Диссертация (1148559), страница 38
Текст из файла (страница 38)
Во всех представленных примерах эти слова оформлены по*jŏ-склонению: 22а, 87а, 126в, 117г, 33б, 51б. Использование в существительных на -, - флексии - вДП мн. подтверждает наши предположения о системе написаний флексии ТП ед.у писца А (см. 2.2.8.).ТПТП мн. представлен немногочисленными примерами в МЕ. Самый яркийпример смешения склонений *es и *ŏ был отмечен А. И. Соболевским: 144в. Отметим, что для *es-склонения ТП отличается на фоне других косвенныхпадежей инновационными формами в МЕ как в ед.
(см. 4.1.2.1.2.), так и во мн.числе. Однако, как и в случае с формами ед. числа, во мн. также отмечена параллельная исконная форма с сохранением наращения: 6в.Древнейшие памятники допускают вариативность в ТП мн. существительных на - (Иорданиди, Крысько 2000: 46), поэтому можно отметить флексию- в слове : 118а. В том же чтении (Лк 21: 16) идентичнаяформа отмечена в ОЕ и АЕ (Иорданиди, Крысько 2000: 48).198МПСуществительные *es-склонения, представленные в основном лексемой, демонстрируют в памятнике варьирование флексии МП мн. Отмеченыследующие примеры употребления: 9б, 10а, 10г, 13а, 13б(х2), 15а, 15б, 19б, 30в, 96а, 109а, 113а, 130а, 133б, 133в, 145б, 158г, 43г,56в, 84в, 120в, 145г, 63г, 111в, 80г (х2), 125б.Основным вариантом является старославянский вариант написания флексии- (Иорданиди, Крысько 2000: 63).
Возможно, неупотребительность в обиходной речи писцов форм мн. числа обусловила выбор книжного окончания в качестве основного. В отношении вариантов флексии данные писцов МЕ различаются.В обоих случаях отклонения единичны. Для писца А это 1 пример с окончанием- ( 111в), исконным для консонантных основ. У писца Б встретилось всего 2 соответствующих формы ( 56в, 63г). Форма на-, восходящая к *ŏ-склонению, по свидетельству С. И.
Иорданиди, частовстречается уже в древнейших древнерусских рукописях и при этом ненаблюдается в старославянских памятниках (Иорданиди, Крысько 2000: 136).Однако у А. А. Шахматова приводится фиксация данной флексии в АссЕ, в форме (Шахматов 1957: 107). Таким образом, инновационные процессы,отражѐнные в неустойчивости написания флексии МП мн. в *es-склонении, неявляются специфически восточнославянскими и свойственныдревнейшимславянским памятникам.В других отмеченных примерах МП мн. консонантного склоненияприсутствует исконная флексия: 100а, 121г, 134г.От существительных *ŭ-склонения в МЕ отмечена только одна форма: 21в.
Вариант - является единственно возможным в старославянскихпамятниках, но относительно редким в восточнославянской письменности(Мирочник 1973: 99, Иорданиди, Крысько 2000: 36). При этом, насколько позво-199ляют судить примеры, флексия - для древнерусских рукописей является архаичной чертой: «Единичные в общем написания с - в местн.пад.мн.ч. -ŭ основ вранних восточнославянских текстах, списанных со старославянских оригиналов,должны рассматриваться как внесѐнные писцами из протографов. Так, например,трактует единственный в Ефремовской кормчей пример местн.пад.
на -() С. П. Обнорский» (Мирочник 1973: 101). В памятниках конца XII в.подобные формы могут появляться уже в результате прояснения редуцированного(там же), однако хорошая сохранность редуцированных и отсутствие их прояснения в МЕ позволяет рассматривать форму как дополнительное свидетельство создания памятника ранее середины XII в.4.1.3.1.2. Смешение ИП и ВПВ исследовании [Иорданиди, Крысько 2000] отмечается возможность двоякой трактовки примеров на использование формы ИП мн.
в значении ВП мн. всуществительных муж. рода, приводимых А. И. Соболевским. По поводу соответствующих примеров в твѐрдом *ŏ-склонении (пример А. И. Соболевского из МЕ— 147) С. И. Иорданиди пишет: «Эти формы нельзя, однако, безоговорочно признать древнерусскими инновациями. Так, ВП на - в твѐрдом *ŏсклонении, находящий лишь единичные аналоги в более поздних источниках и―тупиковый‖ с точки зрения дальнейшей перспективы восточнославянскогоязыкового развития, исключающего употребление генетически номинативныхформ ВП в *ŏ-склонении, имеет несомненные параллели в среднеболгарскихрукописях XIII в.
(, , и т. п.), а потому может трактоватьсякак реликт южнославянских протографов» (Иорданиди, Крысько 2000: 176).Кроме примера / 147б, в тексте МЕ есть ещѐ 1подобная форма: / / / / 29в. Отметим, что подобная форма ВП мн. ещѐ200дваждывстречаетсявраннихдревнерусскихрукописях(Иорданиди,Крысько 2000: 176).При ранней датировке МЕ трактовка приведѐнных форм не как инновационных (ср. трактовку Н. Н. Дурново — Дурново 2000 (1924): 253), а как реликтовых выглядит предпочтительной.
Косвенно это подтверждается и отсутствиемиспользования форм ВП вместо ИП. В этом отношении привлекает вниманиеследующий контекст из МЕ: / 108а. Однако вданном случае конечное -, видимо, обусловлено неморфологическими(фонетическими) причинами.
В чтении (Лк 16: 16) следует ожидать форму ед.числа, ср. в ЗЕ: (Jagić 1954: 117).Форма *jŏ-склонения, отмеченная А. И. Соболевским( / / 144г), также допускаеттрактовку, не связанную со смешением ИП и ВП мн.: «форма в Милятином евангелии вполне может быть интерпретирована — с учѐтом раннего взаимодействия твѐрдой и мягкой разновидностей (ср. там же: 145— Соболевский 1907: 181) — как результат замены исконного - *ŏ-основнойфлексией -, реализующейся после мягкого согласного в виде -» (Иорданиди,Крысько 2000: 177). Подобное объяснение получает подтверждение ввиду того,что в МЕ аналогичные форме примеры есть не только в жен. роде ед. ч. Врукописи представлен ранее не отмеченный пример муж. рода в ВП мн.: // / / / / 122а–б.
Этот пример не вполне однозначен, посколькупосле формы идѐт причастие, ошибочно стоящее в ИП мн.(). Таким образом, всѐ словосочетание могло быть по ошибкепереосмыслено писцом как ИП мн. Но для нас важно и то, что лексема *jăсклонения имеет (независимо от того, ИП или ВП мн. писец имел в виду)флексию -. Это окончание, вероятно, является результатом воздействия твѐрдогоподтипа склонения на мягкий.201Такимобразом,целесообразнеерассматриватьформыи как однородные явления, связанные не с относительно позднимразвитием синкретизма ИП и ВП мн., но с более ранней инновацией взаимодействия твѐрдого и мягкого подтипов склонения.В результате при выборе для интерпретации перечисленных форм альтернативного объяснения (предпочтительного для первой половины XII в.) можноговорить о том, что в МЕ отсутствуют примеры смешения форм ИП и ВП мн.4.1.3.2.
Существительные женского рода4.1.3.2.1. Взаимодействие разных типов склоненияОтмеченные в МЕ немногочисленные примеры форм мн. числа существительных жен. рода свидетельствуют о сохранении исконных парадигм склонения,ср.: ДП — 27г, 131г, 58в; МП — 1г, 55а, 133б, 136а, 142а, 157а. Использование флексии *ăсклонения в *ū-основе ( 127б, 142в) свойственно *ū-основам с древнейшего периода и не является инновационным.Можноотметить варьированиеюжнославянского/восточнославянскоговариантов флексии в И–ВП мн.
в рамках типа склонения на *jă. В ИП отмеченыследующие примеры: 17а, 26г, 70г, 137а, 18б, 23г, 30в, 62г, 87г, 104г, 116а, 30г, 76в, 81а, 135а, 142г. Примеры в ВП: 7б (х2), 18б, 93г, 141б (х2), 14а, 20в, 14а, 20в, 105б, 16в, 16г (х2),57в, 57г, 78б, 78в (х3), 17б, 28б-в, 67а (х2), 98в, 67а, 70б, 109а, .. 109а, .. 117г, 118а, 154а.Предпочтительным при оформлении И–ВП мн. является книжный вариантфлексии (-/-).
При этом древнерусская флексия - используется, во-первых,202единичных примерах 67а, 81а; и во-вторых, является,по-видимому, предпочтительной для слова (5 примеров с - и 3 — с -).Эта особенность характеризует, вероятно, обоих писцов: в единственном примереМЕ2 (62г) также использовано окончание -. Кроме того, в ВП мн. отмеченотолько древнерусское окончание (2 раза). Распределение вариантов написанияфлексии в данном случае свидетельствует о попытке их лексикализовать, однаконе совсем ясен выбор именно за словом одного из вариантов.4.1.3.2.2.Взаимодействиетвѐрдойимягкойразновидности*ă-склоненияПример, отмеченный у А.