Диссертация (1148857), страница 33

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 33)

ван Кемпена, выявляющее роль культурногофактора в чувственном восприятии и дальнейшей категоризации окружающегомира), и с позиции антропологии (исследование Ф. Дескола,167 обнаруживающее,что традиционное для западной науки деление на природу и культуру не работаетв большинстве других культур).Возможность существования антиномистической логики абсурда показывает, что унитарная модель сознания и рациональная конфигурация субъекта неверны и недееспособны. Однако преимущества данной логики могут быть использованы не только для постижения фундаментальной природы ума, но и в целях преодоления наличествующих в социокультурной реальности проблемных ситуаций.Антиномистическое мышление более широко по сравнению с дискурсивным. И вэтом смысле индивид, способный полагать антиномии одновременно актуализованными, скорее достигнет понимания с Другим, даже если последний придерживается радикально отличных взглядов.

Для того, кто руководствуется абсурднойантиномистической логикой, различия не составляют проблемы, т. к. он знает, чтодистинкция – удел различающего сознания, излишне доверяющего знакам.В социальном взаимодействии важно учитывать, что представители тех илииных общностей могут думать качественно отличным от нас способом не стольков силу разности наших ценностных, идеологических, моральных и пр.

установок,сколько в силу того, что они используют другие модели смыслополагания и руководствуются иными парадигмами мышления. Понимание того, что сам характеросмысливания социокультурных ситуаций различными этническими, социальными, религиозными и пр. группами не статичен, не однороден и базируется на полилогических принципах, позволяет оценивать риски, прогнозировать возможность возникновения разного рода конфликтов и решать уже имеющиеся с «минимальными потерями» и на взаимовыгодных для конфликтантов условиях.166167Коул М., Скрибнер С.

Культура и мышление. М., 1977.См.: Дескола Ф. По ту сторону природы и культуры. М., 2012. С. 15–82.1553.3.2. Абсурдные стратегии поведения в социокультурном пространствеМы отмечали, что для европейской культуры, начиная с Нового времени,была характерна тенденция к инфляции трансцендентного содержания, котораядостигла своего апогея в XX в. Недоверие к трансценденции основывалось напредставлении о ее иллюзорном характере, поскольку она никогда не может бытьсодержанием чувственного опыта и, следовательно, является лишь предметомпредставления, относящимся лишь к сфере сознания, а не чем-то, что реально существует.

Тому, что эмпирическая действительность является таким же предметом сознания и что ее существование никак не может быть логически доказано, неуделялось, однако, достаточного внимания. Меж тем, инфляция трансцендентногосодержания в определенном смысле означает и потерю человека, поскольку представление о трансцендентном является тем, что «собирает» человека воедино. Например, один из основоположников философской антропологии как дисциплиныМакс Шелер прямо называет способность к трансцендированию сущностной чертой человека:Сознательно или бессознательно, человек пользуется техникой, которую можно назватьпробным устранением характера действительности. Животное целиком живет в конкретном и вдействительности.

Со всякой действительностью каждый раз связано место в пространстве, иположение во времени, «теперь» и «здесь», а во-вторых, случайное так-бытие (So-sein), даваемое в каком-нибудь «аспекте» чувственным восприятием. Быть человеком – значит броситьмощное «нет» этому виду действительности.168Признание трансцендентного содержания нелегитимным также влечет засобой смерть человека для социогуманитарных наук: действительно, внутри научного дискурса есть «субъект», «индивид», «личность», «агент социальноговзаимодействия», но нет человека. Таким образом, подобно тому как психологияоказалась «наукой о душе без души», а логика – «наукой о правилах мышлениябез мышления», гуманитарное знание стало знанием о человеке без человека. Естьевропейское социокультурное пространство, в котором перед человеком открытыразличные возможности: социализации, самореализации, самоидентификации,168Шелер М.

Положение человека в Космосе // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 63.156карьеры, потребления, участия в производстве. Социогуманитарное знание в различных его дисциплинарных разновидностях изучает это социокультурное пространство с тем, чтобы найти ответ на имеющиеся внутри него проблемы и, темсамым, повысить эффективность его функционирования, совершенно не ставя подсомнение ценность самого пространства и происходящих в нем процессов.

Например, в европейском социокультурном пространстве прошлого столетия сложилась ситуация безграничного доверия к технике и к производству. Прикладываются колоссальные усилия для того, чтобы производство росло, и это было быоправданно, если существенное число людей извлекало из этого экономическуювыгоду.

Однако этого не происходит, и мало кто точно знает и вообще задумывается, зачем вообще нужно постоянно наращивать мощность этого процесса: производство – сакрализованная вещь, которая поддерживается лишь ради того, чтобы она была. Таким же образом в отношении технологических новаций в западной культуре действовали и действуют два принципа: «если что-то может бытьсделано, оно должно быть сделано» и «если что-то изобретено, оно должно бытьприменено».169Подобная зацикленность, характерная для нонсенса, свойственна и изучению культуры.

Исследуются проблемы коммуникации, идентификации, социализации и т. д., и эти исследования имеют несомненную значимость и приносят безусловную пользу, т. к. они предлагают действительные решения наличествующихв социокультурном пространстве проблем. Однако, по нашему мнению, гуманитарное знание должно также задаваться вопросом, а не является ли существованиесамого социокультурного пространства источником проблем.Европеец прошлого столетия жил с постоянным ощущением собственнойнеполноты и разрозненности. Всё его существование было отмечено чувстваминеудовлетворенности в условиях превалирования образов счастья и культа наслаждения. Никогда прежде у европейцев не было такой развлекательной индустрии,никогда наслаждение не было столь доступным и разнообразным, и никогда прежде западный человек не был так фрустрирован и отчужден от собственной те169Davchev, V., “Technological Civilization – Civilization of Absurdity” // Абсурд и вокруг, М., 2004.

C. 151–160.157лесности. При этом, как справедливо замечает современный исследователь, немедленное получение удовольствия является не только поощряемой стратегиейповедения в современной социокультурной реальности Запада, но и обретает черты предписанного императива:Характерной приметой современной ситуации является превращение «принципа удовольствия» в доминантный культурный императив. Стремление к разнообразным и неиссякаемым «радостям плоти» вменяется носителю современной культуры как моральный долг, и,вполне вероятно, является таковым, если рассматривать ситуацию с точки зрения интересов постиндустриального общества, жизнеспособное функционирование которого зависит от того,насколько эффективно осуществляется потребление символических благ.170Данный сюжет может получить весьма неожиданное развитие, если принятьво внимание данные физиологии, согласно которым, переживание удовольствияесть результат воздействия на мозг эндогенных опиатов.

В этом отношении антинаркотическая политика западных государств, получившая развитие в XX в., является одним из симптомов социокультурного нонсенса. Наличествующий вкультуре императив получения немедленного, неотложного и не растянутого вовремени удовольствия является «наркотическим» по своей сути, т. к. подобнымже императивом руководствуется всякий наркоман. И как для наркозависимого,так и для почти каждого представителя современной культуры, в какой-то моментречь начинает идти уже не о наслаждении, а об анестезии, т.

е. о том, чтобы хотябы на короткий срок приостановить имманентно присущие повседневному опытуфрустрацию, неудовлетворенность и страдание. Нонсенс даже не в том, что антинаркотическая политика представляет собой борьбу культуры «организованныхнаркоманов» с наркотиками, в число которых зачастую попадают препараты, невызывающие физиологической зависимости, а в том, что, кроме запрета интенсифицированных стратегий удовольствия, в социокультурном пространстве Западанет никакого другого запроса на оздоровление пространства повседневности.

Вевропейской культуре нет даже представления, что наслаждение может заключаться не в потреблении, а в умиротворенном состоянии ума, освобождении отаффектов и привязанностей. Даже получение удовольствия не мыслится европей170Рассадина С. А. Герменевтика удовольствия: Наслаждение вкусом. СПб., 2010. С. 3–4.158цем вне институализации: ему, как правило, требуются изолированные пространства (театр, кинозал, стадион, концертный зал и т. д.), в которых «разрешено» наслаждаться.Фрустрированный и отчужденный европейский субъект связывает свои надежды на обретение свободы и чувства полноты собственного существования спрочным местом внутри социокультурного пространства. Обыкновенно под факторами, гарантирующими прочность социального положения, понимаются хорошее место работы с возможностью карьерного роста, образование семьи, деторождение, известность, наличие просторного места жительства и достаточного количества собственности внутри него.Несомненно, стремление притянуть к себе еще больше вещей и людей свидетельствует об идентификации себя в качестве неполноценного, но более симптоматичным является то, что западный человек не замечает, что единственное,что делает его неполноценным, это само видение себя в качестве такового истремление «быть дополненным», добрав что-то из окружающей социокультурной реальности.

Человек каждодневно испытывает чувство неудовольствия, будучи отчужденным по факту своего нахождения в социуме. Однако нонсенс состоит в том, что все свои надежды на избавление он связывает исключительно сдальнейшим отчуждением в порядках социального. Жизнь в обществе предполагает постоянную самоидентификацию, в ходе которой индивид полагает дистанцию между Собой и Другим. Подобная деятельность является поощряемой вкультуре Запада, т. к. вполне совпадает с ценностями индивидуализма, культомпотребления, технологизмом и стремлением к увеличению производства.Однако, мысля себя только лишь «общественным животным», человек никогда не достигает полноты существования, поскольку в социокультурном пространстве не бывает покоя, который может быть обнаружен в сознании отдельного индивида.

Характеристики

Список файлов диссертации