Диссертация (1147177), страница 28
Текст из файла (страница 28)
Сегодня договорные теории сохраняют изначально присущую иминдивидуалистическую ориентацию: предполагается, что основным субъектомполитического процесса (в широком понимании этого термина) являетсяотдельный индивид, а не какие-то более масштабные социальные единицы. Вобщихчертахконцепциячеловекавразличныхинтерпретацияхконтрактарианизма схожа – это рациональный субъект, стремящийся кудовлетворениюсвоихпотребностей.Сохраняетсяинструментальнаянаправленность договорных концепций, рассматривающихся в качестве способалегитимизации определенных политических институтов; однако отличаетсяобъект, по отношению к которому применяется аргументация, основанная на идеедоговора. Если раньше в центре внимания находились различные типыполитических институтов, то сегодня степень абстракции выросла: некоторыесовременные версии договорной традиции обращаются уже к универсальнымморальным принципам261.
Кроме того, многие контрактарианцы интересуютсяпрежде всего процедурной, а не распределительной справедливостью, то естьтеми принципами, которые определяют процесс принятия решений в сообществе:Бьюканан, Хабермас и Готье обосновывают именно справедливые процедуры, итолько Ролз и Нозик на первый план выводят проблемы распределения.261Ср.: Cudd, A. Op. cit. Представляется, что сегодня контрактарианизм является одной из немногих теорий,наследующих античной традиции в том смысле, что не проводит различий между политикой и моралью.Договорная традиция обладает большим эвристическим потенциалом в вопросе легитимации любых типовнормативных институтов и поэтому он с успехом применяется как политическими, так и моральнымифилософами.115Новотличиеотклассическихдоговорныхтеорий,современныеконтрактарианисты уже не используют ярко выраженное противопоставлениеестественного и политического состояний человеческого существования (заисключением Нозика).
Вместо этого они вводят некоторую абстрактнуюситуацию, которую можно было бы описать с помощью термина Т. Мора –«утопия», место, которое могло существовать, но никогда не существовало.Теоретикиобщественногодоговораконструируюттакоевоображаемоеположение дел, в котором только могли бы оказаться люди. Исходя изопределенных допущений о человеческой природе, они затем пытаются найтиответ на вопрос: какие конституирующие общественное взаимодействиепринципы могут быть выбраны в таком состоянии? Этот вопрос отражает ещеодну важную характеристику договорных теорий ХХ века, которую можнообозначить как «расчетную интенцию» и которая заключается в убеждении в том,что можно оценивать легитимность нормативных установлений с помощьюмысленного эксперимента относительно того, что свободные и рациональныесущества могли бы выбрать в качестве наиболее справедливого, если бы импредставилась такая возможность.
Различные авторы могут использоватьразличные версии такого эксперимента (подобно Хабермасу, можно дажеотказываться от всяческих ограничений, упрощающих реальные жизненныевзаимодействия) и различные концепции человека, однако сама итоговая цельостается неизменной.Следующиеосновные чертыприсущивсем современным теориямобщественного договора: 1) индивидуализм, 2) рационализм, 3) инструментализм,4) введение гипотетического исходного состояния, 5) акцент на общие принципысправедливости (процедурные или распределительные), 6) ―расчетная интенция‖.При этом пункты 1-2 и 4-6 касаются предметной сферы теории, а пункт 3 являетсяглавным отличительным моментом при понимании роли договорной идеи всовременнойполитическойфилософии–онаявляетсяпреждевсегоинструментом, который, в принципе, можно использовать для защиты любых116типов государственного устройства (хотя по большей части общественныйдоговор неразрывно связан с либерально-демократической традицией).Уместно ли вообще говорить о контрактарианизме как о единой традиции,или же следует признать, что единственным, что объединяет теории договорасегодня, является только метафора договора? В самом общем смысле слова,общественный договор – это теория, которая кладет в основание легитимностиполитического режима согласие управляемых262.
Иначе говоря, она предполагает,что существование любых политических институтов (а если понимать политикулишь как одно из измерений нормативности – то и этических, и юридических),накладывающих определенные ограничения на поведение людей, должно бытьодобрено индивидами, попадающими под их юрисдикцию. Теория общественногодоговора отличается от большинства других направлений политическойфилософии особым видением мира социальных отношений.
В основе этоговидения лежит синтез двух элементов – индивидуализма и инструментальногоподхода к социальной кооперации и политическим институтам как частному еепроявлению. Эти ограничивающие человеческое поведение структуры создаютсясамими людьми, рационально преследующими свои интересы. Политическиенормы представляются лишь как более удобный и надежный способ избежатьнепредвиденных опасностей, которыми чревато состояние анархии.Индивидуальные интересы рассматриваются в рамках данной традиции какважнейший фактор, определяющий человеческое взаимодействие, и отсюдаделается вывод, что лишь такое политическое устройство имеет легитимное правона существование, которое способствует их осуществлению – причем своюлегитимность оно приобретает в факте согласия индивида с ограничениями еголичной свободы, накладываемыми этим устройством.
Отдельный человекстановится критерием оценки эффективности власти и получает право (в262По поводу определения теории общественного договора см. следующие источники: Cudd, Ann. Contractarianism// The Stanford Encyclopedia of Philosophy / Edward N. Zalta (ed.), Winter 2009 Edition. Friend, C. Social ContractTheory // Internet Encyclopedia of Philosophy.
Режим доступа: http://www.iep.utm.edu/soc-cont/ Kymlicka, W. TheSocial Contract Tradition // A Blackwell Companion to Ethics / P. Singer. (ed.). Wiley-Blackwell, 1996. P. 185.Boucher,D. and Kelly, P. Social Contract and Its Critics // The Social Contract from Hobbes to Rawls. Routledge, 1994. P. 1-34.117некоторых условиях) на законное сопротивление ей – в момент ущемления своихинтересов.Как представляется, именно это является общей чертой, объединяющей вседоговорные теории.
Конкретные моральные принципы или политическиережимы, которые защищают с использованием договорного инструментарияразличные авторы, являются в этом контексте лишь акциденциями. Философы,размышлявшие на эту тему, приходили к различным результатам в планеинституционального дизайна: от абсолютной монархии до прямой демократии.Но именно признание определяющего значения индивидуального согласия,точнее, суммы индивидуальных согласий, для существования государстваобъединяет всех представителей договорной традиции и позволяет говорить о нейкак о концептуально едином направлении современной общественной мысли.Более того, такой подход позволяет рассматривать теорию общественногодоговора как один из наиболее эффективных способов ответа на ключевой вопросполитической и, шире, всей моральной философии –вопрос о том, почему людидолжны следовать нормам263.Данное положение следует раскрыть подробнее.
Указанный вопрос не былполностью осмыслен ни в классическую эпоху, ни ранее; для большинствафилософов он стал актуальным лишь в последние десятилетия. При этом сама егопостановка, как представляется, логически вытекает из базовых допущенийдоговорнойпарадигмы,болеетого,являетсяпрямымследствиеминструментальной направленности последней. Если рациональный выбор,лежащий в основе договора, позиционируется как аргумент в пользу предложенийтого или иного политического философа, то, как и всякая аргументация вообще,это имплицитно подразумевает возможность сомнения в обоснованностисоответствующих предложений. Сомнение это может быть двоякого рода: вкачестве предложений, и в их целесообразности – в смысле их соответствияпотребностям сомневающегося.
Проще говоря, здесь возможен вопрос: а зачемсубъекту нужен какой-то нормативный порядок?263Обоснование см. ниже, §2.3. настоящего исследования.118Такой вопрос, если он задан, требует не простого ответа; ответ на негобудет также и обоснованием претензий политической и моральной философии нанормативный характер своих указаний и, в конечном счете, на их онтологическийстатус, на их собственное бытие. В предельном смысле, это вопрос о знании,которое дает нам эта дисциплина, о его смысле, пределах и значении. Такойвопрос долгое время никем не задавался, да и не мог быть задан, так как несуществовалопредпосылоккегоформулированию.Поумолчаниюпредполагалось, что существует идеальный социальный порядок, на земле или жена небесах, и этот порядок может и должен быть постигнут философами и затемреализованвактуальнойполитическойпрактике.Конкретныепроекты,пытающиеся описать этот идеальный порядок, могли оспориваться; однако самасамо убеждение в существовании такого порядка никем не подвергалосьсомнению.Модель обоснования, предложенная в договорных теориях, впервые создалапредпосылкидлякритикиэтогоубеждения.Первыесторонникиконтрактарианизма попытались дать ответ на еще не заданный вопрос – почемуследует следует политическим установлениям – как реально существующим, такиизображеннымэгоистическойнастраницахсоставляющейфилософскихчеловеческоготрактатов?поведения,Апелляциякимплицитноприсутствовавшая в рассуждениях классиков договорной традиции, подорвалаавторитет метафизических аргументов в пользу того или иного проекта.
Преждево всех иерархиях бытия, известных в европейской философии, неважно, имелили они платоновские или аристотелевские корни, собственно человеческоенаходилось на низшем уровне по сравнению с различными божественными и/илиидеальными сущностями. Смысл политической философии, в том виде, в которомона сформировалась в Греции, заключался как раз в том, чтобы причаститься кэтим божественным сущностям, и по мере возможности воплотить их впосюстороннем мире в форме идеальных политических установлений.Ориентация на человеческое благо здесь и сейчас, в свою очередь, делаетметафизическое обоснование излишним.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
