Диссертация (1147903), страница 26
Текст из файла (страница 26)
При этом многообразие форм организаций высшего образования может бытьобъяснено через алломорфическую рамку: существующие в одном организационном полеуниверситеты представляют собой не разные типы организаций, а морфологические вариантыодного из типов. Однако перед тем, как нам представится возможность оценить этот тезис,необходимо эмпирически обосновать само существование нескольких организационных полей.Организационноеполеранеемыопределиликаксовокупностьорганизаций,составляющих сферу институциональной жизни конкретной организации.
Проверим этот тезисна примере уже выделенного типа – постсоветского исследовательского университета. Длядемонстрацииуровняконгруэнтностиданноготипаможноиспользоватьнесколькоинструментальных переменных. В первую очередь, обратим внимание на связи, которыеустанавливают организации друг с другом. Для этого мы проанализируем, с какимиорганизациями изучаемые вузы заключают двусторонние соглашения (bilateral agreements).
При93всей простоте данного показателя он может оказаться важным именно с точки зренияорганизационного взаимодействия. Кроме того, в отличие от различных наднациональныхпрограмм обмена студентами и преподавателями между университетами, установлениедвустороннихсоглашенийявляетсястратегическимвыборомуниверситета,тоестьвоплощением рационализированных администрацией мифов и ритуалов организационнойсреды.Как мы предполагаем, именно исследовательские университеты, которые находятся поднаиболееплотнымдавлениеммировойэкономикиимировойполитии,должныконституировать целостное и одновременно замкнутое организационное поле, котороепредположительно имеет наднациональный характер.
Чтобы это проверить, мы определили всезарубежные организации, с которыми у исследовательских университетов имеются договоры осотрудничестве (обмен студентами, научные программы, двойные дипломы и т.д.) в любой изпяти оставшихся изучаемых стран (например, заключал ли российский университет соглашениес литовским, украинским, эстонским вузом) 40.
После этого была сконструирована сетьсоглашений, в которую попали как выделенные нами исследовательские университеты, так ивсе остальные вузы, которые являются для них партнерами. В итоговой сети оказалось 196нодов (вузов), соединенных 467 неориентированными ребрами (двусторонними соглашениями).В (Приложение 6) показано исходное пространственное распределение сети, из которого видно,что между вузами шести стран существует достаточно большое количество двустороннихсоглашений. Тем не менее, распределение между странами оказывается неравномерным.
Так,для белорусских вузов более 75% всех соглашений о партнерстве приходится на Украину иРоссию (50% на последнюю). Приложение 7 показывает, что российские вузы являютсянаиболее частыми партнерами и для украинских организаций (примерно 45% всех соглашений).Из балтийских республик наиболее «желательными» для российских, украинских ибелорусских университетов оказываются латвийские организации, наименее – эстонские(показательно, что ни один белорусский вуз из выборки не имеет двустороннего соглашения скакой-либо эстонской организацией).В (Приложение 8) представлена та же сеть, но уже после процедуры взвешенногоцентрирования.
Полученные результаты являются достаточно существенным (хотя инепрямым)аргументомвпользусуществованияособогоорганизационногополяисследовательских университетов. Сеть показывает, что большинство вузов из выделеннойгруппы «исследовательских университетов» имеют соглашения как минимум с несколькими40Сведения о соглашениях были получены на основе документов отделов международногосотрудничества и пр, а также интернет-сайтов вузов. В случае, если в материалах организации А контрагент Bприсутствовал, а в материалах B – нет, за основу принималась более новая версия документа.94другими организациями из той же выборки.
Разумеется, здесь необходимо учитыватьспециализацию, размер вуза и другие факторы, однако радиальная диаграмма показывает, что вцелом исследовательские университеты связаны между собой теснее, чем с другимиорганизациями.41 В этом отношении переменная «двусторонние соглашения» представляетсяважной еще и потому, что она связана не только с непосредственными ресурсами (студенты,преподаватели, исследователи, публикации и т.д.), за которые конкурируют университеты.Учитывая количество «кратчайших путей» от одного вуза к другому, наиболеецентральным вузом оказывается Московский государственный университет.
Однако попоказателю абсолютной центральности (общему количеству вузов, с которыми связан данныйуниверситет)лидируетБелорусскийгосударственныйуниверситет,которыйимеетдвусторонние соглашения с 6 литовскими, 4 латвийскими, 11 украинскими и 27 российскимивузами. Среди наиболее центральных по абсолютному показателю выступают такжеГомельский университет им. Я.
Купалы, университет Миколаса Ромериса, Киевскийполитехнический институт, Харьковский университет им. Каразина, Рижский техническийуниверситет, Киевский национальный университет им. Т. Шевченко. В этом отношениипоказатели центральности российских исследовательских университетов в целом ниже, чтоговорит о более низком уровне сотрудничества с вузами Беларуси, Украины и стран Балтии.Это может объясняться ориентацией на обладание другимиресурсами (платежеспособнымистудентами, цитируемыми исследователями и пр.), которые находятся за пределамипостсоветского пространства. Так, в абсолютном значении центральность СПбГУ составляет0,64 от показателя БГУ; центральность МГУ – 0,36, при этом все постсоветские вузысоставляют не более 30% от общего количества организаций-партнеров университета.
Данноеположение вполне укладывается в возрожденческо-постсоветский дискурс российскоговысшего образования, который особенно характерен как раз для бывших классическихуниверситетов. Кроме того, тот факт, что МГУ обладает наибольшей взвешеннойцентральностью, но невысокой абсолютной центральностью, может говорить о том, чтоэлементы сети, с которыми он связан, являются наиболее активными (а возможно, иэффективными) вузами во всех шести странах.
Возможно, это говорит также о том, что МГУявляется объектом миметики для наиболее успешных из выделенных исследовательскихуниверситетов.Диаграмма также показывает, что большинство организаций, которые не были отнесенынами к исследовательским университетам, но оказались в сети (зарубежный университет из41Тем не менее, как видно, это справедливо для большинства, но не для всех организаций. Поэтому дляпоследующего анализа мы будем отбирать только те вузы, которые полностью укладываются в это правило,оставив девиантные кейсы для будущей работы.95выборки имеет с ним соглашение о партнерстве), по отношению к конфигурации сети занимаютодно из двух положений: связана с «организацией-соотечественником» схожего профиля из выборки, но несвязана с другими зарубежными вузами либо связана с 1-2 зарубежными вузами; не связана больше ни с одним университетом из выборки (в том числе«соотечественником»).Данное наблюдение является косвенным признаком того, что подписание партнерскогосоглашения для таких организаций является частью общей миметической стратегии.
В такомслучае представленные исследовательские университеты могут являться институциональными«материнскими организациям», по образцу которых другие вузы рационализируют ихповедение с точки зрения поддержания собственной легитимности. Возможно, миметическоеповедение характерно и для тех организаций, которые по количественным характеристикампопали в группу исследовательских университетов, но не полностью отвечают критериямлегитимности внутри организационного поля.
Этим отчасти объясняется тот факт, чтонекоторая часть исследовательских университетов (в нашей трактовке) имеет соглашения сдругими исследовательскими университетами, но не на уровне целой организации, а на уровнеотдельных структурных подразделений. Для «неисследовательских» вузов такая ситуацияявляется превалирующей.В то время как сеть соглашений отражает формальную сторону организационного поля,его содержательные характеристики могут быть обозначены через выявление совместнойдеятельности организаций. Наиболее очевидным индикатором в таком случае выступает анализструктур совместной публикационной активности. Для этого мы используем базу данныхScopus42 с целью определения числа совместных публикаций работников выделенныхисследовательских университетов в шести странах.
Логика данного хода следующая: еслиученые из двух вузов на регулярной основе проводят совместные исследования и публикуются водних журналах, это может свидетельствовать, во-первых, об общности ресурсов, за которыеконкурируют университеты; во-вторых, о наличии единых критериев легитимности (выборжурналов ограничен как минимум на уровне внутренних организационных институтов иявляетсяпрямымследствиемстратегическихпредставленийоборганизационнойэффективности); в-третьих, о близости организационных культур (сам факт научногосотрудничества является индикатором разделяемых представлений о профессиональной42Scopus, являясь крупнейшей базой данных абстрактов и цитирований рецензируемых научныхисследований в мире, наиболее полно отражает географическое, языковое и дисциплинарное распределениепубликаций.
Следует, однако, понимать, что ее содержание явным образом смещено в сторону естественных итехнических наук.96идентичности и существования общих представлений о «нормальном» исследовании). Приэтом, несмотря на то что высокие показатели публикационной активности являлись одним из(но не единственным) критериев для выделения группы исследовательских университетов,ожидание какого-либо взаимодействия внутри полученной выборки не является очевидным.Как и в случае с двусторонними соглашениями, мы выбираем критерий, который являетсявнешним по отношению к результатам предшествующего анализа.В (Приложение 9) представлена сеть совместных публикаций вузов шести государств,где вершины представляют собой организации, а ребра – количество публикаций в соавторстве,взвешенное по направлению исследований в среднем (field-weight).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
