Диссертация (1148297), страница 20
Текст из файла (страница 20)
Б. Кузьминой и Е. В. Немченко: «Единицы, характеризующиеся значением104второстепенного действия (и признака действия) как единственным или главным,занимают особое место среди причастных образований в плане отношения ккатегории времени – неизменяемые причастия (деепричастия), а такжеаппозитивные причастия того исторического периода, который предшествуетобразованию неизменяемых причастий, могут иметь только относительноевременное значение: в зависимости от видо-временных признаков причастиявыраженное им второстепенное действие предстает как находящееся с главным водной временной плоскости или как предшествующее главному действию»[Кузьмина, Немченко 1982: 292].7.
Тенденция к образованию форм прош. времени причастий от глаголовСВ, а форм наст. времени от глаголов НСВ действует в тексте жития независимоот типа контекста. При этом в повествовательных контекстах причастия прош.времени маркированы с точки зрения позиции на основании их специфическойсемантики(предшествование).Ктомужепричастие,являясьособымморфологическим средством выражения зависимой предикации, участвует ворганизации текста, обеспечивая его связность.
Указанное обстоятельствопозволяет разграничить переводческую стратегию в повествовательных инеповествовательныхформирующегоконтекстах.сюжет,Дляоказываетсяпередачирелевантнойсобытийногосистемаряда,распределениявременных форм причастий. Вероятно, при переводе влияние греческого текстаосуществлялось только на лексическом уровне, выбор формы (финитной /нефиниитной, настоящего / прошедшего времени) осуществлялся исходя из того,какпереводчиквыстраивалсемантико-синтаксическуюперспективупредложения. Рассмотрим данное положение на следующем примере:нύкоем¹ же к¹пц¹ корабль жита наплънивш¹, ˙вльс въ сънύ велик¥и николае . идавь ем¹ три златник¥ въ залогь, въ мy¨рск¥и грDа пл¹ти повелύ, и тамо с©щéимьжито §дати (555–559) – ε πορ αν γουν τινι τ ν ναυτικ ν σ του πεποι νεπιφα νεται (наст.
ист.) νυκτ ς ο γας ικ λαος, καὶ τρεις αυτ ρυσους εις105αρρα να ο ς (аорист. прич.), εν τ Μυρτοις εκει επισκ πτει (наст. ист.).ν καταραι καὶ απο σθαι τ ν σιτονПричастие ˙вльс использовано для передачи греческого настоящего истор., врезультате чего предложение с однородными сказуемыми переводится спомощью предложения с однородными второстепенными сказуемыми. Благодаряэтому возникает упорядоченное распределение форм прош. времени причастийперед личной формой глагола, что, по мнению В. М. Живова, является«элементомнарративнойстратегии,общимдлясредневековыхвосточнославянских повествований вне зависимости от их конкретного жанра»[Живов 2011: 488].
Однако предположение В. М. Живова, согласно которому«цельпричастнойтрансформацииобычносостоитвсубординированииобозначенного причастием события»40 [Живов 2011: 475], в отношении языкаисследуемого памятника представляется спорным. В качестве основного доводаукажем на то, что конструкции с препозитивными причастиями прош. времениявляютсявславянскомпереводетипичнойсинтаксическоймоделью,используемой для передачи последовательности событий, относящихся к одномусубъекту. Это дает основание предполагать, что основная функция причастий вповествовательных контекстах – связующая.При этом мнение В. М.
Живова можно признать справедливым, еслирассматривать конечное событие в описываемой последовательности в качествеглавного, а предшествующее – в качестве второстепенного41.40Ср. также: «несомненно, что в обычном случае личные формы обеспечивают фокусирование, апричастные обороты – субординирование, или, иными словами, одни события размещаются наавансцене, а другие в кулисах» [Живов 2011: 475].41Частотность употребления причастий - второстепенных сказуемых в повествовательных фрагментах,обусловленная необходимостью разграничения главного и второстепенного действия, отмечаласьВ. И. Борковским. Исследователь также замечает, что в грамотах такие причастия встречаются именно вповествовательных частях [Борковский 1949: 206].1068.
Заслуживает внимания также замечание В. М. Живова о возможнойпричине употребления причастий для обозначения предшествующих событий. Поего мнению, причастия способствуют созданию цельнооформленности сложныхнарративных структур. В частности, закрепление причастий прошедшего инастоящего времени в препозиции и постпозиции соответственно исключает(либо сокращает) возможность неверного пониманияпричинно-следственныхсвязей.
Такая возможность появляется в тех случаях, когда семантикапричастного оборота позволяет отнести его как к последующему, так и кпредшествующемуглаголу-сказуемому[Живов 2011: 485].Приведенноесоображение объясняет особенность распределения причастий в тексте ЖНМ, всоответствиискоторойпричастияпрош.времени,описывающиепоследовательность событий, почти без исключений находятся в препозиции кличной форме глагола.
В такой ситуации не возникает смысловой неясности илинеопределенности, например:Воевwд¥ же убо бжTт΅ вн¥a млЃтвь § него споDбльшес . и си ˙ко добра съп©тникаимще, въ фрéгé© wтидош© . и съмиривше тамо въсaύ с©щéихь . въсе поDбное иеликоже повелύно имь б¥T΅ § цЃрύ кончавше, съ радостé© въ византé©възьвратишT΅ (690–695).Представляют интерес разночтения, возникающие в разных списках. Так, вПЕ 485 употребление в других списках формы аориста низложи вместо причастиясоздает разные типы синтаксической структуры предложения, что при этом ненарушает смысла высказывания. Подобные разночтения в употреблениипричастий и личных форм в русских списках могут свидетельствовать о высокойстепени освоения причастных форм русскими книжниками, а значит, и онезависимом характере их использования.
Рассматриваемое соотношение формпричастий и их позиций (преимущественно, препозиция форм прош. времени)было характерно и для языка старославянских памятников, где такой порядоксоответствовал греческому тексту [Живов 2011: 476]. Поэтому тот факт, что107преобладание препозитивных причастий прош.
времени в основном соответствуетгреческому тексту, отнюдь не является свидетельством калькирования греческойструктуры. Вероятно, в этом случае возникает ситуация, при которой и вславянском переводе, и в греческом тексте используется конструкция, одинаковоупотребительная в обоих языках.При этом в тех случаях, когда причастие использовано в иных функциях иреализует иные семантические отношения, позиция причастия прош. времени неявляетсяоднозначнозакрепленной,чтонарушаетсинтаксическуюупорядоченность. Смысловая целостность в подобной ситуации формируется наоснове лексического наполнения компонентов структуры, например:на чсти убо събwра и съ чюдн¥и николае бT΅¥ . доблестьвнύ же ставь на арéеваблдословéа, и раздрύшивь въсύ . исправленéе въсύмь прав¥© вύр¥ извύстновъсύмь прύдавь .
и §т©д¹ възвративс, къ своем¹ стад¹ прéиде . повелύва© ипрDύвод на добродύтύль и топлύе ученéа прикаса©с (543–551) – ρος ο ν καὶθαυ αστ ς ο τος ικ λαος τ ς ερ ς γ νεται (наст. ист.) συν ου,γεννα ς τεκατ τῶν ρε ου φλυαριῶν σταται (наст. ист.). καὶ ιαλ σας (аорист. прич.)π ντα καὶ καν να π σι τ ς ρθ ς π στε ς κριπαρα ο ς (аорист. прич.),κε θ ν τε να ε γνυσι (наст. ист.) καὶ πρ ς τὴν οἰκε αν παν κει (наст. ист.)πο ν ν, προτρ π ν (прич. наст. вр.) π ντας καὶ προ γ ν (прич. наст. вр.) π’ρετὴν καὶ θερ τερον τ ς ι ασκαλ ας πτ ενος (прич.
наст. вр.) (251).Две смежные синтаксические единицы в греческом тексте передаются припереводе с помощью одной. Объединение происходит благодаря грамматическойтрансформации предикатов. В славянском переводе первое предложениеформируется при помощи введения аориста бT΅¥. Причастия, следующие за ним, насмысловом уровне проясняют данное высказывание: Николай участвовал воВселенском соборе, на котором мужественно оспаривал кощунственную ересьАрия и в результате восстановил истинное учение. Следующее высказываниеприсоединяется посредством введения союза и и локального маркера §т©д¹. Насмысловом уровне оно оформляет следующую мысль: Затем, вернувшись, пришелк своим верующим, склоняя их к добродетели и направляя их веру. Между тем108обращение к греческому тексту требует иного синтаксического члененияфрагмента: Николай участвует во Вселенском соборе и мужественно оспариваеткощунственную ересь Ария.
И, решив все вопросы и восстановив истинноеучение, вернувшись, пришел к своим верующим, склоняя их к добродетели инаправляяихверу.Возможностьдвойнойсмысловойинтерпретацииприведенного фрагмента создает общую смысловую неопределенность. Какпредставляется,припередачеодновременныхдействийлибодействий,находящихся в определенной причинно-целевой либо другой логической связи, вславянском тексте использовались иные средства организации высказывания (кпримеру, лексические или семантические).Выводы. Выявленные закономерности позволяют сделать предположение отом, что употребление причастий в роли второстепенного сказуемого в текстеМетафрастова Жития обусловлено различными факторами и зависит откоммуникативной организации частей текста и их смыслового содержания.
Длясюжетно-повествовательных фрагментов можно говорить о самостоятельном отгреческого оригинала характере употребления причастий, что подчеркиваетсяналичием такой же закономерности в языке древнерусских и старорусскихпамятников. Здесь краткое действительное причастие прошедшего временивыступает в качестве основного таксисного средства организации динамикисюжета. Что касается неповествовательных контекстов, то здесь возможностейдля влияния греческого текста было больше. Это проявляется в том, что и вгреческом и в славянском тексте употребляются те же глагольные формы. Приэтом в неповествовательных фрагментах причастия настоящего и прошедшеговремени, как правило, выражают одни и те же семантические отношения сосновнымсказуемым(одновременностиилипредшествования).Данноеобстоятельство, вероятно, обусловлено видовой характеристикой основы, откоторой образовано причастие в славянском переводе.
Установленные тенденцииупотребления причастий позволяют охарактеризовать переводческую стратегию,109которая, по-видимому, зависела от типа контекста. Так, в контекстах,описывающих последовательность событий, влияние греческого текста, вероятно,осуществлялось только на лексическом уровне. Организация повествованияосуществлялась по традиционной и знакомой для переводчика синтаксическоймодели. В тех же частях текста, где реализовывались иные смысловые отношения,греческаясинтаксическаямодельслужилаобразцомдляупотреблениясоответствующей модели в славянском тексте.Соответствие выделенных закономерностей употребления причастныхконструкцийсредневековымвосточнославянскимтенденциямихфункционирования свидетельствует в пользу того, что частотность употребленияданного синтаксического средства в древнерусских памятниках, относящихся кэпохе2ЮСВ(какпереводных,такиоригинальных),можетбытьохарактеризована как собственно русское явление.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
