Диссертация (1148187), страница 28

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 28)

Больше концентрироваться с одной стороны, ас другой стороны способность при необходимости и не концентрироваться на чем-то, когдаэто надо». Таким образом, этот пассаж возвращает нас к теме «духовного развития» как«совершенного функционирования»: осуществление целеполагания («задача, которую ясчитаю полезной и нужной») и способ достижения цели (способность концентрироваться назадаче).Продолжая раскрывать тему влияния религиозной практики на повседневную жизнь,информант подчёркивает, что система прямой передачи религиозного опыта, ведущаяся отБудды, позволяет почувствовать «какой-то живой аромат» учения.

Примером реализацииэтого опыта является Оле Нидал: «буддийская практика сказывается целиком на человеке», наего речи и действиях, «он начинает вести себя так, что это становится очевидным». Данныйпассажсвидетельствуетовереинформантаврелигиознуюдоктринуиналичиесоответствующих эмоций (искренность, уважение, доверие по отношению к Оле Нидалу ―прим. И.В.), что подтверждает нашу гипотезу о том, что религиозный лидер рассматриваетсяим как образец идентификации.Следующая тематизация биографического интервью, предложенная исследователем,отношение к современному российскому обществу. Информант даёт развёрнутый ответ на этовопрос, который мы подробно проинтерпретируем. «Современное российское общество я знаюпо четырем вещам.

По сангхе, которую едва ли можно считать типичным представителемсовременного российского общества, поскольку буддисты всех стран и народов большепохожи, чем представители одной нации», ― в субъективном смысловом горизонтебиографанта буддийская община не является представителем современного российскогообщества, потому что последнее основано на рационально-рыночных отношениях, системеценностей, принудительно навязываемой сверху; это общество, где существует большой разрывмежду богатыми и бедными как в имущественном плане так и в плане мироощущения; гдеразмежевание людей происходит по самым различным признакам ― материальным, социальнодемографическим, этническим и др.

По этим причинам, «буддисты всех стран и народовбольше похожи, чем представители одной нации», так как они ориентируются на единыерелигиозные ценности, это форма надгрупповой солидарности, некая воображаемая,референтная, символическая общность.«Другой аспект, через который я вижу современное российское общество – это моиродители.

Но честно сказать, их тоже назвать представителями современного российскогообщества нельзя, потому что они, как в ’70-е годы пошли работать в свои университеты, тактам и трудятся. Мама дошла до декана, папа еще до кого-то, и когда им рассказывают, чтотакое бизнес, что люди меняют работу раз в три-пять лет, они готовы это понять, эти105разные взгляды, но, тем не менее, им это незнакомо». В приведённой секвенции информантконстатирует тот факт, что его родители, несмотря на радикальные экономическиепреобразовании, на то, что многие люди были вынуждены сменить работу, испытатьнисходящуюсоциальнуюмобильность,потерятьсвоюквалификациюилипереквалифицироваться, его родителям посчастливилось не испытать на себе в полной меревысокую социальную цену реформ, проводимых сверху.

В то же время мы можемпредположить, что информантимеетв виду идинамизм социальныхизменений,непредопределённый характер социальной ситуации и способность людей адаптироваться,занимаясь новым видом деятельности ― бизнесом, часто меняя работу («раз в три-пять лет»).Следующая секвенция свидетельствует о том, что к таким людям (которые «меняютработу») информант относит и себя. «Третье, это коллеги на работе. Вот последнее место, гдея работал три года, оно не было напрямую связано с современными взглядами. Это был филиалоффшорной норвежской программистской компании, и я больше знаю традиции норвежскогобизнеса, чем российского».

Несмотря на то, что сама компания специализируется в новой исовременной сфере, компьютерных технологиях, информант считает, что филиал норвежскойпрограммисткой компании не связан напрямую с современными взглядами, которые онувязывает с российским бизнесом и российской действительностью. Мы можем предположить,что он имеет в виду логику овеществление труда, денег и природы, когда всё превращается втовар, а прибыль любой ценой становится самоцелью.

Такие принципы естественноконтрастируют с экономической и социальной реальностью постиндустриальной Норвегии с еёориентированностью на развитие малого бизнеса, большим сектором сферы услуг, низкимуровнем инфляции и высоким уровнем жизни населения (одна из первых стран мира по уровнюразвития человеческого потенциала ― прим. И.В.).Мы также подчеркнём, что в секвенциях темы «отношение к современному российскомуобществу» информант снова отмежёвывается от ценностей своих родителей, своей семьи: «ониготовы это понять, эти разные взгляды, но, тем не менее, им это незнакомо». Переживаниерадикально различного жизненного опыта, опыта условий социальной стабильности и условийсоциальной трансформации общества стало базой/почвой, на которой происходит эторазмежевание («эти разные взгляды»).В следующей секвенции биографант обращается непосредственно к характеристикероссийских реалий такими, как он их видит: «Четвертое, это телевизор, Путин, забастовкибабушек на Невском.

Конечно, я как-то в курсе, что сейчас происходит и в России сейчасинтересно. Она находится сейчас в таком балансе. Т.е. тут сошлись две какие-то волны, содной стороны попытка вырваться из постперестроечной разрухи, вот сейчас набрала мощьи выстреливает, изменения на лицо.

И в это вот развитие въезжает тенденция Владимира106Владимировича ― усиление власти, назначение губернаторов и что произойдет в итоге, какаятенденция победит, вот это интересно». Итак, образ современного российского общества онвидит сквозь призму средств массовой информации, власти, недостатка социальных гарантий идемократических явлений («митинги бабушек»).

Россия «находится сейчас в таком балансе» ―баланс не означает равновесие, напротив речь идёт о противоречивых тенденциях, которыеинформант видит в современном российском обществе. На одной чаше весов тенденциидемократизации, стремление строить гражданское общество, правовое государство, рыночнуюэкономику;надругойчаше―тенденциякцентрализациивласти,назначениеадминистративных руководителей, что напрямую противоречит демократическому принципувыборности и сменяемости власти. Таким образом, речь идёт о непредопределённости,непрогнозируемости будущего, несмотря на «изменения»: «…что произойдёт в итоге, какаятенденция победит, вот это интересно».Послехарактеристикипротиворечивойроссийскойсовременностиинформантобращается к преимуществам, которые даёт буддийская религиозная идентичность: «Олеговорит, что в Венгрии уже назрела такая ситуация, что при приеме на работу, если тыбуддист у тебя будут преимущества.

Там очень много буддистов именно нашей школы».Примечательно, что программист приводит пример другой посткоммунистической страны,претерпевшей социетальную трансформацию1. Логика информанта становится понятна всопоставлении с российской действительностью: «Но с другой стороны в наших общественныхреалиях, непредсказуемых в большей степени, постоянно что-то меняется. Нефть растет,потом она падает и в этой динамичной ситуации, я думаю, у буддиста есть какие-топреимущества к тому, чтобы эффективно функционировать, потому что у буддистов естьменьше тенденций привязываться к каким-то жестким концепциям». В Венгрии, болееуспешной в плане проведенных социально-экономических реформ, а значит, в стране болеестабильной и предсказуемой, буддийская религиозная принадлежность способна датьпрагматические преимущества ― некие льготы при устройстве на работу. В России «в нашихобщественных реалиях непредсказуемых в большей степени», т.е. ситуации неопределённости инепредопределённости развития будущего, буддийская религиозная идентичность даёткогнитивные преимущества, т.е.

предоставляет гибкую систему смыслов, которая позволяетинтерпретировать происходящее и осуществлять целеполагание в условиях динамизмасоциальных перемен: «Нефть падает ― хорошо, мы, значит, по-другому как-то будем1Социальная трансформация в Венгрии принципиально отлична от социально-экономических преобразований,проводимых в России. Венгерские политические элиты не применяли методов «шоковой терапии». Системнаятрансформация общества характеризовалась постепенностью, преемственностью, подготовкой социальноэкономических реформ, начавшейся с 1968 года. Проведение реформ 1990-2004 гг. сопровождалось поддержкойисполнительной власти значительной частью народа [Барабанов, 2013].

В 2004 году Венгрия вступила вЕвропейский Союз, что формально обозначило успешное окончание трансформационного процесса, однако с этойточкой зрения согласны далеко не все исследователи [e.g., Колодко, 2010].107функционировать, т.е. больше внутренней свободы и меньше зависимости от того, чтопроисходит снаружи». Для Евгения буддийская картина мира становится когнитивнымресурсом адаптации к непредсказуемости социального развития, социальным изменениям;средствомобеспечениянезависимости,подвижности,возможностиосуществлятьстратегическое целеполагание в условиях неопределённости, осмыслять трансформациювнешних условий и соотносить их с внутренними интенциями.Таким образом, подтверждается выдвинутая нами ранее гипотеза о субъективномсмысловом наполнении понятия «духовное развитие» как «совершенное функционирование».

Вконтексте понимающего прочтения всего биографического интервью становится очевидно, чтоэто возможность сохранять свободу выбора и осуществлять целеполагание в условияхсоциальных изменений, реформ, проводимых сверху, непредопределённости социальногоразвития.

Характеристики

Список файлов диссертации