Диссертация (1146588), страница 50

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 50)

Сихр (волшебство), муклатайха (два ее зрачка),тарф (глаз) – все это характерные слова, постоянно повторяющиеся в описанияхкрасавиц. При этом намек в третьей строке становится почти нескромным:взглядом влюбленный дает понять возлюбленной, чего он хочет. И в то же времярядом с этой лексикой совершенно не случайно стоят другие слова, создающиеподтекст за счет того явления, которое Нвийа называл «коранизацией памяти» усуфиев: слово ‘аламин отчетливо ассоциируется с «рабб ал-‘аламин», тухйи итумит – с божественными эпитетами ал-мухйи и ал-мумит, и вот уже та‘ламу маби-калби начинает напоминать не раз повторяющиеся в Коране слова о том, чтоГосподу известно то, что в сердцах262, а дважды повторяемое та‘ламу напоминает260Или же: высказывает бредовые мысли о ней (бейт допускает несколько толкований).Аллюзия к коранической истории Иосифа и его сну. См.: [Коран 12: 4].262Ср.

Например: Коран 4:63, 5:7 и т.д.261224225кораническую оппозицию: Богу ведомо и скрытое, и тайное.У аш-Шибли присутствует целый ряд мотивов, являющихся топосамисуфийской поэзии и объединяющих всех ее авторов. Таков мотив смерти влюбви263: смерть здесь обозначает, как известно, смерть собственного «я»мистика, необходимая для достижения единения с единственно реальнымБожественным «Я». Однако помимо этого символического понимания возможнои более буквальное: в этой жизни полное единение невозможно, ибо тело (и мир,в котором оно пребывает) продолжает оставаться барьером, завесой, отделяющейвлюбленного от цели.

Отсюда стремление к смерти, с приходом которой этазавеса должна пасть264. Однако в отличие от Халладжа, в чьем творчестве иличной биографии эта идея достигла своего апогея, Шибли предпочитаетутверждать, что он жив внешне, формально, хотя сущность его мертва. При этомразвивается парадоксальное противопоставление живого и мертвого, – мотив,пришедший из более ранней светской лирики [с.108 №34]‫وﺑﻌْﻀﻲ ﻣﻦ اﻟﮭِﺠْ ﺮان ﯾﺒﻜِﻲ ﻋﻠﻰ ﺑﻌْﻀﻲ‬ٌ‫وﺗ َﺤْ ِﺴﺒ ُﻨﻲ ﺣﯿّﺎ ً وأﻧ ّﻲ ﻟ َﻤﯿّ ِﺖ‬Ты думаешь, что я жив, а на самом деле я мертв,И часть меня от разлуки плачет о другой моей частиОдна из этих частей – очевидно, сердце, отнятое возлюбленной (ср.

у Ибнал-Фарида (Ламиййа-1 б. 20): «Вы взяли мое сердце, а это часть меня, так почемубы вам не присоединить к нему все остальное?»).Еще один бейт Шибли, развивающий данную тему [Шибли 102 №27 б.3]:‫ِرﺟﺎ ٌل ﻟﮭﻢ ﺗﺤﺖ اﻟﺜ ِﯿﺎب ﻗﺒﻮر‬‫وﻟﻠﮭَﻮى‬َ‫اﻟﻮرَ ى ﺗﺤﺖ اﻟﺘﺮاب‬َ ُ‫ﻗﺒﻮر‬Людские могилы – под землей, но у любвиЕсть [верные] мужи, у которых могилы под одеждойИ в то же время: влюбленный может истлеть, но любовь его жива, и отсюдаследующий парадокс (встречающийся уже у Маджнуна) [Шибли №41 с.113]:‫ﻓﻲ اﻟﺘﺮب أو ﻏﺮﻗﻮا ﻓﻲ اﻟﻤﺎء أو ﺣﺮﻗﻮا‬‫إن اﻟﻤﺤﺒﯿﻦ أﺣﯿﺎءٌ وإن دﻓﻨﻮا‬263Поскольку многократное воспроизведение этой идеи у Ибн ал-Фарида ближе к Халладжу, конкретные примерывоплощения данного мотива приведены ниже.264Эта тема затрагивается и обсуждается в научной литературе по суфизму очень часто, поскольку сами суфииуделяют ей огромное внимание (приводить хотя бы малую часть примеров не позволяет объем данной работы).См.

напр.: [Schimmel 1982 30].225226‫ﯾﻮﻣﺎ ً ﻟ َﻠ َﺒّﺎه ﻣﻦ ﺑﺎﻟﺤﺐ ﯾﺤﺘﺮق‬‫ﻟﻮ ﯾﺴﻤﻌﻮن ﻣﻨﺎد ي اﻟﺤﺐ ﺻﺎحَ ﺑﮭﻢ‬Поистине, влюбленные живы, даже если их схоронятв земле или утопят в воде или сожгут;если когда-нибудь они услышат, как глашатай любви призовет их,то откликнется на его зов тот, кто пылает любовью...Косвенно связан с предыдущим и мотив (вернее, группа мотивов)бесконечной покорности влюбленного, описания его страданий.

Они встречаютсяуШиблиоченьчасто;очевидно,ихможносчитатьужевполнесформировавшейся частью традиции. Так, например [с.116 №46]:‫ﺳﺮورا ً ﻷﻧ ّﻲ ﻗﺪ ﺧﻄﺮتُ ﺑﺒﺎﻟﻚ‬‫وإن ﻗﻠﺖَ طﺄ ْ ﻓﻲ اﻟﻨﺎر ﺑﺎدرتُ ﻧﺤﻮھﺎ‬Если бы ты сказал: Ступай в огонь! – я бросился бы к нему без промедления,Радуясь тому, что ты вспомнил обо мне265Сравним с этим бейтом Фа’иййю Ибн ал-Фарида, б.31-32:ِ‫ﻟﻮﻗﻔﺖُ ﻣﻤﺘﺜﻼ ً وﻟﻢْ أﺗﻮﻗﻒ‬‫ِﻒ ﻋﻠﻰ ﺟَﻤْ ِﺮ اﻟﻐَﻀﺎ‬ْ ‫ ﻗ‬:ً ‫ْﻟﻮ ﻗﺎ َل ﺗ ِﯿﮭﺎ‬ِ‫ﻟﻮﺿﻌﺘﮫُ أرﺿﺎ ً وﻟﻢْ أﺳﺘﻨﻜﻒ‬ً ‫ْأو ﻛﺎنَ ﻣَﻦْ ﯾ َﺮْ ﺿَﻰ ﺑﺨﺪ َّي ﻣﻮطِ ﺌﺎ‬Если бы он, превозносясь, сказал: Встань на горячие угли266! –Я встал бы, подчиняясь, и не замедлил бы [сделать это]Или если бы ему было угодно попирать ногой мою щеку,Я положил бы голову на землю и не счел это зазорным.Приведенных примеров более чем достаточно, чтобы определить, какойуровень развития суфийской поэтической традиции отражает творчество Шибли ив чем элементы его сходства и различия с поэзией Ибн ал-Фарида.Учитывая то, что нам известно об этапах развития традиции в целом, можноожидать, – и эти ожидания оправдываются, – что сходство будет обусловленоисключительно общностью мотивов, или скорее общностью разделяемыхавторами постулатов суфийского учения, которые выражаются зачастую в схожихформулировках, позволяющих говорить уже о заимствовании мотивов.

Помимоэтого общего момента, сходство определяется еще и тем, в какой мере Шибли дляэтого воплощения общих суфийских идей все же опирался на традицию. Здесьможно отметить следующее:265Этот бейт, как указано у ал-Исфахани, вдохновлен строками Сумнуна ал-Мухибба, а он, возможно, заимствовалего у Халифы б. Руха ал-Асади. См. [Шибли 116 прим. к №46], а также: [Lings 1983, 244].266гада — кустарник, дающий очень жаркое пламя и тем знаменитый среди кочевников и поэтов.226227У Шибли характеристики влюбленного (и возлюбленного), а такжесамой любви, заимствованные из светской традиции, дополнены признаками,более характерными для суфиев, либо иначе толкуемыми; при этом сохраняютсяма‘ани с частым упрощением алфаз.У Ибн ал-Фарида общая связь со светской традицией многократноусиливается, причем несравненно большее внимание уделено именно словесномуоблачениютрадиционныхимпровизационностивмотивов.сторонуусиленияПроисходитдвижениелитературнойобработки;ототприспособления отдельных светских мотивов к выражению суфийских идей черезих трансформацию и реинтерпретацию к глубокой символизации целого пластасветской традиции.У Ибн ал-Фарида текст может дополнительно насыщаться суфийскойтерминологией (что для Шибли в целом еще малохарактерно).Несомненное сходство заключается в том, что так же, как и в раннейтрадиции, у Ибн ал-Фарида для придания поэтическому тексту дополнительныхуровнейзначенияиспользуютсякораническиеаллюзии,ккоторымприсоединяются еще и хадисы, и элементы биографии Пророка.4.2.2.

ал-ХалладжНаша следующая задача – проследить черты сходства между Ибн алФаридом и Халладжем. Едва ли не самый знаменитый из ранних суфиев, Хусайнб. Мансур ал-Халладж, казненный в Багдаде в 309/922 г., оставил глубокий след впоследующей суфийской традиции267. Нужно заметить, что хотя в стихахХалладжа безусловно присутствуют поэтически отделанные, красивые строки, иего поэтический талант не вызывает сомнения, в целом его творчество болееэксплицитно и явно не ориентировано на следование канонам светской традиции.Более того, к его поэзии применимо такое определение, как (чрезмерная)индивидуалистичность. Под этим подразумевается и отрыв от традиционныхобразов, и тенденция к описанию индивидуальных чувств, внутренних267Даже краткая характеристика его учения и влияния заняла бы весьма значительный объем, поэтому ограничусьссылкой на фундаментальное исследование Л.Массиньона [Massignon 1982].227228переживаний.

Традиция в описаниях влюбленных ориентировалась в основном налегко визуализируемые образы: бледность, желтизна, худоба вплоть доневидимости, кровавые слезы, поток которых невозможно скрыть (!),вздохи,бессонница, и даже изъязвленные внутренности, истекающие кровью сердце ипечень… В выраженно-суфийской поэзии, такой, как стихи Халладжа, этиэлементы либо смазаны, либо вообще отсутствуют, а вместо них мы видим акцентна глаголы и местоимения.

Таким образом, состояние влюбленного описываетсяне через внешние проявления с использованием традиционных определений иметафор, а через внутренние ощущения с использованием многочисленныхглаголов, чаще всего 1 л. ед. ч. Я почувствовал, Я ощутил, осознал, достиг, Яузрел, исчез, престал, воспламенился (метафора!) ... — все это глаголы, навнешнем уровне не проявляющиеся, чувственно не осязаемые стороннимнаблюдателем, но оттого не менее эффективно описывающие перипетиидуховного поиска и страданий.В связи с вышесказанным сходство проявляется в основном на уровнемотивов отдельных бейтов, вернее даже, на уровне идей, которые выходят зарамки отдельного мотива, поскольку требуют существенного пояснения к себе,или, иначе говоря, для их адекватного восприятия необходимы контекстныезнания.

Поэтому мы ограничимся указанием на некоторые общие идеи.Один из самых заметных общих моментов у Халладжа и Ибн ал-Фарида –известный мистический парадокс: моя смерть – это истинная жизнь, чтобыродиться, надо умереть, смерть в любви не только сладка и желанна, но инеобходима, она – непременное условие истинной жизни. Распространенноетолкование гласит, что под этим «умиранием» имеется в виду прежде всегоосознаниемистикомиллюзорностиеголичногобытия,отрешениеотиндивидуального «я» (что и называлось фана’), необходимое для достиженияследующей стадии – бака’, пребывание [в Абсолютной Сущности].Мысль о смерти как благе хоть и не принадлежит Халладжу, но была имвысказана неоднократно и с особой выразительностью, причем не только в поэзии– он стремился свою собственную жизнь и смерть сделать выражением этой идеи,228229что ему, по-видимому, и удалось268.

Нас, однако, интересуют в первую очередьстихотворное выражение. Вот характерный пример [Халладж, 125]:‫إنّ ﻓﻲ ﻗ َﺘ ْﻠﻲ ﺣﯿﺎﺗﻲ‬‫أﻗﺘﻠﻮﻧﻲ ﯾﺎ ﺛ ِﻘﺎﺗﻲ‬‫وﺣﯿﺎﺗﻲ ﻓﻲ ﻣﻤﺎﺗﻲ‬‫وﻣﻤﺎﺗﻲ ﻓﻲ ﺣﯿﺎﺗﻲ‬‫ت‬ِ ‫ﻣﻦ أﺟ ّﻞ ِ اﻟﻤُﻜْﺮَ ﻣﺎ‬‫أﻧﺎ ِﻋﻨْﺪي ﻣَﺤْ ﻮُ ذاﺗﻲ‬‫ت‬ِ ‫ﻣِ ﻦ ﻗﺒﯿﺢ ِ اﻟﺴﯿّ ِﺌﺎ‬‫ﺻﻔ َﺎﺗ ِﻲ‬ِ ‫وﺑﻘﺎﺋﻲ ﻓﻲ‬‫ت‬ِ ‫ﻓﻲ اﻟﺮﱡ ﺳﻮم اﻟﺒﺎﻟﯿﺎ‬‫ﺳﺌ ِﻤﺖْ روﺣﻲ ﺣﯿﺎﺗﻲ‬‫ﺑ ِﻌِﻈﺎﻣِﻲ اﻟﻔﺎﻧﯿﺎت‬‫ﻓﺎﻗﺘﻠﻮﻧﻲ واﺣﺮﻗﻮﻧﻲ‬Убейте меня, о верные мои [друзья]! Истинно, в моем убийстве - моя жизнь!А умирание мое – в [мирской] жизни, а [истинная] жизнь – в умирании,Для меня исчезновение моей сущности – Одна из самых великих милостей,А пребывание мое в атрибутах моей мирской жизни - Мерзкий грех.Мой дух пресытился моей жизнью В тленной оболочке,Так убейте же меня и сожгите, Вместе с бренными костями...Вслед за Халладжем эту мысль (в более примитивной форме) высказывает иШибли, бывший его учеником.

Ее же раз за разом подхватывает великийсовременник Ибн ал-Фарида – Джалал ад-Дин Руми. Так, в первом томе Маснавиприводится несколько видоизмененный бейт Халладжа. Руми продолжает этотбейт по-арабски, затем по-персидски269:ً ‫إنّ ﻓﻲ ﻗ َﺘ ْﻠﻲ ﺣﯿﺎﺗﻲ داﺋﻤﺎ‬ً ‫أﻗﺘﻠﻮﻧﻲ ﯾﺎ ﺛ ِﻘﺎﺗﻲ ﻻﺋﻤﺎ‬‫أﻓﺎرقْ ﻣَ ْﻮطِ ﻨ ِﻲ ﺣَ ﺘ ّﻰ ﻣﺘﻰ‬ِ ‫ﻛﻢ‬‫إنّ ﻓﻲ ﻣَ ْﻮﺗ ِﻲ ﺣَ ﯿ َﺎﺗ ِﻲ ﯾﺎ ﻓﺘﻰ‬‫راﺟﻌ ُﻮن‬ِ ‫ﻟﻢ ﯾ َﻘﻞْ إنّ إﻟﯿﮫ‬‫ﻓ ُﺮْ ﻗﺘ ِﻲ ﻟﻮ ﻟﻢ ﺗ َﻜﻦْ ﻓﻲ ذا اﻟﺴﻜﻮن‬‫ﺳﻮي وﺣﺪت آﯾﺪ ز ﺗﻔﺮﯾﻖ دھﺮ‬‫راﺟﻊ آن ﺑﺎﺷﺪ ﻛﮫ ﺑﺎز آﯾﺪ ﺑﮫ ﺷﮭﺮ‬Убейте меня, о верные мои [друзья], порицая!Истинно, в моем убийстве - моя вечная жизнь!Истинно, в моей смерти моя жизнь, о благородный юноша!Сколько [еще] я буду разлучен с родиной моей, доколе?Если бы это обиталище [=этот мир] не было для меня разлукой,268Интересно, что в своей Дибадже ‘Али, рассказывая о том, как поэт пребывал в многодневном беспамятстве,замечает, что «это как в словах: ...» и далее приводит два бейта опять-таки из Халладжа, на ту же тему – истинновлюбленные, когда говорят о своей смерти, не лгут! [Халладж 127, Scattolin 14].269[Руми, Маснави бб.

3934-3937 с. 427, а также примеч. 36 с. 267].229230то не сказал бы [Господь в Своей книге]: «Поистине, к Нему мы и вернемся!»«Тот, кто вернется» – это тот, кто вновь придет в [родной] город,придет к единению после долгой разлуки270.Руми развивает эту мысль десятки раз, причем еще как минимум одностихотворение его также инкорпорирует начальные бейты Халладжа. Однако жеочень важно представлять, насколько распространена была эта мысль.Как уже упоминалось, у Ибн ал-Фарида подобных бейтов много. Ониразбросаны по всему дивану. Вот Йа’ийя (88-89), прямая речь возлюбленной:ْ‫ﻣﻨﮫ ﻟﻲ ﻣﺎ دُﻣْ ﺖَ ﺣﯿﺎ ً ﻟﻢ ﺗَﺒ َﻲ‬‫ﺑﺎبُ وﺻْ ﻠِﻲ اﻟﺴﺎمُ ﻣِ ﻦ ُﺳﺒْﻞِ اﻟﻀَ ﻨَﻰ‬ّْ‫ﻓﺈﻟﻰ َوﺻْﻠﻲ ﺑﺒﺬ ْلِ اﻟﻨﻔﺲ ﺣﻲ‬‫ﻓﺈن اﺳﺘﻐﻨﯿْﺖَ ﻋﻦ ﻋ ِِﺰّ اﻟﺒﻘﺎ‬Врата, ведущие к свиданию со мной – смерть от любовного недуга,И ты не пройдешь ими, покуда остаешься жив,А если ты готов пренебречь славой вечной жизни,То тогда, жертвуя душой, спеши к свиданию со мной!Звучащий как манифест бейт из Ра’иййи 2 (№4):‫ﺻﺒﺎ ًﻓﺤﻘ ﱡﻚ أنْ ﺗﻤﻮتَ وﺗ ُﻌْﺬرا‬‫اﻟﻐﺮام ھﻮ اﻟﺤﯿﺎة ﻓﻤﺖْ ﺑﮫ‬َ‫إن‬Поистине, любовь – это жизнь, так умри же в нейОт страсти, ибо ты заслуживаешь того, чтобы умереть и быть прощеннымНаконец, закрепляющий этот постулат бейт из Джимиййи 14 [Ск.

Характеристики

Список файлов диссертации