный покой»,отмечал, что «быть практичным, значит предвидеть, а так как всякоепредвидение простое представление или теоретический расчѐт событийбытия, то оно никогда не может выявить подлинности точной…».171Предвидение происходящих событий выступает как их собственная негация.Отказ от проекта в философской традиции мысли заявлен М.Хайдеггером через понятие вот-бытие (Da-sein). С позиции Б.В.
Маркова:«Хайдеггер попросту исключил активную, проективную, волевую способностьDasein <…> Происходит отказ не только от трансцендентального, и от«существующего» субъекта». Так сохраняется единство и порядок бытия».172Следование человека бытию, переживание собственной конечности выступаетоппозицией проективной деятельности, опережающей настоящее время.Трагедия расчета событий и следования проективной мысли описанаПлатоновым в повести «Епифанские шлюзы». Герой повести сооружает карту(проект), согласно которой планирует возводить шлюзы. Однако в ходе работ171Малевич К. Мир как беспредметность, или Вечный покой / Собр. соч.: В 5 томах.Т. 3. Супрематизм.
Мир как беспредметность, или Вечный покой. С прилож. писем К.Малевича к М.О. Гершензону. 1918 – 1924 / Сост., публ., вступ. ст., подготовка текста,коммент. и примеч. А.С. Шатских. – М., 2000. С. 144.172Марков Б.В. Антропология и онтология // [Электронный ресурс]: http://www.maxscheler.spb.ru/content/view/82/ (Дата обращения: 09.06.2016).97становится очевидным, что карта не учитывает все особенности местности ишлюзы получаются непригодными для прохода судов. Важно отметить:топологическаянесоотнесенностьпроектаисобытияприводиткневозможности осуществить задуманное.Следствием этого, становится то, что преобладание проективногосознания над конкретным телесно-предметным планом бытия человека,пренебрежение спецификой конкретной местности ведут к наказанию, вкотором осуществляется насилие над органикой-жизнью.
Герой наказан ипогибает из-за того, что создает проект без учета места, в котором он долженбыть реализован. Последние минуты жизни героя представлены следующимобразом: «…он увидел кровь в своих онемелых, стывших глазах и свалился вобъятия воющего палача».173 Насилие выступает как акт, в которомпроектирующий субъект в буквальном смысле «выходит за свои пределы»–видит подвергающееся насилию собственное тело. Изменение в предсмертномсостоянии выступает как изменение перспективы. Такое состояние человекаможет быть описано через понятие трансгрессии, при котором человекначинаетвидетьорганическое,которымпренебрегал раньше–своисобственные глаза.В рамках осмысления трансгрессивного бытия человека Ж. Батайсходным образом описывает в работе «История глаза» ситуацию с вывернутымна изнанку глазом.
Обратимся к комментариям М. Фуко относительно этогообращения: «Взгляд, преодолевая предел глазного яблока, конституируетмгновенное бытие глаза; он выволакивает его в это световое извержение (такразливается источник, текут слезы, кровь), выводит его из себя, доводит его допредела – туда, где он взбрызгивает молниеносной зарницей своего бытия,оставив на с лицом к лицу с выпученным глазом, округлая плоть котороготушит всякий взгляд, этим маленьким белым шаром, усеянным кровавыми173Платонов Андрей.
Епифанские шлюзы / Платонов А.П. Счастливая Москва: роман,повести и рассказы. – М.: Эксмо, 2010. С. 177.98венками».174 Позиция вывернутого наизнанку глаза обозначает выход субъектаза свои пределы: «Там, где ткался этот взгляд, остается только впадина, провална черепе, темный шар, против которого вырванный глаз сразу замыкает своюсферу, лишая его взгляда, но даруя этому отсутствию зрелище несокрушимогоядра, которое теперь затворяет смертный взгляд.
В этом промежутке насилия ивырыванияглазвиденабсолютно,ноужевневсякоговзгляда:философствующий субъект был выведен из себя, выброшен из себя, доведен досвоих рубежей».175Трансгрессия субъекта открывает ему органическое вмомент его смерти – глаз виден, но не способен выполнять свою главнуюфункцию.Демонстрация Платоновым и Батаем ситуации с трансгрессией субъектавыявляет видение собственной органики в моменте ее последнего проявления иисчезновения. Органика, становясь полностью очевидной, достигает своегопредела. В обнаружении субъектом себя за своими пределами – там, гденаходится место погибшему органическому и состоит трагедия проективногосознания по Андрею Платонову.Обратная ситуация, при которой человек соотносит собственноесуществование и топос, место, в котором возникают смыслы, происходит вхудожественном мире Платонова за пределами карты.
Так, в «Че-Че-О» геройПлатонова не может представить себе ситуацию, чтобы на карте могли бытьучтены все особенности местности и будущей организации деятельностилюдей: «Ведь ежели издать генеральную карту организационного устройстваобласти, чтобы не упустить что-либо из памяти, чтобы любой ходок и ездок могбы свободно узнать, под чьим непосредственным воздействием он находится вданную минуту своего жизненного существования – так такую карту издатьневозможно; бумажный планшет чего доброго, пришлось бы склеить размером174Фуко М. О трансгрессии / Танатография Эроса: Жорж Батай и французская мысльсередины XX в. – СПб.: Мифрил, 1994.
С. 126.175Фуко М. О трансгрессии / Пер. с фр. С.Л. Фокина // Танатография Эроса: ЖоржБатай и французская мысль середины XX в. – СПб.: Мифрил, 1994. С. 126.99в самую область <...> Линии, чего доброго, совпадут, лягут одна на другую, иполучится сплошная тьма чернильная».176 Ведь по такой логике, представлениеместа не может быть точным в отдалении от него. При наложении карты наместо возникает парадокс. На карте отражается то, что происходит на самомделе, последняя не может его вобрать в целостности – возникает путаница.Карта в пределе должна совпасть с местом, и, поскольку это невозможно, тоналожению двух разных планов сопутствует парадоксальность.Как сознание может быть сообразно месту?Отказу от картографической мысли Андрей Платонов противопоставляетживой рассказ людей, их переживание местности и память о ней.
Переживаниесвоего места в конечном счете предстает в письме автора.В единстве органики, выраженной через тело, переживании человекомсобственногоместаиегопредставленияпроисходитформированиесубъективности. Согласимся с Л.Е. Артамошкиной, которая утверждает, что«Жизнь человека меняет окружающий ландшафт, качество его и состав. Дляэтого совсем не нужно усилие-насилие изменения течения рек и мелиорацииземель <…>феноменологияландшафтаразворачиваетсявстратегиибиографического текста, создаваемого носителем биографии и читаемогоДругим».177 Субъективность, выраженная на письме, представляет себя внеразрывной связи с местом ее формирования.Восстановление органического.Телесные порывы человека общество всегда вполне конкретным образомопределяет и детерминированы. Как указывает Б.В.
Марков относительно этойпроблемы: «Тело растет, формируется, стареет и умирает как вегетативнаясистема, не подвластная указаниям разума. Однако еще с древности176Платонов Андрей. Че-Че-О. (Областные организационно-философские очерки) /Платонов А.П. Счастливая Москва: роман, повести и рассказы. – М.: Эксмо, 2010.
С. 308.177Артамошкина Л.Е. Топос, ландшафт, биография: концепция культурной памяти //Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. 2013. № 2. С. 176.100осуществляется всесторонняя культивация тела с целью приспособлениячеловека для выполнения тех или иных общественных функций. Тела раба игосподина, рыцаря и священника, ученого и рабочего значительно отличаютсядруг от друга – и при этом не столько внешне, сколько внутренне – по типуреакций, влечений, способности самоконтроля и самоуправления».178 Так войнакак пространство тотального подчинения человека «формует» тело участникабоевых сражений. Согласно П. Слотердайку опыт войны наделяет ее участникателом-протезом, которое помогает военному аппарату и аппарату производствапоставить себе на службу жизнь индивида.179 Протез по своему значениюбезвозвратно замещает собой утраченную органику.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
