Диссертация (1146588), страница 51
Текст из файла (страница 51)
163]:ِ ﻣﺎ ﺑﯿﻦَ أھﻞِاﻟﮭﻮى ﻓﻲ أرﻓﻊ ِ اﻟﺪرجً ﻣَﻦ ﻣﺎت ﻓﯿﮫ ﻏﺮاﻣﺎ ً ﻋﺎش ﻣﺮﺗﻘِﯿﺎКто умер в любви к нему, тот жив и поднялсяСреди влюбленных на самую высокую ступеньПрисутствует у Халладжа также и мотив, условно обозначаемый мной «хал‘ал-‘изар», букв. «сбривание бакенбардов», или же «снятие покрывала» —независимо от буквального перевода, употребляется в начении «отбросить стыд иприличия, пуститься во все тяжкие» [Халладж 132]:ُأﻧﺖ ﻟﻨﺎ ﺟﻨﺔ ٌ وﻧﺎرُﺷﻤﺲ ﯾﺎ ﺑﺪرُ ﯾﺎ ﻧﮭﺎرُﯾﺎُاﻟﻌﺎر ﻓﯿﻚ ﻋﺎرُِ وﺧِ ﯿﻔﺔٌﺗﺠﻨ ﱡﺐ اﻹﺛﻢ ﻓﯿﻚ إﺛﻢﻓﻜﯿﻒ ﻣَ ﻦْ ﻻ ﻟﮫ ﻋﺬارُ ؟ٌﯾ َﺨﻠﻊُ ﻓﯿﻚ اﻟﻌﺬارَ ﻗﻮم270Перевод отличается от перевода О.Ястребовой в русском издании Маснави, с которым я в ряде случаев не могусогласиться.230231О солнце, о луна, о ясный день! Ты для нас – и рай, и ад...в любви к тебе избегание греха– грех, боязнь позора – позор,Люди в любви к тебе отбрасывают стыд, А что же делать тому, у кого и стыда не осталось?Вот как развивает этот ма‘на Ибн ал-Фарид (Б.Т.
78-80):ﺗرَاﺑﻲ ﻗوﻣﻲ واﻟﺧﻼﻋ ُﺔ ﺳﻧﱠﺗﻲﻓﯾك ﻓرﺿﻰ إو ْن أﺑﻰ اﻗـِ وﺧﻠﻊ ُ ﻋذاريﻓﯾك ﺟﻔوﺗﻲِ ﻓﺄﺑدوا ﻗﻠﻰً واﺳﺗﺣﺳﻧوا،ﻣﺎاﺳﺗﻌﺎﺑواﺗَﻬﺗﱡﻛﻲْ وﻟﯾﺳوا ﺑﻘوﻣﻲ واﺳﺗطﺎﺑوا ﻓﺿﯾﺣﺗﻲ،رﺿوا َﻟﻲ ﻋﺎريُوﻗدْ ُدﯾن اﻟﻬوى أﻫﻠﻪِ أﻫﻠﻲ ﻓﻲَ وИ бесстыдство мое в [любви] к тебе – обязательное предписание, и пусть дажеЛюди избегают приближаться ко мне, бесстыдство стало моей суннойНет среди моего племени тех, кто не осудил бы мое поведениеИ не выразил бы презрения, считая благом твою холодность со мнойИ мое [настоящие] родные в религии любви – это влюбленные, и они-тоНе осуждают моего стыда и считают благом мой позор (Б.Т.
78-80) ﻣُﻌﺎذا،ِﺬارِ ﻣِ ﻦ ﻟﺜ ْﻢِ اﻟﻌ، َ إذ ﻛﺎن،ُِﺬار ﻟِﺜﺎﻣَ ﮫِ ﻓ َﺠَﻌ َﻠْﺖُ ﺧَﻠْﻌﻲ ْﻟﻠﻌЯ сделал покрывалом для него свое бесстыдство,Ибо он столь чист, что лобзание его ланит заповедано (Залиййа 25)ِﺬار ﻧ ِﻘﺎﺑ ُﮭﺎِ ﻣُﻤَ ﻨ ﱠﻌ َﺔ ﺧَﻠْﻊُ اﻟﻌﺑﺮدﯾﻦ ﻗﻠﺒﻲ وﻣﮭﺠﺘﻲٌِ ﻣﺴﺮﺑﻠﺔ،Недоступная, покрывало [для] которой – мое бесстыдство,Облаченная [как] в два плаща – в сердце мое и душу (М.Т. 13)Эти примеры можно было бы умножить, однако для сравнения их, повидимому, вполне достаточно.Другойраспространенныймотив,упоминаемыйуХалладжаиприсутствующий всюду у Ибн ал-Фарида – это мысль о том, что близость иотдаление возлюбленного – одно и то же для влюбленного. Парадоксальная длясветской лирики, эта идея для мистиков вполне оправдана:ُ ﺗﯿﻘﻨﺖُ أنّ اﻟﻘ ُﺮبَ واﻟﺒ ُﻌﺪ َ واﺣﺪﻟﻲ ﺑ ُ ْﻌﺪ ٌ ﺑ َ ْﻌﺪ َ ﺑ ُ ْﻌﺪِك ﺑﻌﺪ َ ﻣﺎَ ﻓﻤﺎُ وﻛﯿﻒ ﯾﺼ ﱡﺢ اﻟﮭﺠﺮُ واﻟﺤُﺐﱡ واﺣﺪوإﻧﻲ وإنْ أ ُھ ِْﺠﺮْ تُ ﻓﺎﻟﮭﺠﺮُ ﺻﺎﺣﺒﻲُ ﻟﻌ َ ْﺒ ٍﺪ زﻛﻲّ ٍ ﻣﺎ ﻟﻐﯿﺮك ﺳﺎﺟﺪﺧﺎﻟﺺٍﺾِ ْﻟﻚ اﻟﺤﻤﺪُ ﻓﻲ اﻟﺘﻮﻓﯿﻖِ ﻓﻲ ﻣﺤНет для меня удаления после твоего удаления теперь, когда231232Я убедился, что близость и удаление – одноВедь поистине, даже если я оставлен, то разлука – мой товарищ,А как же может быть настоящей разлука, когда любовь однаСлава Тебе от всего сердца, что Ты помог преуспетьНевинному рабу, что не поклоняется никому, кроме ТебяДалее, как указывает Л.
Массиньон, Ибн ал-Фарид, по-видимому, перенял уХалладжа идею т.н. «духовного» хаджжа, т.е. духовного развития мистика и егоприближения к Божественной Истине, трактуемого как внутренний, не-телесныйаналог паломничества, совершаемого в Мекку. Ибн ал-Фарид в Б.Т. (№№ 358,450) использует применительно к такому паломничеству определение ‘акли –интеллектуальный, или духовный (в более общем смысле); у самого Халладжатакого определения нет (подробнее об этом см.: [Massignon 1982, 2:15]).Вывод о том, что Ибн ал-Фарид заимствовал у ал-Халладжа прежде всегоидеи, а не способ их литературного воплощения, косвенно подтверждается иисследованием Массиньона. Он приводит достаточное количество параллелей изБольшой Та’иййи в качестве иллюстраций к тем или иным положениям ученияал-Халладжа, и характерно, что, помимо упомянутых выше «универсальных»идей, разбросанных по всему дивану, подавляющее большинство их взято именноиз этого, наиболее философского произведения Ибн ал-Фарида.Однако несомненно справедлив и другой вывод.
Не ставя задачи подражатьсветской традиции в целом, ал-Халладж широко использовал многие фигурыбади‘ и литературные приемы, впоследствии интенсивно разрабатываемые Ибнал-Фаридом. И здесь также можно найти сходство между ними; различие жесостоит скорее в том, что Ибн ал-Фарид задействует дополнительные механизмыклассической традиции, которыми ал-Халладж в целом пренебрегает. Указанноесходство говорит о том, что данные приемы (повторы, аллитерации, особеннохарактернаядляал-Халладжаоппозицияглаголоввразныхлицах,антонимические пары джинасов и т.д.) безусловно помогают отразить некоторыеособенности мышления и мировосприятия мистиков, демонстрируя органическуюсвязь, которая может быть установлена между идеями мистицизма и приемамистихотворной изобразительности арабской классической поэзии.232233Теперь же следует перейти к рассмотрению следующего этапа развитиятрадиции суфийской поэзии.4.2.3. ас-СухравардиШихаб ад-Дин Йахйа ас-Сухраварди271 по прозвищу ал-Мактул (ум.
в587/1191 г.) известен прежде всего как основатель философии озарения (хикматал-ишрак). Он оставил около 50 сочинений на арабском и персидском языке,которые исследовали А.Корбен и ряд других ученых, однако стихи Сухраварди досих пор никакого внимания не удостаивались и остаются практическинеизвестны. Дивана у Сухраварди нет272, и его стихотворное наследие весьмаскромно, но безусловно интересно для истории арабской поэзии. Ниже япопытаюсь с помощью нескольких примеров дать общее представление о том,какова поэтическая техника ас-Сухраварди и что может сближать его с И.Ф273.В качестве примера того, как ас-Сухраварди использует классическуютрадицию насиба, зашифровывая в ней элементы собственного учения,рассмотрим следующее небольшое стихотворение (размер вафир) [ас-Сухраварди67]:وﻟﻲ ﻋﺰْ مُ اﻟﺮﺣﯿﻞِ ﻋﻦ اﻟﺪﯾﺎر أﻗﻮ ُل ﻟﺠﺎرﺗ ِﻲ واﻟﺪﻣﻊُ ﺟﺎر1اﻟﺴَﻮ ِاريَ ﻓﺈنّ اﻟﺸﮭْﺐَ أﺷﺮﻗ ُﮭﺎأﺳﯿﺮ وﻻ ﺗَﻨ ُﻮﺣﻲَْ ذ َِرﯾﻨﻲ أن2وﺣﺎ ُل اﻟﻤﺴﺮﻓﯿﻦ إﻟﻰ اﻟﺒﻮار وﺳَ ﯿْﺮُ اﻟﺴﺎﺋﺮﯾﻦ إﻟﻰ ﻧﺠﺎح3ﻛﺄنﱠ اﻟﻠﯿ َﻞ ﺑ ُﺪّل ﺑﺎﻟﻨﮭﺎرً وإﻧ ّﻲ ﻓﻲ اﻟﻈﻼمِ رأﯾﺖُ ﺿﻮء4ﯾﺬﻛِّﺮﻧﻲ ﺑﮭﺎ ﻗﺮبَ اﻟﻤﺰارٌوﯾﺄﺗﯿﻨﻲ ﻣﻦ اﻟﺼﻨﻌﺎء ﺑﺮق5اﻟﻔﺮﻗﺪﯾﻦ رأﯾﺖُ داريِوﻓﻮقٍ أأرﺿﻰ ﺑﺎﻹﻗﺎﻣﺔ ﻓﻲ ﻓﻼة6وأرﺑﻌﺔ اﻟﻌﻨﺎﺻﺮ ﻓﻲ ﺟﻮاريً ﻓﻜﯿﻒ أﻛﻮن ﻟﻠﺪﯾﺪان طﻌﻤﺎ7إﻟﻰ ﻛﻢْ أﺟْ ﻌ ُﻞ اﻟﺘﻨﯿﻦَ ﺟﺎريت ﺻﺤﺒﻲِ إﻟﻰ ﻛﻢْ آﺧُﺬ ُ اﻟﺤﯿﺎ8ﻓﻼ أدري ﯾﻤﯿﻨﻲ ﻣﻦ ﯾﺴﺎري إذا ﻻﻗﯿﺖ ذاك اﻟﻀﻮء أﻓﻨﻰ9271О нем см.: [EI2 9:782], а также: [Ибн Халликан; ал-Йафи‘и; аз-Захаби, Тарих ал-ислам и Сийар; Ибн Хаджар,Лисан; ас-Сафади]; Ибн Аби ’Усайби‘а (‘Уйун ал-анба’ фи табакат ал-атиббаʼ) и др.272Как в случае с аш-Шибли, стихотворения и отрывки, приписываемые Сухраварди, тщательно собрал из разныхисточников и издал под названием «Диван ас-Сухраварди» иракский ученый К.М.аш-Шайби [ас-Сухраварди].273Уточним, что в данной работе лишь очень кратко, пунктиром затрагиваются философские идеи, которые моглибыть зашифрованы в стихотворениях Сухраварди.
Помимо статьи в ЭИ, я опираюсь при этом на М.А.Разави(Razavi M.A. Suhrawardi and the School of Illumination. NY: Routledge, 1996) и Дж. Ренарда, а также на работуА. Корбена (Корбен А. История исламской философии. М.: Прогресс-Традиция, 2010.)233234ﯾﺪ ُﻗ ّﻮن اﻟﺮؤوس ﻋﻠﻰ اﻟﺠﺪار وﻟﻲ ﺳﺮﱞ ﻋﻈﯿﻢٌ ﻣﻨﻜﺮوه101 Я говорю своей соседке, а слезы льются,Ведь я собираюсь покинуть становье и отправиться в путь –2 Дай мне уйти и не плачь, ведь самые яркие метеориты – те, что движутся в ночи2743 Ибо путь тех, кто движется, [ведет] к преуспеянию,А состояние тех, кто излишествует — к гибели4 – А я увидел сияние во мраке, как будто ночь сменилась дневным светом5 [С юга] доходит до меня свет молнии в Сан‘а,Напоминая о времени, когда я был поблизости от нее6 Так удовольствуюсь ли я жизнью в бесплодной пустыне,Когда я увидел свой дом выше звезд Большой Медведицы?7 Буду ли я пищей червей, когда все четыре элемента находятся поблизости от меня?!8 Доколе мне брать в товарищи ползучих гадов,доколе иметь соседом чудовище-дракона?9 Если я увижу тот Свет, я исчезну и не буду знать, где я и что со мной10 Я храню великий секрет, а те, кто отрицает его, [словно] бьются головами о стеныЭтот отрывок – замечательный пример трансформации классическойкасыды.
Ас-Сухраварди, безусловно, выходит за рамки традиционной образности,но важно то, что при этом сохраняется логика структуры произведения.В зачине произведения (б.1-2) вновь переосмысляется ностальгия дийар иатлал, причем в источниках присутствует достойное внимания разногласие. В товремя как большинство рукописей дает стандартное мин/ʻан, кое-где встречаетсясовершенно парадоксальное ила: ведь, как показывают следующие строки, поэтжелает обрести свой истинный, духовный дом; под дийар в первом бейтеподразумевается, по мнению аш-Шайби, дийар рухиййа, куда и направляетсяавтор.
Однако на мой взгляд, правильнее было бы оставить более традиционнозвучащий предлог, ведь за ностальгией классического насиба, которой, какпоказывает текст, не чужд и Сухраварди, следует решительный поворот лицом вбудущее, возврат к реальности и ее задачам. Таким образом, революционныйпредлог оказывается просто лишним.Первый бейт – типичный зачин; в бейтах 2-3 поэт, все еще продолжая274Сухраварди обыгрывает свое собственное имя: Шихаб – метеорит.234235обращатьсяквозлюбленной,приближаетсякобъяснениюцелисвоегопутешествия. Интересно при этом, что первые два бейта этого стихотворенияСухраварди перекликаются со знаменитой касыдой Абу Нуваса, написанной приотъезде в Египет, где переход от насиба к рахилю начинается со строки:ُﻋﺰﯾﺰٌ ﻋﻠﯿﻨﺎ أن ﻧ ََﺮاكَ ﺗ َﺴﯿﺮﺧﻒ ﻣـﺮْ ﻛﺒﻲّ ﺗﻘـﻮ ُل اﻟﺘﻲ ﻋﻦ ﺑﯿﺘﮭﺎГоворит мне та, от дома которой поспешает мой верблюд:Как тяжело нам видеть, что ты уходишь!..Используемая Абу Нувасом двумя бейтами ниже глагольная форма зари-нии последующие объяснения, почему нужно отправиться в долгий путь, лишьподтверждают это сходство.Мотив бейта 4, обычно используемый для описания красоты возлюбленной,в данном случае употреблен для обозначения цели путешествия, указания на егопричину.